Уроки 71-75

71 Восприятие мудрости

«От всех моих учителей я воспринимал мудрость»[1].

Я ощущаю большой духовный подъем от выпавшей на мою долю великой заслуги направлять «святую паству» на «горы истинной веры» и хочу утешить вас, мой дорогой и уважаемый друг. Да, вы вынуждены заниматься обучением маленьких детей, что не соответствует высочайшему уровню вашего знания, однако это крайне необходимо – ведь вы «пасете» чистые души еврейских детей на «пастбище веры и знания». Я и сам сейчас занимаюсь укреплением веры и постижением Б-жественного Провидения в мире, насколько позволяют мои силы. И мне непонятно почему вы не ответили мне, получив столь ценный подарок. Теперь же я хочу исполнить задуманное мною прежде и порадовать вас увещеванием, поскольку всей душой желаю вам истинного блага.

Моше рабейну – наставник всего Израиля – посвятил всю жизнь своему народу. Он вывел его из Египта, рассек для него Красное море и «спустил на землю Тору»[2] – Б-жественное Учение, прежде пребывавшее в небесных высотах и недосягаемое для рожденного женщиной. И вот, Итро, который «выращивал телят для жертвоприношения идолам»[3], услышал об Исходе из Египта и пришел принять еврейскую веру. Он сразу же обратился с упреком к Моше рабейну – главе всего Израиля. Так об этом сказано в Торе: «И было на следующий день: и Моше сел судить народ, и народ стоял перед Моше с утра до вечера»[4]. И вот что об этом говорит Раши: «Моше восседал, как царь, а все стояли перед ним. Итро удивился тому, что Моше не оказал должного почтения народу Израиля, и упрекнул его в этом»[5].

И вот, мне было трудно понять, как Моше рабейну, упаси Б-г, мог ошибиться в том, что было ясно пришельцу Итро, но теперь, с помощью Всевышнего, мы удостоились разрешения этой трудности. Такое случилось, чтобы Моше – наставник всего Израиля – показал будущим поколениям, что даже великий человек должен принимать увещевание, пусть и исходящее от не самого уважаемого. Ведь евреи пренебрежительно относились к Пинхасу, внуку Аарона, называя его «потомком того, кто выращивал телят для жертвоприношения идолам (Итро)»[6]! И вот, Моше рабейну получил Тору с Небес, но даже не подумал о том, что было очевидно пришельцу, пожелавшему присоединиться к народу Израиля, и его слова нашли милость в глазах Всевышнего! Это удивительный урок для всех поколений: даже самый заурядный не должен стесняться увещевать и великого в знании, если его соображения вески и обоснованы.

За несколько лет, проведенных мною в Доме Учения рава Исраэля Салантера в Ковно, я понял: Мусар ничем не отличается от других тем Торы, например, от запрета на смешение мяса и молока. Вначале необходимо твердо уяснить, что такое мясо и что такое молоко, и лишь затем приступить к изучению законов запрета на их смешение. То же самое касается исправления дурных черт характера и в первую очередь гордыни. Нужно понять, что такое высокомерие, осознать порочность тщеславия, испытать к нему отвращение, уяснить, что гордыня приравнивается к служению идолам и отходу от Б-га, и научиться ее остерегаться. А если человек не знает сути этого порока, то как он сможет его в себе искоренить? Мы так долго размышляли над этим, что нас объял страх и трепет...

И вот, я изложу вам некоторые соображения по этому поводу. Известно, что Двора была великой пророчицей и судьей всей Общины Израиля, и Барак – глава колена Нафтали – даже не мыслил выступить без нее на войну против армии царя Хацора. И вот, вознося Песнь Всевышнему после победы в войне, Двора произнесла: «Не стало незащищенных стеной городов в Израиле, не стало их, пока не встала я, мать в Израиле»[7]. Разумеется, она имела в виду, что любит всех евреев, как мать своих детей, и все же мудрецы Талмуда сказали об этом: «Всякий, проявляющий гордыню, если он мудрец, то мудрость покидает его, а если пророк – пророческий дух оставляет его»[8].

Эти слова Дворы были сочтены на Небесах высокомерием, и она утратила пророческий дар, несмотря на то, что через нее народу Израиля было явлено величайшее чудо спасения.

И то же самое – история о Гилеле. Был ли кто-либо скромнее Гилеля? Ведь о нем сказано в Талмуде: «Пусть человек всегда будет скромным, как Гилель»[9]. И, несмотря на все это, Рав сказал о нем: «Всякий, проявляющий гордыню, если он мудрец, то мудрость покидает его, а если пророк – пророческий дух оставляет его»[10]. Но как мог возгордиться Гилель, прославленный именно за качество скромности? Ясно, что его поступок лишь внешне напоминал гордыню, – и все же он был незамедлительно наказан тем, что забыл закон[11].

Это учит нас быть внимательным в том, чтобы не оказаться гордецами, даже если в сердце мы не ощущаем высокомерия[12]. То же самое мы находим в другом повествовании Талмуда: «Сказал рав Уна: если у человека есть смена одежды, пусть наденет ее на шаббат, а если нет – пусть опустит полы своей одежды до земли»[13]. Раши объясняет, что так поступают богатые люди, которым не приходится подбирать полы одежды для работы. На это возражает рав Сафра: «Но ведь это выглядит как гордыня!»[14] Отсюда мы видим, что под запрет подпадает даже то, что лишь внешне похоже на высокомерие, как и произошло с Гилелем.

В этом же суть истории с пророчицей Дворой. Упаси Б-г подумать, что она возгордилась. Посмотри, что об этом говорит Раши: «Всевышний не лишил награды горы Тавор и Кармель, которые хотели, чтобы именно на них произошло Б-жественное откровение и дарование Торы. Сказал Всевышний: Я воздам вам вдвое. На горе Синай сказано: «Я – Г-сподь, Б-г ваш…», а в раскрытии Творца при победе в войне с Хацором в долине Израэль Б-г упоминается дважды: «Я, Я…»[15] Из этого следует, что Песнь Дворы как будто произнес Сам Всевышний, в чем и состояла награда горам Тавор и Кармель, где произошли чудеса этой победы над врагами Израиля! И здесь – еще одно подтверждение наших слов о том, что прославление в Торе – это огромная награда. Поэтому никак не может быть, чтобы эти слова в Песне Дворы были продиктованы гордыней, они лишь внешне казались таковыми. Однако, несмотря на это, пророчица Двора была незамедлительно наказана, как мы уже говорили.

Моше рабейну показал Общине Израиля, насколько важно признавать истину. Ведь он мог опасаться, что евреи усомнятся в его праве возглавлять народ, поскольку не подумал о том, что было ясно Итро. Но истина для него была превыше всего, и он незамедлительно ее принял. Тогда сыны Израиля осознали, что на такое способен лишь настоящий наставник всего народа, и это показало им духовную мощь признания истины. Я мог бы вывести из слов мудрецов Талмуда еще несколько соображений о сути гордыни, но мне трудно писать, да не случится такого с вами. В трактате Таанит, в комментарии Тосафот сказано, что Пинхас был наказан за то, что посчитал ниже своего достоинства пойти к Ифтаху, чтобы освободить его от обета, касающегося приношения жертвы после победы в войне против Амона: «До тех пор Б-г был с ним…»[16], и следует прочесть весь Мидраш в первоисточнике.

И я упрекаю вас, уважаемый, за то, что ошибка дважды вышла из-под вашего пера. Вы написали, что изучили некий закон с точки зрения Мусара и Галахи. Но я ни от кого не слышал, чтобы на Закон смотрели сквозь призму Мусара. Кто более велик в мудрости трепета, являясь главой всех мудрецов Мусара в нашем поколении, чем наш учитель, благословенной памяти? Но я, упаси Б-г, никогда не слышал от него ничего подобного! И если я, бедный мудростью и знанием, иногда отмечаю, что Закон проясняет соображения Мусара, а Мусар побуждает к изучению Закона, то все же никогда не утверждал, что закон следует изучать, используя подход Мусара, и, несомненно, не имел этого в виду. Мои слова могут показаться проявлением гордыни, однако я написал их, поскольку действительно являюсь вашим другом, всегда желающим вам безграничного добра.

Надеюсь, вы не станете сердиться на меня за то, что я посылаю вам это важнейшее послание, в котором содержится увещевание, ибо из него можно выучить что такое гордыня. Ведь никогда не будет человека, столь скромного, как Гилель, и все же мудрецы Талмуда отметили в его словах некий недостаток. И Писание не скрыло упрека ни к пророчице Дворе, ни к Пинхасу, с которым Б-г заключил Союз мира, и, более того, даже к Моше рабейну, – и все это только для того, чтобы мы смогли извлечь из этого для себя урок.

Это рассуждение стоит назвать «Восприятие мудрости», соответственно стиху Теилим: «От всех моих учителей я воспринимал мудрость»[17] – и в нем содержатся чрезвычайно возвышенные идеи.

72 Слушай Израиль

«И сказал Моше и коэны-левиты всему Израилю, говоря: внимай и слушай, Израиль, ныне ты стал народом Г-споду, Б-гу твоему»[18].

Ваше ценнейшее письмо дошло до меня. Оно доставило мне большое удовольствие, ибо свидетельствует о том, что вы обладаете способностью к восприятию. Царь Давид сказал: «Многое Ты содеял, Г-сподь, Б-г мой, Твои чудеса и помыслы о нас, нет равного Тебе! Я буду возвещать и рассказывать о них, но они неохватны!»[19] И после этого он продолжает: «…уши Ты раскрыл мне»[20].

Это можно понять на примере раба, сидящего возле запертой и запечатанной царской сокровищницы. Какая может быть ему от этого польза? Но если он обретет милость в глазах правителя, тот откроет ему врата хранилища, и он своими глазами увидит несметные богатства. Так же и дарованная нам Тора – сокровище – запертое, запечатанное и недоступное для того, чье ухо глухо и невосприимчиво. Но тот, кто неустанно развивает способность слышать, получает большую награду. Всевышний раскроет его уши и распахнет для него вход в сокровищницу мудрости Торы. И чем более чутким станет его слух, тем шире раскроются перед ним врата хранилища, и это дар, не знающий себе равных.

Поэтому Йеуда сказал Йосефу: «И да произнесет твой раб нечто в уши господина моего»[21]. Но разве обычно при беседе говорят в спину? Дело в том, что, как правило, уши человека закрыты. Если они полны серы, их необходимо прочистить. Так же и пристрастности подобны сере в ушах. Поэтому Йеуда и посоветовал Йосефу раскрыть свои уши.

И в свете этого как ярко и поучительно мудрецы Талмуда разъясняют причины прокалывания мочки уха раба, не желающего выйти на свободу в субботний год[22]! В молодости я вообще не понимал смысла этого действия, но теперь он стал мне ясен. В доме хозяина раб постоянно учится исполнять все его поручения. Но если у него есть и второй хозяин, он уже не может быть полностью рабом первого.

И вот, известно, что как истинное служение Небесам невозможно без того, чтобы придать материи духовную форму, так и искренность молитвы обусловлена намерением сердца. Когда же раб говорит: «Я люблю своего господина.., не выйду на свободу»[23], это означает, что сера заполнила его уши и не позволяет ему воспринять духовную форму слов: «Ибо Мне сыновья Израиля рабы, они Мои рабы, которых Я вывел из земли Египта, Я – Г-сподь, Б-г ваш»[24]. Ведь продающий себя в рабство человеку больше не располагает свободой служить Творцу! Вместо служения Небесам он решает обрести себе земного господина. Поэтому Тора повелела совершить по отношению к нему физическое действие, дабы он понял, что его уши заполнены серой и он не смог воспринять значения слов: «Ибо Мне сыновья Израиля рабы…»[25] Поэтому Тора повелевает проколоть ему мочку уха, и, испытав боль, его ухо очистится и откроется для восприятия сокровищ Царя всего мира, а это – самое большое достижение в жизни. Об этом сказано: «Человек не может полностью воспринять слова Торы до тех пор, пока не столкнется с трудностями в их понимании»[26].

Но почему же мы видим, что многие ошибаются раз за разом, все больше и больше, и так продолжается на протяжении всей их жизни? А все потому, что они уподобляются пьяному, который падает и ударяет голову о камень, но хмель не дает ему ощутить боль, и он продолжает брести дальше и снова падает и в очередной раз до крови разбивает голову и никогда не научится осторожности. Когда же выветрится его хмель, он почувствует боль, однако вся его голова уже изранена и, упаси Б-г, излечение становится невозможным. Но трезвый сразу ощутит боль от удара о камень и больше уже не споткнется. Точно так же следует понимать и цель прокалывания мочки уха рабу.

И все это ясно видно из Мидраша наших учителей, и благо для нас – понимать слова их мудрости даже в их простом смысле. В молодости я был невежественен, и смысл этого комментария ускользал от меня, но в дни зрелости он мне немного открылся и стал слаще меда. «С чем встречу Г-спода, преклонюсь перед Б-гом Всевышним… Сказано тебе, человек, что такое добро и чего Г-сподь требует от тебя: только исполнять закон, любить милосердие и скромно ходить перед Б-гом твоим»[27].

Немного разъясню эту мысль. В Талмуде сказано: «Рабан Йоханан бен Закай уподоблял стих Торы, повествующий о еврейском рабе, флакону»[28]. Раши объясняет: «флакону с благовониями»[29]. Прежде я удивлялся и недопонимал суть этого сравнения. Разве проколотое ухо раба может искупить совершенное им – обретение земного господина? Что здесь заслуживает такого восхищения? Но теперь я вижу, что это толкование действительно верно, и понятие «флакон благовоний» к нему замечательно подходит.

В трактате Шаббат мудрецы сказали: ««Да не будет в тебе идола чужого, и не поклонись истукану чуждому»[30]. Что такое чужой идол, находящийся в человеке? – Это его дурное побуждение»[31]. Идол – это недостойное желание, к исполнению которого устремляется человек. Люди его любят, посвящают ему свои усилия и труд[32]. А все беды начинаются с пробуждения страстей. Поэтому о «назире», суть служения которого – исправление своих пороков, сказано: «...венец Б-га на голове его»[33]. Если человек следует за своими страстями, на его голове – позорный колпак низменных желаний, что и свидетельствует о наличии в нем чужого идола. И вот, когда рабу прокалывают мочку уха, он может сделать из этого вывод. Раббан Йоханан бен Закай разъяснил, что в этом заложен важнейший урок для каждого: отдаляться от страстей, которые притупляют понимание и слух, мешая ушам слышать. Ведь в Торе приводятся слова раба, объясняющие его решение остаться в неволе: «Я люблю своего господина.., не выйду на свободу»[34]. Б-жественное Учение сообщает нам, что страсть делает уши невосприимчивыми к пониманию, ибо если человек ей подвластен, то у него нет иного господина, кроме нее, и он не служит Творцу. Поэтому и сказано: «Он пошел и обрел себе господина...»[35], – имеется в виду свою страсть. В связи с чем ему и прокалывают мочку уха, если он отказывается выйти на свободу по завершении субботнего года. И получается, что это толкование действительно подобно ароматным благовониям, отдаляющим человека от недостойных желаний, которые могут над ним воцариться, – и принимающий это во внимание обретет благо.

Так сказал один философ некоему богачу, который хвалился перед ним своим состоянием: «Твой господин – мой раб, а ты – раб рабов, и впустую ты возносишь себя!» Имеется в виду, что он – раб, проданный в услужение своим страстям. Ведь человеку дана сила владеть собою, он в состоянии стремиться только к тому, чего желает разум, и способен предельно отвращаться от того, что этому противоречит. Получается, что то, из чего раб страсти создает позорный колпак для своей головы, служит мудрецу подошвой для ботинка, попираемой ногами.

Значит, если бы раб осознавал смысл слов: ««Ибо Мне сыновья Израиля рабы…»[36] – но не рабы рабов»[37], и заметил в себе чужого идола – силу страсти, он не стремился бы найти себе хозяина и продаться ему в рабство. Его желание стать рабом – признак невосприимчивости его ушей, и ему нужно совершить поступок, благодаря которому он почувствует необходимость обрести слух. Поэтому раббан Йоханан бен Закай и сравнивает этот стих Торы с «флаконом благовоний». Всякий раз, вдыхая благовония, человек ощущает их запах. Так же и здесь: душа каждого, кто задумается об этом, ощутит неповторимый аромат.

73 Глубина замысла

«Сколь велики деяния Твои, Г-сподь, глубоки очень замыслы Твои»[38].

Я был очень рад получить ваше ценнейшее письмо. Нет сомнений, что такой праведный человек, как вы, и дальше будет делать все, чтобы принять приговор Небес с любовью, и чем сильнее будет ваша любовь, тем большую награду вы обретете. Когда на долю человека выпадает страдание, он делает все возможное, чтобы защитить свою душу: ««За милость и за суд я буду воспевать, Тебе, Г-сподь, возносить песнь»[39]. «За милость» – я буду воспевать, и «за суд» – возносить песнь»[40], – ведь даже суровый приговор Милосердного, вне всякого сомнения, включает в себя безграничную жалость и милость. И очень велика награда за каждое мгновение прилагаемых усилий.

В Талмуде сказано: «Когда народ Израиля опередил обещанием «исполним» заверение «услышим»[41], с Небес спустились шестьсот тысяч ангелов служения и возложили на голову каждого из них по две короны»[42]. Но, на первый взгляд, корон должно было быть три: одна – за «исполним», вторая – за «услышим», а третья – за выбранный порядок слов! Мы говорили о том, что если бы человек мог постичь смысл заповедей, то не получил бы никакой награды за их исполнение, поскольку понимал бы бесценность заключенных в ней сокровищ, и устремился бы к трепетному служению. Ведь люди тянутся за наслаждениями, совершенно несравнимыми с удовольствием от исполнения заповедей, которое вечно. Потому Всевышний и скрыл от нас смысл заповедей, чтобы мы соблюдали их силой своей веры и возросла бы наша награда, включающая в себя благо, сокрытое в самих заповедях, и наслаждение безграничной заслугой истинной веры, содержащее в себе всю Тору.

И теперь становится ясно, что если бы евреи изменили порядок этих слов, то есть сначала произнесли «услышим» и лишь затем «исполним», у них оставалось бы только наслаждение заповедью, но не награда за веру, и никакая корона им бы не полагалась. Но сыны Израиля изначально намеревались исполнить обещание благодаря своей вере, за что удостоились двух корон в дополнение к безграничной награде – удовольствию от самой заповеди[43].

Поэтому принимающий на себя «За милосердие я буду воспевать Его, и за суд я буду воспевать Его»[44], непременно осознает, что даже самое суровое наказание Б-га содержит в себе милосердие, и получит удивительное наслаждение от самого приговора и обретет корону веры. Да удостоимся мы понять смысл заповедей и да исполнятся для нас слова молитвы: «И к заповедям Твоим да устремится душа моя»[45]!

Эта мысль непосредственно подтверждается стихами Писания: «После этих событий было слово Г-спода к Аврааму в видении, говоря: не бойся, Авраам, Я щит тебе, награда твоя очень велика. И сказал Авраам: Господин мой, Г-сподь, что Ты дашь мне, ведь я хожу бездетным... И Он вывел его наружу и сказал: взгляни на небо и пересчитай звезды. Можешь ли их исчислить? И сказал ему: таким будет твое потомство. И поверил он Г-споду, и Он вменил ему это в праведность»[46]. Авраам получил великую награду за свою веру, что было засчитано ему в заслугу праведности. Ведь за обретение веры даруется огромная награда, как разъясняется в рассуждении «Тогда заговорят»[47].

А в Шир Аширим сказано: «Взгляни с вершины веры…»[48] и изучи, как Раши объясняет этот стих Писания. И вот, после всех чудес, которые Всевышний совершил для Авраама, нет ничего удивительного в том, что наш праотец поверил в Него, – ведь он воспринимал веру в Б-га всеми своими чувствами. Но поскольку изначально он сам сделал все, чтобы осознать и укоренить веру в своей душе, теперь каждое мгновение ему засчитывается так, будто он постигал веру своим разумом. Таким образом, стало совершенно понятно все, что мы написали о высказывании мудрецов в трактате Шаббат, и прояснилось, что за каждый миг принятия решения Небес с любовью и радостью награда многократно увеличивается.

74 Еврейское воспитание

«Воспитывай юношу согласно его пути, и когда он состарится, не отклонится от него»[49].

Наши мудрецы сказали: «Пусть человек никогда не дает обещания ребенку, если не намерен его исполнить, поскольку это приучает детей ко лжи, как сказано: «Друг над другом издеваются и правды не говорят; приучили свой язык произносить ложь, грешат до изнеможения»[50]»[51]. Наши мудрецы предостерегают от того, чтобы даже единожды солгать ребенку, потому что это делает его привычным ко лжи. Тем более, если он часто видит, как говорит неправду его отец или другие люди! Это опасно даже для несмышленого младенца, поскольку тот с рождения перенимает от окружающих свойственные им привычки. Наши мудрецы предупреждают, что замеченная ребенком неправда оставляет глубокий след в его душе, и у него возникает предрасположенность ко лжи – даже на основании одного события, и тем более если такое повторяется часто.

Нет сомнений в том, что великие нашего народа глубоко постигли природу человека и знали, что память младенца сохраняет определенные впечатления. Это разъясняет повествование, приведенное в Талмуде в трактате Хагига: «Рабби Йеошуа спросил своих учеников: кто давал в этот шаббат урок в Доме Учения? Они ответили: рабби Элазар бен Азарья. Он спросил: что нового он сказал? Они ответили: учитель наш! Мы пьем из источника твоей Торы, а ты нас спрашиваешь, что нового прозвучало в Доме Учения?! Однако он продолжал настаивать: и все же ответьте. Тогда они поведали: в Торе сказано: «Собери народ: мужчин, женщин и малых детей, и твоего пришельца, что в воротах твоих, чтобы слышали и изучали, и трепетали перед Г-сподом, Б-гом вашим, и соблюдали исполнение всей Торы этой»[52]. Но зачем приводить детей? – Чтобы вознаградить тех, кто их приводит. На это учитель сказал: в ваших руках была драгоценная жемчужина – а вы хотели ее от меня утаить?»[53]

Я никогда не мог понять, какой награды заслуживают приводящие детей в Дом Учения? Ведь они не приходят учиться – иначе Талмуд не спросил бы, для чего их приводят! Очевидно, что речь идет о маленьких детях, постижение которых еще не столь развито, а раз так, за что давать награду тем, кто их привел? Малыши только мешают всем остальным! Почему же рабби Йеошуа сказал: «В ваших руках была драгоценная жемчужина»? Наше рассуждение это разъясняет. Действительно, маленькие дети еще не могут учиться, но в их душах несомненно остается след, формирующий их будущее, – и эти ранние впечатления в дальнейшем пробудятся и укрепят их.

Это знание – действительно драгоценная жемчужина, поскольку учит нас тому, что родителям следует быть предельно внимательными к своими детям и даже в младенчестве неустанно воспитывать их на хороших примерах[54]. О ребенке необходимо заботиться, проявляя при этом самую возвышенную мудрость, и это поможет ему во все дни его жизни! Поэтому и сказал рабби Йеошуа: «В ваших руках была драгоценная жемчужина – а вы хотели ее от меня утаить?»

Это рассуждение позволит узреть удивительное в словах наших мудрецов. В Талмуде мы находим: «Если человек написал в шаббат одну большую букву, равную по размеру двум маленьким, – он свободен от наказания. Но если он стер одну большую букву, на месте которой можно написать две маленькие, – он виновен в нарушении шаббата. Сказал рабби Менахем бар Йоси: в этом закон о стирании букв строже запрета о написании»[55]. Это совершенно непонятно! Однако в действительности рабби Менахем бар Йоси раскрыл нам глубочайшее знание. На первый взгляд, стирание – это лишь подготовка к совершению греха, поскольку Тора запрещает в шаббат «стирать написанное только в целях последующего написания», а само нарушение шаббата – это написание. Что же карается более сурово – сам грех или подготовка к нему?

Сказал рабби Менахем бар Йоси: из этой Барайты следует, что иногда подготовка к некому действию более существенна, чем ее результат, поэтому и наказание за нее несравнимо более строгое. Дело в том, что написание одной буквы – это «половина запрета», и за него Тора не обязывает нарушителя принести Жертву Повинности – «Ашам», и не наказывает его ударами палкой, а за стирание его предают казни – побиванию камнями. Причина в том, что в первом случае действие было совершено только наполовину, а подготовка к нему во втором случае была полной. Из этого следует вывод: поскольку подготовка делает возможным множество последующих действий, то она имеет большую значимость – и вдумайся в это. Мудрецы Талмуда видели, что за одним небольшим отклонением от правды следует безмерное количество лжи. И, говоря о воспитании детей, они приводят стих Писания: «Друг над другом издеваются и правды не говорят; приучили свой язык произносить ложь, грешат до изнеможения»[56]. И теперь мы понимаем, на что столь лаконично указал рабби Менахем бар Йоси.

Пока детский разум недостаточно развит для учебы, ребенок подражает другим людям лишь в небольшой степени. И все же наши мудрецы опасались даже этого легчайшего влияния, видя, что с течением времени оно приведет его к множеству неправедных поступков. Соответственно, сколь глубокий след оставляют всевозможные влияния в душах взрослых людей, которые осознанно тянутся за другими, и какое зло они влекут за собой! Поэтому подготовка к греху более разрушительна, чем следующий из нее единичный грех, как утверждает приведенная выше Барайта. И как это пугает: если даже разница всего в одну букву между стиранием и написанием так разительно меняет ситуацию от оправдания к обвинению, насколько же более тяжким станет грех такой подготовки, если за ней последует еще одно злое дело и еще одно, и, тем более, сразу несколько дурных дел!

Об этом пишет рабейну Йона, разъясняя стих Писания «Поле нечестивых – грех…»[57]: «Подготовка к греху – это поле, на котором произрастает множество дурных дел»[58]. И теперь легко понять, насколько осторожен должен быть человек, даже если он бездействует, и тем более когда совершает какие-либо поступки. Необходимо внимательно следить за тем, чтобы никакие действия не стали подготовкой к его последующим грехам.

Отсюда мы приходим к пугающему выводу. Мудрецы Талмуда сказали: «Душа человека стремится к воровству и разврату»[59]. Даже если человек не делает ничего недостойного, но при этом не старается искоренить в себе страсть к материальному, природа востребует свое, и эти склонности, упаси Б-г, склонят его ко всяческому злу.

Например, если некто небрежен в своевременном возвращении долгов, то даже если в конечном итоге он их и отдает, надо понимать, что кража времени – это тоже воровство. И об этом сказано: «Одалживает злодей и не платит, а праведный милует и дает»[60]. И люди, упаси Б-г, создают этим предпосылку для многих дурных дел. И пусть человек не решит: «Я этого не хотел, нет на мне вины». Мы уже говорили о порочности подобных действий и силе их влияния на будущее ребенка, и уж тем более это применимо к взрослому. И сказанного здесь достаточно, чтобы побудить каждого с осторожностью относиться к своим делам, дабы они не преобразились в дурные поступки по отношению к Б-гу и к людям, став «полем злодеев» – взращивающим большое зло.

75 Радость в трепете

«Служите Г-споду в трепете и радуйтесь в страхе»[61].

Моему дорогому сыну, увенчанному золотой короной, да воссияет его свет подобно свету шести дней Творения, да будет твоя жизнь долгой и благословенной!

Я уже писал тебе о том, что человек должен постоянно развивать в себе качество верности, и в этом вся его суть[62]. И понимающему достаточно того, что я написал в рассуждении «Пусть истинным будет твое «да»»[63]. Я уже давно понял, что восприятие ненадежного человека ошибочно. Но если он постигнет истину, то устыдится и станет ему совестно. А стыд – это верный признак того, что, споткнувшись, он испытал боль и больше уже не оступится[64]. Об этом говорится в Писании: «И сказал человеку: вот трепет перед Г-сподом – мудрость, а отдаление от зла – понимание»[65]. Поэтому отсутствие верности – признак недостатка понимания, ибо мудрое сердце отвращается от зла. И сказано: «И узнай сегодня…»[66] – ибо мудрость есть знание, «…и помести на сердце свое…»[67] – это понимание, воспринятое сердцем[68].

Я вкратце запишу для тебя вызывающее трепет размышление о глубине Суда и ведущее к возвышенной радости рассуждение о награде за заповедь. Как бы ни поражался этому даже самый вознесенный в мире праведник, все будет недостаточно. Сказал наш праотец Яаков: «Я слишком мал для всех милостей и всей правды, которые Ты оказал Своему рабу, ибо с моим посохом я перешел этот Ярден, а теперь стал двумя лагерями»[69]. Раши разъясняет этот стих Торы следующим образом: «Не было у меня ни серебра, ни золота, ни скота, но только мой посох»[70]. А на предыдущий стих Раши дал следующий комментарий: «Так сказал Яаков Всевышнему: Ты дал мне два обещания. Одно – когда я уходил из дома моего отца, из Беер Шевы, и Ты сказал мне: «Я – Г-сподь, Б-г Авраама, отца твоего, и Б-г Ицхака…»[71] и второе: «…и буду оберегать тебя везде, куда пойдешь…»[72] А в доме Лавана Ты сказал мне: «Возвратись в землю отцов твоих и к родне твоей, и Я буду с тобой»[73]. Храня в своем сердце эти два обещания, я предстаю перед Твоим лицом»[74] – так Яаков молился о своей жизни, опасаясь того, что вдруг он мог оскверниться грехом и из-за этого будет предан в руки Эсава?!

Но какой же грех мог совершить наш великий праотец? Ведь, опередив Эсава, он рисковал своей жизнью, дабы получить благословение отца исключительно ради блага Общины Израиля! К тому же он поступил так по велению своей матери Ривки, которой в пророческом видении было открыто, что Яаков будет праведником, а Эсав – нечестивцем. Так что, несомненно, это благословение было послано ему с Небес! И в Мидраше я видел, что, когда Яаков шел к отцу за благословением, он стенал и плакал, по-видимому, от страха: «Может быть, ощупает меня мой отец, и я буду в его глазах лжецом, и навлеку на себя проклятие, а не благословение»[75]. Затем ему пришлось оставить дом своего отца Ицхака и отправиться к Лавану-арамейцу, где он тяжело работал четырнадцать лет: «И было со мной: днем пожирал меня холод, а ночью – изморозь, и бежал сон мой от моих глаз»[76]. И все это – только во имя исполнения воли Всевышнего, в желании дать жизнь главам колен народа Израиля, ради которого Б-г сотворил мир. Яаков трепетно соблюдал 613 заповедей, и остается непонятным, каким же грехом он мог себя осквернить?

Моему скудному разуму представляется, что стих Торы: «Я слишком мал для всех милостей и всей правды, которые Ты оказал Своему рабу, ибо с моим посохом я перешел этот Ярден, а теперь стал двумя лагерями»[77] следует понимать так: Яаков опасался главным образом того, чтобы материальное не заняло в его жизни слишком много места. Ведь «для праведников имущество дороже их тел, поскольку они не протягивают руку к воровству»[78] и все их поступки – во имя Небес. Но он опасался, что не удержался у границы и проник за ее пределы, пусть даже на толщину волоска.

Он видел пример этому в истории с Лотом, который был великим праведником, но запятнал себя жаждой наживы, превысившей меру, подобающую его высочайшему духовному уровню[79]. И он также видел перед собой Лавана, осквернившего себя страстью к обогащению. Поэтому Яаков опасался, что пока он был с Лаваном, материальное стало значить для него на толщину волоса больше, чем допустимо, ибо тончайшие различия незаметны человеку, их видит только Всевышний, исследующий сердца и изучающий помыслы.

Наш праотец Яаков любил своих сыновей не только потому, что они были его детьми, но и по причине их любви к Б-гу. И вот доказательство тому: Реувен был его первенцем, но из-за мельчайшего проступка, когда после смерти Рахели он перенес ложе отца из шатра Билги в шатер своей матери Леи (ведь известно, что «каждый, кто говорит: Реувен согрешил, – ошибается»[80]), Яаков не только не дал ему благословения, но и лишил его того, что ему принадлежало по праву старшинства. Так разъясняет Таргум Онкелоса: «Тебе полагалось получить три удела: первенство, храмовое служение и царство»[81]. Но поскольку ты был «стремительным, как вода»[82], из-за твоей чрезмерной поспешности и одного-единственного нарушения ты лишился всех этих высочайших даров. Посмотри, как строг был наш праотец Яаков со своим сыном: всего лишь за один неосмотрительный поступок он определил ему суровое наказание на все поколения. Это вселяет страх и ужас!

Если в этом мире тяжесть наказания за единственную ошибку так велика, то что же ожидает человека за многократное проявление нетерпеливости в течение дня? А каковой будет его вина за более тяжкие преступления, и в особенности за те, что, упаси Б-г, не подлежат искуплению и после смерти? Яаков молился за своих сыновей не только из-за того, что они – его дети, но и потому, что они – Община Израиля, и по обычаю пророков все свои дни посвящали народу Израиля «молитвой, подношением и сражением». А раз так, то почему у него возникло опасение – «я слишком мал для всех милостей Твоих…»? Как страшно осознавать, что даже если у величайшего праведника вдруг обнаружится мельчайший грех, ему не помогут и самые надежные обещания!

Чтобы правильно воспринять это рассуждение, надо представить себе приближенного царя, которому властитель пообещал всевозможные дары. Однако если тот отдалится от царя, будет ли правитель к нему все так же благосклонен? Так поступает и Всевышний: близким к Нему Он ниспосылает благословение, но лишь на условии их возвышенной духовности! Если же в человеке есть даже малейший недостаток, он отдаляется от Б-га, повелевшего нам следовать Его качествам. Получается, что порок отдаляет человека от Всевышнего, и кому же Он тогда окажет добро?

И потому, когда Творец направил Моше рабейну в Египет, чтобы освободить из рабства Общину Израиля, а он, утомившись в дороге, остановился и занялся устройством ночлега, Б-г решил его наказать: «И был (Моше) в пути на ночлеге, и встретил его Г-сподь, и пожелал умертвить»[83]. Моше проявил некую нерасторопность, промедлив с обрезанием сына, и в результате отдалился от благословенного Б-га, и его уже не могли спасти никакие заслуги Общины Израиля[84]. Поэтому в то время он не был достоин освободить евреев из рабства, и Всевышний пожелал лишить его жизни. Когда же сыну Моше было сделано обрезание, он возвратился на свой прежний возвышенный уровень, и с этого момента в нем не было недостатка все дни его жизни. И надо понять: из опасения, что и праведники могут совершить пусть даже небольшую ошибку, Всевышний не связывает с ними Своего имени пока они живы[85].

В этом ключе надо понимать слова: «И сказал человеку: вот, трепет перед Г-сподом – мудрость, а отдаление от зла – понимание»[86]. Люди по своей природе близки к злу и должны избегать его, отдаляясь от любого недостатка. А это возможно, только если они укоренят в своем сердце: «И узнай сегодня, и возложи на сердце твое, что Г-сподь – Б-г на Небесах вверху и на земле внизу, и нет другого»[87]. Поэтому слово «сердце» в этом стихе приводится в форме множественного числа. Это означает, что нужно вложить эту мысль в обе стороны сердца – в правую и в левую.

Дурное побуждение тоже должно смириться с этой идеей благодаря тому, что человек поместит ее в своем сердце через углубленное изучение и постоянный труд. И это один из главных вопросов Тайного Учения, как объясняет наш учитель рабби Моше Хаим Луццато, благословенной памяти. Поэтому, когда Моше рабейну получил от Итро совет назначить судей, обладающих семью возвышенными качествами[88], он начал их искать, но не смог найти и попытался обнаружить людей, обладающих хотя бы тремя из них[89]. Однако он так и не нашел понимающих, ибо «отдаление от зла – понимание» – самая высокая ступень для человека[90], ведь она требует поместить эту мысль в обе стороны своего сердца и глубоко ее осознать. «Отдаление от зла» и есть всецелое искоренение недостатков, способное смирить дурное побуждение. Однако в полной мере этого никогда не происходит. Поэтому Моше рабейну не нашел «понимающих», и, несомненно, именно это имели в виду мудрецы Талмуда.

Значит не в пустую наш праотец Яаков опасался, что его внимание к материальным аспектам жизни может превысить дозволенные пределы. Мы видели, чего он лишил своего избранного сына, первенца, названного «началом его мощи». Об этом прямо сказано: «Тебе полагалось получить три удела: право первородства, храмовое служение и царство»[91]. Он должен был получить венец Аарона, святого для Б-га, корону царя Давида, помазанника Г-спода. Видишь, сын мой, как высок был уровень Реувена! И все же из-за его поспешности – недостатка, проявившегося лишь единственный раз в жизни, он был навечно лишен этого величия.

Что же удивительного в том, что сам Яаков трепетал перед Б-гом, исследующим сердца и знающим помыслы: вдруг Он обнаружил нарушение границы стремления к богатству хотя бы на толщину волоска? Ведь даже столь великие люди, как Лот и Лаван, также согрешили в этом? Поэтому Яаков молился: «Спаси меня от руки брата моего, от руки Эсава!»[92], – а перед этим признал свой возможный грех: «Я слишком мал для всех милостей и всей правды, которые Ты оказал Своему рабу, ибо с посохом моим перешел я этот Ярден, а теперь стал двумя лагерями»[93]. Пойми это, и ты будешь потрясен!

И теперь посмотри, сын мой: бесконечна радость человека, осознающего безграничность награды за заповедь! Даже едва заметное стремление к материальному, упаси Б-г, может привести к тому, что все главы колен Общины Израиля будут преданы в руки Эсава, и им не помогут заслуги избранного Б-гом праотца Яакова! И почему? – Потому, что самый незначительный недостаток, которого так опасался Яаков, отдалит его от Творца! А теперь, мой дорогой сын, восприми важнейшую истину: Милосердие Г-спода превышает строгость Его Суда в пятьсот раз! И если даже малейшее отдаление от Всевышнего приводит к тяжелейшим последствиям, то какой же огромной будет награда за приближение к Г-споду даже на толщину волоска! И это рассуждение стоит назвать «Радость в трепете».

Возможно, во время поездки тебе удастся достать книгу «Сэфер Мицвот Акатан», и для меня это будет бесценным сокровищем. А когда ты, с Б-жьей помощью, с миром вернешься домой, возьми с собой книгу «Милот Игайон» с новым комментарием, потому что она мне очень нужна. И ты знаешь, что книги, которые мне удается достать, подпадают под категорию «полезного для всей Общины». Ведь книга «Сэфер Мицвот Акатан», которую я одолжил на непродолжительное время, принесла всем нам огромную пользу.

Я посылаю тебе ценнейший подарок – это рассуждение. Мне думается, что любому стоило бы отдать за него половину своего состояния, если бы не было возможности приобрести его иначе. Я выразился здесь гипотетически, не имея в виду, что этого требует Закон. Я только хотел подчеркнуть, какими великими благами наделяет нас Тот, Кто даровал нам Тору. Он, благословенный, не только дал нам ее безвозмездно, но еще и обещал огромную награду за ее изучение! Что может быть желаннее этого? И все это рассуждение можно свести к кратким словам наших мудрецов: «Двоим Всевышний дал обещание, а они все же устрашились. – Избранный из праотцов Яаков, о котором сказано: «Ибо Яакова избрал Себе Г-сподь…»[94] и величайший из пророков: «раб Мой Моше»[95]. И все же они боялись! О Яакове сказано: «И испугался Яаков…»[96], а о Моше: «не бойся…»[97] Ведь так говорят только охваченному страхом»[98]. Непривычным к изучению Мусара может показаться, что эти два праведника страшились напрасно? Но Мидраш завершает: «Нам тем более следует бояться». И это опровергает слова людей, далеких от Учения Мусар.

Я назвал это рассуждение «Радость в трепете», поскольку Ран написал об этом стихе Писания: «Радуйтесь, пребывая в трепете», а наше рассуждение это полностью разъясняет. Ведь невозможно прийти к трепету без размышления в сердце, наделенном пониманием, а большей радости и быть не может.