ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы рассмотрели эпоху Второго Храма, начиная с Шивъат Цийон в 3390 /370/ году и кончая 3898 /138/ годом — последствиями разгрома восстания Бар Кохвы.

508 лет нашей истории от маленького государства-Храма — к большой суверенной монархии Хашмонаим, затем под гнёт Римской империи — и к разрушению Храма, к длящемуся по сей день галуту.

В течение всей этой эпохи мы видели центральное, объединяющее значение Эрец Исраэль, Йерушалаима, в особенности, Храма, давшего этому периоду нашей истории название — "Эпоха Второго Храма".

Какую роль в дальнейшей судьбе нашего народа сыграла эта эпоха? Выделим главное. Именно в период Второго Храма Тора практически стала духовной основой жизни как всего народа, так и каждого еврея. Связь народа с Торой стала нерасторжимой, и это создало предпосылки — религиозные, моральные и правовые — для его самобытного существования и развития в последующий тяжелейший период галута. Эпоха Второго Храма создала для всех поколений евреев бет га-мидраш и систему учебных заведений от Хедера и Талмуд Торы до высших ешив. Были упорядочены, отредактированы прежние и созданы новые тексты молитв, сидурим (молитвенники), вошло в обычай общественное служение в бет кнесете. Этот период утвердил и закрепил в жизни евреев те её основы, которые сформулировали мудрецы Великого собрания: "На трёх основах стоит мир: на Торе, на служении и на гмилут хасадим" /Авот 1:2/.

Известна чёткая формулировка /Т.Б. Йома 9/;

"Первый Храм стоял 410 лет [с 2928 /832/ до 3338 /422/ г.].

Второй Храм стоял 420 лет [с 3408 /352/ до 3828 /68/ г.].

Первый Храм из-за чего разрушен? Потому что при нём были три вещи: авода зара (чуждое служение, то есть не Богу Исраэля, идолопоклонство), гилуй арайот (блуд, запрещённые Торой половые связи) и шфихут дамим (кровопролитие, преднамеренное убийство).

Однако Второй Храм [мы это хорошо знаем], где занимались Торой, и мицвот и гмилут хасадим, из-за чего разрушен? Из-за синъат хинам, что была между ними. Это учит тебя, что синъат хинам равна по значимости трём преступлениям — авода зара, гилуй арайот и швихут дамим.

Синъат хинам — зряшная ненависть, всё более обострявшаяся в течение всей эпохи Второго Храма, была главнейшим фактором, приведшим к разгрому. И названа эта ненависть, синъат хинам, зряшной, ненужной, лишь потому, что следовало искать и находить выход, разрешение проблем и споров в еврейском обществе по всем вызывающим разногласия вопросам только мирными путями и по законам Торы.

Согласно Торе, Исраэль — единый организм, одно тело, каждый еврей в нём — клеточка, и боль каждой клеточки, каждого еврея — боль всего тела. Отсюда в иудаизме такие фундаментальные понятия, как Коль Исраэль - хаверим* (весь Исраэль — собратья), Агават Исраэль (любовь к Исраэлю), отсюда — жизненная необходимость в Ахдут га-ам* (единство народа) и категорическое неприятие Пилуг га-ам* (раскол, разъединение народа).

Ахдут га-ам — это единение и единство, единое целое, органичеекая общность как непременное условие нормального существования народа, созданного Творцом, как один организм. Никакой консенсус не может быть ни аналогом, ни заменой ахдут ёа-ам, ибо сущность консенсуса — временное соглашение, сближение позиций, достигнутое в политических и других переговорах. Политический консенсус предполагает наличие пилуг ёа-ам, наличие мифлагот* — партий, борющихся за власть, за влияние и самим своим существованием вызывающих и упрочивающих пилуг ёа-ам, ибо мифлага и пилуг — это не только слова, но и явления одного корня. А то, что пилуг ёа-ам органически порождает синъат хинам,—само собой понятно.

Тора, иудаизм, еврейский образ жизни не могли породить синъат хинам: она не свойственна им органически. Это не значит, что в Исраэле не было жестоких конфликтов и междоусобиц — начиная с бунта Кораха, хватало. Была, порой кровавая, борьба за власть, особенно, в эпоху монархов. Бывал пилуг ёа-ам: ведь раскололась монархия на две после смерти Шломо. Были при дворах монархов и группы влияния, порождавшие междоусобицы. Однако не возникала синъат хинам, потому что в народе не было политических партий, мифлагот, по той причине, что не было ни общественного, ни государственного устройства, нуждающегося в системе политических партий, различных по своей идеологии, не было устройства, основанного на партийной системе.

Подобное общественное и государственное устройство появилось в полисах (городах) Древней Греции, где в борьбе за власть в полисе [отсюда - политика] слои населения создавали борющиеся за их интересы политические группы — партии. Так создалась общественная, государственная и политическая система, получившая название — демократия, точнее — партийная демократия. Таковы корни, а с плодами демократии знаком любой, изучающий историю.

С плодами демократии евреи в Эрец Исраэль познакомились, когда страну оккупировали войска Александра Македонского. С той поры — по сей день, и не видно, когда кончится — обрушиваются на иудаизм волны каждый раз другой, но всегда "самой передовой и прогрессивной идеологии и культуры всего передового и прогрессивного человечества". А эти евреи, "начётчики и талмудисты", остаются на задворках под угрозой быть выброшенными на свалку истории и непонятно почему держатся за какие-то дикие догмы и несусветный образ жизни, отгораживаясь от прогресса и мирового сообщества.

Греки принесли с собой в Эрец Исраэль эллинизм и были абсолютно уверены в том, что нет и не может быть более передовой и прогрессивной идеологии и культуры, тем более, что эллинизм восприняли все покорённые греками народы — и довольны.

Греки принесли эллинизм, пригодный для всех. У евреев была Тора — только для них, ибо лишь они из всех народов приняли её законы и живут по ним: если считать от первого еврея, Аврагама, — около полутора тысяч лет, а если от принятия Торы у Синая — примерно тысячу лет, к тому времени. А от Троянской войны прошло лишь 660 лет, Гомер появился примерно за 500 лет до этого. Аврагам оставил своим потомкам книгу Йецира - о сотворении и строении вселенной [по научному - космогония и космология], Моше-рабейну создал систему обучения Торе и Книгу Ийова, от Йегошуа бин Нуна и до Нехемьи — пророки в своих книгах передали евреям откровения Творца, Бога Исраэля, Книги мудрости мелеха Шломо и книга кабалы, Зогар изучались евреями. Всё это величайшее духовное богатство впитал Исраэль, оно было основой и содержанием его образа жизни — иудаизма с его строгими, основанными на Торе моральными нормами, возвышенной духовностью, обилием глубочайших знаний.

Что могли этому противопоставить греки? Мифы о своих богах, созданных по образу и подобию людей и ведущих себя ещё отвратительней? Пьяный разгул и разврат вакханалий? Культ обнажённого тела? Убогие по сравнению с еврейским наследием философию и науку? Героев спорта и Спарты?

Но греки, а потом воспринявшие на свой лад эллинизм римляне относились презрительно к евреям, непонятно в кого и во что верящим, поклоняющимся пустоте, не знающим ни театра, ни ипподрома, ни военного искусства?

Такое отношение язычников — греков и римлян — к еврейству можно понять: они еврейского наследия не знали, представления о нём не имели и не хотели иметь. Но как понять евреев, да ещё из высших елоёв общества, отринувших своё богатейшее наследие и загоревшихся желанием "огречиться" [так и назвали их в народе — митъявним, огреченные, от Яван - Греция]? Ведь они при этом теряли всё — от внутреннего мира до внешнего облика. Один из виднейших мудрецов, современник раби Акивы, Элиша бен Авуя отрёкся от иудаизма, стал предателем, выдавая римлянам на казнь евреев, соблюдавших законы Торы, — и потерял своё имя, получив кличку "Ахер" (другой).

Если эллинистам был чужд иудаизм, то для еврея эллинизм был не просто чужд, но антагонистичен, абсолютно несовместим с его миропониманием и образом жизни. Поэтому эллинизация вызвала раскол в еврействе и, как следствие, восстание Макабим.

Евреи поднялись в защиту иудаизма, но митъявним боролись не только за эллинизм, они рвались к власти — и этим породили политическую борьбу в исраэльском обществе, как это было свойственно греческой партийной демократии.

Дальше — больше. Знакомились с образом жизни оккупантов, стремились "идти в ногу со временем", перенимали нравы и практику западных демократий — сначала греческой, потом римской. Возникавшие конфликты не решали на путях Торы, миром, а наоборот, разжигали укреплением конфликтующих сторон, создавая группировки, наличие которых, естественно, не способствовало сближению сторон, а, наоборот, упрочивало раскол — пилуг га-ам, что, по логике вещей, порождало синъат хинам. Вместо идущего из глубины веков метода и практики великого миротворца в Исраэле — первого главного когэна Агарона, набирала силу методика партийной демократии — "баррикадное мышление". Отбрасывая совет великого Гилеля: "Будь в числе учеников Агарона, который любил мир и преследовал (достижение) его, любил людей и приближал их к Торе" /Авот 1:12/, вторгся в общественную жизнь и укрепился в ней лозунг: "Кто не с нами — тот против нас".

Так и пришли к положению, описанному в беседе "Политические и местные группировки евреев периода Великого восстания".

К сожалению, положение в эпоху Второго Храма было таким, что два еврея не могли сосуществовать: братья ненавидели друг друга, принадлежа к разным политическим партиям, борющимся за власть, сосед не переносил взглядов соседа, один завидовал положению другого и т. д. и т. п. Острейшим проявлением такой вражды явился конфликт между сыновьями Яная Хашмонаи — Горканосом и Аристобулосом, переросший в братоубийственную войну, приведшую к римской оккупации Эрец Исраэль. Естественно, подобные явления в руководстве Страной не могли не стать дурным примером для всего народа.

Предвидя подобное развитие событий, вызванное влиянием эллинистической культуры с её языческими нравами и образом жизни антагонистичными иудаизму, мудрецы Исраэля уже в самом начале греческого владычества, через сорок пять лет после смерти Александра Македонского, в 3500 /260/ году приняли решение о том, чтобы во главе еврейского народа стояли два духовных руководителя. Один из них должен быть наси, главой Сангедрина, а второй — ав бет дин, главой суда. Так началась ткуфат зугот — эпоха пар, закончившаяся после разгрома восстания Бен Козвы.

Эпоха пар должна была показать народу Исраэля, что даже при споpax [как между школой Гилеля и школой Шамая с целью глубокого проникновения в мудрость Торы и познания истины, для лучшего понимания и выполнения галахот] в еврейском образе жизни не должно быть места для синъат хинам, она не может возникнуть из него, но обязательно порождается демократией греческого и римского типа с её непременной жестокой борьбой политических партий за власть.

В народе пример зугот был правильно и хорошо понят и воспринят. Ни монархи дома Хашмонаим, ни главные когэны Храма не снискали такой народной любви и уважения, как зугот. Глубина знания всей Торы, иудаизма, огромный проанализированный на основе этих знаний жизненный опыт, гений учителей-наставников, высочайшие моральные устои мудрецов зугот, воплощённые в трактате Авот/Пирке авот/, благотворно действовали на современников и продолжают по сей день влиять на еврейский мир. Но при всём этом они не смогли переломить, перебороть беспрерывное и всё растущее воздействие обстоятельств, идей, повседневной жизненной практики господствовавших в Эрец Исраэль оккупационных режимов и насаждаемого ими образа жизни в обществе, политике, морали. А после того, как высшие мудрецы Исраэля сами вошли в политическую борьбу, активно участвуя в подготовке мятежа Бен Козвы, тем самым как бы стерев грань между законами и целями Торы и законами и целями политической борьбы, — окончилась эпоха зугот.

Были, как видно, евреи, сразу же после гибели Храма сделавшие религиозно-политические выводы по поводу желательного для народа Исраэля будущего. Выдающимся из них был Иосиф Флавий — современный историк. Его "Еврейские древности" — первое после разрушения Храма сочинение, видевшее будущее евреев на Западе, как положительную политическую программу.

Следует подчеркнуть: внутреннее противоречие пронизывает и автора, и его сочинение. Он, эрецисраэльский еврей, в прошлом — товарищ канаим, если не сердцем, то на деле, повернулся спиной к Эрец Исраэль и стал апологетом западного галута, утверждавшим, что будущее евреев не в Эрец Исраэль, а в галуте. Это противоречие не что иное, как знак глубокого душевного разлада, который вполне понятен с человеческой точки зрения, а ещё больше — с политической. Иосиф обладал чувством

политического реализма и потому лишён воображения и не смог увидеть политических преимуществ своего времени. Очевидностью для него были только явления, развивавшиеся перед его глазами, в его время. Он сделал выводы из того, что видел, и их предложил своему народу. Ось, вокруг которой вертятся его предложения, это сила Рима во всём мире. Сила эта властвовала прежде, правит сейчас и будет господствовать в дальнейшем. Если бы в прошлом евреи пришли к компромиссу с этой силой, можно было бы обосновывать еврейскую жизнь в Эрец Исраэль. Теперь, когда этот центр разгромлен господствующей в мире силой, нечего грезить попусту о том, что возможно его восстановить, вопреки воле Рима. Куда лучше опираться на данное, а данное — это народ Исраэля в галуте.

Когда Иосиф перебрался в Рим и увидел еврейские общины стран Средиземноморья, то заключил, что численность их достаточна для того, чтобы продолжить жизнь в условиях галута. И если чуждое окружение вообще враждебно к инородцам, не желает их и возводит на них несусветный, дикий поклёп, клевету и чушь, нечего из-за этого паниковать, а следует вести борьбу за существование — общее и личное.

Сейчас, через примерно 1900 лет, мы знаем, что политическая программа Иосифа Флавия основывалась на самообмане, на иллюзии. Избравшие этот путь потерпели поражение — и на сей день.

Что должно было наставлять, вести еврейский народ после разгрома: видение или действительность? Ответ Иосифа Флавия был однозначен: политическая действительность. Он верил, что Бог покинул Свой народ, и нужно приспосабливаться к данности: страна разгромлена, будущность евреев — галут во власти римлян.

Отречение от видения и смещение основы еврейского существования в галут потребовало изменения определения еврейской идентификации, то есть отречения от критерия национальности в этой идентификации. Потому в "Еврейских древностях" и в "Иудейской войне" Иосиф Флавий подаёт иудаизм как религию, лишённую политических и национальных устремлений. Такое представление иудаизма имело целью убедить римлян в том, что им незачем опасаться еврейской религии и что евреи и римляне могут жить вместе в мире и согласии. Представление иудаизма лишённым национального критерия поощряло и ободряло евреев: ведь такой иудаизм способен существовать в любом месте, из этого следовало, что и в галуте евреи могут сохранять свою личностность, свойственный лишь им облик и образ жизни.

Установка Иосифа по актуальному вопросу: Как относиться к римлянам? - вытекала из его позиции в вопросе об идентификации народа Исраэля.

Трудно сказать, вызрело ли восстание Бен Козвы — как попытка немедленного освобождения народа из под римского ярма политическими и военными средствами — в среде мудрецов, однако ясно, что оно удостоилось горячей поддержки со стороны многих из мудрецов Исраэля и среди них — главы мудрецов того поколения раби Акивы. Известно также, что сам Шимъон Бен Козва и его воины, строго соблюдали мицвот в точном соответствии с тем, что нам известно из источников наших мудрецов, благословенна память о них.

Оба эти явления свидетельствуют о сути устремлений евреев той эпохи: воссоздать государство, а Устная Тора — наиважнейшая их жизненная ценность — сформирует образ и обычаи их жизни во всех сферах.

Вследствие провала восстания и чудовищной расплаты за него дела приняли совсем иной оборот. Начало выкристаллизовываться мнение, что геула осуществиться не как следствие военно-политических событий, а произойдёт в весьма отдалённом и неведомом будущем. Этот поворот не был резким: во время всего периода до арабской оккупации в 4397 /637-8/ году евреи Эрец Исраэль восставали вновь и вновь против власти Рима — первого, второго (византийского) и христианского. Однако после восстания Бен Козвы точка зрения, отдаляющая геулу в отдалённое будущее, распространялась и укоренялась всё больше и больше.

Итак, мудрецы изъяли геулу из цепи политических событий, но при этом — не как Иосиф Флавий — продолжали считать национальность категорией, критерием еврейской идентификации. Наси в Эрец Исраэль, а затем poui га-гола (глава галута) в Бавеле, по происхождению своему из дома Давида, продолжали быть национальными политическими руководителями евреев. До захвата Страны арабами в ней продолжало жить много евреев. И даже потом, когда большинство уже оказалось на чужбине, всё равно евреи продолжали считать Эрец Исраэль своей родиной. Во всех своих поселениях вне Страны евреи определяли себя как чужая национальная община. Да и народы, среди которых они селились, такими их и воспринимали. Таковы условия галута.

Источник понятия "галут" — в Вавилонском галуте (галут Бавель). Дополнительно к значениям: потеря Страны и политического суверенитета, — у этого понятия было и духовное значение: утрата возможности осуществлять связь с Богом и тот образ жизни, в котором, единственно, достижима полнота, гармоничность Закона и морали — когда Исраэль живёт на своей земле и когда есть Храм.

В самом возвращении в Цийон (Шивъат Цийон) виделось много надежд на геулу, и евреи немало делали для воплощения этих надежд: большая и всё растущая община поднялась в Страну, построила Храм и установила рамки национальной автономии. Однако вопреки надеждам и деятельности для их воплощения, положение евреев не претерпело серьёзных изменений и практически оставалось галутным: в течение почти всей эпохи Второго Храма Страной управляли чужие державы, и народу Исраэля не дано было осуществить духовное руководство миром, чтобы воплотить то, что велено ему Торой — стать монархией когэнов.

В эпоху Второго Храма различные группы в разное время находили свои пути сопротивления галутному положению. В течение почти всей эпохи для большинства народа Храм был своеобразным выходом: в его пределах правила монархия небес, властвовали евреи, их принципы и законы, а не зло и мучения. Храм представлял собою "участок избавленной реальности" среди галутной жизни. Другие группы пытались противиться галутному состоянию иным путём, путём мессианской веры, утверждавшей, что Бог уже "поворачивает колёса истории", и процессы геулы уже в разгаре. Ещё немного и народ Исраэля обретёт политический суверенитет, и соберутся все изгнанники. Мессианская вера распространилась, в основном, среди групп, утверждавших, что Храм более не выполняет свою роль, как следовало бы, — в качестве средоточия "монархии небес".

Силы противостояния галутному положению, которые давал Храм, исчезли с его разрушением. Великое восстание и, в особенности, мятеж Бен Козвы развеяли в прах мессианские надежды. Были предприняты

усилия перенести характерные для Храма функции и свойства на общественные молитвы в бет кнесет и на изучение Торы в бет га-мидраш. Однако, по сути, это ничего не меняло: галутное состояние им и оставалось и всё больше походило на положение, существовавшее после разрушения Первого Храма, — недоставало Святыни и не было политического суверенитета. Но при том было добавочное отличие: тяжелейшее положение Исраэля, проистекавшее из того, что народ вынуждали отказаться от национального существования и отречься от любой попытки создать в то время верную общественную и политическую систему как для себя, так и для всего мира.

Правда, этот отказ не был тотальным. На протяжении всех лет евреи берегли свои национальные принципы и свойственное им политическое и общественное вйдение. Эти стороны еврейского существования, конечно, не всегда бросались в глаза в течение последующих нескольких сот лет, и всё же именно они питали на протяжении поколений ведущие явления общественной и культурной жизни народа, как например: тоска по Эрец Исраэль, алия, стихи и песни, мессианские движения; они также стали решающими факторами Шивъат Цийон в наше время.

В конце эпохи Второго Храма происходившие в иудаизме изменения находились уже в стадии завершения. Конечно, побудившие эти изменения причины были навязаны вопреки желаниям евреев — гибель Храма и утрата политической самостоятельности. Но евреи смогли освоить и использовать новые явления в иудаизме, изменив формы изучения Закона, Танаха, порядка молитв и образа богослужения и др.

Это внутреннее развитие не только помогло иудаизму справиться с навязанными извне изменениями, но, в определённой степени, оно продуцировало возможность и способность находить ответы на кардинальные вопросы, извечно возникающие перед еврейством.

Радикальные изменения претерпели в данный период и нееврейские цивилизации — греческая и римская, что явилось следствием менявшихся политических, экономических, военных условий и причин, которые были плодом трансформаций принципиальных воззрений, являвшихся наследием духовного и политического руководства в эллинском и римском мирах. И хотя Рим разгромил Иудею, всё же прогрессивные изменения в еврейском обществе оказали решающее влияние на дальнейшее развитие римского мира.

В водовороте течений конца эпохи Второго Храма всплыла секта, которая характеризовалась высоким напряжением мессианских чаяний. Её немногочисленные члены утверждали, что лишь они являются "истинным Исраэлем", и требовали признания этого. Мудрецы Сангедрина, руководители народа решили в Шмонэ эсре добавить слова осуждения сектантов, отступников и доносчиков, и те вынуждены были покинуть батей кнесет, тем самым положив начало формальному отделению почитателей ra-ноцри (назаретянина) от еврейства.

В течение двухсот пятидесяти лет после разрушения Храма ноцрут (христианство), новая религия распространилась среди народов Римской империи как отклик на поиски ими "личностной" религии. Когда же в IV веке ноцрут превратилась в официальную религию Римской империи, это лишь обострило положение евреев. Против народа Исраэля поднялся противник, поставивший перед собой цель вести борьбу силовыми методами за искоренение еврейства, которому, согласно догме "истинного Исраэля", нет права на существование.

Можно делать много выводов и заключений из предельно насыщенной событиями и тяжёлыми катаклизмами эпохи Второго Храма. Но нельзя не выделить главное и важнейшее: при всех противоречиях и междоусобицах, гнёте, издевательствах и кровопролитных сражениях, при всех взлётах и падениях — материальных и духовных, в конце концов, эти годы были эпохой популяризации основ Торы и кидуш га-Шем на глазах всех народов Римской империи, которая тогда включала в себя большинство населённых стран. Народ Всевышнего показал тогда всему миру, что он обладает и развивает тарбут*, которая не только абсолютно отлична от понятия "культура" вообще, но несравненно выше эллинско-римской культуры, так что стоит даже умереть за то, чтобы быть причастным к ней, быть её носителем.

После разрушения Храма, Йерушалаима, изгнания евреев из Страны наши мудрецы постановили, чтобы каждому веселью сопутствовала память об этой катастрофе, как написано / Тегилим 137:5-6/:. Если забуду тебя, Йерушалаим, пусть забудет (меня) десница моя, Пусть прилипнет язык мой к нёбу моему, если не буду помнить тебя, если не поставлю Йерушалаим во главу веселья моего.

Чтобы каждый еврей чувствовал боль и горе в связи с разрушением Храма, Йерушалаима и изгнанием, запрещено чрезмерно веселиться, так как настоящее веселье придёт лишь с восстановлением Храма, Йерушалаима и возвращением из галута. Написано в Тегилим/126/: При возвращении Всевышним пленённых Цийона, мы были подобны грезящим: Вот тогда наши уста наполнятся смехом и язык наш ликованием. Мудрецы постановили, что еврею не должно строить себе очень красивый, богато расцвеченный дом, а перед входом в дом надо оставлять непобелённый участок размером локоть на локоть (50x50 см.) в память о нашем горе. Еврейке не должно надевать всех своих украшений одновременно. При составлении договора о помолвке (тнаим) после чтения договора разбивают какую-нибудь посуду в память о катастрофе, а жених разбивает стакан под хупой (свадебным балдахином).

В связи с разрушением Храма установлены четыре тааниот* цибур (общественных постов), чтобы напомнить себе о собственных грехах, подобных проступкам наших предков и причинивших и им и нам эту беду: ведь сказано, что Храм не восстановлен потому, что мы повторяем грехи, за которые Храм был разрушен. "О каждом поколении, которое не отстроит (Храм) в свои дни, говорят, как если бы оно разрушило его". Цель тааниот цибур — исправление и тшува, возвращение к Торе, к выполнению мицвот Бога Исраэля, ибо главное в таанит — это тшува, а пост — подготовка к ней.

Вот тааниот цибур, которые принял на себя Исраэль на все поколения до восстановления Третьего Храма:

3 Тишри (сразу же за Рош га-шана). В этот день в 3339 /421/ году был предательски убит Гдалья бен Ахикам, поставленный, после изгнания иудеев в Бавель, во главе оставленных в Эрец Исраэль, чтобы обрабатывать землю. После убийства тысячи из них были умерщвлены, остальные изгнаны — "и загашен оставшийся уголёк Исраэля".

10 Тевета. В этот день, в 3335 /425/ году Невухаднецар пришёл к Йерушалаиму, трёхлетней осадой довёл осаждённых до страшного голода и мучений, затем взял город штурмом, разрушил его и Храм, а народ увёл в галут.

17 Тамуза, к концу третьего года осады, не стало животных для тамид, а это ведёт к разрушению Храма и галуту. В этот же день, но в 3828 /68/ году, римляне прорвались в город и начали осаду Храма.

9 Ава — гибель Первого Храма /3338 г./ и Второго Храма /3828 г./

Показывая в пророческом видении пророку Йехезкэлю облик Третьего Храма, Всевышний сказал ему: "Скажи, дому Исраэля об этом Доме - и пусть устыдятся своих прегрешений, и измеряют (изучают) план" /43:10/.

В Мидраше Танхума написано, что, отвечая Всевышнему, пророк Йехезкэль сказал:

- Властелин мира, до сих пор мы — в назначенном нам галуте, в стране наших ненавистников, и Ты говоришь мне: Иди и сообщи Исраэлю облик Дома... Да разве они могут такое сделать? Оставь их в покое, пока не поднимутся из галута, а потом я пойду и расскажу им.

Сказал ему Святой, благословен Он:

- Из-за того, что Мои дети находятся в галуте, строительство Моего Дома отменено? Чтение (написанного) в Торе - как его (Храма) строительство. Иди и скажи им, чтобы занимались изучением облика Дома, (описанного) в Торе, и в награду за это чтение, за то, что будут заниматься чтением (написанного) в ней, Я воздам им (наградой), как будто бы они заняты строительством Дома.

Выполнение этого веления Всевышнего стало в Исраэле обычаем, ибо тоска о разрушенном и страстное желание вновь обрести Храм не угасают из поколения в поколение. В наши дни этот обычай приобрёл новые направления: в ешивах Атерет коганим, Ешиват га-котель и других активно готовятся к служению в Третьем Храме, о котором сказано: "Почёт этого последнего Дома будет более велик, чем Первого".

"Известно, что Храм снизойдёт свыше, Храм из огня. Когда он опустится? Когда завершится сооружение. Из чего будет сооружён Храм в высях? Из мицвот Исраэля, из изучения святой Торы. Каждая мицва добавляет кирпич, каждый урок Торы — новый пласт! Потому мы говорим в молитвах: "Сторящий Йерушалаим" — в настоящем времени, ибо Дворец возводится в высях беспрерывно из мицвот, выполняемых нами, и из наших добрых дел" /Рав Шмуэль Занвиль, Диврей Шмуэль/.

А в книге Диврей хаим написано: "В высях ведётся битва, как во время разрушения Храма. Каждая мицва добавляет кирпич из огня, пласт пламени. Однако каждое преступление (нарушение законов Торы), каждая хула шабата расшатывают и расщепляют, громят и рушат".