БЛАГОСЛОВЕН СУДЬЯ ИСТИННО ПРАВЕДНЫЙ
БЛАГОСЛОВЕН СУДЬЯ ИСТИННО ПРАВЕДНЫЙ
Отношение к смерти
Лучше идти в дом скорбящих, чем идти в дом пирующих, ибо смерть – конец всех людей, а живой должен это принять к сердцу.
(Когелет, 7)
Название этой главы отражает отношение нашей религии к смерти. Еврейское мировоззрение, базирующееся на вере в бессмертие души и жизнь в будущем мире, видит в смерти не более чем переход от жизни в материальном мире к жизни в мире духовном, мире абсолютного добра.
«И изготовил Г-сподь Б-г человека из земного праха». В оригинале первое слово – вайицер («изготовил») написано с двумя буквами «йод». Наши мудрецы видят в этом намек на то, что человек имеет двойную природу, совмещая в себе материальное (тело) и духовное (душу). Значит, еще только говоря о сотворении человека, Тора уже намекает на смерть: на отделение души от тела. А в 12-й главе книги Когелет сказано: «И вернется прах в землю как изначала, а дух вернется к Б-гу, Который его дал». То есть тело умирает, но душа, которую Вс-вышний вдохнул в человека, остается жить вечно.
Еврейский народ знает, как принимать беду. «Г-сподь. Г-сподь взял – да будет имя Г-спода благословенно!» – говорит Ийов. Эта фраза выражает отнюдь не фаталистическое приятие судьбы. В ней выражается наша неколебимая вера в то, что душу Вс-вышний дает нам лишь на время – как драгоценность, которую отдают на хранение, – и по истечении определенного срока мы обязаны возвратить ее хозяину. И вместе с тем Галаха много внимания уделяет трауру по умершему – с одной стороны, чтобы выразить наши боль и скорбь расставания с близким человеком, с другой – чтобы помочь оставшимся в живых вынести нравственный урок из случившегося, или, говоря словами Торы, – «а живой должен принять это к сердцу».
Кодификаторы законов Торы расходятся во мнениях о том, даны ли законы траура самой Торой или они являются установлением наших мудрецов, использовавших текст Торы для обоснования своих решений.
В Торе мы находим упоминание о том, что еще до дарования Торы наши предки исполняли обряды, аналогичные нашим. «И пришел Аврагам справить траур по Саре и оплакать ее» (Брейшит, 23). И траур этот длился семь дней: «И он совершал по отцу траур семидневный» (Брейшит, 50). Также и о тридцатидневном трауре упоминает Тора: «И оплакивали Моше сыны Израиля в степях Моава тридцать дней, и закончились дни оплакивания Моше» (Дварим, 34).
А откуда мы знаем, что после смерти отца или матери надлежит скорбеть целый год? Из Талмуда: в нем говорится, что после смерти раби Йегуды Ганаси весь народ скорбел о нем двенадцать месяцев – целый год.
По кому надлежит скорбеть?
В главе Торы, говорящей о законах, касающихся когенов (Ваикра, 21), мы находим перечисление семи близких людей, которых даже коген обязан похоронить («даже коген» – потому что для него это связано с нарушением ритуальной чистоты). После смерти следующих близких мы обязаны исполнить все, что предписывает нам Галаха в отношении траура: отец, мать, брат, сестра, сын, дочь, жена (а для женщины – муж). Тора говорит только о брате по отцу и незамужней сестре, но мудрецы распространили этот закон также на брата и сестру по матери и на замужнюю сестру. Намек на этих семерых родственников, по которым мы обязаны скорбеть 30 дней, есть в самом слове эвель, «траур». Оно состоит из трех букв: «алеф», «бейт», «ламед». С буквы «алеф» начинаются слова «отец», «мать», «брат», «сестра», «жена»; с буквы «бейт» - «сын», «дочь», «муж», а буква «ламед», числовое значение которой 30, указывает продолжительность времени, в течение которого нужно скорбеть.
А по отцу и по матери, как уже упоминалось, скорбят целый год.
День смерти
Если человек находится при смерти, встают около его кровати и громко произносят «Видуй» (молитву, которую читают в Йом-Кипур), и желательно, чтобы он повторял вслед. До агонизирующего нельзя дотрагиваться – даже для того, чтобы придать более удобное положение какой-нибудь части его тела. «Б-жий светильник – душа человеческая» – этот человек подобен гаснущей свече, которую может загасить даже легчайшее прикосновение.
После «Видуя» принято читать главы Тегилим, приличествующие моменту: 121-ю («Подниму я глаза мои к горам»), 130-ю («Из глубин я воззвал к Тебе, Г-споди»), 91-ю («Тот, Кто погружен в высшую тайну»).
Если кажется, что последний момент уже недалек, читают вместе с умирающим Шма Исраэлъ: «Слушай, Израиль: Г-сподь – Б-г наш, Г-сподь един!», затем -трижды: «Благословенно славное имя царства Его во веки веков!», семь раз – «Г-сподь – Он Б-г!» и один раз – «Г-сподь – Царь, Г-сподь – царствовал, Г-сподь – будет царствовать во веки веков!»
Сразу после смерти открывают все окна в доме и выплескивают воду, которая находилась в каких-либо сосудах. Тело умершего кладут на пол, ноги вместе и руки на груди, закрывают ему глаза и накрывают лицо простыней. Зажигают свечи в изголовье, и кто-то обязательно садится у тела, чтобы читать книгу Тегилим. Немедленно извещают организацию «хевра кадиша», которая заботится об устройстве похорон. (В Израиле «хевра кадиша» есть в каждом населенном пункте.)
Сразу же после смерти те, кто, согласно Галахе, обязаны скорбеть об умершем, становятся оненим. Это слово означает человека, пораженного горем. Согласно Галахе, такой человек, во-первых, освобождается от исполнения всех заповедей Торы – включая возложение «тфилин», – чтобы посвятить себя только делам, необходимым для погребения покойного; во-вторых, он не имеет права есть мясо и пить вино. Это состояние (анинут) продолжается весь первый день, а мудрецы Торы распространили его также на всю последующую ночь.
Когда, вернувшись с похорон, оненим впервые едят, они едят не свою пищу, а ту, которую им готовят родные и соседи. Эта трапеза называется сеудат гавраа – «трапеза выздоровления».
Похороны
С момента похорон те, которые обязаны скорбеть об умершем, становятся авейлим («скорбящими») – то есть обязанными исполнять все, что предписывает Галаха человеку в таком положении. После того, как сотрудники «хевра кадиша» очищают тело покойного, похоронная процессия отправляется в путь.
Хоронить покойника следует как можно скорее, ибо сказано в Торе: «Обязательно похорони его в тот же день». В Иерусалиме, например, ради выполнения этих слов Торы хоронят даже ночью. В субботу и праздники хоронить нельзя, и только за пределами Страны Израиля во второй день праздников совершают погребение мертвеца. Умершего в субботу или праздник хоронят ночью, сразу же после наступления буднего дня.
Довольно распространенный обычай хоронить покойника на следующий день после смерти может быть оправдан только одним соображением: что этого требует достоинство умершего. Например, если сын умершего находится за границей, то ждут его прибытия, чтобы дать ему возможность отдать последнюю честь отцу – участвовать в его погребении и сказать по нему «Кадиш».
Во время похорон сопровождающие тело покойного собираются в помещении, которое называется «Бейт моэд лехоль хай» – «Дом, предназначенный для каждого живущего». Оно находится обычно при входе на кладбище. (Когенам вход туда запрещен!) В этом помещении оплакивают умершего, в его честь говорят последнее слово, а хазан произносит отрывки из Священного Писания, в которых выражается признание справедливости приговора Вс-вышнего и которые побуждают живых задуматься о собственной жизни. В частности, принято в этот момент напоминать слова Акавьи бен Магалальэля[1], которые приводит трактат Мишны Авот: «Вникай в три вещи, и ты никогда не придешь к греху: знай, откуда пришел ты, и куда ты идешь, и перед Кем должен будешь отдать полный отчет о своей жизни». Затем сын покойного произносит «Кадиш ятом». Если у умершего нет сына, «Кадиш» читает его отец, если нет отца – брат. Если и брата нет у покойного, то читать «Кадиш» поручают кому-нибудь другому – желательно родственнику. Необходимо только, чтобы читающий «Кадиш» сам был сиротой – чтобы, по крайней мере, один из его родителей уже находился в лучшем мире.
О том, что такое «Кадиш», и о его содержании мы говорили уже на стр. 65. Там мы отмечали, что произнесение «Кадиша» означает, что место умершего в этом мире занимает его продолжатель, а также указывали на глубочайший смысл этой молитвы как славословия Вс-вышнего и распространения веры в Б-га во всем мире.
«Кадиш» в память об умершем родителе следует читать трижды в день – в «Шахарит», «Минхе» и «Маариве» – в течение одиннадцати месяцев, считая от дня похорон. Столько же времени читают «Кадиш» и в случае смерти какого-либо другого родственника, траур по которому продолжается только 30 дней. А после истечения года «Кадиш» читают в каждую годовщину смерти («йорцайт»).
[1] Акавья бен Магалальэль – один из мудрецов поколения, предшествовавшего разрушению Второго Храма. Знаменит своей мудростью и благочестивостью. О смерти его нет достоверных сведений. Ксть предание о том, что он в четырех случаях (в вопросах, связанных с ритуальной чистотой) пошел против мнения большинства, и его отлучили от общины. Перед смертью он просил своего сына, чтобы он признал правоту мудрецов в этих четырех случаях. На вопрос сына, почему он не сделал этого сам, Акавья бен Магалальэль ответил: «Я слышал это от многих, и мудрецы тоже слышали это от многих. Я стоял на своем, и они тоже стояли на своем. Ты же слышал это только от меня, и теперь лучше тебе оставить то. что слышал от одного, и принять мнение многих». На просьбу завещать, чтобы его товариши-мудрецы сняли с него отлучение, он ответил: «Я завещаю: пусть дела твои приближают тебя к мудрецам, и пусть дела твои отдаляют тебя от мудрецов».
Криа
После произнесения «Кадиша» на кладбище скорбящие совершают криа: сотрудник «хевра кадиша» подходит к одному из скорбящих и надрывает лацкан его верхней одежды, а скорбящий произносит благословение, содержащее в себе признание справедливости приговора, который вынес Вс-вышний: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, судья истинно справедливый». Затем он с силой тянет этот лацкан сверху вниз, тем самым собственной рукой расширяя разрыв. Если же скорбящая – женщина, то криа совершает для нее одна из женщин, служащих в «хевра кадиша». Если умер отец или мать, криа делают на левой стороне, напротив сердца; если же умер кто-то из других родственников – то на правой стороне. Разрыв, сделанный в знак скорби по отцу или матери, более не зашивают – поэтому после семи дней траура эту одежду не отдают в починку. Однако разрыв, сделанный по другим родственникам, можно зашить после семи дней траура.
Погребение
После совершения криа покойника несут к месту его последнего успокоения. На пути принято читать Тегилим: «Праведность пойдет впереди, и в путь он направит свои стопы» или гл. 31-ю из Мишлей: «Кто найдет совершенство – жену?» – если хоронят женщину. Перед тем, как опустить тело в могилу, с него снимают «талит», в который оно было закутано до сих пор, и хоронят в саване. Саван одинаков для всех – ведь в мире истины все равны, «вельможа не отличается от бедняка», когда приходит на суд к Творцу.
Чрезвычайно важно, чтобы еврей был похоронен по еврейскому обычаю. Поэтому принять участие в погребении – важная заповедь, и во время похорон все стараются хоть немного понести погребальные носилки и участвовать в засыпании могилы землей.
Когда могилу уже засыпают, трижды повторяют: «А Он, милосердный, искупит грех и не уничтожит, и многократно отводит Свой гнев, и не пробудит всю ярость Свою». Смысл этого обычая состоит в том, что погребение человека служит искуплением его грехов, как на то намекают слова Торы: «И искупит земля грехи человека».
Прежде чем закрыть могилу, произносят еще одну главу Тегилим, после которой скорбящие читают «Кадиш». Заботятся о том, чтобы придать груде земли правильную форму могилы, и лишь потом хазан читает поминальную молитву «Эль мале рахамим» («Б-г, полный милосердия»). Эта молитва – обращение к Творцу с просьбой принять душу умершего, дать ей удел в вечной жизни и ввести ее в рай: «Укрой ее под сенью Твоей навеки...»
Огромная заслуга – принять участие в оплакивании покойного и сказать о нем последнее слово, очертить контуры его деятельности на земле. Эту церемонию устраивают тогда, когда тело готовятся вынести из дома или из специального помещения на кладбище, около синагоги, где покойный обычно молился, в воротах кладбища, а также около могилы. Есть дни в году, когда прощальное слово не говорят: рош-ходеш, Ханука, Пурим, весь месяц нисан, месяц тишрей от кануна Йом-Кипура до рош-ходеш месяца хешван включительно, а также тринадцать первых дней месяца сиван. Когда участники погребальной процессии возвращаются с кладбища, они обязаны омыть руки: как утром, три раза каждую руку. После омовения рук не принято их вытирать – чтобы продлить память о происшедшем. При выходе с кладбища участники похорон останавливаются и образуют два ряда, а мужчины-скорбящие, сняв обувь, проходят между ними. Их провожают словами традиционного утешения: «Вс-вышний утешит вас вместе со всеми, кто скорбит о Сионе и Иерусалиме, и более не будет у вас скорби».
С кладбища скорбящие приезжают в дом, где жил покойный. Там они будут сидеть «Шива» все семь дней траура. Желательно, чтобы все родственники, кто обязан это делать, исполняли свой долг вместе, в одном месте – в доме покойного.
Шива или семь дней траура
«Шива» («Семь [дней траура]») начинается в тот момент, когда скорбящие уходят с кладбища. Даже если они успели присесть хоть на несколько минут после погребения и до захода солнца, эти несколько минут засчитываются им как первый день «Шива».
В эти дни скорбящим нельзя работать, им надлежит освободиться от повседневных забот – чтобы полностью посвятить себя памяти об умершем. Все семь дней (кроме субботы) они не выходят из дома.
Основной принцип, на котором строится счет этих семи дней, – «часть дня как целый день». То есть так же, как несколько минут траура в первый день засчитываются им в качестве целого дня, несколько минут траура после молитвы «Шахарит» в седьмой день также считаются уже полным днем. Если, например, покойный был похоронен в понедельник и скорбящие присели на пару минут перед заходом солнца, «Шива» заканчивается утром в воскресенье.
Суббота – день, когда скорбящий не выказывает свою скорбь так, чтобы это заметили посторонние. Поэтому он надевает субботнюю одежду, принимает участие в подготовке к субботе (даже в том случае, если для этого нужно поехать к себе домой). В субботу ему можно есть мясо и он обязан при совершении «Кидуша» пить вино. Вино «Гавдалы» он также имеет право выпить – несмотря на то, что, по сути дела, «Гавдала» совершается уже после окончания субботы. И все-таки, несмотря на то, что внешне скорбящий ничем не выказывает траура, суббота тоже засчитывается в число семи траурных дней.
Немедленно после возвращения с кладбища домой скорбяшие снимают обувь и садятся на пол или на низенькую скамеечку. Образцом этого обычая служат для нас друзья Ийова: про них сказано, что когда они пришли утешить его, они «сели с ним на землю». (Сидение на низенькой скамеечке вполне равносильно сидению на самой земле.)
Родственники и соседи приносят скорбящим их первую после похорон трапезу, сеудат гавраа. Название это взято из Священного Писания – из рассказа о том, как народ пришел утешить царя Давида, скорбящего о смерти сына.
По традиции вся еда этой трапезы имеет круглую форму: бублики, чечевица, яйца – намек на то, что вся наша жизнь это «вращающийся круг», подобный карусели, которая, вращаясь, возвращается к началу круга. Так и нынешняя грусть пройдет и снова придут дни веселья...
В доме, где скорбящие соблюдают траур, занавешивают зеркала и картины, на которых изображены человеческие лица (экран телевизора, на котором тоже появляются лица, также принято закрывать). Основанием для этого обычая служит тот факт, что человек сотворен по Б-жественному образу и подобию, а в результате греха Первого человека ему вынесен был приговор: «Ибо ты – прах, и в прах ты вернешься». То есть в результате греха человек как бы утратил Б-жественный облик. И вот для того, чтобы не подчеркивать это в доме, где находятся скорбящие, мы закрываем все зеркала и портреты.
Очень важная заповедь – утешать скорбящих, не менее важная, чем участие в похоронах. Мудрецы наши сказали об этих заповедях, что «человек пожинает плоды их в этом мире, а главная награда сохраняется для него в мире будущем». Участие в похоронах называется «истинным благом», которое оказывают мертвым. Умирая, Яаков завещает Йосефу: «...и окажи мне истинное благо – не хорони меня в Египте! И почию я с моими отцами, и вынесешь ты меня из Египта, и похоронишь меня в гробнице отцов моих».
Слово эмет («истина») состоит из букв «алеф», «мем», «тав», и мудрецы наши объясняют, почему участие в похоронах называется «истинным благом»: слово эмет – это аббревиатура слов арон («гроб»), мита («похоронные носилки»), пгахрихим («саван»). Это значит, что человек, который заботится о том, чтобы доставить все эти необходимые для похорон вещи, творит истинное благо покойному.
И еще одно: во всяком добре, которое один человек оказывает другому, таится тень корысти: надежда получить от него когда-нибудь ответное благо. Однако в этом случае добро, оказываемое покойнику, абсолютно бескорыстно – поэтому забота о похоронах засчитывается как доброе дело, совершенное из самых чистых, из самых благочестивых побуждений.
Траурные обычаи
Исполнение заповеди об утешении скорбящих начинается только на третий день траура (если не считать утешения скорбящих при выходе их с кладбища). Первые два дня из семи дней траура предназначаются для того, чтобы оставить скорбящих наедине с их горем, дать им возможность выплакаться, когда их не видят посторонние люди. Принято все семь дней траура оставлять дверь дома открытой – знак для тех, кто приходит утешать скорбящих, что приход их желанен. Кроме того, скорбящие обязаны встречать приходящих сидя – а если бы дверь была заперта, приходилось бы то и дело вставать, чтобы ее открывать.
Те, кто приходят к скорбящим, не имеют права приветствовать их, а уходя – прощаться. Подавать им руку также не принято. Вс-вышний сказал пророку Йехезкелю, находившемуся в трауре: «Молчи, не стенай» (гл. 24). Отсюда следует, что и на приветствие скорбящий отвечать не должен. Есть также опасение, что если вошедший скажет «шалом», то для скорбящего это прозвучит как насмешка – ведь нет для него в это время ничего более далекого, чем «шалом»...
Все семь дней скорбящие не имеют права мыться, умащать себя, иметь супружескую близость – даже в субботу.
Пророк Амос сказал от имени Вс-вышнего: «И обращу Я ваши праздники в траур». Отсюда косвенно следует, что в чем-то праздники и траурные дни схожи. А именно: так же, как в праздники запрещено работать, – в скорбные дни нельзя отвлекать себя работой; так же, как праздники Песах и Сукот продолжаются семь дней, – семь дней продолжается траур; так же, как в праздники не говорят «Таханун», -так не говорят «Таханун» в доме скорбящего. Даже Тору скорбящему учить нельзя – о Торе сказано в Тегилим (гл. 19): «Повеления Г-спода справедливы, радуют сердце», а скорбящему нельзя веселиться. Однако то, что непосредственно касается траура, скорбящий может учить: законы о трауре, книгу Ийова, главы из книги Ирмеягу, в которых рассказывается о наказаниях, посылаемых Вс-вышним, Мегилат Эйха, трактат Мишны Моэд катан, трактат Смахот и книги Галахи, посвященные вопросам траура (например, «Гешер гахаим»). И, конечно, можно учить Мишну ради успокоения души умершего – некоторые авторитеты Торы видят в этом очень важную заслугу, в особенности, если учат Мишну между молитвами «Минха» и «Маарив». Ведь слова Мишна и нешама («душа») состоят из тех же ивритских букв – намек на то, что для души умершего изучение Мишны приносит особенное благо.
Поскольку в течение «Шива» скорбящие не выходят из дома, окружающие обязаны позаботиться о том, чтобы в доме скорбящих для каждой молитвы собирался «миньян».
Во время молитвы зажигают свечи – кроме нер негиама (свечи в честь души умершего, которая горит постоянно). Те, кто приходят в дом скорбящих для молитвы, совершают доброе дело огромной важности: кроме того, что они предоставляют скорбящим возможность молиться в «миньяне», своим присутствием они дают им возможность произнести «Кадиш».
Когда скорбящие произносят Кадиш
«Кадиш дерабанан» в «Шахарит» произносят вначале, после перечисления жертвоприношений в Храме. Согласно обычаю ашкеназов-нехасидов, после «Хвалебной песни Давида в честь освящения Храма» говорят «Кадиш ятом». Затем – после псалма на этот день недели тоже произносят «Кадиш ятом», «Кадиш дерабанан» – после «Нет никого, подобного Б-гу нашему», и после «Алейну» – «Кадиш ятом».
В доме скорбящих после «Шахарит» прибавляют еще 49-ю главу Тегилим, в которой помимо прочего, говорится: «Только Б-г мою душу искупит, ибо навеки возьмет меня. Не бойся, если будет богат человек, если умножит богатство своего дома: ибо ничего не возьмет он с собой, умерев, не спустится за ним в могилу богатство его...» Затем тоже произносят «Кадиш ятом».
Во время «Минхи» «Кадиш ятом» произносят только один раз, после «Алейну». Так же – и в «Маариве», но, кроме того, после «Кадиша» скорбящий говорит: «Благословите Г-спода благословенного!», а все присутствующие отвечают на этот призыв: «Благословен Г-сподь благословенный во веки веков!» После изучения Мишны в память о покойном говорят «Кадиш дерабанан».
В понедельник и четверг, когда в «Шахарит» читают Тору, следует позаботиться о том, чтобы одолжить свиток Торы в ближайшей синагоге. Галаха разрешает приносить свиток Торы в новое место только при условии, что его будут читать там не менее трех раз -поэтому принято молиться в доме скорбящих также субботнюю «Минху» (когда тоже читают Тору) – чтобы вместе со чтением в понедельник и четверг было три чтения Торы.
В течение всего времени, пока свиток Торы находится в доме скорбящих, с ним следует обращаться крайне осторожно: он должен быть обернут «талитом» и либо лежать на столе, на котором его читают, либо стоять на столе, прислоненным к стене.
Если на семь траурных дней приходится Пурим, то скорбящим разрешается выйти из дома, чтобы послушать Мегилат Эстер (однако счет семи траурных дней не прерывается – ни в Пурим, ни в Хануку). Девятого ава им также разрешается прийти в синагогу, чтобы услышать чтение Мегилат Эйха и прочесть «кинот». В последнюю ночь перед Рош-Гашана принято, чтобы скорбящие приходили в синагогу читать «слихот».
Во все же остальные дни тем, кто сидит «Шива», запрещено выходить из дома – даже для того, чтобы сказать «Кадиш» в синагоге, если дома собрать «миньян» не удалось. Но, как уже было сказано, к субботе это не относится – напротив, в субботу скорбящие обязаны выйти из дома.
Если на один из семи дней траура приходится праздник, упомянутый в Торе, траур прекращается. Таких праздников пять: Песах, Шавуот, Рош-Гашана, Йом-Ки-пур и Сукот.
Если похороны состоялись в канун одного из этих праздников и скорбящие успели присесть хоть на несколько минут, обязанность сидеть «Шива» отменяется с наступлением праздника, и после того, как он закончится, скорбящие не должны восполнять траурные дни.
Точно так же праздник, приходящийся после «Шива» в один из дней «Шлошим» (см. ниже), отменяет все оставшиеся дни «Шлошим».
Шмини-Ацерет – самостоятельный праздник, независимый от Сукот. Отсюда следует, что если похороны состоялись перед Сукот и праздник Сукот отменил обязанность «Шива», то Шмини-Ацерет, приходя на смену Сукот, в свою очередь, отменяет и «Шлошим». Однако после него все же необходимо выдержать еще девять дней в статусе дней «Шлошим».
Почему? Потому что Сукот отменил семь траурных дней, сама праздничная неделя забрала семь дней из «Шлошим» и праздник Шмини-Ацерет тоже забирает семь дней. Получается, что из 30 дней ушел 21 день, а что же с оставшимися девятью? Их следует выдержать после Шмини-Ацерет.
Понятно, что так же поступают и в другие отрезки времени: из-за близости Йом-Кипура к Рош-Гашана или Сукот – к Йом-Кипуру. Первый из праздников отменяет «Шива», а второй – «Шлошим».
Однако если человек умер в сам праздник, дело обстоит иначе. Его хоронят после исхода первого праздничного дня, то есть в первую ночь холь-гамоэд, и после этого нет возможности исполнять траур даже одну минуту. Тогда после «Гавдалы», заканчивающей праздничную неделю, скорбящие обязаны сидеть «Шива» -все семь дней. И точно такая же ситуация возникает, если человек умер в канун праздника и его не успели похоронить до наступления праздника: его хоронят после исхода первого праздничного дня, а скорбящие начинают сидеть «Шива» только через неделю.
Шлошим
Утром седьмого дня траура, после окончания «Шива», скорбящим следует переодеться – снять одежду, надорванную в знак скорби, и надеть обычную одежду (но только не новую). Им теперь можно отправиться на работу, заняться своими обычными делами. Однако принято, что скорбящие не выходят на работу раньше чем посетят могилу того, в честь которого они сидели «Шива», – хотя Галаха не обязывает их к этому. Теперь начинается период «Шлошим», то есть 30 дней, когда траур менее строг, чем в семь траурных дней. Основное в трауре «Шлошим» – это запрет бриться и стричься. «Шлошим» продолжается до тридцатого дня со дня похорон. Так, если умершего похоронили в воскресенье, то статус «Шлошим» заканчивается через месяц в понедельник: 29 дней полных и хотя бы несколько минут 30-го дня по принципу «часть дня – как целый день».
Запрет бриться и стричься до 30-го дня касается тех, кто скорбит о брате, о сестре, о сыне или о дочери, о жене. Скорбящий об отце или о матери может побриться или постричься в 30-й день только при условии, что окружающие упрекнут его, сказав, что неприлично ходить таким обросшим. В противном случае он обязан выдерживать этот запрет и далее.
В период «Шлошим» нельзя, разумеется, посещать увеселительные мероприятия, и даже на трапезу, связанную с исполнением заповеди Торы, ходить нельзя – если она носит праздничный характер. Нельзя слушать музыку и доставлять себе иные удовольствия. Все эти запреты не ограничены «Шлошим», но продолжаются весь траурный год. И следует очень внимательно относиться к тому, чтобы трижды в день молиться в «миньяне» – потому что для человека, который пребывает в трауре, это связано с обязанностью огромного значения – читать «Кадиш».
В книгах Кабалы много говорится о важности чтения «Кадиша» в память о покойном – «Кадиш» приносит огромную пользу его душе, выступая в роли его защитника перед Небесным Судом в течение всего года после смерти. Кроме того, весьма желательно, чтобы человек в течение траурного года – и в особенности тот, кто находится в «Шлошим», – выступал в качестве хазана, возглавляя общественную молитву в синагоге.
Тридцатый день
На 30-й день после смерти принято посещать могилу покойного и устраивать около нее церемонию «Азкара» («поминовение»). «Азкара» влючает в себя чтение Тегилим, главы 16-я, 17-я, 32-я, 74-я, 91-я, 104-я, 119-я и 130-я. 119-я глава составлена в алфавитном порядке – причем на каждую букву есть восемь стихов. Принято читать те стихи, первые буквы которых составляют имя умершего, а кроме того – четыре восьмерки стихов на буквы «нун», «шин», «мем» и «гей», что составляет слово нешама («душа»).
После чтения Тегилим скорбящие произносят «Кадиш ятом» и молитву «Эль мале рахамим». Желательно также, чтобы были сказаны слова в память об умершем, содержащие в себе нравственное наставление присутствующим и утешение – скорбящим.
Относительно времени установления на могиле памятника, то здесь есть два обычая: 1) в 30-й день, 2) по истечении года.
Так же, как наши мудрецы постановили, что провожая умершего в последний путь, его не следует одевать в красивые одежды – ибо в духовном мире нет разницы между богатым и бедным, – так же они установили, что не пристало тратить деньги на сооружение дорогого памятника. Соревнование в этом – недостойное дело, а малоимущим оно причиняет к тому же массу неприятностей – и материальных, и моральных. Здесь можно поучиться у Армии обороны Израиля: все павшие воины удостаиваются одинаковых надгробий -и памятник над могилой генерала не отличается от памятника над могилой рядового...
Прежде чем уйти от могилы, принято класть на нее камешек. Тем самым мы оставляем знак, что не забыли об умершем, что побывали на его могиле. Есть обычай также класть руку на надгробье: на руке пять пальцев, в каждом пальце три сустава, всего – 15, и это напоминает о воскрешении мертвых, так как предсказание об этом содержит 15 ивритских слов: «Оживут твои мертвецы, восстанет истлевшая плоть, пробудятся и воспоют лежащие во прахе, ибо свет-роса – твоя роса, и земля извергнет умерших».
Выйдя за ворота кладбища, снова омывают руки и не спешат вытирать их – поскольку мы желаем унести с собой хоть что-нибудь, напоминающее нам о дорогом покойнике и месте его успокоения.
Йорцаит
Двенадцать месяцев траур соблюдают только по отцу и матери. В течение всего этого времени следует» избегать веселья и развлечений. Нельзя покупать новую вещь или новую одежду – разве что это нужно для работы или абсолютно необходимо. В этот год не переезжают на новую квартиру. Скорбящий не выступает в качестве хазана в те дни, когда читают «Галель», и не может читать, например, Мегилат Эстер – потому что в таком случае он был бы обязан произнести благословение «Шегехеяну».
Годовщина смерти («йорцайт» на идише) отмечается согласно еврейскому календарю. Если же смерть и погребение произошли не в один и тот же день, то по истечении первого года «йорцайт» будет в день похорон (потому что в тот день начались «Шива» и «Шлошим»), а начиная со второго года – в день смерти.
Если человек скончался в месяце адар, то если следующий год – високосный, «йорцайт» будет того же числа в первый месяц адар.
В субботу, предшествующую годовщине смерти, того, кто будет ее отмечать, принято вызывать к Торе и удостаивать чести читать «гафтару». Мудрецы Кабалы придают этому огромное значение, считая, что чтение «гафтары» приносит неоценимую пользу душе покойного. Есть также обычай предоставлять человеку, отмечающему «йорцайт», честь быть хазаном во время молитвы «Мусаф» и на исходе субботы в молитве «Маарив».
В сам «йорцайт» следует зажечь поминальную свечу, горящую круглые сутки. Тот, кто обязан это делать, в этот день произносит «Кадиш» во всех трех молитвах.
Принято также учить Мишну для блага души умершего, навешать его могилу и устраивать около нее церемонию «Азкара» – такую асе, как в день окончания «Шлошим». Все эти обычаи исполняются из года в год.
Спустя год после смерти начинают поминать покойного в дни, когда читают «Изкор»: в Йом-Кипур, в Шмини-Ацерет, в седьмой день Песаха и в Шавуот.
13 основ нашей веры
Мудрецы наши предостерегают скорбящего от чрезмерного проявления горя: надлежит придерживаться рамок, очерченных Галахой. Человек устроен так, что страдание и горе постепенно забываются, и он снова возвращается к повседневной жизни. Однако того, кто вовсе не ощущает горя, мудрецы осуждают, называя его «жестокосердным». У пророка йрмеягу (гл. 22) есть такие слова: «Не плачьте по умершему и не рыдайте о нем». Мудрецы объясняют, что пророк имеет в виду: «не плачьте сверх меры и не рыдайте больше, чем требует закон». В книге Дварим, в главе 14-й сказано: «Сыны вы у Г-спода, Б-га вашего – не царапайте тело свое и не вырывайте волосы свои по умершему; ибо вы – святой народ Г-спода, Б-га вашего, вас избрал Г-сподь быть Ему особым народом, отличающимся от всех народов земли». В этих словах заключена глубочайшая философская идея, касающаяся также и формы проявления скорби, приличествующей сыновьям избранного народа, верящего в бессмертие души. Поэтому вы, сыны Израиля, не должны подражать тому, как свое горе проявляют сыны прочих народов, царапающие до крови тело и рвущие на себе волосы. Если умирает еврей – это еще не конец. Это лишь временная разлука – поскольку «сыны вы у Г-спода, Б-га вашего», и жизнь ваша продолжается в мире абсолютного добра. Слишком острое, необузданное выражение скорби наносит урон «Б-жественному образу», которым вы обладаете.
В трактате Авот говорит раби Яаков[1]: «Этот мир подобен прихожей перед миром грядущим – приготовься в прихожей, чтобы войти в гостиную». Еврейская вера в бессмертие души («а дух вернется к Б-гу, давшему его») и в воскрешение мертвых («пробудятся и воспоют лежащие во прахе») – два краеугольных камня нашего мировоззрения. Рамбам сформулировал «13 основ иудаизма», которые мы повторяем каждый день после молитвы «Шахарит». Последняя из них выражает нашу веру в воскрешение мертвых.
Вот они:
1. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, творит все творения и управляет ими и что Он один создавал, создает и будет создавать все, что есть в мире.
2. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, един, и нет другого единства, подобного Ему, ни в каком отношении, и что Он лишь один – Б-г наш в прошедшем, настоящем и будущем.
3. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, не имеет тела, и что Он недоступен тем, кто постигает материальные формы, и что у Него вообще нет никакого подобия.
4. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, есть первый и Он же – последний.
5. Я верую безраздельной верой в то, что одному только Творцу, благословенно имя Его, подобает молиться и что никому, кроме Него, не подобает молиться.
6. Я верую безраздельной верой в то, что все слова пророков – истина.
7. Я верую безраздельной верой в то, что пророчество Моше-рабейну – истина, и что он – духовный отец всех пророков, как предшествовавших ему, так и пришедших после него.
8. Я верую безраздельной верой в то, что вся Тора, находящаяся в наших руках теперь, есть та самая Тора, которая была дана на Синае Моше-рабейну.
9. Я верую безраздельной верой в то, что эта Тора не будет заменена и что от Творца, благословенно имя Его, не будет никакой другой Торы.
10. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, знает все дела людей и все мысли их – как сказано: «Создавший все их сердца постигает все их дела».
11. Я верую безраздельной верой в то, что Творец, благословенно имя Его, воздает добром соблюдающим Его повеления и карает преступающих их.
12. Я верую безраздельной верой в то, что Машиах придет – и, хотя он задерживается, я каждый день жду, что он придет.
13. Я верую безраздельной верой в то, что произойдет воскрешение мертвых тогда, когда это будет угодно Творцу, благословенно имя Его, и память о Нем будет превозносима всегда и во веки веков.
[1] Раби Яаков (бар Коршай) – танай четвертого поколения, приближенный к рабану Шимону бен Гамлиэлю. Известны его высказывания: «Один час тшувы и добрых дел в этом мире лучше всей жизни в мире грядущем, но один час душевного покоя в мире грядущем лучше целой жизни в этом мире» (Авот, 4:17).
