ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Вместо оплаты - расплата

Т. Я неоднократно слышал от тебя, что материальный мир своего рода отражение мира духовного. Выполнение мицвы укладывается, как я убедился, в эту концепцию. Исполнение мицвы на земле приводит к определенному изменению в мире скрытом. Это можно сравнить с изготовлением или исправлением вещи в материальном мире: Здесь на земле результат зависит, во- первых, от специфики действия,²⁰⁸ и, во-вторых, от человека, который его совершает. Так и достижение в духовном мире зависит от действия как такового, от точного выполнения всех деталей, предписанных законом, и, кроме того, от человека, осуществляющего мицву. Высота духовного роста влияет на качество работы.
Возможна ситуация, когда материал хорошего качества, способ изготовления вещи известен, но у человека отсутствуют необходимые навыки работы. И вот, результатом труда нельзя воспользоваться. Затрачено время, усилия, но ничего дельного не вышло, более того, загублен материал. Можно пойти еще дальше: он изготовил стул, присел на него отдохнуть, но стул не выдержал и рухнул вместе с "мастером", человек ушибся. Интересно, в духовном мире есть аналогия подобному развитию событий или выполнение мицвы не приводит к негативным последствиям, и вопрос лишь в том, какой высоты она достигает?
Р. Отвечу на твой вопрос выдержкой из трактата Брахот: «Сказал Рава: цель хохмы²⁰⁹ - тшува²¹⁰ и хорошие дела. Не подобает, чтобы человек изучал Тору и пренебрежительно относился к отцу, матери или ребе, или к тому, кто превосходит его в хохме, как сказано: "Начало хохмы - боязнь перед Гашемом. Разум тов для всех исполняющих их (мицвы), слава Его пребудет вовеки" (Тгилим, 111:10). Не сказано "разум тов изучающим их", но сказано "разум тов исполняющим их". Имеется в виду: исполняющим их ради Небес, но не тем, кто выполняет их не ради Небес. И каждый, кто выполняет их не ради Небес, лучше ему не рождаться» (Брахот 17а).

Т. Не мог бы ты разъяснить ход мысли Равы?
Р. Одна из особенностей, отличающих Тору от других наук, состоит в том, что успех изучения зависит от страха перед Творцом. Осознание Его могущества, недосягаемости Его высоты, понимание, что все подчинено Его воле, оказывает влияние, как на мысли человека, так и на его действия. В подобном случае изучение Торы приводит к качественному изменению разума изучающего. «Разум тов²¹¹» - награда человеку, учебе которого сопутствует страх перед Гашемом»²¹². Поскольку в предложении, приведенном из Тгилим, речь идет об изучении Торы, естественно ожидать объяснения, как наличие разума тов скажется на
изучении
мицв, на теории вопроса. Почему же вместо этого говорится о практическом выполнении мицвот? Неожиданный поворот в сторону практического выполнения мицвот преследует особую цель: сообщается, что конкретное действие, совершаемое руками, на самом деле, зависит от разума человека. Талмуд разъясняет: «разум тов» ведет человека к особому качеству выполнения мицвот, когда мицва совершается ради Небес.

Т.Идея, которую развивает Талмуд, понятна. Признаюсь, под таким углом на аводу я до сих пор не смотрел. Мне всегда казалось, что служение во имя Небес зависит от качеств человека. Гордыня, стремление к почету, жажда наживы - черты, препятствующие чистоте выполнения мицв. Их преодоление ведет к возвышенному служению. Но сейчас я вижу, что Талмуд открывает иной путь: цель может быть достигнута за счет трансформации разума. Неясно все же, какая роль отводится при этом качествам.
Р. Движение разума в сторону тов и очищение характера происходят одновременно. Темные черты - препятствие на пути духовного роста. Однако постижение истины, ее проникновение в сердце приводит к ослаблению йецер ара и, как следствие, к улучшению качеств.
Теперь вернемся к твоему вопросу: может ли выполнение мицвы привести к негативному результату? Посмотрим на заключительную часть слов Равы: "Каждый, кто выполняет мицвы не во имя Небес, лучше ему не рождаться".

Т. Эти слова не оставляют места сомнению: мицва, действительно, может обернуться против человека. И все же мысль Равы, сама по себе, вызывает недоумение. Известно, что выполнение мицвы из корыстных побуждений не поощряется, но, несмотря на это, даже такое служение засчитывается в плюс, создавая награду Грядущего мира.²¹³ Как увязать этот общеизвестный факт с мыслью Равы о том, что человеку, служение которого нечисто, лучше вообще не рождаться?
Р. Если суждение Равы вырвать из контекста, оно, на самом деле, противоречит хорошо известному положению. Но если рассматривать заключительные слова как следствие сказанного вначале, тогда нет конфликта. Его слова можно истолковать так: если человек расходует время и силы на изучение Торы, но это никак не приближает его к Творцу²¹⁴, не сказывается на его служении, то итог жизни не сложится в его пользу.

Т. Действительно, "резкий" вывод о том, что лучше ему не рождаться, Рава основывает на том, что человек изучает Тору, но своим поведением ей противоречит. Тогда оказывается, что положение человека, выполняющего мицвы из корыстных побуждений и не изучающего Тору, предпочтительнее, чем у того, кто трудится над постижением великого учения, но это не мешает ему в служении преследовать личную выгоду. Не следует ли из этого, что в подобной ситуации разумнее вообще приостановить изучение Торы?
Р. Посмотрим, как советует поступать в этом случае р. Хаим Воложии: "Если человек постоянно изучает Тору, но не делает это каждый раз во имя Небес²¹⁵, все равно не следует ему из-за этого оставлять занятия... Но если он будет учиться постоянно, в нем возрастет
йецер тов²¹⁶, так что все его изучение станет направленным во имя Небес... Так же и с выполнением мицвот. Если йецер ара возрастет, все равно не нужно приостанавливать выполнение мицвот, и даже, хоть он и делает их не во имя Небес, тем не менее, мицвы выполняются. Но если он отложит выполнение мицвы, ожидая момента, пока его покинет йецер ара и он сможет выполнять мицву во имя Небес, откуда известно, что он вообще придет к выполнению мицвы?" (Руах хаим, 2:1).

Т. Р. Хаим Воложин утверждает, что упорные занятия перерастут, в конце концов, в изучение Торы исключительно во имя Небес. Почему же Талмуд говорит, что изучающему Тору из корыстных побуждений лучше вообще не рождаться?
Р. Чтобы снять это противоречие, мы должны сказать, что Талмуд рассматривает случай, когда изучение Торы так и не поднимается до уровня во имя Небес.

Т. Но разве, по мнению р. Хаима Воложина, подобная ситуация возможна? Упорное изучение неминуемо достигает уровня "во имя Небес".
Р. Наверно, Талмуд имеет дело с ситуацией, когда человек изучает Тору без должного рвения.²¹⁷ Такая учеба никогда не перерастет в изучение ради Небес. Или другой вариант: р. Хаим Воложин говорит о человеке, который не просто все силы прикладывает для изучения Торы, но параллельно с этим работает над исправлением своих качеств. Подобное сочетание способствует устранению плохих качеств характера. Рава же сформулировал закон о человеке, который достигает успеха в учебе, но игнорирует свой йецер ара. Судьба такого человека плачевна настолько, что ему лучше бы вообще не рождаться.

Т. Если выполнение мицвы, даже не чистое, засчитывается, тем не менее, в плюс, почему Рава утверждает, что лучше вообще не рождаться?
Р. Исполнение мицвы, когда к ней примешаны меркантильные соображения, не зачеркивает того факта, что мицва, пусть не самым лучшим образом, но все же исполняется. Р. Хаим Воложин именно это и говорит: "Хоть человек и делает мицвы не во имя Небес, тем не менее, выполняются мицвы". Рава не оспаривает истинность этого положения. Он лишь утверждает, что возможен случай, при котором выполнение мицвот приведет к негативному финалу. Этот случай выявлен в Талмуде. Человек старательно изучает Тору, но в жизни, как прежде, поддается йецер ара. Он "пренебрежительно относится к отцу, матери, ребе и тому, кто выше него в хохме", или выполняет мицвы, главным образом, ради личной выгоды: гонится за славой, устраивает карьеру и так далее. Итог жизни такого человека не в его пользу.

Т. Если йецер ара поработил человека, то, хоть это и звучит парадоксально, но само служение подводит человека к печальному финалу. С другой стороны, служение складывается из мицвот, а за ними следует награда. Как согласуются эти две противоречащие идеи? В какую сторону человек, в конце концов, движется: вверх или вниз?
Р.
Вследствие аверы первого человека тов и ра перемешались. Это означает, в частности, что к хорошему поступку (тов) подмешивается плохое (ра), и, наоборот: в неприглядном поступке иногда можно обнаружить нечто положительное. Пример: человек навещает больного²¹⁸, но делает это по расчету, ибо его служебное положение зависит от этого визита. Другой пример: человек украл хлеб, чтобы накормить им голодного. Особенность служения, о котором говорит Рава, в том, что совершению поступка предшествует изучение Торы. Кдуша Торы входит в человека, а он, подчиняясь йецер ара, выполняет мицвы, преследуя личную выгоду. Получается страшная вещь: кдуша питает силу зла. Вместо предполагаемого возвышения материального мира происходит принижение высокого. Если бы человек не изучал Тору, зло, не получив дополнительного питания, не было бы столь сильным, и результат действия не был таким разрушительным.
Подобная идея нам однажды уже встретилась в словах Виленского Гаона: "Тора для нефеш - что дождь для земли, взращивающий то, что в ней посеяно: эликсир жизни или эликсир смерти. Тора взращивает то, что в сердце человека. Если сердце тов, она увеличивает
ират шамаим - страх перед Небесами. А если в его сердце корень, начиненный горечью, полынью, тогда возрастает в нем тина..." (Эвен шлема, 1:11).
Назначение мицвы - привнести кдушу в физический мир, произвести в нем очищение. Работа над Талмудом прибавляет кдушу в момент совершения действия. Уместно сравнение: изучение Торы соотносится с выполнением мицвы, как нешама человека - с гуфом. Виленский Гаон писал: "Как мицва придает силу органам (тела), и из-за выполнения мицвот органы (тела) человека совершенствуются²¹⁹, так и в Торе, более внутренней, по сравнению с мицвами,²²⁰ в ней суть жизни" ( Орот Тора, 2:5). И вот, у того, кто изучает Тору, но подчиняется своей внутренней тьме²²¹, действие, подпитанное Торой, вместо предполагаемого очищения приводит к распространению силы зла, происходит еще большее загрязнение. Назначение человека на земле: отделить тов от ра. А он, пусть невольно, поставил тов - изучение Торы - на службу злой силе. Тогда слова Равы "каждый, выполняющий мицвы не ради Небес, лучше ему не рождаться" приобретают новый смысл: цель рождения противоположна тому, что происходит в реальной жизни этого человека. Такому человеку лучше бы вовсе не родиться.

Т. Как согласовать столь суровый приговор с тем, что мицвы все же выполнялись, а раз так, то человек вправе рассчитывать на награду?
Р. Действие мицвы в случае, который мы рассматриваем, включает в себя два аспекта: тов (положительный) и ра (негативный). Аспект тов состоит хотя бы в том, что приказ Всевышнего выполняется человеком, признающим Его власть над собою. Аспект ра в том, что составляющая действия - сила зла получает распространение в самом человеке и всем творении. За нанесенное разрушение последует наказание: страдание в этом мире и после смерти. Страдания, как известно, очищают, являются, своего рода, искуплением негативных поступков. А вслед за искуплением придет награда, соответствующая аспекту тов. Таким образом, слова: "Лучше было бы не рождаться" не означают, что жизнь человека прошла совершенно напрасно, ничего не достигнуто. Выполнение мицвот даже в этом "несчастном случае", в конце концов, окупится и даст положительный результат.

Т. Некоторые моменты в том, что сказал р. Хаим Воложин, мне не понятны. Например: "Если человек постоянно изучает Тору, но не делает это каждый раз во имя Небес, все равно не следует ему из-за этого оставлять занятия...". Странная рекомендация. Ведь человек, изучающий Тору и стремящийся наряду с этим к личной выгоде (например, гонится за славой), направляет кдушу Торы в нечистое место, сила зла получает дополнительное питание, и, как следствие, происходит разрушение большее, чем если бы Тору предварительно не изучали. Предположим, даже через несколько лет, в результате упорной работы, учеба перерастет в изучение во имя Небес. Дает ли это право прямо сейчас разрушать себя и творение?
Р. Это сильное возражение. Вот как советует поступать в подобной ситуации Виленский Гаон: "Когда йецер ара подбивает человека учиться для достижения удовольствий или для получения поста раввина и человек не может противостоять ему, лучше в такие моменты учить книги "мусара", пока йецер не оставит его, и тогда начать учиться..." (Эвен шлема, 8:18). Виленский Гаон видел, что учеба человека, намерения которого не чисты, вещь опасная. Правильная линия поведения в подобной ситуации: оставить учебу и переключиться на преодоление плохого начала. Возможно р. Хаим Воложин согласен с этим, а его слова "не следует оставлять занятия" означают, что неправильно полностью прекращать учебу, но оставить занятия на время - целесообразно.²²² Однако если он считал, что учеба должна продолжаться, но, параллельно с этим, человеку следует направлять усилия на преодоление злого начала, тогда его взгляд не совпадает с тем, что считал Виленский Гаон.²²³

Т. В высказывании р. Хаима Воложина есть еще один момент, который мне бы хотелось понять. Он говорит, что, даже если на данном этапе человек учится не во имя Небес, тем не менее: "Если он будет учиться постоянно, то возрастет в нем йецер тов, так что его изучение будет направлено во имя Небес". Не вступает ли эта мысль в противоречие с тем, что сказано в Талмуде? Идея Равы, насколько я понял, в том, что если изучение Торы соединено со страхом перед Небесами ("начало хохмы - страх Гашема"), тогда разум трансформируется и поднимается до уровня, который называется «разум тов». Лишь тогда человек приходит к служению во имя Небес и заслуга его велика, как сказано: «Слава его пребудет вовеки». Но если человек изучает Тору не во имя Небес, а стремится к личной выгоде, тогда ни о каком страхе перед Небесами речь, конечно, не идет. В подобном случае даже упорные занятия не приведут к возвышению разума.²²⁴ На каком основании р. Хаим Воложин утверждает, что «если человек будет учиться постоянно, возрастет в нем йецер тов, так что его изучение будет направлено во имя Небес»?
Р. Приведу высказывание Виленского Гаона, не только подтверждающее твою мысль, но еще более вступающее вразрез с тем, как мы поняли слова р. Хаима Воложина. Виленский Гаон объясняет скрытый смысл сказанного царем Давидом: "Поднялись они в небо и опустились в бездну..." (Тгилим, 107:26). Вот его комментарий: "Человек, изучающий Тору и выполняющий мицвы, чтобы его почитали, поднимется до вершины неба, но после этого опустится в пучину вожделений..." (Орот, 1:5:6). Подняться до вершины неба, согласись, дано не каждому. Чтобы это произошло, необходимы серьезные усилия. Но каков финал? О перерастании его трудов в учебу во имя Небес нет и речи. Наоборот, человека ожидает духовное падение, как и сказано в Талмуде: "Лучше бы ему не рождаться".

Т. Комментарий Виленского Гаона ставит вопрос, который раньше в голову не приходил: переход от служения не во имя Небес к служению во имя Небес относится и к изучению Торы, и к выполнению мицвот, или затрагивает исключительно учебу?²²⁵ У Виленского Гаона оба аспекта служения поставлены рядом, а р. Хаим Воложин различает их: упорная учеба пробуждает йецер тов, и он может изменить качество учебы, а при выполнении мицвот такая постановка вопроса неуместна²²⁶.
Р. Если учесть комментарий Виленского Гаона о том, что нечистое служение может привести к духовной катастрофе, мысль о его перерастании в нечто высокое, высказанная р. Хаимом Воложиным, теряет свою очевидность. Тем не менее, Талмуд указывает на возможность подобного преобразования: "Сказал р. Йегуда, что сказал Рав: пусть человек изучает Тору и выполняет мицвы, даже если делает это не во имя Небес, ибо служение не во имя Небес перейдет в служение во имя Небес" (Псахим, 50:2).

Т. Выдержка из Талмуда приводит, как минимум, к двум проблемам. Первая: она, очевидным образом, противоречит высказыванию Виленского Гаона, который объясняет, что нечистое служение добром не кончается. Вторая: Талмуд в данном вопросе явно не сделал разграничения между изучением Торы и выполнением мицвот. Как это согласуется с точкой зрения р. Хаима Воложина, считавшего слова, сказанные р. Йегудой, относящимися только к изучению Торы и, тем самым, он провел различие между учебой и выполнением мицвот?
Р. Не будем спешить с ответом, попробуем понять, о каком случае говорит Талмуд. Надо сказать, что среди комментаторов на этот счет нет единого мнения. Познакомимся сначала с позицией Рамбама. Приведу два закона, сформулированные им в разделе, посвященном тшуве. «Хахамим предыдущих поколений говорили: может быть, ты скажешь: вот, я буду изучать Тору, чтобы разбогатеть, или чтобы называться раввином, или чтобы получить награду в будущем мире. Для этого²²⁷ сказано: "чтобы ты любил Гашема". Смысл слов: все, что вы делаете, делайте, исходя из любви к Нему...»
{Законы тшувы, 10:4). Вслед за этим Рамбам формулирует другой закон: "Каждый, кто выполняет (предписания) Торы, чтобы получить награду или чтобы не постигли его бедствия, служение такого человека происходит не во имя Небес. Каждый, кто служит не из-за боязни (наказания) и не чтобы получить награду, но из-за любви к Создателю, который заповедал выполнять закон, - такой человек служит во имя Небес. Сказали хахамим²²⁸: Пусть человек выполняет Тору даже не во имя Небес, ибо это перейдет в выполнение во имя Небес. Поэтому, когда учим детей, или женщин²²⁹, или людей необразованных (в Торе), то, пока не возрастет их понимание, им предлагают исполнять закон, чтобы они не понесли наказания и получили награду. Эту тайну им открывают постепенно и доброжелательно приучают, пока они ее не постигнут и не станут служить из любви к Нему".

Т. В словах Рамбама я вижу ответ на один из моих вопросов. Во втором законе Рамбам приводит утверждение р. Йегуды, сделанное им со ссылкой на то, что сказал Рав, о служении, перерастающем в служение во имя Небес. Поскольку вслед за этим Рамбам говорит о детях, женщинах, людях необразованных, очевидно, речь идет о служении в целом, о том, как приучить людей, разум которых не развит, к выполнению мицвот. Идея Рамбама, насколько я понял, в том, что на первом этапе не следует добиваться чистоты служения. Пусть люди выполняют закон ради личной выгоды, беспокоиться нечего. Если приучать их к мицвам спокойно, доброжелательно, постепенно открывая высокое, стоящее за этими простыми действиями, в конце концов, они придут к служению во имя Небес, основание которого - любовь к Творцу²³⁰. Понятно, этот совет Рамбам относит и к изучению Торы, и к выполнению мицвот. Но один момент в этом меня все же озадачивает.
Р. Какой именно?

Т. В первом и втором законах Рамбама говорится о тех же видах служения: нечистом и чистом, во имя Небес, основанном на любви к Создателю. Что же побудило Рамбама разделить эту идею на два отдельных закона?
Р. На первый взгляд может показаться, что оба закона говорят об одном и том же. Но если присмотреться, видно различие. Первый закон относится к человеку, изучающему Тору. Однако что им движет? Тяга к богатству, почету. К такому человеку неприменимо утверждение Талмуда о том, что его служение возвысится из нечистого. Поэтому Рамбам формулирует для него отдельный закон. Естественным переход от служения не во имя Небес к служению во имя Него, о котором говорит р. Йегуда, будет для человека, который, по своему разумению, еще не дорос до высокого уровня. Не зря Рамбам, в качестве иллюстрации к словам р. Иегуды, говорит о детях, женщинах, которые не проявляют усердия в выполнении мицвот, о людях необразованных в Торе. Однако если разум человека развит, но ведет его к нечистоте, трудно ожидать, что произойдет чудо и человек поднимется до высокого служения. Поэтому Рамбам не захотел связывать идею р. Иегуды с человеком, служение которого замешано на личных амбициях, а говорит о нем отдельно.

Т. Твое объяснение отвечает на первый из поставленных мною вопросов, снимает противоречие между высказыванием
Виленского Гаона, предсказавшего плохой конец тому, кто выполняет Тору не во имя Небес, и мыслью Талмуда, где сказано, что, в конце концов, человек обратится к чистому служению. Слова р. Йегуды применимы к человеку, разум которого лежит вне категорий Торы, а Виленский Гаон говорит о том, кто преуспел в Торе, имея нечистые намерения: "Человек, изучающий Тору и выполняющий мицвы, чтобы его почитали...", - вот случай, который он имеет в виду.
Р. Приведу другое высказывание Виленского Гаона, подтверждающее твою догадку: "В том, что сказано²³¹: пусть человек изучает Тору и выполняет мицвы не во имя Небес, ибо от этого придет к служению во имя Небес, имеется в виду человек, который не имеет какой-то определенной цели, но осуществляет служение потому, что так поступали его предки. Но Талмуд не говорит о том, чье главное намерение в изучении Торы - стремление к почету" (Эвен шлема, 8:12). Точка зрения Виленского Гаона, по сути, совпадает с позицией Рамбама.
Не все согласны с Рамбамом. Тосафот считает, что утверждение р. Йегуды распространяется даже на человека, изучающего Тору с целью прославиться или получить должность раввина. К тому же, этот комментарий рассматривает слова р. Иегуды исключительно по отношению к изучению Торы, но не к выполнению мицвот (Таанит, 7а, Брахот, 17а).

Т. Ни Рамбам, ни Виленский Гаон не проводят различия между изучением Торы и выполнением мицвот. И Талмуд излагает правило о том, что служение не во имя Небес перерастает в служение во имя Небес, касательно изучения Торы и выполнения мицвот. Если так, что побудило Талмуд разграничить два аспекта служения - Тору и мицвы, как самостоятельные? Ведь можно было бы ограничиться общей формулировкой: пусть человек служит не во имя Небес, ибо это перерастет в служение во имя Небес. Зачем понадобилось говорить отдельно о Торе и мицвот?
Р. Вопрос правомерный. На него поможет ответить закон, который привел Рамбам в разделе, связанном с изучением Торы:
"Первое, за что судится человек²³², - это за изучение Торы и после этого за остальные дела. Поэтому сказали хахамим: пусть изучает человек Тору, будь то во имя Небес или не во имя Небес, ибо, если изучает не во имя Небес, это перерастет в изучение во имя Небес" (Законы изучения Торы, 3:4).
Не случайно после смерти суд в первую очередь рассматривает именно этот аспект. Оценка всей жизни начинается с отношения человека к Торе. Отсюда следует, что связь человека с Торой - это главная его характеристика. Привязанность к Торе - это, на самом деле, привязанность к духовному (не материальному) миру. Соотношение между изучением Торы и остальными мицвами подобно соотношению между нешамой и гуфом. Ясно, что сам переход от служения невысокого к служению во имя Небес в процессе изучения Торы будет отличаться от того, который основан на выполнении мицв, он происходит по иным законам. Чтобы отразить это, р. Йегуда формулирует свое правило, разделяя два аспекта служения - Тору и мицвы.

Осторожность в молитве

Р. "Не умножай разговоры с женой. Про его жену сказано, тем более это касается жены другого человека. Отсюда хахамим заключили: кто увеличивает разговоры с женой, причиняет себе зло, отвлекается от изучения Торы и, в конце концов, унаследует геином (ад)" (Пиркей Авот, 1:5).
Т. Трудно представить, что продолжительные разговоры приводят к таким трагичным последствиям.

Р. Наивно полагать, что долгие разговоры с женой, на самом деле, гарантируют место в геиноме (аду).
Т. Как же тогда понимать мишну?

Р. Человек, убивающий время на затяжные и необязательные разговоры с женой, духовно мельчает, намечается тенденция к внутренней деградации, что, в конечном счете, при определенном стечении обстоятельств может привести его в геином. Эта мысль далеко не очевидна и нуждается в детальном разъяснении. Приведу комментарий р. Ицхака Лурье, далеко отстоящий от всех объяснений этой мишны, которые мне довелось встретить. Причина, побудившая меня познакомить тебя с этим комментарием, связана с нашей предыдущей дискуссией о том, что хорошее начинание, выполнение мицвы, может привнести в жизнь нечто нежелательное.
Вот как р. Ицхак Лурье раскрывает скрытый смысл мишны. Слова "не разговаривай много с женой" означают: не говори высокомерно, когда молишься, как сказано: אדנ-י שפתי תפתח ופי (Г- споди, открой мои уста, и мой рот...).
Т. Этот комментарий, мягко говоря, малопонятен. С одной стороны, мишна сказала о беседах с женой. С другой стороны, молитва²³⁴ начинается словами: "Г-споди, открой уста мои...", если соединить первые буквы этих слов на иврите, получится אשתו - его жена. Но достаточно ли этого совпадения для вывода о том, что мишна имеет в виду не реальный разговор с женой, а преподносит урок, связанный с молитвой? В мое намерение, конечно, не входит оспаривать объяснение р. Ицхака Лурье просто потому, что я не обладаю и тысячной долей того знания, которое было открыто ему. Тем не менее, мне бы очень хотелось, хотя бы отчасти, понять, что побудило его понимать мишну именно таким образом, усмотреть в обычном разговоре с женой молитву, обращенную к Творцу?

Р. Комментарий р. Ицхака Лурье, безусловно, неожиданный. Попробуем разобраться в нем ступень за ступенью. Вот как начинается эта мишна: "Пусть твой дом будет широко открытым (для каждого), и бедняки станут твоими домочадцами, и не увеличивай разговоров с женой..." (Пиркей авот, 1:5). Тот, кто читает эту мишну, узнает о правильной позиции человека по отношению к другим людям и, в частности, к собственной жене. Однако для р. Ицхака Лурье эта мишна раскрывает и связь, которую следует создавать между собой и Всевышним. Слова: "Пусть твой дом будет широко открыт...יי он объясняет не так, как они видятся нам. Согласно языку Торы, слово בית (дом) имеет скрытое значение: Шхина.²³⁵ Тогда текст мишны допускает следующую интерпретацию: "Пусть Шхина откроется и даст тебе щедро все возможные виды шефы. И достигается это через хорошие действия, ибо хорошие действия изгоняют силу зла, которая не сможет, в результате, питаться от сияния шефы, и тогда шефа спустится".
Перейдем к следующей ступени. На языке хахамим, Шхина имеет целый ряд названий, одно из которых - жена.
Т. Это высказывание не согласуется с тем, что я встречал раньше: Ам Исраэль хахамим сравнивают с невестой, а Творца - с женихом²³⁶.

Р. Действительно, главой дома является мужчина, а не женщина. В этом смысле Ам Исраэль, который подчинил себя Творцу, естественно называть невестой. Народ находится на земле, а Он в мире верхнем. Поэтому к Нему адресовано слово "жених'⁵. Попробуем посмотреть на происходящее под другим углом. Идея двустороннего движения между мирами для нас не нова. Точка зрения определяет восприятие. Взгляд на отношение Творца, посылающего от Себя шефу к Ам Исраэль, как на союз жениха и невесты, отвечает движению «сверху вниз». А молитва, обращенная человеком к Творцу, имеет обратную направленность: «снизу вверх». Слова молитвы, исходящие из сердца, воздействуют на верхний мир²³⁷. Роли изменились, теперь человек выступает в роли дающего, а Шхина принимает. В этом смысле она предстает как невеста, а человек как ее жених. Тем самым, применительно к молитве, сравнение Шхины с женой становится оправданным.
В разбираемой нами мишне, согласно прочтению р. Ицхака Лурье, речь идет о Шхине, которая названа домом. Поскольку слова дом и жена на языке хахамим взаимозаменяемы, есть основание считать, что вторая часть мишны, касающаяся разговора с женой, так же, как и первая, говорящая о доме, имеет, на самом деле, в виду Шхину.
Т. Согласен, если принять, что начало мишны, говоря о доме, имеет в виду Шхину, то естественно считать, что и конец мишны относится к Шхине. Но тогда, в соответствии с текстом мишны, чрезмерное удлинение разговора с женой (Шхиной) вызывает негативные последствия. И если считать, что разговор в мишне - это молитва, то получается, что чрезмерная продолжительность молитвы нежелательна. Так ли это?

Р. Нет.
Т. Как же объяснить смысл мишны?

Р. Посмотрим, какое слово указывает на продолжительность разговора с женой. В мишне сказано אל תרבה (не увеличивай). Корень этого слова רב ("хозяин", "рав"). Таким образом, слово תרבה (увеличивать) имеет оттенок главенствования, превосходства. Поэтому фразе: "Не увеличивай разговор с женой" р. Ицхак Лурье придает следующий смысл: "Во время молитвы не возносись: молись покорно, тихо, помни, что ты существо материальное, абсолютное ничто, изливай свою душу, как будто ты бедняк, просящий милостыню у порога".
Т. Никогда бы не подумал, что אל תרבה (не увеличивай) можно интерпретировать, как "не возносись". Если так, мишна, говорит не о продолжительности молитвы, а о покорности, смирении того, кто молится.

Р. То, что для нас выглядит неожиданностью, в глазах знатока Торы представляется закономерным, причем настолько, что по- другому и быть не может. Естественность интерпретации р. Ицхака Лурье вытекает из текста Тгилим, послужившего основанием для начала молитвы. Вот три высказывания царя Давида, которые объясняют ход мысли р. Ицхака Лурье. Первое: "Г-споди, открой мои уста, и язык мой возвестит Тебе хвалу" (Тгилим, 51:17). Второе: "Не хочешь Ты жертвы; я принес (бы ее) - всесожжения не желаешь Ты". Третье: "Жертвы Б-гу - дух сокрушенный; сердце сокрушенное и удрученное, Элоким, презирать не будешь".
Первому из этих предложений хахамим отвели место в начале молитвы. Второе предложение говорит о жертвоприношении. Взаимосвязь жертвоприношений и молитвы - вещь известная. В трактате Брахот отмечается, например, что время, установленное для молитвы, выбрано в точном соответствии со временем жертвоприношений в Храме. Самому нереально усмотреть связь между молитвой и жертвоприношением. Внешне они похожи тем, что обе мицвы устремлены в верхний мир. Одна - посредством слов, идущих от молящегося к Творцу, другая - посредством сжигания животного. Однако знание хахамим не лимитировалось внешним сходством. Осведомленные о внутренней природе этих мицвот, они видели, что время молитвы необходимо установить так, чтобы оно совпадало со временем жертвоприношения. Истинная связь этих двух мицвот была, тем самым, закреплена в законе.
Вот что пишет по этому поводу р. Хаим Воложин: "Назначение молитвы соответствует назначению жертвоприношения. Жертвоприношение поднимало нефеш наверх²³⁸, а главный момент искупления состоял в принесении крови, которая соответствует нефеш.²³⁹ Так и в молитве, главное - это поднять и передать, прилепить нефеш к тому, что свыше" (Нефеш ахаим, 2:14).
Назначение жертвоприношения и молитвы выходит за рамки воздействия на нефеш. Результат выполнения этих мицв сказывается не только на человеке, но и на функционировании миров. Р. Хаим Воложин продолжает: "В результате принесения жертв, во времена Храма устанавливались определенные связи и имели место особые соединения между верхними мирами и верхними силами...". То же относится и к молитве: "Благословения в молитве приводят к исправлению миров, так что они соединяются между собою и поднимаются...".
С момента разрушения Храма прекратились жертвоприноше- ния, и Исраэль лишился этого мощного рычага воздействия на верхние миры и нефеш в человеке. Тем не менее, молитва по- прежнему с нами. Но и в то далекое время, когда принесение животного на жертвенник служило одним из способов установления связи с верхним миром, механизм этот не всегда работал безотказно. Об этом и говорит царь Давид: "Не хочешь Ты жертвы; я принес (бы ее) - всесожжения не желаешь Ты". И тогда, в столь неблагоприятной для человека ситуации, место жертвоприношения занимает молитва: "Г-ди, открой мои уста. Жертвы Б-гу - дух сокрушенный, сердце сокрушенное и удрученное...". Чтобы слова молитвы были услышаны наверху, необходимо изгнать из них всякое проявление высокомерия. На это и указывает р. Ицхак Лурье в объяснении мишны: "Во время молитвы не возносись...".
Т. Недоумение, вызванное вначале комментарием р. Ицхака Лурье, сменяется ощущением закономерности этого объяснения. Оно основано на сопоставлении псалма царя Давида со словами, которые открывают нашу молитву. Но вот что не понятно: мишна предостерегает о том, что чрезмерные, частые и длительные, разговоры с женой могут привести к нежелательным последствиям, причем, если жена не своя, это еще хуже. Не представляю, как слова о чужой жене можно интерпретировать в отношении молитвы?

Р. Из всех живших в этом мире наиболее близок к Шхине был, как известно, Моше рабейну, о котором говорит Пятикнижие: "Если есть у вас пророк, то Я, Гашем, в видении открываюсь ему, во сне говорю с ним. Не так с рабом Моим Моше: доверенный он во всем доме Моем. Устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не загадками, и лик Гашема зрит он..." (Бемидбар, 12:6-8). Поскольку Моше рабейну был наиболее приближен к Шхине, и Шхина в мишне сравнивается с женой, то можно условно считать, что Шхина являлась как бы "его женой", но не женой кого-либо другого. У любого другого человека дистанция между ним и Шхиной более ощутима, чем между Моше рабейну и Шхиной.
Учитывая это, р. Ицхак Лурье пишет: "И молился Моше, как бедняк, тихо, покорно...", тем более, это касается "человека, к которому не обращено лицо Шхины, человека маленького. Ему следует молиться с чрезмерной покорностью".
Разговор с женой, о котором говорит мишна, означает молитву. Увеличение разговора с женой - высокомерие в молитве. Увеличение разговора с чужой женой - высокомерие и непокорность в молитве человека маленького. Обычному человеку²⁴⁰ надлежит учитывать, насколько велика дистанция между ним и Шхиной, насколько он в своем существовании не дотягивает до высокого уровня духовности, на который способен подняться еврей. С этой точки зрения, сравнение Шхины с чужой женой становится оправданным и точным.
Если ограничиться этой мыслью царя Давида, может показаться, что молитва с полным смирением сердца является заменой жертвоприношения, а молитве, не удовлетворяющей этому требованию, не суждено подняться наверх и быть принятой. Но, на самом деле, не все так просто. Обрати внимание на предостережение мишны: "Тот, кто много беседует с женой, причиняет себе зло, отвлекается от изучения Торы и, в конце концов, унаследует геином (ад)".
Т. Не хочешь ли ты сказать, что молитва оборачивается во вред молящемуся?

Р. Именно так. Вот комментарий р. Ицхака Лурье на эту часть мишны: "Говорящий молитву с высокомерием, громко, без покорности, причиняет себе вред. После окончания молитвы сила зла вцепится в него посредством гнева или других плохих свойств. Войдет в него огонь геинома (ада) через гнев, гордыню, ссоры с членами семьи...".
Получается, что намерение у человека было хорошее, он выполнил мицву сосредоточенно, вложил в молитву душу. Но, поскольку природе его свойственна заносчивость, гордыня, это отразилось на самой молитве: произнося слова перед Всевышним, он не предпринял особых усилий, а остался тем, кем был, человеком непокорным. В результате кдуша, вызванная молитвой, спустилась и вошла в него, одевшись в неподходящую одежду, в оболочке, притягивающей к себе силу зла. Силе зла, как и любой другой силе в мире, необходима подкормка. Почуяв кдушу, злая сила устремляется к ней, не встречая никаких препятствий, потому что оболочка, в которой кдуша спустилась в молящегося, заимствована из владения зла. В итоге зло прилепляется к человеку в большей степени, чем до молитвы. Как следствие, подкрепившись, поднимают голову его плохие качества: гнев, гордыня, возникают ссоры с домашними.
Случай с молитвой подтверждает вывод, к которому мы пришли ранее, опираясь на пример изучения Торы: "нечистое" выполнение мицвы вызывает негативный эффект.
Т. Как же быть человеку гневливому, возносящемуся над другими? Может быть, лучше для него вообще не молиться?

Р. Действительно, это проблема, но твое предложение неприемлемо. Отказываясь от молитвы, человек нарушит закон, совершит аверу, так что последствия окажутся намного более разрушительными.
Т. Как же быть тому, кто не заблуждается на свой счет и видит свою, мягко говоря, невысокую природу?

Р. По закону, человек не должен начинать молитву, если им в этот момент овладел гнев (Шулхан арух, Законы молитвы, 93:2). Правильная линия поведения - успокоиться и затем приступить к молитве. В нашем случае можно дать аналогичный совет. Если человек осведомлен о своей внутренней непокорности, знает свою вспыльчивость, гордыню, тогда до начала молитвы ему следует сосредоточиться на этом. Решить, что, по крайней мере, на время молитвы он хочет расстаться со своими "замечательными" качествами, и после этого начать молитву словами: "Г-споди, открой уста мои...". Хорошо, если в этот момент сердце его вспомнит мишну из трактата "Пиркей авот" с комментарием р. Ицхака Лурье.