Биография р. Исраэля Салантера ч. 2

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ГЕРМАНИИ

Рав Исраэль Салантер прожил в Ковно около девяти лет, продолжая распространять мудрость трепета и Мусар, и достиг в этом больших результатов. Изучение Мусара расширилось и охватило широчайшие круги еврейской общины.

Однако деятельность рава Исраэля не ограничивалась только Россией. Он намеревался изменить весь еврейский мир. В Мусаре он видел спасение Торы от забвения и стремился распространить это Учение во всех уголках изгнания народа Израиля.

Прежде всего, его взгляд был направлен на Германию, где тогда господствовала реформа, стиравшая всякую память о Б-жественном Завете. Ассимиляция стремительно захватывала Западную Европу, угрожая полным исчезновением еврейской традиции. Рав Исраэль переехал в Германию и поставил перед собой задачу спасти еврейство этой страны и оживить его росой Учения Мусар.

По всей видимости, деятельность рава Салантера в Германии преследовала далеко идущие цели. Эта страна была источником «просвещения», реформы и ассимиляции, откуда пагубные влияния «новизны» распространились на соседние страны, расшатывая устои Торы и еврейской традиции. Рав Исраэль считал необходимым бороться с «просвещением» в его центре, «умертвить Сатана в его логове», направить свое влияние в самый фокус духовного сбоя и коренным образом изменить существующее положение. В целях противостояния разрушительной деятельности «просвещенцев», он стремился воспитать в Германии просвещенных людей, трепещущих перед Всевышним, и доказать, что нет противоречия между возвышенным служением Творцу и научным знанием.

Новая синагога Берлина, Германия

Отъезд рава Салантера из России у многих вызвал сожаление и недоумение: разве не осталось работы на ее бескрайних просторах, где тогда проживали миллионы евреев? Ведь Россия в те времена была центром мирового еврейства! Рав Исраэль ответил на это очень показательным примером: «Представьте себе, что кони понесли на горном склоне. Все попытки их остановить закончатся плачевно, – смельчаки, отважившиеся на это, будут растоптаны. Только когда лошади спустятся с горы, их можно будет обуздать и остановить. Таково положение и с возрождением еврейства: в России еврейские общины начали скатываться вниз по духовному склону, и ничто не может остановить или даже замедлить их падение. Но в Германии они давно сошли с пути и настолько отдалились от своих корней, что уже можно попытаться их возвратить».

Сначала рав Исраэль оказался в Германии из-за своей болезни. В 1857 году он был вынужден поехать в Альберштадт для медицинских консультаций и провел там некоторое время при поддержке мецената рава Шалома Гирша. После выздоровления рав Исраэль переехал в Кенигсберг, где незамедлительно начал свою деятельность. Его работа была сосредоточена в основном на студентах. Он приглашал в свой дом местную еврейскую образованную молодежь и каждый вечер давал уроки по книгам пророков, Талмуду и Мусару. Всевозможную поддержку ему оказывал рав Яков Гирш из Каленбурга, который в то время был раввином Кенигсберга. Тогда же рав Исраэль анонимно опубликовал свое известное послание Игерет Амусар и издал книгу Томер Двора великого каббалиста из Испании рава Моше Кордоверо.

Интерьер новой синагоги Берлина, Германия

В 1860 году рав Салантер переселился в приграничный с Литвой город Мемель (Клайпеда), где нашел широчайшие возможности для своей деятельности и многочисленных помощников. Уважаемые купцы Беньямин Генеман и Элиягу Бар Фишель предоставили ему свои дома и поддерживали его во всех начинаниях. В доме г-на Генемана рав Исраэль обустроил место для молитвы и учения, где на встречи с ним собирались все известные люди города. Вечером по пятницам, днем по субботам, а зачастую и в будни, рав Исраэль давал уроки по недельным главам Торы в центральном Доме Учения города, воодушевляя многих евреев к служению Творцу. Как обычно, больше всего занятий он проводил в Дни Трепета, подготавливая общину к раскаянию и исправлению духовных качеств. Рав Исраэль смог привести к изменениям в каждом городе, его влияние ощущалось во всех еврейских местечках. Многие проникались его взглядами и духом Мусара. Жители Мемеля отличились достоинством и рассудительностью, изучением Торы, соблюдением заповедей и возвышенными духовными качествами. Рав Салантер основал общество изучения Талмуда, которое объединило множество местных евреев и оказало на них существенное влияние. По его совету раввином этой общины был назначен рав Йешаягу Вальгемот, который многое сделал для жителей города.

Город Мемель (Клайпеда)

Следует отметить, что до приезда рава Исраэля в Мемель уровень соблюдения заповедей Торы в этом городе, как и во всей Германии, был крайне низок. Еврейские магазины были открыты по субботам. Купцы, торговые дела которых были связаны с морским портом, грузили свои товары по субботам как и по будням. Очень показателен был подход рава Исраэля, его последовательный и поэтапный план влияния на местных жителей. Когда он впервые зашел в синагогу, в которой молились торговцы и портовые агенты, чтобы выступить там на тему шаббата, то спросил, нет ли среди присутствующих евреев из Литвы. Получив утвердительный ответ, он ушел, не произнеся ни слова. В следующую субботу раввин снова пришел в эту синагогу и задал тот же вопрос, а когда узнал, что литовских евреев нет, начал свое выступление. Объяснив значимость шаббата в соответствии с уровнем восприятия слушателей, рав Исраэль привел их к умозаключению: «Заниматься портовыми грузами в субботу необходимо, но писать при этом – не обязательно». Торговцы согласились с мнением учителя и все как один приняли решение не писать по субботам. Через несколько недель он снова выступил в этой синагоге и отметил: «Разгружать портовые грузы в субботу необходимо, но заниматься их погрузкой на корабли – не обязательно». Торговцы согласились и с этим. По прошествии некоторого времени он снова выступил перед ними, убедив всех, что и разгрузка судов в Шаббат не является необходимостью. Так, шаг за шагом, рав Исраэль воздействовал на жителей Мемеля, пока не привел в этом городе к большим изменениям в соблюдении Торы.

Благодаря своему географическому положению Мемель являлся в те дни крупным экономическим центром, который по торговым делам ежедневно посещали тысячи людей со всех окрестных городов. Многие литовские евреи из числа тех, что издавна, еще в Саланте, знали рава Исраэля, приезжая в Мемель, посещали его Дом Учения, чтобы услышать его уроки и познакомиться с идеями Мусара. Так все больше распространялось его влияние.

Но и в Мемеле основную часть своего внимания рав Исраэль уделял молодежи, глубоко изучавшей Тору. В то время в Мемеле, как и в других городах и местечках, были молодые люди, которые занимались Торой в местном Доме Учения. Рав Исраэль посвящал им особенно много времени: оказывал всевозможную помощь, часто давал уроки, наставлял на пути Мусара и трепета, заботился о всех их нуждах. Он настоял на том, чтобы в новом строящемся Доме Учения был выделен отдельный корпус для их проживания. Рав Салантер также посвящал много времени студентам университета. Он приглашал их к себе домой и проводил для них беседы и уроки Мусара. С некоторыми из них он оставался в тесном контакте и внимательно следил за их становлением людьми Торы. Впоследствии некоторые из них возглавили еврейство Германии.

В Мемеле рав Исраэль Салантер начал издавать ежемесячник Тевуна, посвященный открытиям в Торе и Учению Мусар. Это был единственный в мире журнал такого рода. В его первом выпуске определялись три задачи:

1) Раскрыть перед сыновьями народа Израиля важность изучения Торы, дабы она не пылилась на дальних полках. Предоставить возможность каждому, сделавшему открытие в Торе, опубликовать свои рассуждения, чтобы приумножилось знание Б-жественного Завета.

2) Возвестить об обязанности обретения возвышенных духовных качеств, чтобы многие смогли встать на путь исправления себя.

3) Помочь талантливым молодым людям с пытливым умом избежать свойственных тому времени преткновений, а также ответить на стоящие перед ними вопросы об обретении возвышенных духовных качеств, поскольку это предшествует изучению Торы.

Главной целью ежемесячника были, по видимому, две последние задачи – распространение Мусара и исправление духовных качеств изучающих Тору. Но чтобы заинтересовать читателей из самых разных кругов общины, было отведено место также для открытий в Торе, для чего были привлечены многие известные мудрецы того времени.

В этом издании публиковали свои Хидушей Тора величайшие мудрецы того поколения из разных стран: рав Александр Моше Лапидот, рав Элазар Моше Гурвиц, рав Хаим Берлин, рав Йехиэль и рав Йеошуа Геллер, рав Йосеф Дов Соловейчик, рав Йосеф Шауль Натанзон, рав Ицхак Эльханан Спектор, рав Мордехай Гимпель, рав Меир Ойербах из Иерусалима, рав Цви Калишер, рав Шломо Клюгер, рав Шмуэль Авигдор, рав Шмуэль Салантер из Иерусалима и другие. Рав Исраэль намеревался сделать этот ежемесячник постоянным вестником слова Торы, но успел выпустить только двенадцать номеров, которые были напечатаны частично в Мемеле, а частично – в Кенигсберге. Издание журнала Тевуна было прекращено по техническим причинам.

Рав Исраэль не ограничивался деятельностью в Кенигсберге и Мемеле и посещал другие города Германии. Он принял немецкое гражданство, чтобы избежать затруднений с властями, усовершенствовал знание немецкого языка и одевался по обычаю немецких евреев, дабы отличия в языке и одежде не помешали его деятельности. Много месяцев он провел в Тильзите, Берлине, Франкфурте, Альберштадте и других городах. В каждом из них раввин находил единомышленников, содействовавших ему в распространении мудрости трепета и Знания. Мы не можем подробно рассказать о его деятельности в тот период времени, поскольку она не предавалась огласке. Однако ясно, что у рава Исраэля были обширные планы, о значимости которых свидетельствуют их результаты. В каждом месте он способствовал соблюдению Торы, был тесно связан с ортодоксальными раввинами Германии, в особенности, с тремя спасшими от исчезновения немецкое еврейство: равом доктором Азриэлем Гильдесгеймером из Берлина, равом доктором Шимшоном Рафаэлем Гиршем из Франкфурта и доктором Меиром Леманом из Майнца. Нет сомнений, что раву Салантеру принадлежит значительная часть их заслуг в служении народу Израиля. Невозможно подвести детальный итог его деятельности, но очевидно, что многие изменения в духовном состоянии еврейства Германии были связаны именно с ним.

Проживая в Германии, рав Салантер не терял связи со страной своего происхождения – Россией. Он не оставлял своих учеников из ешивы Невайзер в Ковно, находясь с ними в постоянной переписке. Часть его бесценных писем дошла до нас, благодаря чему мы можем расширить свое представление о сути Учения Мусар.

Значительная часть этих писем относится к месяцу Элул и Дням Трепета – времени, которое рав Исраэль считал наиболее важным для духовного пробуждения и обретения трепета перед Небесами. В письмах, адресованных его ближайшим ученикам, он давал подробные указания обо всех этапах жизненного пути, настаивая, в основном, на обязанности изучать Мусар, выделять для этого постоянное время и обустроить подходящее место. Он раскрывал перед ними тайны Мусара и главные принципы этого Учения со всеми деталями и подробностями, помогал принимать правильные решения и совершать верные поступки. В своих письмах он разъясняет обязанность глубокого изучения Торы, детального выяснения закона и многократного повторения мудрых изречений великих Израиля.

В этих письмах перед нами раскрывается преданность рава Исраэля своим ученикам и его трепетное отношение к распространению Мусара. Когда он слышал, что их путь выверен и Мусар изучается на должном уровне, его радости не было границ. И, наоборот, когда он чувствовал в своих учениках некую нерешительность и нерасторопность, он очень расстраивался и пытался поддержать их даже издалека.

Рав Исраэль не только призывал своих учеников к обретению возвышенных духовных качеств, но и ожидал от них продолжения его дела по распространению Мусара в России. В них он видел единственную возможность расширить круг изучающих Мусар и наставлял их на путь, ведущий к этой цели. В одном из писем рав Салантер советует расположить к Мусару сердца уважаемых и влиятельных членов общины, примеру которых последуют и другие. Поддержка и рекомендации от таких людей очень важны для осуществления задуманного.

В своих письмах рав Салантер раскрывает секрет успешного влияния на людей и призывает учеников не следовать путем упрямства и спора, а действовать осторожно, вдумчиво и рассудительно, вежливо и спокойно, быть терпимыми и готовыми на уступки. Он учит не требовать невозможного: «Соглашайтесь на компромисс там, где это допустимо, а не настаивайте на своем. Уступайте в малозначимом…»

Важно отметить, что рав Исраэль учил людей быть одновременно обучающими и обучаемыми. Сам он наставлял их как учеников, при этом требуя, чтобы они были учителями для других.

Видимо потому рав Исраэль Салантер и смог оставить Россию, что полностью полагался на своих учеников. Он верил в их способность заменить своего учителя. Они не обманули его ожиданий, и все то время, пока он был в Германии, распространяли мудрость трепета и Мусар в России.

СОЗДАНИЕ ЦЕНТРОВ ТОРЫ И МУСАРА В РОССИИ

После того, как рав Исраэль Салантер покинул Россию, его великие ученики продолжили распространение Учения Мусар в своей стране, поддерживая контакт с учителем лично и по переписке. Они часто навещали его в Мемеле, чтобы посоветоваться по различным вопросам. По поручению рава Салантера они разъехались по всей России, где проживало многочисленное еврейское население, и каждый на своем месте действовал в соответствии со своими силами и возможностями. Некоторые основали учебные центры, в которых тысячи евреев изучали Тору в духе Мусара. Другие, получив раввинские должности в разных городах России, знакомили с Учением Мусар еврейские общины. Были и такие, кто разъезжали по городам и местечкам, проводили беседы и давали уроки, наставляя слушателей на путь Мусара. И даже те из учеников рава Салантера, которые не занимались непосредственно преподаванием Торы и Мусара, создавали вокруг себя духовную атмосферу трепетного соблюдения заповедей. Всех их объединяло самое главное – они наставляли общину на достойный путь чистой веры и возвышенного служения.

Синагога и Дом Учения в Шауляй, Литва

Учение Мусар развивалось, укоренялось в широчайших слоях общества и завоевывало сердца тысяч евреев. Рав Исраэль Салантер не ограничивался контактами со своими учениками издалека и часто приезжал в Россию для наставления евреев в трепете и упрочения веры. Со дня его переезда в Мемель не проходило ни одного года без того, чтобы рав Исраэль не побывал в России. Иногда его визиты затягивались на месяцы, и он успевал побывать в нескольких городах. В каждом месте приезд рава Исраэля вызывал у его учеников и всей общины духовное пробуждение. На встречах с учителем они проникались новым духом и черпали силы для возвышенного служения.

С 1865 по 1869 годы по совету рава Салантера на территории Российской Империи были открыты Дома Учения для еврейских рабочих, мастеровых и ремесленников, задачей которых было духовное совершенствование беднейших и малограмотных слоев Общины. С помощью своих учеников раву Исраэлю удалось основать такие учебные программы во многих городах и местечках Литвы. Там евреи собирались по вечерам между молитвами Минха и Маарив и изучали Талмуд, Шульхан Арух, Эйн Яаков и книги Мусара. Во главе каждого Дома Учения был раввин, который преподавал Закон и недельные главы Торы. В торжественных мероприятиях, посвященных открытию каждого нового Шатра Торы и завершению изучения трактатов или разделов, непременно принимал участие кто-то из ближайших учеников рава Салантера. Целью каждого такого Дома Учения они видели изучение Торы и Мусара в духе своего учителя.

Также и в Германии по его инициативе создавались подобные общества для студентов и интеллегенции. Рав Салантер считал крайне важным обучение Закону еврейских женщин. Когда рав д-р Гильдесгеймер рассказал ему, что преподает девушкам в Берлине, рав Салантер очень воодушевился. Побывав на одном его уроке, он сказал, что завидует уделу д-ра Гильдесгеймера в Грядущем мире.

После отъезда рава Исраэля из России его семья оставалась в Вильне, в доме его зятя рава Элиягу Элиэзера Гроденского, который занимал должность главы раввинского суда. Там рав Исраэль останавливался во время своих иногда продолжительных визитов в Россию. В 1870 году он провел в Вильне два года. Четырнадцатого Элула 1871 года город охватила эпидемия, унесшая жизнь его жены, мудрой и богобоязненной женщины, которая поддерживала нашего учителя во всем его служении народу Израиля. Рав Исраэль навсегда оставался безутешен в своем горе, и с тех пор редко посещал Россию, а вся его деятельность сосредоточилась в нескольких городах Германии, в основном, в Берлине.

В 1877 году рав Салантер открыл в Ковно Дом Учения совершенно нового типа, и это повлияло на распространение Торы и Мусара во всем мире. Этот Шатер Торы был обязан своим возникновением одному богобоязненному еврею из города Йонишек (Йонишкес) – раву Элиэзеру Якову Ховесу. В то время в Берлине проживал праведный состоятельный молодой человек Овадия Лахман, ближайшим другом которого был брат рава Элиэзера Якова, рав Йосеф Хаим. Не имея денег на дорожные расходы, рав Элиэзер Яков пешком отправился в Берлин, где вместе со своим братом обратился к этому меценату с просьбой посвятить часть своего состояния поддержке Торы. Овадия Лахман согласился анонимно пожертвовать на эти цели десять тысяч рублей в качестве основного фонда и оказывать ежегодную поддержку в размере тысячи рублей. Рав Йосеф Хаим тоже принял на себя обязательство вносить в этот фонд по сто рублей в год.

Рав Элиэзер Яков передал управление этими средствами раву Салантеру, проживавшему в те дни в Мемеле. Сначала рав Исраэль собирался использовать эти деньги для возрождения ежемесячника Тевуна, который считал очень важным для распространения знания Торы и воспитания поколения в трепете перед Небесами. Однако после многочисленных размышлений и обсуждений, с согласия жертвователя, он принял другое решение: основать на эти средства Дом Учения для талантливых молодых людей. Он видел насущную необходимость в том, чтобы дать возможность молодым мудрецам Торы продолжить учебу после женитьбы. Начиная семейную жизнь, одаренные молодые люди сталкиваются с тяжким бременем забот по обеспечению своих семей, что зачастую вынуждает их оставлять учебу. Некоторые из них уже никогда не возвращаются к глубокому изучению Торы, хотя могли бы стать великими мудрецами и учителями своего народа. Рав Исраэль решил создать Колель, который оказывал бы поддержку способным молодым людям и их семьям, чтобы насущные жизненные проблемы не препятствовали их продвижению в учебе.

Главную задачу Колеля основатель Учения Мусар видел в подготовке знающих компетентных раввинов. Он писал: «Высший уровень изучения Торы – это умение выводить практический закон из Талмуда и трудов законоучителей без необходимости постоянных поисков в позднейших галахических источниках. И в наши дни есть молодые люди с живым умом и потенциалом мудрецов Торы, знающие Закон в Израиле. Но многие из них лишены средств к существованию, а сказано: «Не пренебрегайте сыновьями бедняков, ибо из их числа выйдут мудрецы Торы»[1]. И несмотря на то, что желание посвятить себя Б-жественному Знанию наполняет их сердца, рано или поздно заботы о нуждах семей окажутся во главе угла, ибо наши времена отличаются от прежних: жизнь стала тяжелее, а доходы сократились. Источники пропитания для изучающих Тору в наши дни оскудели и иссякли. Раньше молодой человек, прошедший обучение в ешиве и научившийся выводить практический закон и быть судьей в народе Израиля, с легкостью находил место раввина. А незавершивший учебу имел возможность ее продолжить. Теперь же все не так… Откуда ждать помощи тем немногим, кто пребывает перед Всевышним и днем и ночью всецело погружен в изучение Торы? Без материальной поддержки все их усердие и труд канут в небытие, и эта потеря станет для нашего народа невосполнимой. Уменьшится количество изучающих Тору, и пошатнется, не дай Б-г, основа, на которой зиждется мир. Без Торы жизнь еврея не имеет смысла, ибо его духовное и материальное состояние строится на ее фундаменте. Видя, как в наше время знание Торы скудеет и уменьшается изо дня в день, мы можем представить, что ждет наших потомков в следующих поколениях, когда они будут брести во тьме, и некому будет озарить их путь светом Торы…»

Рав Исраэль смотрел далеко вперед и беспокоился о судьбе будущих поколений, которые могут оказаться в ситуации, когда, упаси Б-г, Тора может быть забыта в Израиле и не станет грамотных учителей в еврейском народе. В целях предупреждения такого бедствия он принял решение воспользоваться помощью Овадии Лахмана и создать Колель, «оказывающий поддержку талантливым юношам, посвятившим свою жизнь изучению Торы, чтобы дать им возможность учиться без помех, не испытывая забот о материальных нуждах своих семей».

Развернутое определение позиции рава Салантера по созданию Колеля и программе обучения в нем мы находим в словах рава Нафтали Амстердама: «Совершенствование учеников, предназначение которых стать раввинами в еврейском народе, невозможно без нескольких важнейших составляющих. Они обязаны глубоко разбираться во всех высказываниях мудрецов Мишны и Талмуда, ранних и поздних законоучителей, обладать глубоким умом, характерными для мудрецов Торы возвышенными духовными качествами и пребывать в среде выдающихся раввинов поколения».

Эта задача была отражена в оттиске на большой официальной печати Колеля, гласившей: «Общество, созданное меценатами нашего народа под руководством духовных лидеров поколения, призванное поддержать изучающих Тору и вести их по просторам Б-жественного Учения и трепета перед Небесами, дабы они стали раввинами в еврейском народе».

Подобную задачу рав Исраэль уже ставил перед собой, когда открывал ешиву в Доме Учения Невайзер, где он собрал талантливых молодых людей и организовал помощь их семьям. Теперь же появилась возможность основать общество, предназначенное для широчайшего продвижения этих целей.

Рав Салантер считал необходимым, чтобы Колель возглавил великий мудрец Торы. Поскольку сам он тогда жил в Мемеле, то направил рава Элиэзера Якова к своему близкому ученику раву Александру Моше Лапидоту из Райсена (Расейняй) с просьбой возглавить этот проект. Рав Александр Моше передал это предложение раву Ицхаку Эльханану Спектору, одному из самых больших авторитетов Торы в своем поколении, который с 1864 года занимал должность главного раввина Ковно.

Тем временем рав Элиэзер Яков обратился к своему родственнику раву Натану Цви Финкелю из Кельма (Саба из Слободки), который тоже стоял у истоков этого начинания, и вместе они положили начало его практической реализации. Они выбрали десять молодых людей – величайших знатоков Торы – и собрали их для учебы в одном из Домов Учения в Слободке, пригороде Ковно. Первыми учащимися в новом Колеле стали известные раввины: рав Нафтали Герц Алеви, впоследствии глава раввинского суда города Яффо, рав Ицхак Мельцан из Кельма, рав Элиэзер Шулович, основатель ешивы Ломже, рав Цви из Чекишек (Чекишкес), рав Нота Гинзбург из Василишек. Рав Нафтали Амстердам дополнил количество учащихся до десяти.

Рав Ицхак Эльханан не сразу согласился принять предложение возглавить это общество, поскольку и без того был занят многочисленными делами общины Ковно. Однако после того как убедился, что реализация этой идеи перешла в практическую стадию и заручился обещанием своего сына, рава Цви Рабиновича, занимавшегося тогда коммерцией, помочь ему в управлении, он согласился принять это начинание под свою ответственность.

Рав Исраэль, рав Ицхак Эльханан, рав Александр Моше и еще несколько выдающихся раввинов собрались в Ковно и решили расширить свою деятельность. Они учредили общество под названием: «Колель поддержки талантливых молодых людей в Ковно», в целях основания его филиалов в различных городах страны. Помощи фонда Лахмана для таких масштабных задач не хватало, поэтому было принято решение направить посланцев для сбора средств в различные города. Первыми из посвятивших себя этому святому делу были рав Борух Зеев Мот и упомянутый выше рав Элиэзер Яков Ховес. Рав Исраэль Салантер и рав Ицхак Эльханан Спектор составили обращение ко всему народу Израиля, нашедшее путь к еврейским сердцам, и в короткое время сумели основать это общество. Результаты их деятельности по сбору средств позволили открыть филиалы Колеля для обучения талантливых молодых людей под руководством местных раввинов в Ковно, Вильне, Минске и нескольких других городах. Также расширился и Колель в Ковно, количество учащихся в котором достигло шестидесяти человек. Каждый молодой человек получал стипендию в размере от трех до тринадцати рублей в месяц, что давало стабильный доход их семьям и позволяло им, пребывая в душевном спокойствии, всецело посвятить себя изучению Торы.

В создании Колеля активно и совершенно бескорыстно участвовал рав Авраам Шенкарь из Ковно. Он несколько раз ездил в Германию и смог убедить барона Ротшильда и еще нескольких  крупных меценатов поддержать создание этой крупнейшей в мире сети изучения Торы.

Управление Колелем тоже было в ведении рава Авраама Шенкаря и рава Натана Цви Финкеля. Оба они были последователями Учения Мусар (рав Авраам Шенкарь учился у рава Исраэля Салантера еще со времен его пребывания в Ковно, а рав Натан Цви Финкель был величайшим учеником рава Симхи Зисселя из Кельма) и вносили в Колель дух Мусара. Все вопросы решались ими, поскольку рав Цви Рабинович продолжал заниматься коммерцией и почти не располагал свободным временем для управления этим обществом.

В 1880 году рав Цви Рабинович, сын рава Ицхака Эльханана, оставил торговые дела и занял раввинскую должность в одном из городов Латвии. Тогда возникла необходимость в новом директоре организации. Рав Ицхак Эльханан Спектор созвал собрание, в котором также участвовали рав Александр Моше Лапидот, рав Элиягу Элиэзер Гроденский и рав Ицхак Блазер, к тому времени вернувшийся из Петербурга в Ковно. На этом собрании рав Ицхак Блазер был выбран директором Колеля, а рав Элиягу Маркель и рав Борух Бройде стали казначеями. Рав Авраам Шенкарь в своей скромности не принял никакой официальной должности, но продолжал неустанно трудиться на благо этого общества. Право официальной подписи от имени организации получили рав Ицхак Эльханан Спектор, рав Ицхак Блазер и рав Авраам Шенкарь.

С возвращением в Ковно рава Ицхака Блазера наступила новая эпоха изучения Торы в Литве. Колель расширялся и разрастался, и вскоре число учащихся в нем достигло ста двадцати человек. Этот Шатер Торы приобрел известность и признание; самые достойные молодые люди устремились туда со всех концов страны. Среди учащихся были известные мудрецы поколения: рав Авраам Бурштейн из Таврига (Таураге), рав Цви Ма-Яфит из Вилкавишкиса, рав Шмуэль Авигдор Фейвелзон из Плунгян (Плунге), рав Йеошуа Клецкин из Расейняй, рав Хаим Рабинович из Мошедиса и многие другие.

В том же году вышла книга Эц При, в которой были собраны уроки и выступления основателя Учения Мусар рава Исраэля Салантера и главного раввина Ковно рава Ицхака Эльханана Спектора. Вступление и заключение были написаны равом Александром Моше Лапидотом, предисловие составил рав Исраэль Меир Акоэн из Радина (Хафец Хаим). В этой книге мудрецы призывают весь наш народ поддержать слабеющие руки, пробудить дремлющих, укрепить Шатры Торы, принять посильное участие в помощи изучающим Тору во всех еврейских поселениях. Эта книга разошлась по всему миру большим тиражом и оказала ощутимое влияние на Общину. Издателем книги Эц При и анонимным автором раздела «Главное» был рав Натан Цви Финкель (Саба из Слободки) – вдохновитель всех начинаний этого общества.

Учение рава Исраэля Салантера, переданное устами рава Ицхака Блазера оказывало неизгладимое влияние на всех студентов Колеля. И хотя для изучения Мусара не было отведено особое время, его дух наполнял каждый уголок этого Шатра Торы.

Каждый шаббат рав Ицхак давал в своем доме уроки Мусара, которые посещали многие учащиеся Колеля. В Ковно в те дни было два Дома Мусара: в синагоге лесорубов и в синагоге портных. В канун каждого новомесячья там во множестве собирались все, кому был близок дух Учения Мусар, чтобы обрести мудрость трепета и услышать слово Торы рава Ицхака Блазера и рава Нафтали Амстердама. Значительную часть слушателей составляли учащиеся Колеля. Духовным руководителем и распорядителем финансов Колеля был назначен один из мудрецов Мусара – рав Йеошуа Цадикович, пользовавшийся большим авторитетом среди молодых учеников Торы.

Сам рав Исраэль во время своих визитов в Ковно выступал перед учащимися со своими блистательными беседами в духе Мусара. Так Колель в Ковно стал крупнейшим центром изучения Мусара.

В то же время в Литве были основаны еще несколько подобных ешив. Дом Учения Мусара в Кельме, возглавляемый равом Симхой Зисселем Зивом Бройде стал центром трепета, Мусара и обретения возвышенных духовных качеств. Раввин Вилеоны рав Яков Йосеф открыл в этом местечке Шатер Торы, учение в котором проходило в духе Мусара. На средства мецената Овадии Лахмана была открыта ешива в городе Тельз, а рав Натан Цви Финкель основал ешиву в Слободке, которую назвали «Кнессет Исраэль» в честь рава Исраэля Салантера. Под влиянием учителей Мусара изменения ощущались и в уже существовавших ранее ешивах. Так деятельность рава Салантера дала грандиозные результаты еще при его жизни, и под его эгидой литовские местечки превратились в центры Торы и Мусара, где получили свои знания величайшие еврейские мудрецы, укрепившие мир Торы.

В последние годы жизни рав Салантер пытался реализовать новую идею в надежде на то, что она произведет переворот в мире Торы. Он видел, что поколения мельчают, а великие знатоки Б-жественного Завета уходят из этого мира. Почти не остается мудрецов, знающих всю Тору и способных ответить на любой вопрос, таких как Виленский Гаон или рабби Акива Эйгер. Надежда на улучшение ситуации была весьма иллюзорной, поскольку пропали великие гении, а изучающие Тору утратили необходимое усердие. Но если невозможно найти одного мудреца, постигшего все области Торы, то можно собрать вместе нескольких раввинов, которые смогут дополнить друг друга если не в глубине понимания, то в обширности знаний. И рав Исраэль выступил с неожиданным предложением: разделить изучение Торы на разделы, и каждый мудрец в соответствии со своими способностями и опытом выберет себе тему, в которой достигнет совершенства знания и станет признанным авторитетом. Эти мудрецы будут периодически собираться вместе и обсуждать насущные галахические вопросы, требующие объединения знания во всех областях, и таким образом будет восполнено отсутствие одного великого гения.

Для реализации своего начинания рав Исраэль начал исследовать возможности виднейших мудрецов своего поколения, чтобы выяснить, в какой части Торы каждый из них продвинулся больше других. Рассказывают, что однажды он негласно присутствовал на уроке рава Ицхака Меира Альтера (Ребе из Гур), автора Хидушей Арим, сидел на задней скамье и внимательно слушал его слова. Во время занятия он задал несколько вопросов и получил на них ответы. После урока рав Ицхак Меир попытался разыскать незнакомого ему мудреца из Литвы, который своими неожиданно глубокими вопросами чуть было не разрушил всю стройную концепцию его урока, но того уже не было. Намерением рава Исраэля было оценить способности рава Ицхака Меира, чтобы использовать их для реализации этой цели.

В конце 1879 года, когда рав Исраэль почувствовал, что его жизненные силы на исходе, он дал объявление в газеты и призвал всех величайших мудрецов Торы собраться вместе, чтобы ознакомить их со своей идеей. Однако обращение рава Салантера не нашло отклика. Кто-то не отнес его к себе из скромности, другие не пожелали принять на себя столь серьезную ответственность.

Тогда рав Исраэль направил в Россию своего специального посланника – рава Элиэзера Шуловича, который был особенно близок к учителю в последние годы его проживания в Мемеле, чтобы тот обсудил его план с выдающимися мудрецами Торы и привез их ответ. Посланник не встретил понимания у некоторых раввинов, более того, поколебалась и его собственная уверенность в успехе этой идеи, поэтому его поездка не принесла ожидаемых результатов. Так кануло в забвение это уникальное начинание.

Тогда же у рава Исраэля возникла идея сформулировать определенные принципы логики, которые могли бы облегчить изучение Талмуда и проверить истинность всех его толкований. Для реализации этого плана рав Исраэль вновь воспользовался помощью рава Элиэзера Шуловича. Он изложил перед ним один отрывок трактата Бава Меция, извлек из него шестнадцать принципов логики и просил проверить по ним другие темы в Талмуде, чтобы убедиться в правильности своего метода. Рав Исраэль очень стремился развить этот подход к изучению, но по ряду независящих от него причин, и эта уникальная идея тоже не была реализована. 

ОБЩЕСТВЕННАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Особое место в биографии рава Исраэля Салантера занимает общественная и политическая деятельность, участие в которой он начал еще во время проживания в Ковно.

Прежде его усилия были сосредоточены в основном на распространении Учения Мусар и духовном пробуждении Общины Израиля. Однако уже в Ковно он начал внимательно следить за всеми аспектами жизни еврейского народа и стал общественным и политическим деятелем мирового масштаба. И в этих вопросах он руководствовался принципами Учения Мусар, считая милосердие и любовь к ближнему не меньшее значимыми, чем распространение Торы и трепет перед Творцом. Эти обязанности рав Исраэль возложил на себя со свойственными ему последовательностью и самоотверженностью.

Он начал активную деятельность на благо еврейской общины России и соседних стран. От его проницательного взгляда не могли укрыться ни реальные, ни потенциальные проблемы, и его усилия были ориентированы как на настоящее, так и на будущее, имея целью осуществить все, что только возможно.

Деятельность рава Исраэля Салантера, как правило, не была общеизвестной. Более того, даже в связи с широко известными событиями его имя зачастую не упоминается, поскольку он действовал анонимно и старался сохранять в тайне свое имя. И только непосредственные участники этих процессов знали, кто за ними стоит и их возглавляет. Рав Яков Лифшиц, личный секретарь рава Ицхака Эльханана Спектора, раввина Ковно, длительный период занимавшийся делами Общины, в своей книге Зихрон Яаков немного приоткрывает завесу над деятельностью рава Исраэля Салантера в то время.

С приходом на царский престол Николая I положение евреев в России значительно ухудшилось. Были установлены новые жестокие декреты: печально известный закон о «кантонистах», когда еврейских детей забирали у их родителей для прохождения многолетней армейской службы; установление «черты оседлости»; изгнание евреев с мест их проживания; введение запрета селиться в приграничных районах и принятие многих экономических ограничений и указов.

Открытка с изображением Хоральной синагоги Санкт-Петербурга

В заботе о евреях России рав Салантер видел свою первостепенную обязанность и возглавил деятельность, направленную на отмену или облегчение этих жестких царских декретов. Для этого он основал комитет, в который вошли его ближайшие ученики и сторонники: рав Элиягу Элиэзер Гроденский из Вильны, рав Элиягу Левинзон из Кретинги, рав Гилель Миликовский из Амчиславля, рав Эльханан Коэн и рав Зеев Шмилькес Коэн из Витебска. Им оказывали всяческую помощь несколько состоятельных меценатов, как, например, братья Меир и Лейб Фридлянд из Петербурга. Этот комитет выполнял функции неофициального еврейского агентства, на протяжении десятков лет стоявшего на страже интересов евреев России, он реализовал многочисленные проекты в различных областях, добившись больших результатов. Имея связи в структурах власти, члены комитета участвовали в делегациях к правительству, были вхожи в дома аристократии и министров.

В 1851 году в самый разгар принятия антиеврейских законов, рав Исраэль Салантер направил одного из своих ближайших учеников известного предпринимателя и образованного человека рава Эльханана Коэна в Петербург для постоянного проживания в столице Российской империи и заботы о нуждах евреев России. Это дорогостоящее начинание поддержал рав Элиягу Левинзон, пожертвовав на него 1500 рублей, – все свои сбережения. Рав Эльханан Коэн проживал в Петербурге до 1879 года, установив за это время контакты с самыми влиятельными людьми столицы. Он имел больший доступ ко всей необходимой информации, чем известные богатейшие еврейские купцы: барон Гинцбург и г-н Поляков. Благодаря его связям и влиянию евреи России были спасены от множества жестоких декретов.

В 1881 году, после смерти рава Коэна, на совещании руководства еврейской общины Петербурга, созванном бароном Гинцбургом и г-ном Поляковым в связи с еврейскими погромами и введением новых антиеврейских указов, казначей общества Лион Розенталь сказал следующее: «Все нынешние беды случились с нами из-за того, что скончался рав Коэн, а мы никого не назначили на его место для заботы о делах Общины. Если бы он был жив, то несомненно нашел бы выход из сложившейся ситуации».

Рав Эльханан Коэн поддерживал постоянную связь со своим учителем, руководствуясь его мнением в принятии решений. В Петербург по поручению рава Исраэля Салантера приезжали рав Аарон Невежский, рав Гилель из Амчиславля, рав Зеев Коэн и другие известные и влиятельные раввины.

Рав Салантер прилагал все возможные усилия для отмены закона о «кантонистах» – еврейских рекрутах. Этот жестокий указ ранил его в самое сердце. Рав Исраэль не упускал ни одной возможности обратиться к представителям властей, чтобы убедить их отменить этот тяжелейший декрет. Однажды он лично поехал к одному дворянину, о котором стало известно, что тот не одобряет закон о рекрутах, и умолял его заступиться за еврейский народ перед царем. Рав Исраэль Салантер объявил непримиримую войну тем руководителям еврейских общин, которые активно сотрудничали с властями и способствовали выполнению этого ужасного закона, и тем, кто, имея возможность выступить против, не использовали ее. Приведем несколько случаев, раскрывающих отношение раввина к различным событиям в еврейской общине и его подход к ним в духе Учения Мусар.

В Салант, город юности рава Исраэля, поступило требование отправить одного ребенка на военную службу. Взоры руководителей общины обратились, как обычно, в сторону беднейших семей. К своему несчастью, в то время в город пришла бедная вдова-шарманщица со своим маленьким сыном, собиравшим мелочь, подаваемую им добросердечными евреями. Главы общины забрали мальчика у его матери, чтобы для выполнения требуемой квоты отправить его в армию под именем одного из местных жителей. Стенания несчастной вдовы разверзали Небеса, она была близка к помешательству, царапала свое тело, рвала на себе волосы, бегала от дома к дому, стучала в двери руководителей общины, но никто не внимал ее горю.

Здание, в котором размещалось общество помощи нуждающимся евреям. Екатерининский канал 140, Санкт-Петербург. 1902, арх. Б.И.Гиршович

Так случилось, что в то самое время в город Салант на шаббат приехал рав Исраэль. Бедная женщина, поняв, что перед ней важный и влиятельный человек, упала к его ногам и взмолилась о спасении своего сына. Рав Исраэль выслушал ее, утешил и попросил прийти после завершения шаббата. Ни вечером, ни в субботу утром, приходя в синагогу на молитвы, он ни словом не обмолвился о случившемся. После утренней молитвы все уважаемые горожане собрались у рава Исраэля на кидуш. Он произнес благословение на вино, и вдруг неожиданно вскочив со своего места, принялся их стыдить за содеянное, называя грабителями и убийцами. Будучи знакомым с главами общины, он обратился к каждому из них персонально. Одному он сказал: «Ты столь праведен, что в субботу повязываешь на шею носовой платок, чтобы случайно не вынести его за пределы «эрува», а запрет Торы «Укравший человека и продавший его смертью умрет»[2] ты не преступаешь?!» Другому напомнил: «Ты стараешься трепетно исполнить каждую заповедь, но считаешь возможным погубить еврейскую душу?!» Третьему заявил: «Ты ешь только особую мацу в Песах и стремишься достать лучший этрог для праздика Суккот, а строжайший запрет «Всяких вдову и сироту не притесняйте»[3], нарушение которого карается смертью с Небес, тебя не беспокоит?!» И так он продолжал обвинять, обращаясь и к четвертому, и к пятому… Все собравшиеся были настолько поражены и испуганы, что не могли раскрыть рта, чтобы хоть что-то сказать в свое оправдание. Рав Исраэль в гневе вскочил со своего места и с горьким плачем выбежал из дома, прямо в шаббат уйдя за пределы города, объявив, что запрещено пребывать в среде грешников.

Общинный дом на ул. Декабристов 42, Санкт-Петербург Из коллекции исследователя истории евреев Петербурга д-ра Михаила Бейзера

Слух о случившемся мгновенно распространился из дома в дом, и паника охватила город. Горький упрек рава Исраэля, великого праведника и мудреца поколения, и его внезапный уход из города глубоко затронули сердце каждого. Руководители общины осознали преступность содеянного и поняли, что единственный путь примирения с равом Исраэлем – это освобождение похищенного ребенка. Однако ни у кого не хватало духу предстать перед взором учителя. В результате эту задачу возложил на себя рав Элиягу из Кретинги, находившийся в тот шаббат в Саланте вместе со своим учителем. После долгих поисков он нашел рава Исраэля среди холмов в городских окрестностях, погруженным в печальные думы. Рав Элиягу обратился к нему с известными словами, которыми Всевышний упрекнул мудреца Мишны и автора книги Зоар рабби Шимона бар Йохая и его сына рабби Элиэзера: «Разве вы вышли из пещеры (где на протяжении двенадцати лет скрывались от преследований Рима), чтобы разрушить Мой мир?» И добавил: «Когда рабби Шимон и рабби Элиэзер вышли из пещеры, от взгляда рабби Элиэзера все сгорало в пламени (когда он видел, что вместо возвышенного служения люди занимаются своими материальными делами)»[4]. И, несмотря на их правоту (ведь иначе взгляд мудреца не обладал бы такой силой), Всевышний упрекнул их в уничтожении Его Творения и повелел вернуться в пещеру, ибо мир не сможет устоять перед их свойством суда. Таков и этот случай, ведь суть проблемы заключается в императорском декрете. И только после того, как рав Исраэль убедился в том, что похищенный мальчик был освобожден и возвращен матери, он согласился вернуться в город.

Похожий случай произошел и в Ковно. Одна бедная женщина, сына которой силой забрали для отправки на армейскую службу, пришла в шаббат в синагогу, в которой молился рав Исраэль Салантер, и препятствовала вынесению для чтения свитка Торы. Кто-то из молящихся попытался ее оттолкнуть и открыть ковчег, но рав Исраэль встал на защиту этой женщины, преисполнился гневом и осыпал упреками тех, кто, имея каменное сердце, оказался глух к страданиям ближнего. Сохранилось свидетельство, что после выноса Торы рав Исраэль покинул синагогу и в одиночестве завершил молитву в своем доме, заявив, что в данной ситуации молиться в этом миньяне было нельзя.

Отмена указа о «кантонистах» стала для рава Исраэля днем праздника и радости, и он упрекнул своих учеников в том, что те не произнесли благословение «Добрый и Творящий добро» с упоминанием имени Всевышнего.

Рав Исраэль периодически созывал мудрецов для обсуждения состояния Еврейской Общины, и ему удавалось справиться с любой задачей. На этих встречах рассматривались разные способы решения проблем: составление петиций, отправление делегаций мудрецов поколения к царю и министрам, следование примеру праотца Яакова «задобрить их подношением…»[5] С состоятельных еврейских купцов взимался «сбор» в соответствии с размером их капитала, в результате чего собирались существенные суммы денег, которые не раз позволяли облегчить страдания народа и отменить жестокие декреты. Поскольку эта деятельность требовала соблюдения строжайшей секретности, раву Салантеру и другим известным раввинам приходилось лично посещать многие города для встреч с состоятельными людьми, чтобы просить их о необходимой помощи.

Эти собрания были очень показательны и раскрывали безграничную преданность мудрецов Торы своему народу. Осторожность и дальновидность рава Исраэля проявлялись в каждом вопросе. На одном из совещаний, созванном им в Вильне с участием глав поколения, среди которых были ближайшие ученики раввина: рав Элиягу из Кретинги и рав Гилель из Амчиславля, произошел такой случай. Когда во время обсуждения важного вопроса заканчивалось время Минхи, рав Исраэль встал для молитвы. Однако рав Элиягу Шик – раввин Лиды – возразил, что в такой ситуации участники этой встречи не только освобождены от молитвы, но, более того, запрещено ради молитвы прерывать совещание, посвященное вопросам жизни и смерти еврейского народа! Рав Салантер ответил раввину, что хотя по сути он безусловно прав, однако за наши многочисленные грехи беды настолько нас гнетут, что сама идея молитвы, не дай Б-г, может быть забыта, и мы останемся и без Торы, и без молитвы… И он молился в одиночестве, практически не задержав обсуждение. Рав Элиягу остался при своем мнении, считая такую молитву «скверной». Рав Исраэль примиряюще ответил, что их разногласие соответствует принципу споров между мудрецами Торы: «И то, и другое – слова Б-га живого (т.е. оба они правы). Рав Элиягу ощущал обязанность показать, что предотвращение опасности для жизни приоритетнее всех заповедей, а мне надлежало предостеречь других от принятия такого обычая, чтобы, не дай Б-г, не поколебалась значимость своевременной молитвы».

Власти страны в то время издавали разнообразные антиеврейские декреты, препятствовавшие соблюдению заповедей Торы и веками сложившихся обычаев, чему всячески способствовали маскилим. Они насмехались в своей периодике над еврейским образом жизни, Талмудом и традиционным еврейским образованием и воспитанием. Некоторые из них призывали власти вмешаться и принести евреям «свет»: открыть в каждом городе и местечке государственные школы, ограничить полномочия раввинов, вместо мудрецов Торы поставить во главе общин «просвещенцев» из Германии, отменить раввинские суды, принудить евреев отказаться от традиционной одежды, лишить еврейских учителей права на преподавание, сократить издание книг и прочее.

Власти охотно внимали их просьбам и принялись издавать декреты, ущемляющие традиционное еврейство. Были выпущены указы о запрете на ношение традиционной одежды, о запрете на изучение в хедерах Талмуда и грамматики святого языка, о сокращении издания еврейских книг, об ограничении полномочий ортодоксальных раввинов и многие другие. В 1855 году вышел подписанный царем указ, запрещавший преподавание еврейским учителям, которые не завершили обучение в гимназиях и не имели аттестата зрелости. Все эти меры вели к забвению Торы в еврейском народе и неотвратимой ассимиляции.

Рав Салантер и другие раввины вели бескомпромиссную борьбу против этих царских декретов. Прежде всего, они мобилизовали все силы для отмены этих указов, и их старания увенчались успехом если не полностью, то, во всяком случае, частично. После долгих усилий им удалось отложить исполнение решения о закрытии хедеров на двадцать лет, а впоследствии – и вовсе его отменить. Каждый еврейский учитель, оплатив сбор в размере трех рублей, мог получить лицензию без государственного экзамена и вмешательства властей.

Деятельность рава Исраэля на благо евреев России не уменьшалась даже во время его проживания в Германии. Он поддерживал постоянную связь со своими учениками, которые советовались с ним во всем. Его слово являлось для них непреложной истиной, его мнение было решающим во всех неясных вопросах. Известен случай, когда в 1873 году для решения важной проблемы на встречу с влиятельными людьми и царскими министрами в Петербург отправилась делегация мудрецов Торы, в которой были рав Элиэзер Симха из Ломже, рав Яков Брит из Вильны и рав Шмуэль из Могилева. Но как только им стало известно, что их учитель не одобряет данную инициативу, поездка была отменена и члены делегации вернулись назад.

Проживание рава Салантера в Германии временами было даже полезно, так как через него осуществлялась связь евреев России с большим миром, где он пробуждал общественное мнение в защиту их прав и способствовал оказанию им материальной помощи. Когда же для решения какого-либо сложного вопроса было необходимо его личное присутствие, рав Исраэль, не мешкая, отправлялся в Ковно, Вильну и другие города для встреч со своими единомышленниками и главами поколения. Известно, что он неоднократно посещал Петербург, чтобы лично учавствовать в происходивших там процессах. В 1872 году он даже провел там несколько месяцев. В то время в столице, кроме посланника рава Исраэля Салантера рава Эльханана Коэна, находился и его величайший ученик рав Ицхак Блазер, занимавший должность раввина Петербурга. Они советовались друг с другом по всем важным вопросам.

Деятельность рава Исраэля распространялась и на общественную, и на политическую жизнь в Германии. Он внимательно следил за всеми ключевыми происходящими там событиями и поддерживал связь с местными раввинами, во всем оказывая им помощь и поддержку. Рав Салантер основывал ортодоксальные общины, благотворительные фонды, публиковал свои статьи в газете Израэлит и других изданиях от своего имени и анонимно, чтобы помочь в решении всех общественных проблем. Сохранилось свидетельство, что он поддерживал связь с правительством Германии для защиты прав местных евреев, для чего принял немецкое гражданство и усовершенствовался в немецком языке.

Рав Салантер считал очень важной борьбу против маскилим, сбивавших евреев с пути служения Всевышнему. Развитие «просвещения» в России тогда еще только зарождалось и не оказывало ощутимого влияния на еврейскую общину этой страны. Поэтому многие раввины не были обеспокоены тем, что аскала сможет подорвать прочные основы еврейской традиции, и не видели необходимости противостоять идеологии, охватившей в России лишь узкие круги. Но рав Исраэль считал иначе. Он усматривал в этом новшестве опасное начало, способное привести еврейство к утрате трепета, что несомненно породит зло, которое отдалит последующие поколения от путей Торы. Рав Салантер предвидел, что эта опасность проявится не в XIX, а в XX веке, и всеми своими силами противостоял ей.

Как-то раз рава Исраэля спросили, почему он считает, что борьба с новым течением столь необходима, и он ответил: «Приведу вам пример из истории. Однажды городские власти устроили в Вильне уличные облавы, останавливали всех прохожих и проверяли их документы. Как выяснилось позже, в эти дни произошло восстание во Франции. Правительство России было обеспокоено тем, что волнения могут начаться и в их стране, поэтому приказало провести проверки и обыски. Так же и в еврейском мире. Когда мы видим, что в соседней Германии начались брожение и ассимиляция, мы должны проверить наши крепостные стены и заранее заделать в них пробоины».

В то время услугам «просвещенцев» были предоставлены все еврейские газеты России: Амелиц, Амагид и другие. В своих статьях маскилим унижали и оскорбляли раввинов, используя для этого самые презрительные эпитеты, и богохульствовали по поводу святости Торы. Некоторые открыто призывали к реформации Б-жественного Завета. Рав Исраэль не разделял позиции тех раввинов, кто довольствовался лишь осуждением маскилим и не видел необходимости в опровержении их слов. Он полагал, что следует учитывать реалии времени и использовать для борьбы с «просвещенцами» все доступные средства. Раввин считал необходимым создание современной литературы, которая продемонстрирует несостоятельность их лживых доводов и вести с ними последовательную борьбу.

Единственным изданием тех дней, в котором звучал голос ортодоксальных раввинов, была выходящая в Париже газета Алеванон. Чтобы противостоять маскилим, рав Салантер пытался договориться с редактором Израэлита д-ром Леманом из Майнца об издании газеты на иврите, но тот просил гарантировать тысячу подписчиков. Рав Исраэль не решился принять на себя такую ответственность. Были и другие причины, препятствовавшие реализации этой идеи. Однако по прошествии некоторого времени, благодаря влиянию рава Исраэля и рава Элиягу Левинзона, было достигнуто соглашение, по которому Алеванон под редакцией д-ра Лемана начал выходить в качестве приложения к Израэлиту. С тех пор эта газета служила рупором раввинов и верного Торе еврейства в борьбе с вероотступниками и маскилим и в течение двадцати лет стояла на страже традиционных ценностей нашего народа.

Когда в газете Амагид «просвещенцы» выступили против Талмуда со статьей «Замечания к путям Талмуда», рав Салантер обратился к известному писателю того времени раву Ицхаку Маргалиету из Ковно с просьбой опровергнуть и разбить их надуманные несостоятельные доводы, написав книгу, посвященную этой теме. И рав Ицхак выпустил этот труд, назвав его Маоз Леталмуд (Поддержка Талмуда), который рав Исраэль издал и распространил на свои средства. Так рав Салантер неустанно защищал еврейские святыни от нападок и лжи.

Весьма показателен факт, что «просвещенцы», изливая потоки ядовитой критики на традиционное еврейство, не решались подвергнуть нападкам рава Исраэля, хотя, несомненно, знали, что именно он является его идейным вдохновителем. В своих публикациях, выставляя на посмешище других раввинов, они ни словом не упоминали рава Салантера, понимая, что как невозможно запачкать грязью ослепительное солнце, так и к образу этого праведника никогда не пристанут никакие лживые измышления и обвинения. Когда в книге Крашеный Орел ее автор Авраам Мапу[6] вывел образ, прототипом которого стал рав Исраэль Салантер, его подвергли критике свои же единомышленники-маскилим. Сами «просвещенцы» признавали святость и величие рава Салантера, называя его «Посланцем Б-га», который предназначен пробуждать души и распространять истину и добродетель. Один из самых известных представителей аскалы того времени, писатель Кальман Шульман, сказал, что если бы в их поколении был еще один человек, подобный раву Салантеру, они вдвоем произвели бы переворот в еврейском мире. Другой писатель выступил в газете Амагид с предложением созвать совещание известных раввинов под руководством рава Салантера для обсуждения «насущных перемен в еврейском народе». Столь непререкаем был авторитет рава Исраэля даже среди его идейных противников.

С уважением к нему относились и представители второго поколения «просвещения». Один из известных публицистов писал: «Образ жизни рава Исраэля Салантера непостижим для нас, и глубина его замыслов недоступна нашему пониманию. Великие идеи носил этот выдающийся человек в своем большом сердце, и даже сегодня видны плоды его духовного влияния… Он обладал острым политическим чутьем, всем сердцем отзываясь на чаяния народа, что заставило его выйти из Дома Учения и стать общественным деятелем и стратегом, безгранично цельным и последовательным в своих убеждениях… Он был велик духом и, неутомимо воплощая принципы Мусара, вынашивал в своем сердце великие идеи».