Глава вторая

Глава вторая

С каждым днем рабби Гершом все больше погружался в уныние. Горевала и жена его Двора, она знала, что гнетет мужа, и считала себя причиной его печали. Дни и ночи она упрекала себя за то, что не может родить ребенка.

— Зачем мы трудимся так много? — часто задавался вопросом Гершом. — Кому достанется наше богатство? Кому оно принесет пользу? У нас нет наследника. Я известен в городе, меня уважают люди, но все умрет вместе со мной!

Возвращаясь из мастерской, рабби Гершом спасался от своих печальных раздумий в библиотеке, где сидел до поздней ночи. Но однажды вечером сердце его, раздираемое болью, не могло найти утешения в любимом Талмуде. Слезы текли из его глаз, когда он горячо молился, просил Б-га даровать ему ребенка. Рабби Гершом ошибался, полагая, что никто не слышит его душераздирающей мольбы, за исключением Того, к Кому она направлена. Стоя за дверью, Двора слышала каждое слово мужа. Не колеблясь ни минуты, она открыла дверь и обратилась к Гершому:

— Любимый супруг, сердце мое разрывается от муки, когда я вижу, какая печаль гнетет тебя. И сознавая, что являюсь виновницей твоего горя, я мучаюсь вдвойне. Но давай не будем отчаиваться. Надежда еще не потеряна. Последуем примеру наших праотцев. Возможно, новая жена родит тебе ребенка. Кто знает, может быть, и я получу радость от этого!

При этих словах Дворы Гершом потерял дар речи. Он пытался найти слова, способные выразить не просто свое удивление, но и безграничное восхищение предложением жены.

-— Никогда я не встречал такого чистого самоотверженного сердца! — откликнулся он на ее слова. — Но я не могу принять такую жертву. Помнишь ли ты, что почувствовала Агарь по отношению к Саре, после того как стала женой Авраама?

— Не бойся, дорогой муж! Моя жертва будет полной и совершенной. Я останусь верной тебе, моя любовь к тебе не уменьшится. Надеюсь, что вторая жена окажется достойной тебя и положит конец твоей печали рождением ребенка.

— В тебе, наверное, живет ангел! Как бы я хотел, чтобы у нас с тобой был ребенок, хотя бы ради того, чтобы никто чужой не встал между нами. Ребенок от тебя сделал бы меня счастливейшим человеком в мире. Не будем спешить, подождем еще, будем молиться Б-гу. Может быть, Он наконец проявит милосердие к нам.

Но дни и месяцы проходили в напрасных ожиданиях. Прошел год, а Г-сподь все не благословлял их ребенком.

В Константинополе жил благочестивый еврейский купец Менахем, который вел дела с рабби Гершомом. Он покупал у рабби Гершома серебряную и золотую посуду, затем продавал ее своим клиентам с немалой для себя выгодой. Жена Менахема умерла молодой, оставив мужу в виде утешения дочь Милету. На эту единственную дочь он из лил всю свою любовь и нежность, тратил на нее все свое немалое состояние. Ни в одной просьбе дочь не знала отказа, ее малейшее желание тут же удовлетворялось. Неудивительно, что Милета выросла из балованной, высокомерной девушкой. Ее красота ничуть не способствовала пробуждению в ней чувства долга. Она не привыкла ни в чем себя ограничивать. Ослепленный родительской любовью, Meнахем не замечал, что дочь его растет пустой, тщеславной, эгоистичной. Он не позаботился дать ей не надлежащее воспитание, ни какое-либо образование. Ему и в голову не приходило, что в детях нужно воспитывать умение обуздывать свои желания Милета гордилась своей красотой, и смыслом все в ее жизни было лишь одно— всячески лелеять и подчеркивать эту красоту. «Я рождена, чтобы радовать глаз», — говорила она себе, проводя время в безделье, прихорашиваясь перед зеркалом.

Как-то, когда Милета сидела перед окошком развлекаясь тем, что разглядывала прохожих, мим! ее дома на прекрасном арабском скакуне проезжа лейтенант императорской гвардии. Увидев в ок» очаровательную девушку, пораженный ее красотой лейтенант натянул поводья, остановил коня и сказал:

— Прекрасная богиня! Если ты послана на землю с небес, помедли еще немного, чтобы я мог насытить свои глаза твоей красотой. Если же ты человек из плоти и крови, скажи мне, кто твой отец, чтобы я мог просить у него твоей руки!

Еще никто не обращался к Милете подобным образом. Она в испуге вскочила и убежала в сад за домом. Михаил (так звали молодого человека), нисколько не смущенный бегством девушки, легко соскочил со своего коня и так же легко перемахнул через ограду сада. С самоуверенностью, граничащей с наглостью, он приблизился к Милете.

— Как тебя зовут, богиня? — спросил он.

— Милета,—отвечала охваченная трепетом девушка.

— А кто твой отец?

— Менахем, торговец драгоценными изделиями.

— Менахем... еврей? — Он нахмурился, но немедленно отбросил неприятную мысль. — Ну, ничего, это не должно мне помешать. Я возьму тебя из дома твоего отца и поселю во дворце, который сделает честь такой красавице.

Вспомнив, что еще не сообщил Милете, кто он такой, лейтенант прервал рассказ о своих планах и с низким поклоном отрекомендовался:

— Позволь представиться. Я — Михаил из Паплаганов, лейтенант императорской гвардии, племянник Иоанна, любимого министра императора.

Милета молчала, и он поспешно добавил:

— Я немедленно дам знать дяде о своей любви к тебе и заставлю его понять, что избрал тебя и только тебя своей невестой. Конечно, тебе придется перейти в нашу веру.

Сердце Милеты трепетало от новых ощущений. Она преисполнилась радостью, представив себе счастливое будущее, которое ждет ее, супругу Михаила. В своих мыслях девушка видела двери императорского дворца, открывающиеся перед ней так же широко, как двери дома ее отца... В ее руках — приглашения на все балы, все королевские праздники... Она танцует с самыми именитыми гостями... Ее шкафы полны платьев из самого лучшего шелка. Промелькнувшие перед ней картины отбросили в сторону все ее колебания, она охотно слушала признания Михаила в вечной любви.

Однако у Иоанна, дяди Михаила, были другие планы в отношении племянника. Император Василий был холост и в окружении ближайших друзей часто утверждал, что намерен остаться в этом положении. Брат его Константин Восьмой имел двух дочерей, из которых старшая, наследная принцесса Зоя, была обручена. Хитрый Иоанн вызвал своего племянника Михаила в Константинополь в надежде, что красивый молодой человек сумеет вскружить голову легкомысленной принцессе и та откажется от своего жениха. Может быть, в один прекрасный день Михаил сделается главой Византийской империи, а он, Иоанн, — подлинным закулисным правителем Византии. Иоанна не смущало, что рука Зои обещана другому, не пугало его и то, что, став императрицей, она уже может быть замужем. В истории Византии известны случаи, когда император или императрица осуждали на смерть или пожизненное заточение своего супруга, желая соединиться с тем, кто больше по сердцу...

— Ты сошел с ума, глупый мальчишка! — воскликнул Иоанн, выслушав сообщение Михаила. — Не для того привез я тебя в Константинополь и добился для тебя милостей при дворе, чтобы ты женился на жидовке, покрыл меня позором! Не хочешь ли ты опорочить нашу знатную фамилию? Нога твоя не ступит на ее порог — или для тебя все кончено! Я выгоню тебя из моего дома, и ты превратишься в такое же ничтожество, каким был, пока я не пригрел тебя. И не воображай, что сможешь меня обмануть. Я имею глаза и уши во всех кварталах города. За каждым твоим шагом будут следить! Если ты попытаешься увидеться со своей жидовкой, мне об этом немедленно донесут.

Михаил встретил вспышку дяди молчанием, не смея ему возражать. Он знал, что у того железная воля, которая ни перед чем не согнется.

Иоанн быстро перешел на дружелюбный и ласковый тон. Яркими красками он нарисовал блестящее будущее, ожидающее Михаила как мужа императрицы. Он ловко играл на струнах сердца племянника и сумел вырвать у него обещание никогда не видеться с Милетой...

Шли дни, недели, Михаил не появлялся. Милета сгорала от нетерпения, но по прошествии нескольких месяцев поняла, что ее ожидания напрасны, что все это были пустые мечты. Через некоторое время она рассталась с надеждой когда-либо увидеть Михайла, а потом совершенно его забыла.

Между тем Двора сумела все-таки убедить Гершома согласиться с ее решением. Его условием было, чтобы она сама выбрала ему жену. После долгих поисков женщины, которая была бы достойна Гершома, находящаяся в полном замешательстве Двора однажды увидела очаровательную Милету в обществе ее отца. «Наконец-то, — подумала она, — я нашла ту, которая украсит наш дом!» Двора предполагала, что красота девушки сочетается у нее с превосходными качествами характера. Она немедленно отправилась к Менахему от имени Гершома просить руки Милеты. Отец девушки был обрадован и польщен предложением Дворы и не замедлил дать согласие. Он не только был уверен, что этот брак очень хорош для Милеты, но и для себя посчитал большой честью получить в зятья знаменитого своей ученостью и богатством рабби Гершома.

Рабби Гершом обращался с новой женой ласково и уважительно, исполнял все ее желания и прихоти. А тщеславная Милета, которая только и знала, что наряжаться и воображать себя принцессой, была вполне довольна своей участью.

Двора же скоро разобралась в характере Милеты, скрытом под маской красоты, и ясно представила себе последствия своей злополучной ошибки. Она горько упрекала себя в том, что собственными руками завела любимого человека в черную трясину злого сердца Милеты. Но ей оставалось только молчать.