Евреи Израиля

Для нас, евреев, нет более важной задачи, чем закрепить то, что достигнуто в Израиле с потрясающей энергией и исключительным самопожертвованием. Радость и восхищение переполняют нас при мысли об этой горстке энергичных и пытливых людей.

Однако, оценивая достигнутое, следует еще раз спросить: во имя чего все это совершалось? Во имя спасения рассеянных по множеству земель наших братьев и ради объединения их в Израиле; во имя создания общины, которая воплотила бы предельно полно этические ценности нашего народа, сложившиеся на протяжении веков.

Одной из них был и остается мир, основанный на разуме и самообладании, а не на насилии. И если мы действительно привержены этому идеалу, то радоваться преждевременно, потому что наши взаимоотношения с арабами от него далеки. Весьма возможно, что мы могли бы достичь желаемого, будь у нас возможность выработать отношения с соседями без вмешательства извне. Мы хотим мира и ясно осознаем, что от мира зависит наше будущее развитие.

Нам не удалось достичь единой Палестины, где евреи и арабы могли бы жить в мире как равноправные свободные граждане. Но мы или наши соседи значительно меньше повинны в этом, чем мандатные власти. Если одна нация господствует над другими, как это было во время британского мандата в Палестине, она вряд ли устоит, чтобы не применить пресловутый принцип "разделяй и властвуй”. Говоря без обиняков, это означает: породить недоверие между подвластными народами, чтобы они не сумели объединиться для свержения чужеземного ига. И пусть гнет исчез, но семена вражды дали всходы. Они будут делать свое дело и в будущем (нам остается лишь надеяться, что не слишком долго).

Евреи Палестины сражались за политическую независимость не только для самих себя. Эта борьба велась за свободную иммиграцию для евреев многих стран, где самое их существование было под угрозой, а также для всех, кто стремился жить среди своего народа. Не будет преувеличением сказать, что их борьба представляет собой самопожертвование, не имеющее равных в истории.

Я не говорю о людских потерях, или о материальном ущербе, который причинил могущественный противник, или об изнурительном труде первопроходцев на заброшенной пустынной земле. Я думаю о еще одной жертве — жертве еврейского населения Палестины, которое приняло за полтора года волну иммигрантов, равную трети ишува22. Мысленно представим себе, что подобный подвиг совершили американские евреи. Допустим, что законов, ограничивающих иммиграцию в Соединенные Штаты, не существует, и вообразим, что американские евреи согласились принять за полтора года более миллиона евреев из других стран, позаботились о них и включили их в экономику своей страны. Это было бы потрясающим достижением. И все же оно значительно уступало бы тому, что совершили наши братья в Израиле. Ибо Соединенные Штаты — огромная изобильная страна, не страдающая от перенаселения, достигшая высокого жизненного уровня и создавшая высокоразвитое производство. Ни в какое сравнение она не может идти с крошечной еврейской Палестиной, где бремя массовой иммиграции добавилось к трудной жизни в условиях постоянной угрозы вражеского нападения. Подумайте о лишениях и личных жертвах, на которые идут евреи Израиля ради этого добровольного акта братской любви.

Еврейская община Израиля не обладает нужными экономическими возможностями, чтобы довести до успешного завершения это грандиозное начинание. Сто тысяч иммигрантов из приехавших в Израиль с мая 1948 года трехсот тысяч все еще не могут найти ни жилья, ни работы. Они вынуждены жить в наспех устроенных лагерях; тамошние условия позорят всех нас.

Мы не вправе доводить до краха это величественное явление из-за того, что евреи Соединенных Штатов не оказали быстрой и существенной помощи евреям Израиля. Я убежден, что возможность участвовать в решении этой грандиозной задачи — бесценный дар.

1949