9. Иврит и Святой Язык

9. Иврит и Святой Язык

Идеологи "изменения облика" и "нормализации" Израиля не могли, разумеется, не обратить внимание на язык. "Святой Язык", который, как говорилось выше, является одной из основ Торы, тоже занимает свое место в новом "национальном устроении". Так же как Израиль превратился в "народ" в нееврейском понимании этого слова, Святая Земля стала "национальной родиной" и затем "Государством Израиль", а Тора превратилась в "религию", так и Святой Язык превратился в "национальный язык".

Строго говоря, общий язык не является у неевреев непременным условием единого народа. К примеру, и США и Великобритания, являющиеся по всем мнениям различными нациями, говорят по-английски. С другой стороны, в Индии есть пять "национальных языков", настолько различных, что парламент в Нью-Дели вынужден вести свои заседания по-английски -единственном понятном всем делегатам языке. Также среди швейцарцев распространены три языка и т. п. Тем не менее у националистов всего мира лелеяние национального языка является важным пропагандистским фактором. В течение последнего столетия многие народы пытались - в рамках националистической пропаганды - возродить свой древний язык, на котором говорили до этого только в деревнях или в горных местностях. В Казахстане, Узбекистане, Индонезии, Вьетнаме и различных африканских странах, недавно получивших независимость, стараются приспособить свои древние языки к современной жизни. Этот процесс начался примерно в то же время, когда зародился сионизм. Мало кто знает, что, к примеру, румынский язык еще в начале этого столетия не имел определенной орфографии...

По тому же пути пошло и "возрождение языка иврит". Его, однако, не было нужды "заново открывать" среди деревенских жителей, как, например, ирландский, литовский и другие языки. Святой Язык всегда использовался евреями для письма и чтения. Хотя в странах Европы разговорным языков евреев был идиш, а на Востоке - ладино, арабский, бухарский и т. д., пользоваться идишем даже для деловых и личных писем считалось вопиющей безграмотностью. И каждый еврей, не желавший считаться простолюдином, изо всех сил старался писать свои письма на Святом Языке (хотя и не всем удавалось делать это стилистически правильно).

"Возрождение языка", или, точнее, превращение его в разговорный, стало у первых сионистов чем-то вроде "спорта". Вначале это было самой легкой частью сионизма, поскольку каждый еврей из молитвенника и Пятикнижия имел какое-то понятие о древнееврейском языке . И только после отхода от Торы (который явился следствием того же сионизма), знание иврита стало, видимо, самой трудной частью сионизма для сионистов Америки и других стран диаспоры...

Несмотря на то, что по вопросу о языке говорилось, может быть, меньше, чем на другие темы, на самом деле превращение Святого Языка в "национальный" является не меньшим преступлением против Торы, нежели другие аспекты "изменения облика" самого Израиля, Торы и Святой Земли. Почему о языке меньше говорилось? Возможно, причина в том, что язык невозможно "пощупать руками", и чтобы заметить это изменение, необходимо некоторое знание лингвистики. Мы не будем здесь вдаваться в тонкости, но, с другой стороны, не лишним будет уделить несколько слов данной проблеме.

У всякого языка есть то, что можно назвать "душой" и "телом". Это не просто мистическое или поэтическое выражение, а общий принцип, признанный наукой о языке. "Тело" языка - это его словарный запас, грамматика, синтаксис и т. д. "Душу" языка, подобно душе человека, невозможно "пощупать руками", но именно она оживляет язык и придает ему особый характер. "Душа" языка обнаруживает себя только с помощью тонких намеков, оттенков смысла. Она выражает дух народа, говорящего на данном языке. В большинстве случаев "душа" и "тело" языка шествуют вместе, не разделяясь. Но иногда, вследствие определенных исторических или политических причин, язык, "тело" которого принадлежит одному народу, становится языком другого народа. В таком случае язык теряет свою первоначальную "душу" и меняет ее на "душу" народа, говорящего на нем, хотя его внешнее строение и большая часть словарного запаса не изменяются. (Лучший пример этому - идиш, возникший на базисе немецкого языка, но принципиально отличающийся от него своей "душой", даже если не принимать во внимание изменения словарного запаса, т.е. заимствований из древнееврейского и славянских языков - прим. перев.)

В этом-то и заключается различие между Святым Языком и ивритом-"Бен-Егудитом". Современный иврит весь пронизан духом девиза "будем как все народы". Здесь можно снова привести тот же пример с этрогом после Суккот, который в отрыве от заповеди Всевышнего, т. е., когда он применяется не тем образом и не в предписанное Торой время, превращается в обычный плод, не несущий в себе никакой особой святости. Хотя нет нужды далеко ходить, чтобы найти этому доказательство, интересно все же отметить, что данный факт настолько очевиден, что признан даже лингвистами-неевреями. Известный специалист по семитским языкам Бергштрассер в своей книге "Einfuhrung in die semitischen Sprachen" (Munche-n 1928) наряду с другими семитскими языками - ассирийским, арабским, сирийским и т. д. обсуждает язык иврит. Обсуждение иврита он делит на три части: "древнееврейскую" (язык Писания), "средневековую" (язык Мудрецов) и "современную". Говоря о последней, он отмечает, что попытка "возродить" иврит, не принимая при этом во внимание "надежного чувства языка", привела к "мнимому разрешению проблемы" - к ивриту, который на самом деле является европейским языком с прозрачным еврейским камуфляжем. Мы не будем здесь входить в лингвистические подробности, чтобы показать, в чем же выражается это "изменение образа". Вместо этого приведем несколько примеров из современного иврита, которые кажутся на первый взгляд "наивными", но ясно показывают тенденции, возникающие вследствие "национализации" древнееврейского языка.

Хашмаль на современном иврите означает "электричество". Это слово взято из книги Ехезкеля (1:4), из главы, описывающей пророческое видение. Эту главу обычно называют Маасэ меркава (Деяние Колесницы), и в ней пророк описывает строение высших миров. Только избранные, да и то при определенных условиях, имеют право углубляться в изучение этих тайн. В своем пророческом видении Ехезкель видел "великий огонь" и "из среды огня - нечто подобное хашмаль". Что такое хашмаль? Этим вопросом занимаются комментаторы. (В простом понимании это - определенный вид высших ангелов - прим. перев) Септугианта переводит слово хашмаль как "электрон" - греческое слово, обозначающее янтарь, на котором при трении образуется электрический заряд. (Отсюда слово "электричество" в большинстве европейских языков).

Мы не собираемся сейчас заниматься тонкостями комментирования Писания или лингвистики. Нас интересует, к чему все это привело на деле: слово хашмаль прежде всегда вызывало священный трепет в сердце каждого еврея. Оно ассоциировалось с мааеэ меркава, с тайнами Творения, с высшими духовными мирами. Но ребенок или взрослый, говорящий на "обновленном" иврите, знает, что хашмаль - это электричество, которым он пользуется много раз на дню и которое не вызывает в нем никакого священного трепета; это просто нечто, связанное с лампочкой, радио или холодильником. Когда такой ребенок встречает слово хашмаль в книге Ехезкеля, его подсознание представляет все пророчество в забавном свете, ассоциативно увязывая мааеэ меркава с электрическим освещением. Именно этой цели хотели достичь "возродители" языка.

Еще один пример, на этот раз из языка Мудрецов. Для евреев прежних времен, равно ученых и малообразованных, слово агада обозначало этическое учение Мудрецов - ту часть Торы, которую хасидизм называет ее "внутренним (скрытым) аспектом". В современном иврите агада стала "сказкой". Таким образом, в подсознании ребенка-сабры, слова Мудрецов превращаются в "сказки", относящиеся к тому же жанру, что и "Колобок" и "Красная Шапочка", или же в "еврейскую национальную мифологию". И опять же: это и есть цель сионизма.

В заключение я позволю себе привести смешной, но весьма характерный случай, о котором мне поведал один из моих иерусалимских друзей. Его внуки живут в поселении возле Тель-Авива, и, естественно, родным языком для них является иврит. Тем не менее они достаточно свободно говорят и на идиш, особенно с дедушкой и бабушкой. Этот мой друг как-то спросил свою маленькую внучку: "Что надо ответить, когда спрашивают "Как дела?" - Когда спрашивают на иврите, отвечают "очень хорошо" - последовал незамедлительный ответ, - а когда спрашивают на идиш, говорят "Слава Б-гу"! Устами младенцев...

Кроме всего этого, "модернизация" языка иврит несла в себе опасность того, что поскольку язык есть абстрактное, духовное явление, его могут сделать - и делают - "суррогатом" Торы для тех, кто тянется к "духовному содержанию", чтобы заполнить вакуум, образовавшийся в их душе после того, как они оставили Тору. И действительно, изучение иврита вскоре стало любимым времяпрепровождением и чем-то вроде хобби для "просвещенной" молодежи восточноевропейских местечек. Чтобы увеличить его притягательную силу и, с другой стороны, разделить между "ивритом" и Святым Языком бейт-мидраша, кто-то придумал замечательное нововведение: ввести "сефардское" произношение (которое, как мы увидим далее, никакое не сефардское). Это придало ивриту экзотическое восточное звучание и, тем самым, разбередило воображение местечковых юнцов. Необходимость изменения аргументировали тем, что новое произношение якобы более древнее и правильное. С научной точки зрения такая мотивировка, мягко говоря, недостаточно обоснована. Прежде всего, ббль-шую "древность" сефардского произношения (даже настоящего сефардского) по сравнению с ашкеназским еще нужно доказать. И даже если бы такое доказательство было найдено, можно было бы задаться вопросом как раз с "национальных" позиций: является ли древность произношения аргументом в пользу необходимости пользоваться им сегодня? Ведь в большинстве европейских языков произношение за несколько сотен лет значительно изменилось. (Мы уже не говорим о еврейском традиционном принципе "Не оставляй учение своей матери "). Кроме того, с чисто исторической точки зрения нет никакого доказательства, что сефардское произношение -более древнее. Лингвистическая наука склоняется к предположению, что оба произношения - древние, и одним из них пользовались в Иудее, а другой - в Галилее и на севере. Различия в произношении в различных районах Земли Израиля

упоминаются уже в книге Судей (шиболет - сиболет). Во всяком случае, факт, что произношение йеменских евреев больше похоже на ашкеназское, а именно - "литовское", и еще никто не осмелился утверждать, что йеменские евреи испытали на себе воздействие евреев Литвы. Согласно их традиции, они находятся в Йемене еще со времен Первого Храма.

Кроме всего прочего - и мы говорим сейчас с чисто лингвистической точки зрения - принятие "сефардского" произношения привело к ситуации "как ни кинь, всюду клин". (Полностью солидаризуясь с идеями, высказанными автором, мы, тем не менее, после некоторых колебаний решили и в этой брошюре писать еврейские слова в варианте, принятом сегодня в Израиле. Мы поступаем так для того, чтобы не запутывать окончательно наших читателей - прим. ред.) Преимущество ашкеназского произношения - в различении между комац и патах (О и А) и между тов и сов (Т/С). Преимущество же сефардского произношения - в точном произношении гортанных звуков (эй, айн, xef)\ но это относится только к выходцам из арабоязычных стран, где различают между гортанными и похожими негортанными звуками. Понятно, что нет никакой органической связи между надуманным "сефардским произношением" (камац= А) и правильным произношением гортанных звуков (к примеру, у йеменских евреев, произношение которых похоже на ашкеназское, есть все гортанные звуки, и кроме того, они различают между тет, куф, гимел и далет с дагешем и без него (чего нет у евреев Магриба).

Таким образом, современное ивритское произношение объединяет в себе - с чисто лингвистической точки зрения - недостатки обоих произношений: нет разделения между патах и камац - как у сефардов, и нет гортанных звуков - как у ашке-назов. Понятно, что это никого не волнует. Ведь "возрождение языка" - это тоже не самоцель, а лишь средство достижения другой, более "высокой" цели: превращения Святого Языка в "национальный язык" в рамках превращения Израиля в "народ, подобный всем народам".