Приложение 2 ВЕЧНОСТЬ ТОРЫ

Приложение 2 ВЕЧНОСТЬ ТОРЫ

...Ибо не забудется она в устах потомства его.
Дварим, 31:21
...Вот союз Мой с ними, сказал Б-г, дух Мой, который на тебе, и слова Мои, которые Я вложил в твои уста, не отойдут от уст твоих, и уст потомков твоих, и уст потомков потомков твоих... отныне и навеки.
Йешаяhу, 59:21
 

Мы жили в Казани, и я хорошо помню, как мальчиком возвращался с отцом домой после вечерней молитвы в Йом-Кипур. Обычно с нами шел старый резник раби Исроэл Аврех. Беседовали взрослые о том, что вера слабеет с каждым годом. Если так будет продолжаться, то найдется ли миньян (десять взрослых евреев), чтобы совершить общественную молитву через десять лет в Йом-Кипур? И кто-то из них сказал: найдется ли человек, что будет искать миньян?

Я был очень любознателен, решил запомнить эти слова и проследить, что будет через десять лет. Оказалось, что миньян собирался, и людей бывало иногда не меньше, чем за десять лет до того, а больше.

Во время Второй мировой войны я сам стал думать, что через двадцать лет вряд ли найдется в России еврей, который сумеет прочитать лист Талмуда...

Известно, что советские власти уже в двадцатые годы закрыли все еврейские школы, арестовывали и ссылали в Сибирь за обучение Торе, немало людей были расстреляны за это как за “контрреволюционную агитацию”, все были вынуждены работать в субботу и в еврейские праздники, практически не осталось резников и моhелей, детей воспитывали оголтелыми атеистами.

Казалось, с еврейством покончено навсегда...

А что стало со знатоками Торы в России? Большинство погибли в сталинских лагерях, а те, кто остался в живых, были убиты нацистами и их пособниками. Такая же участь постигла знаменитых раввинов, глав ешив и их учеников во всей Восточной Европе — тогдашнем центре еврейской учености.

В Америке ешив не существовало. Тамошние благополучные евреи были весьма далеки от наследия своего народа. Говаривали, что ешивы появятся в США тогда, когда у человека начнут расти волосы на ладонях. Почти не было ешив и в Эрец-Исраэль...

Что будет с нашим Учением? Откуда возьмутся знатоки Торы, способные передать ее будущим поколениям? Откуда появятся в наш век неверия и погони за материальными благами молодые люди, которые пожелают отдать годы изучению “давно отживших” законов? Да и где взять деньги на восстановление сети еврейского образования? Кто все это организует?

Многим подобные вопросы в те времена показались бы чисто риторическими. Но в конце войны я познакомился с раввином Меировичем, который наизусть знал весь Талмуд, все четырнадцать томов Рамбама, все четыре тома кодекса “Шульхан арух” и десять томов талмудической энциклопедии “Сдей хемед”. Он моментально цитировал любое место из этих источников! И... голодал, ходил в тонких ботинках в морозы.

Профессор Соловей из Москвы показывал мне тетради с комментариями к Талмуду и говорил: вот это я писал во время войны, на фронте (он был врачом), под грохот бомбежки...

Не так давно в Израиле вышел из печати Иерусалимский Талмуд с комментариями раби Ицхака-Айзика Красильщикова “Толдот-Ицхак”, которые он писал в Москве, рискуя свободой, без нужных книг, не имея доступа в библиотеки. После смерти раби его рукописи чудом были вывезены из СССР.

О том, как это произошло, вспоминает американский раввин Цви Бронштейн. В шестьдесят пятом году он был в СССР, и раввин московской синагоги Йеhуда Левин попросил его немедленно поехать в больницу к раби Ицхаку-Айзику. В переполненной палате Красильщиков шепотом сказал Бронштейну, что у него под подушкой лежит рукопись, которую надо незаметно вынести из больницы. Когда Бронштейн спрятал рукопись, Красильщиков взял с него обещание, что она будет вывезена из России и напечатана. На следующий день раби Ицхак-Айзик скончался.

Сотни евреев рисковали не только свободой, но и жизнью, тайно обучая Торе детей и взрослых в условиях советского режима и даже нацистской оккупации.

Во время войны многие евреи из Польши и Литвы уехали в Самарканд. Там были тайно организованы две ешивы: одна — литваками, другая — хабадниками. На их содержание многие отдавали ежемесячно половину заработка.

Вспоминаю покойного друга, блаженной памяти Борухова. Он был директором Военторга в Казани. Однажды в праздник Рош hа-Шана мы искали десятого для миньяна и затащили его — пусть хоть “амен” ответит. Гляжу: он наизусть читает всю молитву! Оказалось, он учился у большого знатока Торы раби Переца Хейна из Чернигова. Борухов наблюдал постепенный упадок еврейства и спрашивал себя: как же так? Б-г поклялся сохранить еврейский народ, а если события в России и дальше будут так развиваться, все еврейское через десять-пятнадцать лет совершенно исчезнет.

Увидев, что в далекой Казани есть люди, которые, рискуя жизнью, организуют миньяны и учат Тору, он изменил свое мнение, стал участвовать в наших молитвах, возобновил учебу.

Огромный интерес к иудаизму проявился в последние десятилетия у молодых евреев России. Никакой житейской логикой не объяснить это явление. Ведь не только отцы, но зачастую деды этих юношей и девушек были полностью оторваны от еврейского учения, не соблюдали никаких заповедей, не знали еврейского языка, ничего не слышали о еврейских праздниках. Причем начиналось все у них с танцев вокруг синагоги в Симхат-Тора, а кончалось полным принятием еврейского образа жизни.

Что же сохраняло еврейский народ более трех тысяч лет, несмотря на потерю государственности, изгнание и вековые преследования? Этот вопрос мучает антисемитов всех мастей и по сей день. Ведь в соответствии с любой “научной” исторической концепцией наш народ должен был давно исчезнуть с лица земли.

Ответ же прост. Сохранила евреев Тора, данная им Б-гом. А как сами евреи хранили Тору? Это вызывает восхищение! Прошло сорок поколений от Моше-рабейну до рава Аши, записавшего Талмуд. В каждом поколении дети сначала пять лет учили Пятикнижие и книги пророков, а потом пять лет зубрили наизусть Мишну — часть Устной Торы. Когда усилились гонения и возникла опасность забыть устные предания, раби Йеhуда hа-Наси (около 200 г. н. э.) собрал всех знатоков Торы и разрешил записать Устное Учение. Так была зафиксирована Мишна. Через триста лет после этого был записан Талмуд, комментирующий Мишну.

Удивительно, что за такой огромный срок забылись только мелкие детали.

Сказано в книге “Зоhар”: “Б-г Израиля, Тора Израиля, народ Израиля — едины”. И это не просто слова. Народ Израиля вечен, поскольку вечна Тора. И если народ оставит Тору, само его существование подвергнется опасности: “Если отвратится сердце твое... и собьешься с пути... то погибнешь...” (Дварим, 30:17, 18).

Известно, что там, где перестают учить Тору, евреи полностью ассимилируются за несколько поколений. Где некогда многочисленные и славившиеся своей ученостью евреи Италии, Франции? Где евреи Китая, крымские евреи? Саадья Гаон писал в своем труде “Эмунот ве-деот” (“Верования и убеждения”): “Наш народ является народом только благодаря Торе”.

Великий бактериолог В. Хавкин, разработавший вакцины против холеры и чумы, завещал все свое имущество ешивам Восточной Европы. Он оставил письмо еврейской молодежи, где, в частности, писал: “Вы, молодые евреи, вместо того, чтобы рваться туда, куда вас не хотят пускать, пошли бы лучше изучать свое великое духовное наследие. Тору заповедано передавать... новым поколениям как слово Б-га. Покажите мне общину, где бы перестали учить Тору и где бы евреи не ассимилировались за два-три поколения. А те, кто обучает своих детей Торе, несмотря на тяжелейшие условия, сохраняются”.

Как известно, еврейский мудрец раби Акива был подвергнут римлянами пыткам и жестоко убит только за то, что нарушил приказ, запрещающий обучать евреев Торе. В Талмуде сохранился такой рассказ о нем. Папус, сын Йеhуды, нашел раби Акиву, собирающего людей в группы и занимающегося с ними Торой. Он сказал ему: “Акива, ты не боишься властей?” Тот ответил: “Я приведу тебе притчу. Однажды лисица сидела на берегу реки и видела, как рыбы мечутся в воде в поисках спасения. 'От кого вы бежите?' — спросила лиса. Рыбы ответили: 'Люди хотят поймать нас сетями'. Лисица и говорит: 'Что вы мечетесь там, бегите на сушу'. 'Тебя считают умной, — ответили рыбы, — а ты глупа. Ведь вода — источник нашей жизни, если мы покинем ее, то погибнем'. Если, изучая Тору, о которой сказано, что она жизнь и добро, мы боимся, то что будет, если перестанем ее учить?” (Брахот, 61б).

О том, что Тора — жизненный эликсир еврейского народа, отлично знают наши враги. Поэтому, убивая евреев, они всегда старались уничтожить наше Учение.

В 1242 году в Париже публично сожгли Талмуд и все еврейские книги, что побудило раби Меира бен Баруха из Ротенбурга сочинить свою пламенную элегию “Шаали сруфа ба-эш” (“Спроси меня, сожженная в пламени”), включенную впоследствии в Кинот (сборник песнопений) Девятого ава.

По доносу немецкого выкреста Йосефа Пфефферкорна король Максимилиан издал в 1509 году указ конфисковать все еврейские книги во Франкфурте, Майнце, Бингине и других городах. Только по ходатайству раби Йосефа из Росгейма и немецкого гуманиста Иоганна Рейхлина удалось отменить этот убийственный декрет.

Публичные сожжения Талмуда устраивались в 1230, 1235, 1240, 1242, 1248 годах. Массовые конфискации еврейских книг, завершившиеся их сожжением, произошли во Франции в 1319-1320 годах и в Италии в 1322, 1533-1559 годах. По свидетельству инквизиции, только в Кремоне были уничтожены двенадцать тысяч экземпляров. Последнее публичное сожжение Талмуда состоялось в Каменец-Подольске в 1757 году как следствие доноса последователей отступника Я. Франка.

Известно, что немцы сжигали еврейские книги и заставляли это делать самих евреев. Нередко раввинов заворачивали в свитки Торы и сжигали. Немецкие “ученые” шарили по синагогам и ешивам Восточной Европы в поисках еврейских книг и ценных рукописей. С таким же рвением они выискивали великих знатоков Торы и убивали их, чтобы те не смогли передать свои знания другим.

Однако еврейское учение выжило несмотря ни на что. Ведь Тора вечна, и уничтожить ее не дано никаким гитлерам и сталиным. Ибо сказал Всевышний Авраhаму: “И установлю союз Мой между Мною и тобою... на [все] поколения — вечный союз, чтобы быть Б-гом тебе и потомству твоему после тебя” (Брешит, 17:7).

В первые годы девятнадцатого века в Германии начался массовый отход от иудаизма. Некогда славные общины быстро теряли еврейский облик, все больше евреев стремились любыми путями войти в немецкое общество и сбросить оковы “устаревших норм”.

Во Франкфурте-на-Майне уже закрыта миквэ, не продают кашерное мясо... И вдруг одиннадцать уважаемых еврейских семей просят раби Шимшона-Рефаэля hирша, известного основателя движения “Тора ве-дерех эрец”, главного раввина Моравии и Силезии, возглавить их общину. Раби hирш вдохнул новую жизнь в общину Франкфурта. Его энергия, идеи, организаторский талант оказали огромное влияние на возрождение еврейства Германии. Этому способствовали и другие видные раввины: рав hильдесхаймер (Берлин), рав Леман (Майнц). Выросло новое поколение высокообразованных специалистов — врачей, юристов, инженеров, приверженных еврейскому образу жизни. Так было доказано на практике, что Тора не может противоречить ни прогрессу, ни науке (если это наука подлинная).

Всегда, во все времена, в любых условиях, даже совершенно нечеловеческих, находились люди, которые учили Тору и старались передать свои знания другим. Известно, что тайные ешивы и хедеры действовали в вильнюсском, каунасском, варшавском и других гетто. Обучение Торе было организовано в нацистских и сталинских лагерях.

Раби Авраhам-Элияhу Майзис жил в Минске. Когда в двадцатых годах закрыли все хедеры и ешивы, он сказал, что согласен учить любого, но с условием: если поймают, то не выдавать ни учителя, ни учеников, как бы ни били и ни угрожали. В конце концов р. Майзиса арестовали. Когда ему на суде предоставили последнее слово, он пообещал своим мучителям, что еще будет плясать на их могилах. За эту дерзость ему добавили еще шесть лет. В тридцатые годы за решетку попал и прокурор-еврей, который вел дело Майзиса. Сначала он отказывался сидеть в одной камере с “вредителем”, а кончил тем, что стал... преданным учеником р. Майзиса! Когда раби перевели в другой лагерь, прокурор плакал. Между прочим, за весь свой немалый срок р. Майзис ни разу не нарушил субботу и, выйдя на свободу, благополучно приехал в Израиль.

Раби Аhарон Рабинович пробыл в советском лагере двенадцать лет, ни разу не работал в субботу и не съел ни крошки трефного. Раби Элиэзер Нанес просидел двадцать лет, и все эти годы отказывался работать в субботу. Его не сломили самые страшные кары. Он вышел на свободу и прожил почти до ста лет. Мой друг Давид-Лейб Хейн в лагере, по памяти восстановил книгу “Тhилим” и читал псалмы каждую свободную минуту. И таких примеров можно привести бесконечное множество.

А в каких условиях учили и творили еврейские мудрецы в так называемое “мирное” время? Все великие ученые — Раши, Рамбам, рабейну Там, Тур и многие другие — учили людей бесплатно. Известные мудрецы, упомянутые в Талмуде, были, по большей части, очень бедны и тяжело работали всю жизнь. Абайя был землекопом, раби Йоханан — сапожником, раби Ицхак Нафха — кузнецом. Кто-то возделывал землю, кто-то шил одежду. Раши делал вино, Рамбам и Рамбан лечили людей.

При составлении кодекса Шульхан арух у его автора, раби Йосефа Каро, возник вопрос: с одной стороны, нельзя брать деньги за то, чтобы судить или обучать Устной Торе, с другой — мало стало людей, настолько знающих Закон, чтобы они могли работать и быть раввинами одновременно. Раби Каро говорит: если еврея оторвали от работы на несколько часов, чтобы тот судил или обучал, то ему можно брать деньги в компенсацию за то время, что он потерял, не работая. Так что мы имеем право сказать человеку: ты суди нас, обучай детей Торе, и мы будем тебе платить — не за обучение, а в качестве компенсации за потерянное тобою время.

Однако я знаю многих евреев, которые исполняли обязанности раввинов, моhелей, резников, меламедов совершенно бесплатно.

Мой родственник раби Элиэзер Дон Йехия долгое время был раввином в городе Лудзе (Латвия), не получая зарплаты, и жил тем, что изготовлял свечи. Мой приятель раби Ицхак Винер был бухгалтером в аптеке города Маргелан и тайно — раввином. Ни гроша ни у кого не взял он за всю жизнь. В Минске жил раби Залман-Аhарон, его звали Ковенский моhель, так как родом он был из Каунаса (Литва). За свою жизнь он сделал обрезание двадцати тысячам евреев и никогда не брал денег, хотя был отцом восьмерых детей. Он продолжал делать обрезание и тогда, когда это стало очень опасным, — в двадцатые годы. Однажды он сделал тринадцать таких операций в один день. “Евсеки” схватили его и посадили в тюрьму. Только благодаря протестам из-за границы он был выпущен. Раби Йехезкель Абрамский, написавший двадцатитрехтомный комментарий к книге “Тосефта”, сидел в тридцатые годы в тюрьме. И что он просил принести ему в редкие свидания? Еду? Одежду? Еврейские книги!

Уже упомянутый раби Меир из Ротенбурга писал комментарий к Мишне в эльзасской тюрьме. Рамбам творил на корабле, спасаясь от преследований приверженцев ислама. Известен случай, когда один брацлавский хасид, чтобы не отдавать сына в советскую школу, сообщил властям, что тот умер, а сам послал его в другой город учить Тору.

А в каких условиях учили Тору мой отец и я сам? До работы и после нее мы занимались в комнате, арендованной у одного русского для молитв, часто засиживались там до одиннадцати часов вечера. Жили мы — отец, мать и я — в одной двенадцатиметровой комнате без отопления и без кухни. А в годы войны бывали сильные морозы, вода и картошка замерзали. Сидели мы с отцом, с головой укутавшись в пальто, и учили. Сюда же приходили люди спросить что-то у отца (он тайно исполнял обязанности раввина), соседки забегали к маме излить душу, найти утешение. Через стенку жили пьяницы, мешали нам своими драками и скандалами.

Сидя в лагере в пятьдесят первом — пятьдесят третьем годах, я постоянно искал возможность уединиться, чтобы учить Тору и молиться. За то, что староста барака пускал меня иногда в отгороженное помещение за занавеской, я вместо него приносил ежедневно шесть ведер кипятка утром и вечером и помогал ему мыть полы. Чудом удалось мне пронести в лагерь Танах и Мишну маленького формата. Свою работу я выполнял как можно быстрее, чтобы выкроить время для учебы. По лагерю я передвигался бегом, так что успевал за сорок пять минут сделать то, на что требовался час, а затем пятнадцать минут занимался. И так каждый час. Там, в лагере, я разобрал трактат “Киним”, труднейший в Мишне.

Учительствуя в селе Столбищи, в двадцати пяти километрах от Казани, я не мог нигде уединиться для молитвы, так как жил в одной избе с тремя своими учениками. Тогда я нашел местечко за большой школьной дверью — когда ее полностью открывали, там образовывался темный уголок. За дверью я быстро молился в перемену между уроками.

Однажды, не закончив еще утреннюю молитву, я услышал, что меня ищут. Пришлось пойти на урок. (А пока определенная часть молитвы не завершена, нельзя разговаривать.) В классе я взял задачник и молча указал одному ученику на номер задачи. Тот пошел к доске, но запутался. Я ткнул пальцем в другого и показал жестом: помоги, мол. Ученики стали спрашивать, почему я не хочу говорить с ними, на что обиделся и т.п. Я молчал. Когда окончился урок, я снова зашел за дверь и закончил молитву.

На следующем уроке я сказал ребятам, что решил таким образом наказать их за то, что весь класс однажды сбежал с урока математики в кино.

“Б-г знает, что праведников мало, и поэтому Он распределил их по поколениям”. Во все времена и во всех странах люди учили Тору. Не было ни одного ребенка, не знавшего Пятикнижия и не умевшего молиться. И это в ту эпоху, когда многие министры и цари не умели читать и писать! Всегда существовали ешивы, где молодые люди отдавали несколько лет жизни изучению Торы и Талмуда.

Во всех поколениях жили гении Торы. Достаточно назвать рава Саадью Гаона, Раши, рабейну Тама, раби Иеhуду hа-Леви, Рамбама, Рамбана, Абраванеля, Маhараля из Праги, раби Йосефа Каро, Аризаля.

В последние два столетия, когда мир захлестнула волна скептицизма и агностицизма, бастионы иудаизма защищали (иногда с риском для жизни) такие великие ученые и праведники, как Виленский Гаон, Бааль Шем Тов, Алтер Ребе — основатель Хабада, раби Акива Эйгер, раби Йехезкель Ландо, раби Нахман из Брацлава, раби Моше Софер, Коцкер Ребе, а в наше время — Хафец Хаим, Хазон Иш и еще многие и многие.

Чудом спаслись из рук гитлеровцев великие знатоки Торы, такие, как раби Велвеле из Бриска, рав Каhанман, впоследствии основавший в Бней-Браке ешиву “Поневеж”, раби Элиэзер Шах, раби Элиэзер-Юдл Финкель — глава ешивы “Мир” в Иерусалиме, раби Аhарон Котляр, основавший ешиву в Лейквуде (США), раби Йосеф-Ицхак Шнеерсон, открывший любавичские ешивы по всему миру, раби из Гура, раби из Белз, Сатмарский раби, Клаузенбергер раби, раби Моше Файнштейн, бежавший из СССР в США.

И все эти сбереженные Всевышним великие мыслители основали центры изучения Торы в Израиле и в США. У каждого из них — своя история чудесного спасения. Например, голос во сне сказал доктору Р. Кастнеру (одному из политических лидеров евреев Венгрии), чтобы он включил в списки спасенных Сатмарского ребе, являвшегося его ярым идеологическим противником. В Шанхае, оккупированном японцами во время войны, тысячи евреев день и ночь учили Тору, печатали Талмуд, организовывали ешивы. Ни одна бомбардировка им не повредила. Японцы, несмотря на сильнейшее давление со стороны Германии, ничего им не сделали. Все остались живы и невредимы, и из их числа вышли многие знаменитые ученые и преподаватели Торы.

Как я уже говорил, в двадцатые годы Палестина, в которой тон задавали сионисты-социалисты, представляла собой в смысле еврейской учености духовную пустыню. Трудно было поверить, что в этой бедной, далекой от еврейских центров стране появятся знатоки Торы, возродятся ешивы. И вот в тридцать третьем году сюда приехал из Вильно мало кому известный раби Авраhам-Йешая Карелиц (Хазон Иш). И этот человек, формально даже не бывший раввином, стал признанным духовным лидером еврейства Эрец-Исраэль, в короткий срок организовал целую сеть ешив и сделал Бней-Брак городом Торы.

Г-сподь знает, что наши силы ограничены, и не требует от нас невозможного. Но тем, кто старается соблюдать Его заповеди в нечеловеческих условиях, посылается помощь свыше. Иногда это выражается в поистине фантастических формах. Когда уже упомянутый мной раби Авраhам-Элияhу Майзис сидел в лагере, он составил себе еврейский календарь, чтобы не пропускать праздники, соблюдать посты и пр. Был канун Песаха, но раби не знал об этом, так как ошибся на один день. И вот, не подозревая, что он нарушает заповедь, Майзис помыл руки, произнес положенное благословение и собрался откусить кусок хлеба. Вдруг его срочно вызвали к начальнику лагеря. Он рвется взять свой кусок хлеба (так как, пока он не поест, ему нельзя разговаривать), а его тащат в кабинет начальника. Приводят к нему; тот кипит от злости. На столе — посылка из Израиля с мацой и еврейский календарь. “Кто тебе это прислал? Какие шпионские сведения ты передаешь капиталистам?” — заорал кагебешник. Но раби Майзис его не слышал. Он смотрел на раскрытый календарь. Оказывается, он ошибся и сегодня — вечер седера, когда надо есть мацу! Так Б-г спас его от греха.

Когда в городок Радин приехал изучать Тору состоятельный юноша из США, глава ешивы Хафец Хаим заплакал и сказал: “Владыка мира! Сколь святы дети Твои! Молодой человек оставляет богатую страну, все удовольствия жизни, карьеру, родителей, едет в маленький заброшенный городок на краю света. Для чего? Учить Тору! Никакого материального вознаграждения он не получит, высокой должности ему никто не обещает. Ради таких юношей Ты, Господи, должен послать нам Машиаха!”

Так и в наш суровый, материалистический век не переводятся молодые люди, жаждущие света Торы. Казалось, в них не осталось ничего еврейского. Они воспитывались в полностью ассимилированных семьях, их родители зачастую богатые люди. Перед ними открыты все соблазны современного свободного мира, их ждет блестящая карьера. И вот они приходят в синагоги, ешивы, надевают ермолки и садятся за книги. Что ими движет? Какая сила? Это выполняется завет Господа: “...ибо не забудется она в устах потомства его”.