ДВАРИМ

Дварим

Перед смертью Моше обратился к народу с речью. Эта речь продолжалась месяц и неделю — с первого швата по седьмое адара — и составила пятую книгу Хумаша “Дварим” (“Речи”). Седьмого адара Моше-рабейну умер.

По велению Всевышнего Моше напомнил евреям, которым предстояло без него войти в Страну Израиля, все, что было ими пережито, и все, чему учил их Б-г в пустыне.

Моше напоминает евреям о совершенных ими ошибках — чтобы впредь они их не повторяли, объясняет, как они должны вести себя в своей стране, Эрец-Исраэль, говорит о многих законах и предупреждает, что народу грозят суровые испытания, если он сойдет с указанного Б-гом пути. Яркими красками рисует Моше картину изгнания из Эрец-Исраэль и жизнь евреев в рассеянии. Заканчивает он свою речь песнью и благословением всех колен.

Этими событиями завершается последняя книга Пятикнижия. Дальнейшая история евреев — завоевание Эрец-Исраэль и жизнь на святой земле — тема других книг Танаха.

ДВАРИМ

Евреи — на пороге Эрец-Исраэль, у конечной цели своих странствий. Как близка была эта цель, когда они стояли пред Всевышним в Хореве, у горы Синай! И как она отдалилась — на сорок лет — из-за их прегрешений! В книге “Дварим”, как вы знаете из предисловия, Моше напоминает евреям весь пройденный ими путь, вместе с ошибками и грехами, совершенными на этом пути. В главе “Дварим” (“Речи”) он, в частности, вспоминает, как в Хореве выбирал для народа судей, как евреи не решились войти в Страну Израиля без предварительной разведки и как проплакали всю ночь на девятое ава, напуганные отчетом разведчиков. Как спустя тридцать восемь лет, когда в пустыне умерли все вышедшие из Египта взрослые, их дети по приказу Всевышнего двинулись в сторону Эрец-Исраэль. “С этого дня, — сказал Всевышний, — Я начну наводить ужас перед вами на другие народы”. Евреи разгромили армии двух грозных царей — Сихона и Ога, захватили их земли, передали эти земли коленам Реувена, Гада и половине колена Менаше и остановились у реки Ярден. Моше напоминает евреям о том, как легко — с Б-жьей помощью — досталась им победа над эморитянами, и призывает их хранить верность Г-споду.

Какими качествами должен обладать судья, согласно Торе? Моше говорит: “Возьмите себе людей мудрых, и понимающих, и известных в ваших коленах, и я поставлю их во главе вас...” (1:13).

В первый раз Тора упоминает о судьях в главе “Итро” книги “Шмот” (18:21, 22). Советуя Моше назначить судей, чтобы они помогали ему разрешать возникающие у людей вопросы, Итро называет четыре качества, которыми должен обладать еврейский судья: он должен быть человек Б-гобоязненный, правдивый, состоятельный, то есть не нуждающийся в деньгах, и равнодушный к ним. В главе “Дварим” добавлены еще три: мудрый, понимающий и известный. Как видите, всего при выборе судьи необходимо наличие семи качеств.

Что значит “мудрый”? Это человек, глубоко изучивший Тору и хорошо знающий еврейский закон. Но этого мало. Он должен быть при этом и “понимающий”, то есть проницательный, видящий, какой закон следует применить в каждом отдельном случае. Слово “известный” подразумевает хорошую репутацию — известный с положительной стороны.

“И взял я главных из ваших колен, людей мудрых и известных, и назначил их старшими над вами: начальниками тысяч, и сотен, и полусотен, и десятков — и [поставил] смотрителей по коленам вашим” (1:15).

“Главных” означает здесь людей наиболее выдающихся, два качества из повторенных уже понятны, а вот третьего “понимающих” — стих не называет. Почему? Что, это качество не столь важно? Нет, конечно. Дело в том, что способность “понимать”, то есть точно применять свои знания, встречается не так уж часто. А Моше надо было назначить по одному судье над каждыми десятью, пятьюдесятью, сотней и тысячей из евреев. Так что он не нашел нужного числа людей, обладающих всеми необходимыми данными.

Вот со “смотрителями” — говоря современным языком, исполнительной властью, или полицией, обеспечивающей исполнение судейских решений, — таких проблем, вероятно, не было. Они должны были обладать не менее высокими душевными качествами, чем судьи, но от них не требовалось столь глубокого знания Торы.

“И повелел я вашим судьям в ту пору так: 'Выслушивайте братьев ваших и судите справедливо каждого с братом его и его соседом. Не давайте никому предпочтения на суде; как малое [дело], так и большое выслушивайте; не бойтесь человека, ибо суд — Б-жий...” (1:16, 17).

“Выслушивайте” означает здесь — дайте высказаться, слушайте терпеливо и спокойно и так же говорите.

“Судите справедливо” — требование, наверняка всеми понимаемое одинаково: справедливо — это объективно и беспристрастно. Но что подразумевается под “братом” и “соседом” (в тексте Торы буквально — “пришельцем”, понятие, которое Раши трактует здесь как “тяжущаяся сторона” или “человек, живущий на смежной территории”)?

Разделение на “брата” и “пришельца” нам знакомо. Обычно Тора подразумевает под этим еврея и нееврея, принявшего еврейство. Но поскольку речь идет о справедливом суде, то очевидно, что при тяжбе такое различение недопустимо. Комментарий Раши указывает нам, что речь здесь идет не о двух категориях людей, а о двух категориях дел, причем вторая из них — имущественные споры, которые могут возникнуть между людьми, живущими на соседних территориях.

Что значит “не давайте никому предпочтения”? Только что ведь было приказано судить справедливо, объективно. Шульхан арух (Хошен мишпат, 7:7) объясняет: это значит, что судья должен передать дело другому, если в суд обратился или перед судом предстал его близкий друг или личный враг. Обе стороны должны быть равны в глазах судей. Идеальный вариант — когда судья не знаком с обоими.

“Не бойтесь человека” тоже вроде бы добавлять ни к чему. Если судья хочет быть справедливым, он не должен бояться мести со стороны осужденного. Но Тора указывает здесь на еще одну ситуацию, когда судья может отказаться от рассмотрения дела: если он испытывает страх перед местью со стороны одного из тяжущихся. Однако он вправе сделать это только до того, как выслушал обоих. Если он уже пришел к какому-то решению — он обязан объявить приговор, “не боясь человека”.

“...А дело, какое трудно для вас, предоставьте мне, и я выслушаю его” (1:17).

Поскольку судьи назначались над разным числом людей — от десяти до тысячи, — среди них существовала определенная иерархия. В более высокую инстанцию следовало обращаться, если дело не удавалось решить на нижней ступени. Для решения определенных вопросов судьи объединялись (в пустыне, а в Эрец-Исраэль создавали суды со стабильным составом по населенным пунктам). На уровень суда указывал его состав: чем более высокую инстанцию он представлял, тем был шире его состав — три судьи, двадцать три и семьдесят один судья; высший суд — из семидесяти одного судьи — в пустыне назначил сам Моше, и каждый последующий получал свои полномочия непосредственно от предыдущего.

В более высокую инстанцию обращались отнюдь не для обжалования судебных постановлений. Если еврейский суд приходил к какому-то решению, оно считалось окончательным. Но если суд затруднялся в решении вопроса, сомневался в его hалахическом обосновании, тогда обращались выше. В пустыне самую высокую инстанцию представлял Моше-рабейну, о чем и говорит приведенный выше стих. Моше возглавлял весь народ и, если в чем-то сомневался, обращался с вопросами прямо к Б-гу. Тора приводит два примера решения нашим учителем Моше таких затруднительных вопросов: о том, как быть с пасхальной жертвой людям, которые не могли принести ее вовремя (Бемидбар, глава “Беhаалотха”), и о том, как распределить надел в семье, где нет сыновей (эпизод с дочерьми Цлофхада; там же, “Пинхас”).

Это первое, что сказано в главе о структуре судопроизводства.

А второе — “И дал я вам в ту пору повеление обо всех делах, которые вы должны делать” (1:18).

Здесь речь идет о разнице между делами имущественными (на эту категорию дел косвенно указывает стих 16 словами о “брате” и “соседе”) и такими, которые караются смертью. Они не только подведомственны разным судам, но и в десяти деталях различаются подходом к их рассмотрению.

В Торе эти подробности не указаны. Моше устно объяснил, какие суды какими делами уполномочены заниматься и как они должны это делать, а впоследствии эти правила были записаны в Талмуде, в 4-й главе трактата “Санhедрин”.

Теперь вернемся к качествам, которыми должен обладать еврейский судья.

Рамбам говорит:

“В Санhедрин, и в Большой, из семидесяти одного человека, и в Малый, из двадцати трех человек, можно назначать только мудрых и понимающих, великих знатоков Торы, обладающих большим умом, знающих и другие науки, такие как медицина, математика, астрономия, осведомленных в способах колдовства и идолопоклонства, чтобы знали, как судить.

В Большой Санhедрин заповедано назначать коhаним, левиим и евреев с хорошей родословной. Если коhаним и левиим нет, можно собрать Санhедрин из простых евреев.

Нельзя назначить очень старого или бездетного (то есть такого, который не испытал, что значит вырастить человека, или уже забыл это. — И. З.). Он недостаточно жалостлив...

Члены Санhедрина должны прилично выглядеть, не иметь физических изъянов и знать большинство языков, чтобы слушать показания свидетелей не через переводчика.

Член бейт-дина из трех человек должен обладать семью качествами: [быть человеком] мудрым, скромным, Б-гобоязненным, равнодушным к деньгам, любящим правду, любимым людьми, имеющим доброе имя... [Это должны быть люди,] владеющие своими страстями... и мужественные, то есть готовые спасать ограбленного от грабителя, как поступил Моше с дочерьми Итро. Беглец, оказавшийся в чужой стране, он увидел, что дочери Итро черпали воду своим овцам, а пастухи их прогнали. Он встал и помог им напоить овец...

Из Большого Санhедрина рассылали посланцев по всей Эрец-Исраэль и искали людей, достойных быть судьями. Ставят человека судьей в своем городе, а потом повышают” (Законы о Санhедрине, гл. 2, законы 1-3, 6, 7).

Как сказано в Торе (Бемидбар, 11:16): “...и встанут там с тобой (Моше. — И. З.)”. Еврейский судья — это человек, подобный Моше по знаниям и Б-гобоязненности.

Ваэтханан

После победы евреев над двумя эморитянскими царями Моше пытался умолить (“Ваэтханан” — “И молил”) Б-га разрешить ему все-таки войти в Страну Израиля. Но Всевышний позволил ему только взглянуть на нее с горной вершины и велел заняться другим делом: подготовить Йеhошуа для руководства народом и дать последние наставления евреям. В своей речи, обращенной к Израилю, Моше напоминает об этом эпизоде и говорит примерно следующее: вы — великий народ. Никогда ничего похожего на то, что произошло с вами, не бывало в мире с того дня, как Всевышний сотворил человека. Никогда не бывало, чтобы целый народ слышал Б-га. Помните все, что вы видели и слышали. Вы не видели никакого образа, когда Всевышний говорил с вами с Синая, — так не делайте изваяний и не будьте идолопоклонниками. Творец заключил союз не только с отцами нашими, но непосредственно с нами, стоявшими у Синая, — так помните о союзе с Ним. Пройдет время, что-то забудется, и ваши потомки согрешат. Тогда — небо и земля свидетели — вы будете изгнаны с земли и рассеяны. Но вы вернетесь к Всевышнему, и Он не оставит вас.

В этой главе повторяются десять заповедей, записанных на скрижалях Завета (в первый раз они приведены в главе “Итро” книги “Шмот”, где рассказывается о получении евреями Торы).

Десятая заповедь требует:

“И не домогайся жены твоего ближнего, и не желай ни дома твоего ближнего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни быка его, ни осла его — ничего, что у ближнего твоего” (5:17).

О ней мы сейчас и поговорим.

Судя по тексту, заповедь запрещает определенное действие по отношению к жене ближнего и определенный замысел — по отношению к его имуществу. Какие это действие и замысел? И как они связаны между собой? Действительно ли первый запрет касается только жены, а второй — только имущества? Обратимся за разъяснениями к Рамбаму.

Рамбам указывает, что- именно подразумевается под словами ло тахмод и ло титавэ, которые переведены здесь как “не домогайся” и “не желай”.

“Всякий, кто домогается раба или рабыни, принадлежащих другому, его дома или вещей, всего, что можно купить, подсылает к нему приятелей, уговаривает его и в конце концов приобретает эту вещь, — даже если он уплатил за нее большие деньги, нарушает запрет 'не домогайся'... Человек, пожелавший дом ближнего, или его жену, или его вещи... с момента, когда начал размышлять о том, как приобрести желаемое, нарушает запрет 'не желай'“ (Законы о грабеже и пропаже, 1:9,10).

Вдумаемся в сказанное. Что называется желанием и домогательством, теперь нам понятно. Но нарушен ли запрет “не домогайся”, если человек не достиг желаемого? Нет. Рамбам ясно говорит: “...и в конце концов приобретает эту вещь...” Значит, если приобрести ее не удалось, то есть человек спустя какое-то время прекратил свои попытки, этот запрет он не нарушил.

Объясняется сказанным и связь между “не желай” и “не домогайся”: первое предшествует второму.

И, наконец, мы видим, что заповедь запрещает оба действия независимо от того, на что из перечисленного в ней они направлены.

Человек настойчиво советует кому-то как можно скорее продать, скажем, дом. Он убедительно доказывает, что дом находится далеко от места работы нынешнего владельца, что жаль времени на дорогу, что в доме масса неудобств, что за него можно получить недурные деньги и т. д. А за всеми его советами стоит намерение приобрести это жилье для себя или для родственника. Подобная тактика — дело нередкое, и многие считают ее вполне приемлемой. Добившись желаемого, эти люди успокаивают свою совесть: “Я ведь уплатил, и уплатил немало. Кто бы еще дал такие деньги?”

Это опасный путь. Начинается он с желания, переходит в домогательство, а кончиться может (крайность, конечно, но и такое, увы, бывает) грабежом или даже убийством.

Так случилось с царем десяти еврейских колен Ахавом. Он пожелал приобрести виноградник своего родственника Навота, поскольку участок находился вблизи царского дворца. Ахав предложил Навоту обменять его виноградник на другой, получше, или продать его. Но Навот ни за что не хотел расстаться с наследием предков. Желание Ахава было таким сильным, что он, получив отказ, “лег на постель свою, и отвернулся [к стене], и не ел хлеба”. Изевель, жена Ахава, высмеяла мужа: “Царствовать не умеешь!”, потом обвинила Навота в Б-гохульстве и речах против трона, представила в суд двух лжесвидетелей и добилась казни обвиняемого. И все для того, чтобы Ахав мог унаследовать его виноградник (Млахим I, 21).

Почему так произошло? Потому что была нарушена заповедь Торы “не желай”.

Тора предупреждает нас, что у домогательства, грабежа и даже убийства может быть один и тот же корень: сильное желание завладеть тем, что принадлежит другому. Поэтому Тора прежде всего требует, чтобы, предлагая владельцу расстаться с принадлежащей ему вещью, мы в своих доводах говорили только и исключительно правду. Во-вторых, она запрещает нам быть настойчивыми, постоянно возобновлять свои просьбы, короче, “приставать”, брать измором. В-третьих, нам запрещено подсылать к владельцу его родственников и авторитетных для него людей, чтобы те на него повлияли.

Ибн-Эзра говорит примерно следующее. Многие удивляются: как можно приказать сердцу не желать красивую вещь, красивую женщину только потому, что они принадлежат другому. Но представьте себе паренька из простой деревенской семьи, которого призвали в солдаты и поставили охранять царский дворец. Прекрасная принцесса, его ровесница, великолепные наряды царя — постоянно у него перед глазами. Вздумается ли ему жениться на принцессе или обзавестись царской одеждой? Если он человек нормальный, ему это и в голову не придет. Таким должно быть отношение ко всему чужому.

Предпоследний раздел главы “Ваэтханан” содержит слова, в которых заключена основа еврейского мировоззрения: “Слушай, Израиль: Г-сподь — Б-г наш, Г-сподь един” (6:4).

Эти слова евреи, молясь, произносят по нескольку раз в день.

Их произносит еврей перед кончиной. С ними шли на костер сотни тысяч евреев, не пожелавших изменить вере отцов.

В свитке Торы в слове шма — “слушай” — последняя буква, “айин”, пишется увеличенной. В слове эхад — “един” — буква “далет” также больше остальных букв. Почему эти две буквы выделены?

Объяснение этому я нашел в книге пророка Йешаяhу и в комментарии к Пятикнижию раби Яакова бен Ашера, которого называют Бааль hа-Турим.

Одно из самых удивительных явлений в мире — существование еврейского народа вопреки непрекращающимся попыткам его уничтожить.

Народы, во много раз сильнее и многочисленнее Израиля, давно исчезли. Где былые Египет, Ассирия, Вавилон, Греция, Рим? Не говоря уже о менее крупных — филистимлянах, амалекитянах, моавитянах, амонитянах, эдомитянах и прочих. А если и есть сегодня народы с такими именами, то трудно сказать, кто они такие на самом деле. Ни один из них не сохранил веры, которую исповедовал три тысячелетия назад. Единственный, кто не изменился и не сменил веру, — евреи.

Условия жизни еврейского народа никогда не были идеальными. Везде его презирали, перекрывали ему источники существования, часто изгоняли. И тем не менее он существует. А чтобы узнать какие-нибудь подробности о его заклятых врагах, приходится отправляться в музей.

О чем это говорит? О том, что есть Правитель мира, и Он желает сохранить Израиль. Самим своим существованием еврейский народ свидетельствует: есть единый Б-г, Властелин вселенной.

На иврите слово эд — “свидетель” — состоит из букв “айин” и “далет”, тех самых, что выделены в стихе “Слушай, Израиль... Г-сподь един!”

В книге пророка Йешаяhу (43:12) мы читаем: “...вы — Мои свидетели, слово Г-спода, и Я — Б-г”. Вот почему выделены буквы, составляющие слово “свидетель”. “Слушай, Израиль... Г-сподь един!” А кто может засвидетельствовать это? Еврейский народ, фактом своего существования.

Далее в главе сказано:

“И люби Г-спода, Б-га твоего, всем твоим сердцем и всей твоей душой, и всем твоим достоянием...” (6:5).

Мы уже анализировали этот стих в главе “Эмор” книги “Ваикра” и говорили там, что любящий Б-га “всей душой” в определенных случаях должен быть готов отдать жизнь ради соблюдения Его заповедей (сравните с русским “отдать Б-гу душу”, то есть умереть).

Не совсем понятно, что такое “всем сердцем”? По-русски это, в общем-то, синоним души в одном из значений этого слова, и в переводе звучит как поэтический повтор. Но на иврите душа и сердце — понятия разные: если душа — это жизнь, то сердце — это чувства.

Но любовь ведь и так чувство. Что же получается? Чувствуй чувством?

В Торе недаром сказано: “всем сердцем”. Потому что любить можно и “кусочком”. Наши чувства не такая уж цельная вещь. Можно любить, например, тая в сердце обиду. Вот Тора и говорит: “люби всем сердцем” — добейся, чтобы в твоем сердце не было обиды на Б-га.

Странно. Ассортимент наших негативных чувств, к сожалению, весьма богат. Обида — лишь одно из них. Почему же имеется в виду именно она?

Потому что здесь идет речь об очень важном, если не главном, моменте в нашем отношении к Б-гу. О том, как мы принимаем свою жизнь, которую Он нам дал.

Довольны ли мы своей долей? Нет человека, в жизни которого все шло бы совершенно гладко. Принимаем ли мы свою участь с радостью? Понимаем ли простую вещь: то, что дано, дано Творцом к нашему благу? Короче, не в обиде ли мы на Творца?

А как понять слова “всем достоянием”? Они говорят о том, что при соблюдении заповедей еврея не должны останавливать издержки. Это требование регулируется определенными правилами.

На заповеди асэ это требование не распространяется. Если, скажем, вам надо приобрести этрог к празднику Сукот, вы не обязаны доходить до предела и полностью разориться. Существуют нормы затрат, дальше которых можно не заходить.

Но если еврею скажут: “Либо ешь свинину, либо плати штраф в десять тысяч долларов” — он должен платить, даже если эта сумма его разорит. Единственное, чего нельзя допустить, — опасности голодной смерти. Чтобы избежать нарушения закона, следует идти на любые издержки, без ограничений. Граница здесь — только угроза для жизни (и то, как вы знаете, не во всех случаях).

В наш век люди привыкли думать, что деньги всесильны. Решает только сумма (чего не купишь за миллион!). Но Тора говорит: если нельзя — то нельзя, несмотря ни на какие убытки и ни на какие выгоды.

Жизнь не раз сталкивала меня с людьми, шедшими на всевозможные жертвы, только бы иметь возможность соблюдать субботу: они меняли профессию, переезжали с места на место, платили огромные штрафы за невыход на работу. Я знаю сотни таких примеров.

Помню, один талантливый инженер из Бобруйска, основательно помучившись из-за трудностей с соблюдением субботы, стал... трубочистом. Днем в субботу он, договорившись с клиентами, на работу не выходил, но всегда являлся к ним точно в назначенное время вечером на исходе субботы, и никто не имел к нему претензий. Так он и жил себе спокойно.

Знал я и одного портного, который шил ночами, чтобы выполнить план, рассчитанный на шестидневную рабочую неделю. А потом часть заработанных денег отдавал врачам — ради больничного листа на субботу. И чтобы не голодать, потихоньку носил кое-что на рынок на продажу, рискуя оказаться в тюрьме.

Многие люди меняли место жительства, чтобы найти еврейскую среду, где они могли бы работать, не нарушая святого дня.

Хорошо помню я и мою первую лагерную субботу в ИТК-4. Было это в пятьдесят первом году.

Когда меня привели в лагерь, мысли мои были заняты одним: как бы избежать работы в субботу. Мне повезло — сразу по приходе двое заключенных спросили меня: “Ду бист а ид? Ты еврей? Чем тебе помочь?”

Я сказал: “Да, я еврей и не хочу работать в субботу”.

Один из них, Семен Семенович Лукацкий, пообещал: “Ладно, с этой субботой я тебе помогу. Придешь в пятницу в шесть вечера, и будет у тебя больничный на весь день”.

Я был тронут. Но, слава Б-гу, в ту субботу я обошелся без больничного. Вернее, мне не понадобился бюллетень, потому что я и так оказался в больнице.

Во вторник, в среду и в четверг я таскал бревна — работа нелегкая и для меня совершенно непривычная. В четверг я упал. Чудом остался жив, но руку повредил серьезно.

Носил я бревна с одним парнем, которому очень нравилось измываться над новичком, да еще и евреем. Был он уже опытным грузчиком и придумал, идя выше меня по трапу, пританцовывать и раскачивать его, а я шел следом по узкой трясущейся доске и едва удерживал равновесие. В четверг я все-таки свалился и пролежал три недели в больнице. Не знаю, радовался ли бы я так, заработав миллион, как радовался, что избавлен от работы в субботу...

Но три недели кончились, меня выписали, и было это как раз перед субботой. Я пытался соврать, что у меня еще есть боли. Бригадир обратился к врачу, а тот сказал: “Раз я выписал, значит, может работать”. Бригадир стал меня бить, я убежал и спрятался среди лодок на берегу реки, довольно высоко.

Часов около двенадцати слышу голоса: “В лодках кто-то прячется от работы — это саботаж!”

Сверху я разглядел, что какая-то группа заключенных идет на обеденный перерыв и с ними — Лукацкий. Надо сказать, он был просто помешан на марксизме и всегда только на эти темы и говорил. Я тихо сказал на идиш в надежде, что он услышит: “Фарклап зей дем коп” — “Заморочь им голову”.

Семен Семенович сразу же обратился к спутникам: “Ребята, тут в газете (он потряс свернутой в трубку газетой) есть статья товарища Сталина 'Экономические проблемы периода социализма'. Какая глубина мысли! Может, прочитаем?”

Кто рискнет отказаться от такого предложения? Лукацкий начал читать вслух, кое-что пояснил и вдруг произнес весьма загадочный комментарий: “Как говорит известная латинская пословица — “Баhалт зих ин а цвейтн орт” (“Спрячься в другом месте”. — Идиш).

Я спустился, прополз метров сто — в том месте тоже были лодки — и укрылся среди них. Пролежал я там до конца дня. Дело было осенью, шел дождь, я старался, чтобы меня никто не видел, и так запрятался, что не расслышал гудка, извещавшего об окончании работы.

Дали гудок без четверти пять, началась поверка — одного зэка не хватает! Людей держат в строю, никого не выпускают — ищут недостающего. Нашли в пять двадцать пять. Люди готовы были разорвать меня на куски — ведь из-за моей выходки все простояли под дождем сорок пять минут и опоздали в столовую. Пусть там давали лишь воду с гнилой капустой, но горячую! А сейчас все остыло!

До этого случая, мне кажется, всей душой я молился один раз в жизни. Было это лет за десять до того вечера, о котором я рассказываю, то есть в сорок первом году. Морозы тогда стояли страшные — ниже пятидесяти. Я жил и учительствовал в селе Столбищи (в двадцати пяти километрах от Казани), а на субботу и выходные уходил к родителям в город. И вот в понедельник в пять утра я вышел из дому, чтобы к восьми поспеть на уроки. Пробежал я за три часа двадцать километров, прихожу в школу — а уроки отменены: мороз под сорок. Но поскольку в Союзе не любили предоставлять учителям “лишний” досуг, нас тут же отправили по близлежащим деревням переписывать детей к будущему учебному году. Мне достались Большие Кабаны, деревушка в пяти километрах от Столбищ. Дорога к ней шла по замерзшему озеру со скрытой под снегом прорубью, так что провалиться в нее ничего не стоило.

Из дому я вышел голодный; в Столбищах, где я получал свою норму хлеба, пекарня не работала — из-за мороза не привезли дров, так что и в новый путь я пустился, не поев. Снегопад, начавшийся, когда я выходил из Казани, не прекращался. Снег завалил дорогу, я сбился с проторенной тропы и тут же оказался в снегу чуть не по грудь. Я совсем обессилел, и меня стало одолевать страстное желание — никогда в жизни такого больше не было — хоть на минутку вздремнуть, отдохнуть. Я вспомнил, что так замерзают насмерть, и стал молиться Б-гу: пусть пожалеет моих родителей, ведь я у них единственный сын, и я еще молод, мне хочется сделать в жизни что-нибудь хорошее.

Тут я убедился на собственном опыте, что есть “шомеа тфила” — Слышащий молитву! (Это не значит, что все, о чем мы просим, Б-г делает сразу. Может быть, часть, может быть, позднее — но молитва не пропадает!) Сунул я руку глубже в карман и вытаскиваю... кусок халвы! Уже с полгода (да и несколько лет потом, до сорок четвертого) мы не только не ели, но и не видели ни сливочного масла, ни сахара. А тут вдруг халва! Я поел, набрался сил, двинулся дальше и минут через пятнадцать вышел на дорогу...

Хлеб я получил лишь назавтра к концу дня и отоварил талоны на несколько дней вперед. Как сейчас помню: съел сразу две буханки, и не то что без соли, ибо соли не было, а даже без воды.

Откуда же взялась халва? Оказывается, наш знакомый Рефаэль-Моше Фридман устроился на работу в школьный буфет, и ему дали халву. Он продал семьсот пятьдесят граммов моим родителям по государственной цене. Когда я отправлялся на работу, у мамы ничего для меня не было, и она положила мне в карман халву.

Так вот, вечером того дня, когда я навлек на себя гнев заключенных, опоздав на поверку, начиналось чтение слихот — молитв об отпущении грехов перед Рош hа-Шана. В ту ночь я второй раз в жизни молился всей душой. Ведь это только на одну субботу мне удалось скрыться, а что будет в следующие? И в праздники Рош hа-Шана, Йом-Кипур, Сукот?

И я опять убедился: есть Тот, Кто слышит молитву и отвечает на нее!

Часа в два ночи я вышел из барака — и кого же вижу? Кольку-нарядчика, который всех гонит на работу. А надо сказать, что мне посоветовали взяться в одиночку снабжать водой весь лагерь и мыть полы в умывальных комнатах, в целом — работа для пяти-шести человек. Водопровода в тех местах не было, воду носили ведрами с реки, а в лагере — три тысячи человек. “Теплым местечком” такую работу не назовешь. Зато на ней я ни с кем не буду связан. На любой другой, не работая в субботу, я бы задерживал остальных. “Коля, — говорю, — ты видишь, с бревнами у меня не получается. Я берусь снабжать всех водой”. Он интересуется: “А что я с этого буду иметь?” “Двадцать пять рублей”, — обещаю я и тут же даю ему аванс — десятку. “Хорошо”, — говорит. Так я стал водоносом. И до конца пребывания в лагере таскал воду.

Правда, носить по два полных ведра с реки в лагерь нелегко. Я начинал в половине шестого утра и кончал где-то в половине восьмого вечера. Но зато один, сам себе хозяин. В пятницу до захода солнца я приносил воду на субботу, и ее хватало до двенадцати часов дня. Потом я обращался ко всяким жуликам, мастерски отлынивавшим от работы, и они за еду и деньги приносили воду, которой хватало до конца субботы.

А вот история из моей жизни в Ташкенте. Один хабадник — реб Мендл Горелик — пригласил бывшего гебиста Александра Дмитриевича Юдина возглавить небольшой цех, в котором готовы были работать пятнадцать человек — все честные, добросовестные люди: пусть поможет открыть контору и станет ее начальником. Ползарплаты с каждого — ему и еще “кому надо”, а условие одно: в субботу люди приходят в цех, но ничего не делают. Я проработал там семь лет.

Интересно, что как только большинство работавших в цеху получили разрешение на выезд, Юдин заболел и скончался. Может, ради последней своей роли он и был послан в этот мир?..

Мы уже говорили, что слова “Слушай, Израиль...” евреи произносят несколько раз в день. Они составляют первую часть молитвы “Шма”. Вторая ее часть представляет собой отрывок из главы “Экев”, следующей за “Ваэтханан”, а третья — последний отрывок главы “Корах” книги “Бемидбар”. Привожу молитву полностью.

“Слушай, Израиль: Г-сподь — Б-г наш, Г-сподь един. Благословенно славное Имя царства Его во веки веков! (Этой фразы в тексте Торы нет, она в молитву вставлена. — И. З.)

И люби Г-спода, Б-га твоего, всем твоим сердцем, и всей твоей душой, и всем твоим достоянием. И будут слова эти, которые Я заповедал тебе сегодня, в сердце твоем. И учи им своих сыновей, и произноси их, сидя в своем доме, и находясь в дороге, и ложась, и вставая. И повяжи их как знак на руку свою, и будут они украшением между твоими глазами. И напиши их на дверных косяках дома твоего и на воротах твоих”.

(Дварим, глава “Ваэтханан”, 6:4-9)

“И будет: если прислушаетесь к Моим заповедям, которые Я заповедую вам сегодня, — любить Г-спода, Б-га вашего, и служить Ему всем вашим сердцем и всей вашей душой, — то дам Я дождь вашей земле вовремя, ранний и поздний, и соберешь ты твое зерно, и вино твое, и оливковое масло твое. И дам траву в твоем поле для скота твоего, и будешь есть, и насытишься. Берегитесь, чтобы не обольстилось ваше сердце, и вы не отступились, и не стали служить другим богам и поклоняться им. И возгорится гнев Г-спода на вас, и Он замкнет небеса, и не будет дождя, и земля не даст своего урожая, и исчезнете вскоре с той благодатной земли, которую дает вам Г-сподь. И примите эти Мои слова в свое сердце и в свою душу, и повяжите их как знак на руку вашу, и будут они украшением между глазами вашими. И учите им ваших сыновей, чтобы они говорили их, сидя в своем доме, и находясь в дороге, и ложась, и вставая. И напиши их на дверных косяках дома своего и на воротах своих. Чтобы умножились ваши дни и дни ваших сынов на земле, которую поклялся Г-сподь вашим отцам дать им, — как дни небес над землей”.

(Там же, глава “Экев”, 11:13-21)

“И Г-сподь сказал Моше так: 'Обратись к сынам Израиля и скажи им, чтобы они делали себе кисти по краям своей одежды во всех поколениях и вплетали в кисть на краю голубую нить. И будет она у вас в кисти, и, увидев ее, будете вспоминать все заповеди Г-спода и исполнять их, и не пойдете за вашим сердцем и за вашими глазами, которые вас совращают. Чтобы вы помнили и исполняли все Мои заповеди и были святы пред вашим Б-гом. Я — Г-сподь, Б-г ваш, Который вывел вас из земли египетской, чтобы был вам Б-гом; Я — Г-сподь, Б-г ваш. Истина'“.

(Бемидбар, глава “Шлах”, 15:37-41)

В главе “Эмор” мы уже говорили: “не следовать за сердцем” — не увлекаться взглядами, противоречащими Торе, а “не следовать за глазами” — не развратничать. И еще обратите внимание на слово “учите”. Оно же означает “оттачивайте”, то есть добивайтесь, чтобы дети не проборматывали, а ясно и четко произносили слова этой молитвы. И сами мы должны произносить ее четко и внятно.

Главное, что надо знать для начала: “Шма” читают вечером и утром — “ложась и вставая”. Я был бы рад, если бы, впервые прочтя молитву по этой книге, вы захотели выполнять заповедь чтения “Шма”.

Экев

Какой будет новая жизнь евреев на земле, в которую ведет их Всевышний? В предисловии уже говорилось, что книга “Дварим” не только напоминает евреям о пережитом, но и объясняет, как им следует вести себя в своей стране. Пребывание в Эрец-Исраэль — дело ответственное. В главе “Бехукотай” книги “Ваикра” мы говорили об особом счете, который Всевышний предъявляет нам, когда мы находимся в Святой Земле. Глава “Экев” (“За то, что...”) предупреждает евреев, что нигде не могут они достигнуть такой близости к Б-гу, как в Эрец-Исраэль, — при условии, что будут хранить и исполнять законы Всевышнего.

Глава содержит характеристику Земли Израиля, в которой о ней сказано много важного:

“Г-сподь, Б-г твой, ведет тебя в хорошую страну, в страну водных потоков, родников и источников, выходящих [на поверхность] в долине и на горе. В страну пшеницы, и ячменя, и винограда, и инжира, и граната, оливы и меда, в страну где... не будет у тебя недостатка ни в чем, в страну, камни которой железо и из гор которой будешь добывать медь” (8:7-9).

“В долине и на горе” сказано, чтобы указать на преимущества Эрец-Исраэль перед Египтом, который орошался водой из арыков, отведенных от Нила. На возвышенностях там источников не было.

В стихе “В страну пшеницы, и ячменя, и винограда, и инжира, и граната, оливы и меда” перечислены семь видов плодов и злаков, которыми славится Эрец-Исраэль (под словом “мед” подразумевается сок спелых фиников).

“...Где... не будет у тебя недостатка ни в чем” — это страна, в которой есть все, что нужно человеку.

“...В страну, камни которой — железо и из гор которой будешь добывать медь” — эти слова мы упоминали в главе “Ваера” книги “Брешит”, приводя аргументы Вернера Келлера о практическом значении Танаха в нашей жизни.

Сразу вслед за ними сказано:

“И будешь есть, и насытишься, и благословлять станешь Г-спода, Б-га твоего, за хорошую землю, которую Он дал тебе” (8:10).

Эти слова мы произносим ежедневно — столько раз, сколько в течение дня нам доводится съесть кусок хлеба определенной величины. Они — часть биркат-hа-мазон — специального текста, содержащего благословения, произносимые евреями после трапезы с хлебом.

Надо знать, что перед едой и после еды евреи читают специальные тексты, в которых благодарят Всевышнего за полученные блага. Существуют тексты благословений за разные виды пищи (когда ее едят без хлеба): за плоды земли (в основном это овощи), за плоды деревьев (в основном это фрукты), за продукты нерастительного происхождения (мясо, рыбу, яйца и др.), воду, молоко и все другие напитки, кроме виноградного вина, за блюда, сваренные и испеченные из злаков (кроме хлеба).

Особо выделены семь видов плодов и злаков, перечисленные в стихе, который мы только что прочли. После того, как едят пищу, изготовленную из этих злаков, и эти плоды, произносят общее благословение, отличное от всех других. Особое благословение произносят также за виноградное вино.

Очень серьезно относятся евреи к трапезе с хлебом и просто к хлебу; после такой трапезы мы читаем, как уже сказано выше, биркат-hа-мазон — текст, в котором содержатся четыре благословения.

Когда евреи ели ман, они после еды произносили первое из них, которое установил Моше: “Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь вселенной, питающий весь мир по доброте Своей...”

Второе благословение добавил Йеhошуа бин Нун после того, как евреи завоевали свою страну: “Благодарим Тебя, Г-сподь, Б-г наш, за то, что Ты дал в наследство нашим отцам страну прекрасную, добрую и обширную, и за то, что Ты вывел нас из земли египетской... и за союз, запечатленный Тобой на нашем теле, и за Тору Твою, которой Ты нас учил...”

Когда Давид сделал Иерусалим своей столицей, было добавлено третье благословение — о Иерусалиме. Сегодня мы читаем его в такой форме: “Сжалься, Г-сподь, Б-г наш, над Израилем, народом Твоим, и над Иерусалимом, городом Твоим, и над Сионом, где обитает слава Твоя, и над царством дома Давида, помазанника Твоего, и над великим и святым Храмом, названным Именем Твоим...”

Четвертое благословение в биркат-hа-мазон — “добрый и творящий добро...” — введено мудрецами после разрушения Храма (точнее, после того, как римляне разрешили предать земле тела участников восстания Бар-Кохбы, погибших в Бейтаре). История этого благословения рассказывается в Талмуде, в трактате “Брахот”.

Итак, перспективы у евреев самые радужные: земля, куда Б-г ведет их, прекрасна, и — как сказано в начале главы — Б-г поможет евреям изгнать из нее другие народы и овладеть ею. Но, рассказывая обо всем этом, Моше постоянно предупреждает народ: все это сбудется, если вы станете выполнять то, ради чего Б-г ведет вас сюда. Благополучному человеку легко забыть, Кому он обязан своим благополучием, и сбиться с пути:

“Берегись, чтобы не забыл ты Г-спода, Б-га твоего, нарушая Его заповеди, и Его законы, и Его установления, которые я заповедую тебе ныне. А то, когда будешь есть и насытишься, и дома хорошие построишь и поселишься в них, и крупный и мелкий твой скот размножится, и серебро и золото умножатся у тебя, и всего у тебя будет много, то надменным станет сердце твое, и забудешь ты Г-спода, Б-га твоего, Который вывел тебя из земли египетской, из дома рабства... Который питал тебя маном в пустыне... И скажешь ты в сердце своем: 'Моя сила и крепость руки моей добыли мне все это богатство'... Если забудешь ты Г-спода, Б-га твоего... то предостерегаю вас сегодня, что вы погибнете, как народы, которых Г-сподь уничтожает перед вами” (8:11-20).

В этой главе Моше беседует с евреями особенно просто и задушевно.

Не думайте, говорит он, что из-за вашей праведности и из-за неправедности народов, населявших эту страну, Б-г изгоняет их перед вами. Да, Б-г прогоняет их потому, что они дурны, но отдает вам не потому, что вы хороши, а во исполнение клятвы, которую Он дал Авраhаму, Ицхаку и Яакову.

Помните о своих былых прегрешениях (тут Моше перечисляет грехи евреев, совершенные в пустыне) и не допускайте новых. Помните, сколько раз Б-г прощал вас, сколько чудес совершил Он ради вас и сколько еще доброго готов Он для вас сделать.

И чего же Он требует в ответ?

“А теперь, Израиль, чего Г-сподь, Б-г твой, требует от тебя? Только бояться Г-спода, Б-га твоего, ходить всеми Его путями, и любить Его, и служить Г-споду, Б-гу твоему, всем твоим сердцем и всей твоей душой... для твоего блага” (10:12, 13).

И как не трепетать пред Тем, Кому принадлежат “небо и небеса небес, земля и все, что на ней”, и не любить Того, Кто “пожелал любить только твоих отцов и избрал... потомство их, вас, из всех народов, по сегодняшний день” (10:14, 15), Кто совершил с нами “то великое и дивное, что видели твои глаза” (10:21)! Моше напоминает: не сыны ваши, а вы сами видели, что сделал Б-г с Египтом и с египетским войском, утонувшим в Красном море, и что Он сделал для вас в пустыне.

Повеление бояться Б-га, как и повеление любить Его, — заповеди постоянные, не зависящие ни от места, где находится человек, ни от обстоятельств его жизни. (О постоянных заповедях мы беседовали с вами в главе “Эмор” книги “Ваикра”.)

Что значит бояться Б-га и любить Его?

Бояться Б-га означает знать, что за прегрешением последует наказание и что есть высшая сила, которой надо подчиняться.

Бояться Всевышнего означает показывать Ему каким-то образом, что мы признаем Его Владыкой мира. А как это можно сделать? Просить у Него, именно и только у Него, чтобы Он удовлетворял наши нужды, помогал нам в жизни.

Молясь, человек должен помнить, пред Кем он стоит и к Кому обращается: к Б-гу, Царю над царями царей. Он должен излагать Ему свои просьбы с трепетом и благодарить Его за все. Благодарность Творцу — постоянно присущее Б-гобоязненному человеку чувство.

Такой еврей с уважением относится к заповедям. Он чтит субботу и праздники и вдумчиво готовится к ним. Он глубоко уважает людей, изучающих Тору.

Любить же Б-га означает испытывать постоянное желание думать о Нем, говорить о Нем, обращаться к Нему, как бывает с человеком, который любит жену или сына. Даже упомянуть о них для него удовольствие. Эта любовь дает постоянное чувство радости — от молитвы, от доброго дела, угодного Всевышнему, от занятий Его учением. Любящий Б-га хочет знать Тору, чтобы научиться служить Тому, Кого он любит. Для него нет большего удовольствия, чем учить ее и вникать во все ее тонкости. Он радуется, когда совершает доброе дело, потому что оно приятно Тому, Кого он любит. Он чувствует радость, когда молится. Мидраш “Шохар Тов” приводит слова раби Айбу: “Когда стоишь и молишься, сердце твое должно быть веселым, ибо молишься Б-гу, подобного Которому нет”. А Давид сказал: “Пусть будут приятны Ему мои слова [молитвы], радоваться буду я Г-споду” (Тhилим, 104:34).

Если с таким человеком случается что-то хорошее, он знает, Кому этим обязан. Если с ним происходит что-либо плохое, он не теряет надежду, поскольку верит, что по жизненному пути его ведет Б-г.

Любящий Б-га ищет близости с Ним, весь устремлен к Нему, как мы стремимся к самому для нас дорогому. Как сказал Давид: “Жаждет Тебя моя душа...” (Тhилим, 63:2).

И, наконец, любящий Б-га ревнует. Правда, не совсем так, как мы иногда ревнуем тех, кого любим. Он ревнует не Его, а за Него, — старое, но и сегодня понятное значение слова “ревность”. Всякая обида, причиненная Тому, Кого он любит, вызывает у него чувство гнева и боли, желание противостоять всему и всем, кто отрицает Б-га и оскверняет Его Имя. “Любящие Г-спода, ненавидьте зло!..” (Тhилим, 97:10).

Любящий Б-га хочет, чтобы и другие люди разделили его привязанность ко Всевышнему, постигли истину, которая открыта ему. Он ищет тех, кому нужна духовная помощь, и — словом и делом — старается вернуть всех, кого можно, к истине. Это тоже называется ревновать за Б-га. Такой человек молится не только за себя, но за все свое поколение. Он выступает как его защитник и просит Всевышнего быть милостивым к его современникам и помочь им вернуться к Богу.

Любящий Б-га хочет подражать Творцу в Его свойствах, которые ему известны. А что открыто человеку в Б-ге? Его деяния, которые все — благо и добро. Значит, любящий Создателя стремится быть добрым к людям.

Моше приводит в главе много аргументов, способных пробудить и укрепить в сердце еврея любовь к Г-споду.

В главе “Ваикра” одноименной книги мы говорили о заповедях, выполняемых “по желанию сердца”, как о способе развить и усилить в человеке любовь к Б-гу.

И еще один способ указывает Рамбам (Законы об основах Торы, гл. 2). Он спрашивает: “Какой путь [ведет] к любви и благоговению пред Всевышним?” И отвечает: “Стоит человеку вглядеться в Его деяния и удивительные творения, как он видит Его бесконечную и неизмеримую мудрость и сразу начинает любить и славить Б-га”.

Природа изумляет не только целесообразностью и строгими закономерностями устройства — свидетельством поразительной мудрости Творца, но и великолепием и разнообразием — Его щедростью (что мы пытались хоть немного показать в первом приложении к книге — “Чудеса в природе”). Если вы по-настоящему вглядитесь в окружающий вас мир, то почувствуете, как в душе у вас рождается восторг пред Создателем. Попробуйте — и убедитесь, насколько Рамбам прав.

Ръэ

Недельная глава “Ръэ” (“Смотри”) содержит пятьдесят четыре заповеди, многие из которых предписаны евреям, когда они живут в Эрец-Исраэль: необходимо уничтожить всех идолов; приносить жертвы только в Храме; не подражать обрядам язычников; не есть маасер шени (см. гл. “Ки таво”) вне Иерусалима; не требовать возвращения долгов по истечении года шмита и др. Глава еще раз напоминает о видах животных, которые разрешены и запрещены в пищу, требует резать скот по правилам и строго соблюдать законы о чистой и нечистой пище. Среди заповедей, содержащихся в этой главе, есть такой приказ: не допускать, чтобы люди, живущие рядом с нами, бедствовали. Мы должны поддерживать их как только можем.

“Если будет у тебя нищий, один из братьев твоих, в одних из ворот твоих на твоей земле... не ожесточай свое сердце и не сжимай руку свою перед твоим неимущим братом. Но раскрой ему свою руку и дай ему взаймы по мере его нужды, чего ему недостает. Береги себя, чтобы не было в твоем сердце злого умысла: мол, приближается седьмой год, год прощения [долгов]... и не дашь ему, и [он] возопит [в обиде] на тебя к Г-споду, и будет на тебе грех. Давать ты должен ему, и пусть не досадует твое сердце, когда даешь ему, ибо за это благословит тебя Г-сподь, Б-г твой, во всяком твоем деле и во всяком начинании твоем. Ибо не переведутся нуждающиеся на земле, поэтому я заповедую тебе так: раскрывай твою руку брату твоему, твоему нищему и твоему нуждающемуся на твоей земле” (15:7-11).

В главе “Беhар” книги “Ваикра” мы говорили о заповеди “если обеднеет твой брат, и придет в упадок у тебя, то поддержи его...” (25:35), которая касается той же темы помощи нуждающемуся. Заповедь эта подразумевает, что в том случае, если с благополучным человеком вдруг стряслась беда, лишившая его средств к существованию, мы обязаны оказать ему поддержку, помочь встать на ноги, прежде чем он обнищает совершенно. В связи с ней мы цитировали отрывки из 10-й главы “Законов о подарках бедным” Рамбама.

Как вы, наверно, заметили, “Законы о подарках бедным” охватывают гораздо более широкий круг ситуаций, в которых мы обязаны помочь ближнему материально, чем подразумеваемый заповедью.

Вот о них-то и говорит отрывок из “Ръэ”, которым мы начали нашу главу. Здесь имеются в виду все ситуации “по мере нужды” человека, все, “чего ему недостает”: надо помочь и старику, которому не хватает хлеба, и юноше, который не может по бедности жениться, и больному, у которого нет денег на лечение...

Но представьте себе, что вас просят о помощи два человека, а помочь вы можете только одному. Кому из бедняков отдать предпочтение? Тора говорит “один из братьев твоих”, указывая этим, что брат имеет преимущество перед всеми остальными и — шире — что родственник имеет преимущество перед всяким другим человеком (если они в равном положении). Слова “в одних из ворот твоих” велят нам после наших родственников помогать беднякам нашего города и уже потом — беднякам других городов в нашей стране, “на твоей земле”.

Таким образом, Тора учит, что в оказании помощи должен присутствовать определенный порядок, и устанавливает очередность, в какой мы должны эту помощь оказывать.

Общий принцип такого порядка очевиден: мы должны руководствоваться не нашими симпатиями и антипатиями, а степенью объективной близости — сперва заботиться о “ближних” ближних, а потом — о “дальних” ближних. Мы обязаны помогать нашим родственникам, какими бы ни были отношения между нами. А это, кстати, очень помогает полюбить человека.

Указав нам этот принцип, Тора почему-то вслед за ним дает нам не заповедь асэ — “сделай” (в нашем случае — “дай”), как мы могли бы ожидать, а заповеди ло таасэ (“не ожесточай свое сердце”, “не сжимай руку свою”). Почему?

Сначала попробуем понять смысл этих заповедей ло таасэ.

Зная особенности человеческой психологии, Тора предписывает нам не ожесточать свое сердце — чтобы не колебаться, не мучиться сомнениями: дать — не дать, — а давать охотно, с готовностью. И вторая заповедь ло таасэ приказывает нам: если уж ты проявил такую готовность, протянул человеку руку помощи — не сжимай руку свою снова. Эти два запрета завершаются словами “перед твоим неимущим братом”. Они означают, что все мы, дети Яакова, — братья. Но есть в них и оттенок предупреждения: если ты ожесточишь сердце, сожмешь руку, не будешь относиться к бедняку как к брату, то смотри, как бы тебе не стать его собратом по несчастью.

Раби Хия (Шабат, 151 б) говорил жене: “Если бедный попросит что-нибудь, быстро неси ему навстречу то, что он попросил, — так будут нести и твоим детям”. Жена ответила ему: “Зачем проклинаешь наших детей?” Сказал ей раби Хия: “Жизнь — это колесо. Иногда мы на колесе, иногда — под колесом, это неизбежно”.

О том, что жизнь — вертящееся колесо, надо помнить всегда. Может быть, и нам когда-нибудь придется прибегнуть к помощи людей, а если не нам, то нашим детям или внукам. Нельзя рассуждать так: зачем я буду отдавать другим то, что заработал тяжелым трудом? Все, что у тебя есть, Всевышний дал тебе как своему кассиру: в первую очередь — на расходы семьи (но не на роскошь и кутежи!), а потом — на то, что истинный Хозяин этих денег считает нужным. Даже бедный человек обязан давать хоть что-нибудь.

Только вслед за заповедями ло таасэ Тора дает нам заповедь асэ: “Раскрой ему свою руку и дай ему взаймы”. Так построен весь отрывок. “Чтобы не было в твоем сердце злого умысла”, “пусть не досадует твое сердце” чередуются с “давать ты должен ему”, “раскрывай свою руку твоему брату”.

Это не единственный случай, когда Тора подкрепляет приказ запретом и запрет приказом. Как запрет работать в субботу подкрепляется предписанием отдыхать в этот день, так и в главе “Ръэ” предписание помогать подкрепляется запрещением жадничать.

Отвлечемся немного от нашей темы. Почему мы все время отмечаем характер заповеди — асэ или ло таасэ? Потому что между этими двумя категориями мицвот есть различие, и оно действует на всех уровнях: от доступных пониманию до скрытых (ведь не просто так у нас 248 заповедей асэ — столько же, сколько частей тела, и 365 заповедей ло таасэ — столько, сколько дней в году, как мы уже говорили в главе “Эмор” книги “Ваикра”).

Вполне, например, понятно, что заповедь “делай” нельзя нарушить действием, правда? Но можно упустить случай ее выполнить. А заповедь “не делай” — наоборот, действием нарушается. Не поддавшись соблазну нарушить, только укрепляешься в хорошем.

За нарушение запрета Б-г нас строго наказывает, но мы можем поправить это раскаянием. За упущенное асэ наказание меньше, но, как ни раскаивайся, награду, полагающуюся за выполнение асэ, уже не получишь. Выходит, что, с одной стороны, хуже для человека нарушить ло таасэ, с другой — хуже не выполнить асэ. Это как рубашка грязная и рубашка без рукавов. Первую, бывает, можно и отстирать, а со второй как быть?

Так же, как мы просим Б-га прислушаться к нашим нуждам, веря, что Он услышит наши молитвы, так и мы сами должны прислушиваться к просьбам бедных. Того, кто жалеет других, пожалеет Б-г. Цдака — безвозмездное пожертвование — удлиняет жизнь и отменяет суровые приговоры Высшего суда.

Единственное, что будет у нас на том свете, — это то, что мы отдали на этом: “И пойдет впереди тебя добродетель твоя” (Йешаяhу, 58:8).

Слова “раскрой ему свою руку и дай ему взаймы” говорят о двух действиях: первая часть стиха подразумевает безвозмездное пожертвование, а вторая — ссуду, то есть то, что должно быть возвращено. Но разница между пожертвованием и ссудой заключается не только в этом. Если первое мы обязаны дать безусловно (естественно, имея такую возможность), то одалживать деньги мы обязаны при условии, что должник нам их вернет. А если мы знаем, что он этого не сделает, мы не обязаны давать взаймы.

Но при этом Тора предупреждает:

“Береги себя, чтобы не было в твоем сердце злого умысла: мол, приближается седьмой год, год прощения [долгов]... и не дашь ему, — а [он] возопит [в обиде] на тебя к Г-споду, и будет на тебе грех”.

Как вы знаете, по закону Торы раз в семь лет, в год шмита, прощались все долги. Так вот, специальная заповедь называет человека, который не хочет давать взаймы еврею из опасения, что тот не вернет долг до этого срока, злоумышленником.

А ведь еврей, как мы только что говорили, не обязан давать в долг в случае, если ему его не вернут. Почему же Тора обязывает нас незадолго до года шмита давать в долг, не беспокоясь о возврате?

Во-первых, надо сказать, что шмита аннулирует не все долги, но только те, которые человек должен был вернуть до конца года, но не сделал этого. А позднее великий еврейский мудрец, член Санhедрина hилель дополнительно установил порядок, позволяющий человеку, который, тем не менее, хотел (или хочет) взыскать долг, сделать это путем специальной процедуры. Для этого он должен в присутствии трех судей написать особое заявление о том, что поручает им взыскать долги. hилель ввел такое установление, заметив, что его современники в известные периоды не хотят одалживать друг другу деньги и тем самым нарушают запрет “чтобы не было в твоем сердце злого умысла”. Как говорят наши мудрецы, установление hилеля — это помощь и богатым, и бедным: оно избавляет богатых от потерь и обеспечивает бедным поддержку.

Тогда о чем же говорит нам эта заповедь? Когда все условия оговорены, мы не должны нервничать и терзаться вопросом: зачем мне рисковать? А вдруг должник не сможет уплатить вовремя и деньги пропадут? Тора предписывает нам не заботиться чересчур о своем душевном покое, не думать о себе слишком много, а о других — слишком мало.

“Соблюдай месяц весенний и празднуй Песах [во Имя] Г-спода, Б-га твоего, ибо в весенний месяц вывел тебя Г-сподь, Б-г твой, из Египта ночью” (16:1).

Почему стих подчеркивает, что это весенний месяц, причем дважды?

Заповедь предписывает нам праздновать Песах обязательно весной - “соблюдай месяц весенний”, и напоминает: “в весенний месяц вывел... Г-сподь” нас из Египта — то есть в самое удобное для похода время — ни дождей, ни жары.

Требуя, чтобы мы праздновали Песах весной, Тора, тем не менее, не называет конкретный месяц. Ясно только, что имеется в виду тот, в который евреи вышли из Египта. Но мы-то ведь не знаем, как он называется. И глава нам об этом не сообщает.

Это должен быть один из месяцев весеннего сезона? Но во времена, предшествовавшие получению Торы, евреи, начиная от Авраhама, пользовались, как и мы сегодня, лунным календарем. А при следовании лунному циклу месяцы “кочуют” из сезона в сезон. Египтяне же, среди которых жили тогда евреи, пользовались солнечным календарем, при котором положение месяцев относительно сезонов стабильно. По какому же календарю указан месяц — по лунному или по солнечному?

Содержит ли стих ответ на наши вопросы? Нет. И нигде в главе “Ръэ” это не уточняется.

Обратимся к главе “Бо” книги “Шмот”, где речь идет об исходе из Египта. Там мы читаем: “Месяц этот для вас — начало месяцев...” (12:2). Сказано безоговорочно: этот месяц. Получая заповедь, евреи знают, о каком месяце данного года идет речь, потому что для них он связан с определенным событием. Но мы, читая Тору, информации ни о названии месяца, ни о том, по какой календарной системе вести дальнейший отсчет от него, не получаем.

Говоря исключительно о месяцах, а не о годах, Тора указывает ясно, что в основе нашего календаря должен лежать лунный цикл. Однако, заметил Ибн-Эзра, “у Луны нет года, а у Солнца нет месяца”. Как же сделать, чтобы Песах всегда приходился на весну?

Вернемся к главе “Мишпатим” книги “Шмот”: “Праздник мацот соблюдай: семь дней ешь мацот, как Я повелел тебе, в назначенное время весеннего месяца, ибо в этом месяце ты вышел из Египта” (23:15).

Та же неопределенность. Никаких указаний, кроме, правда, слов “Как Я повелел тебе”. Но как именно повелел?

Интересно, что с этой формулой — каашер цивитиха (“как Я повелел тебе”) — мы встречаемся и в главе “Ръэ”, но уже применительно к другой заповеди — правилам убоя скота: “...заколи [животных] из твоего крупного и мелкого скота, который дал тебе Г-сподь, как я повелел тебе, и ешь... сколько угодно душе твоей” (12:21). При этом во всей Торе нет и намека на то, как надо резать скот!

Не буду вас слишком интриговать. Скорее всего, вы знаете, что вместе с Письменной Торой Всевышний дал евреям Тору Устную. Вот там-то и содержатся ответы на наши вопросы.

Однажды мы, несколько евреев, разговорились об Устном учении. Как доказать сегодня, что оно дано Всевышним вместе с Письменной Торой?

Я предположил, что надо рассуждать так. Если разумный человек дает какое-то серьезное указание (скажем, выписывает рецепт для больного или составляет инструкцию по пользованию прибором), оно должно быть ясным и недвусмысленным, не допускающим разночтений.

Давайте, сказал я, раскроем Тору наугад в трех-четырех местах и посмотрим, ясно она выражается или нет.

Первые слова, на которые мы наткнулись: “Месяц этот для вас — начало месяцев...” — вам уже известны. И какие вопросы они вызывают — тоже. Как мы ни пытались разобраться в них, к единому мнению не пришли и открыли другое место в Торе.

“И да будет тебе это знаком на твоей руке и напоминанием между глазами твоими... что крепкой рукой вывел тебя Г-сподь из Египта” (Шмот, 13:9). В память об исходе мы, по-видимому, должны носить какой-то “знак на руке”. Какой он, из чего сделан, в каком месте руки расположен? Что значит — “между глазами”? Помучились мы с полчаса и снова не пришли к общему мнению. Открыли третье место в Торе.

“Не режь над квасным кровь Моей жертвы, и да не переночует до утра жертва праздника Песах...” (Шмот, 34:25).

Тут мы совсем запутались. Как понять слова “не режь над квасным”? Значит ли это, что жертвенное животное стоит на ломтях хлеба и его надо убрать? Или что когда мы режем жертву, нельзя подставлять под струю крови посуду, в которой лежит хлеб? И какая жертва называется “Моя”? И вообще как это — “резать кровь”?

Мы долго и горячо спорили, но ничего не решили.

— Попробуем еще раз, — сказал кто-то.

Теперь мы прочли приведенные выше слова из недельной главы — “заколи из... скота...”. Вот мы и нашли что-то — “как Я повелел тебе”.

— Значит, в Торе есть где-то инструкция, как резать скот, — сказал кто-то из собеседников.

Я заметил, что до сих пор никому этого указания в тексте Торы найти не удалось, и предложил тысячу долларов тому, кто сумеет это сделать в течение месяца. Месяц давно миновал, а ко мне за выигрышем так никто и не явился.

Но если мы верим, что Тора дана нам Всевышним, смешно думать, что Он чего-то не договорил и оставил нас без точных указаний. Значит, “инструкции” должны быть.

И они действительно есть, но содержатся не в Письменной, а в Устной Торе, — учении, подробнейше рассматривающем все детали заповедей. Всевышний, дав нам Тору, не пренебрег ни одной мелочью. Все эти детали впоследствии были зафиксированы в Талмуде.

Ответ на наш первый вопрос: как сделать, чтобы Песах всегда приходился на весну, — применение лунно-солнечного календаря, принципы построения которого подробно излагаются в трактатах “Санhедрин” и “Рош hа-Шана”; на второй — о правилах убоя скота — отвечает трактат “Хулин”.

В Устном учении можно найти ответы на все те вопросы, которые поставили в затруднение меня и моих собеседников.

А теперь поговорим о еврейском календаре.

Как известно, пока существовал Санhедрин, начало нового месяца устанавливалось по свидетельству двух очевидцев, заметивших момент появления новой луны. Люди, которые видели новую луну, приходили в бейт-дин в Иерусалим и сообщали об этом. Требовалось не менее двух таких свидетелей. Их подробно расспрашивали, и, если ответы были убедительны, бейт-дин объявлял рош ходеш — начало нового месяца.

С другой стороны, в Талмуде, в трактате “Рош hа-Шана” (25а) сказано:

<<Однажды двадцать девятого числа [одного] месяца небеса были закрыты облаками и показалось что-то вроде лунного серпа. Народ думал, что это начало месяца, и раввинский суд хотел объявить рош ходеш. Сказал рабан Гамлиэль: “Такое предание у меня от дома отца моего отца. Не может быть новой луны раньше, чем прошло двадцать девять с половиной дней и две трети часа и семьдесят три тысяча восьмидесятых части часа (половина дня — это полсуток, а в сутках — двадцать четыре часа, отсчитываемые по солнцу, ибо, как сказано, 'солнце знает свой заход' — в отличие от луны. — И. З.). Поэтому я не принимаю свидетелей — облачко им показалось луной”.

В тот день умерла мать у Бен-Заза, и рабан Гамлиэль держал большую речь. Не потому, что она была великим человеком, а для того, чтобы народ знал, что новый месяц не объявлен, — в новомесячие не говорят траурных речей>>.

Рабан Гамлиэль ясно сказал: “Такое предание... от дома отца моего отца”. А откуда знали это отец его отца и их предки? От Моше. Моше же это знание получил прямо от Всевышнего.

Итак, у нас есть предание, гласящее, что Луна совершает один оборот вокруг Земли за 29 дней 12 793 1080 часа (23 + 73 1080 = 793 1080).

Кроме того, у нас же есть предание, что за время, когда Земля совершит 19 оборотов вокруг Солнца (то есть за 19 солнечных лет) Луна сделает 235 оборотов (то есть пройдут 235 лунных месяцев). Сегодня эти 19 лет называют циклом Метона (по имени греческого ученого, впоследствии пришедшего к этой цифре в результате расчетов).

На этих двух преданиях и строится еврейский календарь.

Каждые 19 лет солнечное и лунное время как бы совпадают, то есть каждые 19 лет на ту же дату европейского календаря приходится определенная дата календаря еврейского. Так, каждые 19 лет первый день тамуза приходится на 13 июня (скажем, 1972 года, 1991 года и т. п.). Иногда возникает смещение на день из-за того, что мы все время оперируем долями суток, а в действительности живем полными сутками. По этой же причине и лунные, и солнечные месяцы бывают разной длины — не 29 дней с дробью, а 29 ровно — в одном месяце и 30 — в другом.

Если разделить 235 месяцев на 19 лет, мы получим 12 месяцев в году и остаток в 7 месяцев. Значит, чтобы закрепить месяцы по временам года (как это получается в солнечном календаре), надо установить 12 обычных лет по 12 месяцев и 7 високосных — по 13 месяцев. 144 (12612) и 91 (7613) в сумме — 235. На 19 солнечных лет будут приходиться 12 обычных и 7 високосных лунных лет.

Как распределить 7 високосных лет в девятнадцатилетнем периоде с минимальной погрешностью?

Разница между продолжительностью обычного солнечного года (примерно 365 дней и 6 часов) и обычного лунного года (примерно 354 дня) — около 11 дней. За 3 года она составит 33 дня, то есть около месяца. В течение 6 лет разница составит 1166=66 дней (точнее, 65 с небольшим). Через 8 лет отставание от солнечного года образует уже неполных 88 дней. И так далее. Именно в эти годы удобнее всего добавить по месяцу.

Так евреи и поступили — третий, шестой, восьмой, одиннадцатый, четырнадцатый, семнадцатый и девятнадцатый годы они сделали високосными. И Песах всегда остается весенним месяцем. Я делал расчеты на шеститысячный год по еврейскому календарю — все в порядке, Песах — весной!

Но если мы можем пользоваться такими расчетами, зачем нам свидетели? Это сложный вопрос, на который мы сейчас отвечать не будем. Отметим только, что эти два процесса: наблюдения и расчеты — всегда велись параллельно, а результат утверждался Большим Санhедрином. Согласно Рамбану, тот, основанный на расчетах календарь, которым мы пользуемся сегодня, был утвержден последним действовавшим судом.

Кстати, цифра, которой рабан Гамлиэль определяет продолжительность лунного месяца, — обобщенная, поскольку промежуток между двумя новолуниями не всегда одинаков. По ряду причин он колеблется между 29,25 и 29,83 дня. Как ни ничтожна эта разница, за тысячелетия, однако, набежит немало! Значит, в календарных и астрономических расчетах без знания средней продолжительности лунного месяца не обойтись. И евреям она была известна по устному преданию.

Надо сказать, что эту величину можно установить эмпирически. Разумеется, простое зрительное наблюдение за временем появления новой луны здесь не годится, потому что при этом нельзя ручаться за точность. Ученые воспользовались двумя полными солнечными затмениями, совпавшими с новолунием и выбранными так, чтобы их разделял большой временной интервал (статистически значимое число месяцев).

Время появления новой луны в момент полного солнечного затмения можно указать точно. Такое случалось в истории пятнадцать раз. Тринадцать раз никто не уделил этому событию внимания. Но четырнадцатое затмение было предсказано Фалесом. Оно произошло в точно известное время: 28 мая 585 года до н. э. Пятнадцатое затмение произошло также в точно установленное время: 22 сентября 1968 года, т.е. спустя 932221,9 дня, или 31568 месяцев. Разделив первую цифру на вторую, мы получим среднюю продолжительность лунного месяца. Она равняется 29,53059 дня, или 29 дням 12 часам 44 минутам 3 секундам.

Переведя часы, названные рабаном Гамлиэлем, в доли суток, мы получим цифру 29,5305941 — в точности равную цифре, названной в “Истории календаря и хронологии”, из которой исходили ученые, рассчитывая полет на Луну!

Листая эту книгу, я поразился: всем народам без исключения время от времени приходится календарь “поправлять”. И только у евреев ничто в календаре не меняется уже свыше 3300 лет. Это единственный такой календарь в мире!

У римлян каждые три-четыре года добавляли месяц мерцедоний, состоявший из 23 или из 24 дней. Это делалось произвольно и зависело от решения жрецов-понтификов, исходивших при этом из каких-то своих интересов.

Из современных календарей более или менее точен григорианский.

А вот несколько мнений о еврейском календаре.

Пишет раби Йеhуда hа-Леви (Кузари, 2:64): “Разве это не удивительно? Исчисление времени, которое было принято домом Давида и основано на наблюдении фаз луны, не подвергалось изменениям вот уже более тысячи лет. Для греческих и других систем исчисления потребовались поправки и добавления каждые сто лет, но наша система осталась неизменной, ибо в основе ее — пророчество”.

Пишет дон Ицхак Абраванель, министр финансов Испании конца ЬЖ века, крупнейший авторитет Торы (комментарий к книге “Шмот”, 12): “Когда Птолемею рассказали о еврейском счете времени, он изумился и произнес: 'Это доказывает, что было пророчество у евреев'“.

В конце главы “Ръэ” сказано: “Три раза в году пусть явятся все твои мужчины пред лицо Г-спода, Б-га твоего, в месте, которое Он изберет: в праздник мацот, и в праздник Шавуот, и в праздник Сукот” (16:16).

В книге “Шмот”, где также говорится об этой заповеди, сказано еще: “... и никто не пожелает твоей земли, когда пойдешь являться пред лицо Г-спода...” (34:24).

Раби Моше Софер (Хатам Софер) пишет: эта заповедь доказывает, что Тора дана Б-гом. В праздники Песах, Шавуот и Сукот все мужчины обязаны быть в Храме. Во времена Храма они так и поступали. Границы оставались практически без солдат. Однако за всю историю нашего народа не зафиксировано ни одно вражеское нападение в дни этих праздников. А войн в нашей истории было достаточно много!

Шофтим

Глава “Шофтим” (“Судьи”) содержит законы, которые необходимы, чтобы вожди народа могли исполнять свои обязанности. Она дает важные указания судьям (и параллельно — свидетелям в суде), царям (и народу, когда он пожелает поставить над собой царя), левиим (и рядовым евреям, которые обязаны приносить священнослужителям дары), пророкам (и тем, кто им внимает) и, наконец, — всему еврейскому народу в случае, когда ему предстоит такое серьезное дело как война.

В нашей беседе мы коснемся только двух тем: о судьях и пророках.

Разговор о еврейском суде мы начали в главе “Дварим”. Там мы говорили в основном о том, какие душевные качества и какая широта знаний требуются от еврейского судьи. Здесь же пойдет речь о еврейской судебной системе и о полномочиях, которые предоставлялись суду.

Сначала — о системе.

В пустыне, как вы знаете, евреи назначали судей над определенным количеством человек. Когда народ вошел в свою страну, были учреждены суды в каждом населенном пункте: бейт-дин из трех судей или Малый Санhедрин — в зависимости от численности населения. В Иерусалиме находились Большой и Малый Санhедрины.

Теперь — о полномочиях. Бейт-дин из трех человек решал имущественные вопросы. Суд из двадцати трех человек уже имел право решать дела, связанные с возможностью вынесения смертного приговора. Высший суд, из семидесяти одного судьи, занимался общенародными вопросами, то есть мог судить первосвященника, согрешившее колено или город, решал, можно ли начать войну, является ли человек настоящим пророком или ложным, и многие другие.

Большой Санhедрин заседал во дворе Храма, а на пути к нему располагались два Малых Санhедрина. И во времена Моше-рабейну, и во времена Йеhошуа бин Нуна, и в последующие времена Большой Санhедрин был главным органом власти у еврейского народа. Авторитет верховного суда был очень высок: первым главой Санhедрина, как мы уже говорили, был сам Моше-рабейну, вторым — Йеhошуа бин Нун, и в дальнейшем главный судья Израиля всегда был не просто судьей, а вождем народа.

Перейдем к главе “Шофтим”.

“Если неясен будет тебе закон, как рассудить между кровью и кровью, между тяжбой и тяжбой, между пятном и пятном [проказы, если] споры возникнут во вратах твоих, то встань и взойди к тому месту, которое изберет Г-сподь, Б-г твой. И приди к коhаним, левиим и к судье, который будет в те дни, и расспроси, и они скажут тебе, каков закон. И поступи по слову, какое они скажут тебе с того места, которое изберет Г-сподь, и исполняй все в точности, как они тебе укажут. По учению, какому они тебя научат, и по суждению, какое тебе изложат, поступи; не уклоняйся от слова, какое тебе скажут, ни вправо, ни влево” (17:8-11).

Под спорами “во вратах” подразумевается, что мудрецы-судьи расходятся во мнениях по каким-то вопросам. В этом случае они должны встать, пойти в Большой Санhедрин (“к тому месту”) и передать дело ему на рассмотрение.

Тора требует, чтобы каждый судья и каждый рядовой еврей исполняли решения суда, не уклоняясь от них “ни вправо, ни влево”.

Это не совсем понятно. Если бы сегодня всему населению предложили исполнять приговоры суда, мы бы растерялись. Какое отношение они имеют к людям, не участвующим в судебном разбирательстве?

Но обратим внимание на то, какие возможные затруднения перечисляет этот стих. “Между кровью и кровью... между пятном и пятном” — чисто hалахические вопросы (о состоянии нида у женщины, о чистой и нечистой язве). Таким образом, Тора учит, что Санhедрин — не просто суд, разбирающий тяжбы, но центр решения hалахических вопросов, например законов субботы, кашрута и других. И по сей день мы обязаны исполнять законы Торы в соответствии с мнением авторитетов еврейского суда. Тот, кто поступает иначе, нарушает приказ Торы “не уклоняйся от слова, какое тебе скажут, ни вправо, ни влево”.

Вообще-то в приведенной нами выдержке весь последний стих, включая и эти слова, кажется лишним. Зачем он, если выше сказано: “...исполняй все в точности, как они тебе укажут”? Между этими двумя заповедями сказано: “По учению, какому они тебя научат, и по суждению, какое тебе изложат, поступи...” Рамбам объясняет, какую насыщенную информацию несут в себе эти строки:

“Верховный суд в Иерусалиме — основа Устного учения, столп закона для всего народа Израиля. Об этом сказано: 'По учению, какому они тебя научат, и по суждению, какое тебе изложат, поступи; не уклоняйся от слова, какое тебе скажут, ни вправо, ни влево'“.

Слова эти указывают на источники, на основании которых суд выносит свои решения.

Высший еврейский суд решает вопросы одним из трех способов:

вводит собственное установление (например, зажигать ханукальные свечи в память о победе над греческой армией и о чуде со светильником) или запрет (например, не брать в субботу в руки молоток, перо, лопату, деньги и т. п.). Мы обязаны соблюдать эти установления и запреты — “по учению, какому они тебя научат”;

опирается в решении вопроса на правила толкования Торы, которые Всевышний дал Моше, — “по суждению, какое тебе изложат”;

исходит из предания Устной Торы, имеющегося по этому вопросу, — “не уклоняйся от слова, какое тебе скажут” (см. Яд hа-хазака, т. 14, hилхот мамрим, 1).

Рамбам говорит, что пока в Иерусалиме существовал верховный суд, в Израиле не было разногласий и споров по поводу hалахических вопросов. Если у кого-то возникал вопрос, он обращался в бейт-дин своего города. Если судьи не знали ответа, спрашивающий отправлялся с одним из судей в Иерусалим и задавал свой вопрос суду у подножия Храмовой горы, а затем — в случае неудачи — верховному суду.

Если судьи знали, как решить дело, они давали ответ сразу.

Если нет — начинался глубокий анализ проблемы.

Когда вопрос можно было решить третьим (по Рамбаму) способом — ссылкой на Устную Тору, споры были исключены. Но если вопрос решался вторым способом — на основе суждений, выведенных с помощью правил толкования, могли возникнуть разногласия, и дело решалось большинством голосов: “Принимай [решения] большинством [голосов]” (Шмот, 23:2).

Большинством голосов решались и вопросы первого типа — относительно установлений и запретов.

Впоследствии установления и решения, принятые Санhедрином в разные времена, были записаны в Мишну и Талмуд.

Евреям заповедано поставить судей и смотрителей, которые добиваются, чтобы решение суда было исполнено, в каждом городе.

“Судей и смотрителей поставь себе во вратах всех [городов] твоих, которые Г-сподь, Б-г твой, дает тебе, по коленам твоим, чтобы они судили народ праведным судом. Не криви судом, не лицеприятствуй и не бери взяток, ибо взятка ослепляет глаза мудрых и извращает слова праведных. К справедливости, к справедливости стремись, чтобы ты жил и унаследовал страну, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе” (16:18-20).

“Не криви судом, не лицеприятствуй и не бери взятки, ибо взятка ослепляет глаза мудрых и извращает слова праведных” — этого Тора требует от судей.

“К справедливости, к справедливости стремись...” — этого Тора требует от тех, кто обращается в суд. Другими словами, Тора предписывает нам обращаться со своими проблемами к правому суду.

Но ведь суд по определению обязан быть правым? Чего же добивается от нас Тора? Очевидно, чтобы мы сами хотели получить максимально точный ответ на свой вопрос, чтобы важнее всего для нас была истина. А потому мы должны идти в тот суд, где лучше знают закон Торы, глубже вникают в суть дела, стремятся точнее выяснить правду.

Приведем слова Талмуда: “Учили мудрецы: 'К справедливости, к справедливости стремись'. Иди к раби Элиэзеру в город Лод, раби Йоханану бен Закаю в город Брор-Хаиль, к раби Йеhошуа в город Пкиин, к рабану Гамлиэлю в Явне, к раби Акиве в Бней-Брак, к раби Масьи в Рим, к раби Ханании бен Традьону в Сихни, к раби Йоси в Ципори, к раби Йеhуде бен Бтейра в Нецивин...” (Санhедрин, 32б).

Здесь названы самые выдающиеся из судей, и по честности, и по мудрости. Но сегодня мы ведь не можем к ним обратиться? Талмуд называет нам мудрецов разных времен, чтобы мы знали: нам тоже следует искать ответ у самых мудрых людей нашего времени.

Очень тонко объясняет строки “к справедливости, к справедливости стремись” раби Буним из города Пшисхи. Он говорит, что здесь Тора возражает тем, кто считает, будто цель оправдывает средства. Тора заявляет: нет! Ты хочешь справедливости? Добивайся ее справедливо. К справедливости стремись, но — справедливым путем. Нельзя украсть, чтобы дать пожертвование, работать в субботу, чтобы на эти деньги построить синагогу, и т.п.

Я слышал и такое объяснение — от имени Алтер Ребе.

Почему Тора связывает справедливый суд по ее законам с обладанием страной, которую Б-г нам дает: “К справедливости, к справедливости стремись, чтобы ты жил и унаследовал страну, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе”?

Алтер Ребе говорит примерно так: если евреи в своей стране будут судить все по законам Торы, то народы будут говорить — это их страна испокон веков, и им положено там жить. Если же евреи будут судить по законам других народов — английским, римским и др., — то многие государственные деятели станут говорить: это не их страна, им там нечего делать. Заложено это в словах “чтобы ты жил и унаследовал страну, которую... Б-г... дает тебе”. На каком основании ты хочешь жить в этой стране? Если ты веришь в то, что она тебе обещана Б-гом, почему же ты не хочешь судить по Его законам? Одно место Торы признаешь, а другие — нет?

Пока евреи жили в Эрец-Исраэль, у каждого поколения был свой верховный суд из судей, получивших полномочия от предшествовавших судов, начиная с Моше-рабейну и безо всякого перерыва. Они и являлись передатчиками и хранителями Устного учения.

Разговор о пророках глава предваряет такой заповедью:

“Когда войдешь в страну, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе, не учись делать мерзости, какие делали те народы. Да не найдется у тебя никого, кто бы проводил своего сына или свою дочь через огонь, занимался волхвованием, чародейством, толкованием примет и колдовством. И заклинаниями... и обращением с вопросами к мертвым. Ибо противен Г-споду всякий, делающий такое, и за эти мерзости Г-сподь, Б-г твой, изгоняет их перед тобой. Непорочен будь пред Г-сподом, Б-гом твоим” (18:9-13).

Какой смысл был в перечисленных действиях для племен, которые к ним прибегали?

Рамбам дает определение всем этим категориям колдунов и предсказателей и объясняет, что они делают:

“Кто такой занимающийся волхвованием? Чтобы предсказать будущее (удачу или неудачу задуманного поступка. — И. З.), он проделывает разные манипуляции... Есть волхвы, что предсказывают, глядя в металлическое зеркало, есть волхвы, что предсказывают, колотя посохом по земле...”.

Согласно Рамбаму, чародей — это человек, “определяющий времена” (корень слова меонен — “чародей” — она, “время”). Чародей говорит: такой-то день, месяц или год хорош, а такой-то — плох для дела, в такой-то стоит что-то начинать и ожидать удачи, а в такой-то — нет.

Скажем, в субботу вечером вы должны отдать кому-то долг. А “добрый” советчик вам подсказывает: не стоит начинать неделю с отдачи денег. Тот, кто послушается совета и вслух объяснит свои действия: “Сейчас неподходящее время, отдам позже”, — нарушит заповедь Всевышнего: “Да не найдется у тебя... чародей...”

Разумеется, в понятие “определение времени” не входит учет природных или личных причин.

Слово меонен можно рассматривать и как производное от слова айин — “глаз”. Чародеи могли ловко “запорошить глаза” человеку. Людям казалось, что им показывают удивительные вещи, а на самом деле это — фокус, обман зрения.

А что значит толковать приметы? Скажем, человек куда-то собирается и вдруг роняет кусок хлеба. “Не пойду — будет неудача!” — решает он. Попадается ему навстречу лиса — “наверно, встречу хитреца, и он меня обманет”.

Кто такие колдуны, мы знаем — вспомним египетских колдунов, “состязавшихся” с Моше.

Заклинатель — это тот, кто произносит какие-то звуки над змеями или скорпионами и говорит, что после этого они не будут вредить.

Обо всем этом говорится в “Законах об идолопоклонстве” (гл. 11, пп. 6-10).

Перечисленные действия Тора евреям запрещает. Почему? Ведь, казалось бы, хоть немножко знать будущее, иметь возможность как-то повлиять на события — так важно для человека! Можно было бы удачнее использовать открывающийся шанс, избежать беды...

Во-первых, Тора считает, что в основном человеку и так становится известно все, что он должен знать. Слова тамим тиhье — “непорочен будь” — Раши объясняет так: не пытайся заглянуть в будущее, а принимай все, что Всевышний тебе посылает. “Непорочен будь пред Г-сподом, Б-гом твоим” означает: полагайся на Всевышнего, верь, что Он все делает к лучшему, — и будешь “с Г-сподом, Б-гом твоим”.

Во-вторых, если тебе надо обратиться к кому-то с вопросом не по мелочам, не ходи к колдунам, обращайся к пророку. Тора продолжает: “Ибо эти народы... волхвов и чародеев слушают. Тебе же не то дал Г-сподь, Б-г твой. Пророка из твоей среды, из братьев твоих, подобного мне (Моше. — И. З.), поставит тебе Г-сподь, Б-г твой. Его слушайте” (18:14, 15).

У нас сейчас пророков нет. Спросить нам не у кого. Но это отнюдь не естественное состояние еврейского народа. Нормально для евреев — когда пророки есть. А мы сейчас живем неестественной жизнью и можем только молиться и надеяться на лучшее.

Тора объясняет, как узнать, действительно ли пророк говорит от имени Всевышнего или лжепророчествует: “То, что скажет пророк от Имени Г-спода, и не сбудется слово и не наступит [предсказанное], то это слово, которого не говорил Г-сподь. Злонамеренно говорил это пророк, не страшись его” (18:22).

История показывает, что все, предсказанное еврейскими пророками народу, исполнилось — и плохое, и хорошее. Можно ли считать это “случайным попаданием в цель”? Или пророки действительно все, что говорили, слышали от Б-га?

Если мы наблюдаем повторяемость, систематичность какого-то явления, то можем с уверенностью сказать, что оно не случайно.

Д-р И. Эйвин в книге “На тропах еврейской веры” пишет:

“Представьте себе, что вы идете по улице и видите: лежат рядами сотни кубиков с буквами еврейского алфавита. Начинаете читать строка за строкой. Первая — 'Брешит бара Элоким...' Вторая — соответственно, третья — тоже. Перед вами — первая глава Торы. Вы спрашиваете человека, стоящего поблизости: 'Что это за кубики?' Он отвечает: 'Я хожу по улицам, разношу мешки с кубиками. В мешках случаются дырки, кубики и выпадают. То, что они легли так, просто случайность'. Вы, конечно, ему не поверите”.

А ведь мало того, что предсказания Торы и пророков всегда сбывались. В то время, когда они произносились, они казались несбыточными, то есть нереальными и противоестественными. Например, Ирмеяhу сообщил, что могущественный город Вавилон, столица огромной империи, правившей многими народами, будет разрушен. И не просто разрушен, а навечно. Мало того, что в момент пророчества Вавилония была сильна и казалась вполне устойчивой, — допустить, что такое оживленное и обжитое место навеки станет пустыней, было еще труднее.

Ирмеяhу записал это пророчество и передал запись вельможе, сопровождавшему в Вавилон царя Иудеи Цидкияhу. Пророк велел этому вельможе прочесть запись только по прибытии, а затем произнести такие слова: “Г-сподь, Ты сказал об этом месте, что уничтожишь его так, что никто не будет жить в нем: ни человек, ни скот, — и будет оно вечной пустыней”. Закончив читать, тот должен был привязать к свитку камень, бросить его в реку Прат и сказать: “Так погрузится Вавилон и не поднимется из-за бедствия, которое Я наведу на него...” (см. Ирмеяhу, 51:59-64).

И что же мы видим? Вот уже более полутора тысяч лет как Вавилон погрузился в землю. Недавние раскопки выявили на двухметровой глубине верхушки зданий, построенных Невухаднецаром. Такого не произошло ни с одним из городов Ближнего Востока.

А вот другое предсказание: “И рассеет тебя (Израиль. — И. З.) Б-г среди всех народов от края земли и до края земли” (Дварим, 28:64).

Найдите народ, который рассеян по всему миру подобно Израилю! Нет другого такого народа.

Евреев изгнали из их страны около двух тысяч лет назад. Их пытались уничтожить, Эрец-Исраэль занимали и заселяли сильные правители. Недавно были истреблены большинство общин — хребет Израиля. И при этом он существует. Естественно ли это? Логично ли?! Предсказуемо ли?!

“И введет тебя Г-сподь, Б-г твой, в страну, которую наследовали твои отцы...” (Дварим, 30:5) — и после всего этого значительная часть народа оказывается на своей земле! Остатки его собираются в Стране Обетованной, и процветает в ней изучение Торы, о которой сказано, что она не забудется никогда. И все это абсолютно совпадает с предсказаниями Торы и пророков, сделанными две с половиной — три тысячи лет назад.

Неумолимая точность исполнения пророчеств поразительна, и мы лишний раз убеждаемся: есть над нами Судья праведный, Вершитель судеб мира, слово Которого, однажды изреченное, сбывалось всегда — будь то в награду или в наказание...

Предсказания Торы и еврейских пророков — явление уникальное.

Ничего подобного им в мире не было и нет. В еврейских пророчествах нет ничего туманного и неопределенного, они изложены четко, однозначно, точным и ясным языком. У нас, у народа Израиля, чья история насчитывает более трех тысячелетий, у народа-свидетеля, народа-очевидца, нет сомнений, что древние пророчества Танаха либо уже сбылись, либо сбываются в наши дни.

Ки теце

В конце предыдущей главы Тора дает наставление еврейскому народу о том, как надо выходить на войну и формировать войско. В главе “Ки теце” (“Когда выступишь”), как видно уже по ее названию, эта тема продолжена. Глава указывает, что делать, если на войне воин захватит красивую пленницу и захочет на ней жениться, и отсюда переходит к вопросам семейных отношений. Как определяются права женщины и ее потомства, если у мужчины две жены? Как поступать с непокорным сыном? Предписав суровую кару такому сыну, глава объясняет, как поступить с телом преступника, повешенным после казни (его, как и любого еврея, надо похоронить не позднее, чем в день казни до захода солнца), и таким образом переходит к законам, которые призваны привить нам доброту и милосердие: мы должны взять к себе домой найденное нами заблудившееся животное и потом разыскать его хозяина; так же поступить с потерянной кем-то одеждой; поднять упавшего под грузом осла; не вынимать из гнезда птицу, когда она сидит над птенцами, и т. д. Всего в главе приведены семьдесят четыре заповеди из шестисот тринадцати, содержащихся в Торе (в главе “Эмор” книги “Ваикра” мы уже отмечали, что “Ки теце” — первая глава в Торе по числу заповедей).

Первая из заповедей в этой главе говорит о порядке, которому нужно следовать, если человеку во время войны понравилась пленница. Есть определенные указания, позволяющие ему на ней жениться, если она примет еврейство.

Затем следует закон о том, что если у человека две жены, одна любимая, а другая нелюбимая, и первенец — от нелюбимой, то ему полагаются две части наследства, как бы его отец ни относился к его матери. Этот частный случай на самом деле содержит в себе закон о наследовании, по которому при наличии первенца-мальчика все наследство делится на число сыновей плюс один. Скажем, на двух сыновей приходится три тысячи долларов. Эта сумма делится не на два, а на три; первенец получает две тысячи, а второй сын — тысячу.

Затем идет закон о том, что если мальчик в тринадцать лет (и до возраста в тринадцать лет и три месяца) начинает красть у родителей деньги, покупать на них мясо и вино, если после многократных предупреждений и телесного наказания — тридцати девяти ударов ременной плетью — он не меняет своего поведения и если отец и мать сами приводят его в суд (только и исключительно в этом случае) и жалуются: наш сын сбился с пути, он непослушен, обжора и пьяница — мальчика приговаривают к смертной казни.

Странно. Смертная казнь — из-за, в сущности, мелкой кражи! Так ли уж велика вина подростка?

Может, на фоне происходящего в наши дни и невелика. Но Тора указывает нам, где начинается опасный путь. Красть у своих — один из легких путей к преступлению. А если такие поступки повторяются, несмотря на предупреждения, — пусть лучше человек умрет невинным, чем виновным.

И еще странно: ведь это — почти нереальная ситуация. Виданое ли дело, чтобы отец и мать так поступили с сыном! Из-за нескольких сот граммов мяса и стакана вина, пусть даже купленных на украденные у них деньги?!

Действительно, раби Шимон говорит, что такого случая, когда бы родители привели сына в суд как бен сорер у-море — “сына, сошедшего с пути и непослушного”, — не было и быть не могло. Почему же эта ситуация изучается в Торе? “Изучай — и получишь плату” (Талмуд, Санhедрин, 71а). Понимать это следует так: изучай закон — и получишь плату от Б-га.

Так же, как мы переносим закон с крайних ситуаций на более широкие, так и из ситуаций мало реальных извлекаем уроки для наших конкретных обстоятельств.

Сам факт, что ребенок, изучая Тору, узнает о законе, по которому, если он будет себя вести так, как сказано выше, отец и мать могут привести его в суд, заставляет его с молодых лет бояться этого. А родителей это побуждает тщательнее следить за воспитанием детей — жизнь дает достаточно примеров того, к чему приводит безнаказанность. Так что само изучение этого закона — средство избежать такой ситуации в реальности.

Кроме того, в законах о наказаниях Тора всегда оговаривает столько условий, что на практике они оказываются трудно применимыми. Так, закон о бен сорер у-море не касается ребенка до тринадцати лет (несовершеннолетнего), а за три месяца он, конечно, не успеет пройти все этапы предупреждений, обязательные перед преданием его суду. Поэтому практически такого никогда не было и не будет.

(К числу законов, практическое применение которых в жизни мало реально, относится также знакомый нам закон о проказе на стенах домов и закон о еврейском городе, большинство жителей которого служили идолам.)

Итак, три заповеди следуют одна за другой: о красивой пленнице, о сыне от нелюбимой жены и о непослушном сыне. О чем говорит такая последовательность (на иврите — смихут) этих стихов? Корень самах означает и примыкание, и поддержку. Смихут значит — не зря одна фраза следует за другой: она на нее опирается. Мы с вами уже не раз делали выводы из такого примыкания.

Так о чем это говорит в данном случае?

Талмуд объясняет: если человек женится на случайной встречной, не зная ничего, хотя бы по отзывам, о ее душевных качествах и прошлом поведении, он неизбежно потом разочаруется, распознав недостатки женщины, и перестанет ее уважать. Встретил на войне красивую нееврейку и, увлеченный ее внешностью, вздумал жениться — жди тяжелых последствий, подсказывает Тора. Вполне можешь оказаться в ситуации “одна — любимая, а другая — нелюбимая”, когда захочешь ввести в дом другую жену, чей духовный уровень выше, более тобой уважаемую.

Когда человек женится, он должен серьезно подумать: какими будут у него дети, какое воспитание они получат? Стоит подумать даже о том, какими будут внуки.

Все мы понимаем, что при переливании из сосуда в сосуд вода остывает. Чем горячее вода в первом сосуде, тем больше в ней сохранится тепла, когда ее перельют во второй и в третий. Так вот, во-первых, надо постараться поддерживать в себе “высокую температуру”, во-вторых, надо позаботиться, чтобы она “не падала” у детей.

Когда муж выбирает жену только по внешней привлекательности, от супругов, между которыми нет духовной общности, трудно, как правило, ждать хорошего воспитания будущих детей. Так может получиться “сын, сошедший с пути, непослушный”, как произошло у Давида, который женился на пленнице, родившей ему потом Авшалома.

Но, с другой стороны, — за что человеку такое наказание?

Разве он что-то нарушил? Ну, ошибся в выборе, но действовал-то он по закону Торы и женился по правилам!

Верно. Вопрос в том, что представляют собой заповеди Торы и как к ним относиться. Как к приказу командира, которому надо подчиняться без рассуждений? Или как к предписанию врача, которому мы следуем для своей же пользы?

Так вот, заповедь Торы — и царский приказ, и указание врача одновременно. Б-г не приказывает человеку делать то, что выше человеческих сил. Трудно воину на войне удержаться от соблазна — и запрет (как царский приказ) снимается, дается разрешение жениться на пленнице. Однако вторая его сторона (врачебное предписание) остается: подумай как следует, поступок будет иметь плохие последствия.

Вспоминаю историю с одним репатриантом. Представьте себе человека со слабыми легкими, с застарелой астмой и при этом — заядлого курильщика. Врачи строго-настрого запретили ему курить, дома за ним глядели во все глаза, но он нашел-таки место, где можно укрыться от надзора. Забрался на склад горючего, где все стены в табличках “За курение — штраф”, и накурился всласть. Его, конечно, обнаружили. Но он как-то отговорился от штрафа: “Я новый репатриант, на иврите еще не читаю и ничего не понимаю”. Ловко, правда?! Приказ не курить он обошел. А как насчет последствий для здоровья?

В выполнении каждой из заповедей Творца есть две стороны: обязанность исполнить приказ свыше, пусть даже не понимая внутренней его сути, и необходимость сознавать, что каждая мицва возвышает человека духовно и освящает его, как сказано: “И будете исполнять все Мои заповеди, и будете святы пред Б-гом вашим” (Бемидбар, 15:40).

Поэтому перед надеванием цицит, тфилин и выполнением других мицвот мы благодарим Б-га словами: “...Который освятил нас Своими заповедями...”

Тора, разрешая жениться на пленнице, двумя следующими заповедями предупреждает, что это небезопасно, то есть не советует это делать.

В том-то и суть, что не все, что можно, — нужно. Если вы выполняете мицву построить семью по Торе, исходя только из приятной внешности или богатства будущего супруга, не сознавая, что в основе выбора должны лежать духовные элементы, то, формально ничего не нарушая, вы, скорее всего, обрекаете себя на несчастье. Трудно от такого брака ждать хороших детей.

Кстати, если человек раздумал жениться на привезенной им пленнице, он обязан ее отпустить — нельзя превращать ее в служанку или продавать.

“Когда будешь строить новый дом, сделай перила на крыше твоей, чтобы не пролилась кровь в твоем доме, если упадет падающий с нее” (22:8).

Странное выражение — “упадет падающий”. Почему не сказано просто “кто-то”, “человек”? Ведь он еще не упал? Потому что никто случайно ниоткуда не падает. Талмуд говорит: имеется в виду тот, кому свыше предназначено упасть. Перед его рождением уже было решено, что он умрет в результате падения. Если такому суждено случиться — то пусть не ты будешь виновником этого.

Поэтому заповедь требует сделать на крыше ограду, перила.

Ограда должна быть не ниже девяноста сантиметров и достаточно крепка, чтобы на нее можно было безопасно опереться.

“...Чтобы не пролилась кровь в твоем доме” означает, что надо устранить всякую опасность, чтобы избежать несчастного случая. Если у вас во дворе есть яма или колодец — огородите или накройте их. Если нарушилась изоляция в электропроводке — немедленно почините ее. Ваш дом не должен представлять угрозы ни для чьей жизни, включая вашу собственную! Во времена, когда в стране было много змей, мудрецы запретили пить воду, вино, молоко и мед, если они находились в открытой посуде.

И так в любом вопросе, не только в доме!

Тора предупреждает: “Берегись и весьма оберегай душу свою!” (Дварим, 4:9). Жизнь — самое ценное, что нам дал Б-г, и надо дорожить каждой ее минутой. Нельзя ставить себя в опасную ситуацию, нельзя без нужды рисковать и говорить при этом: какое вам дело, я рискую, а не вы.

Ближе к концу глава содержит заповедь “Да не будет у тебя... гири разновесной, большой и малой (то есть в ту или другую сторону отклоняющейся от эталона. — И. З.). Да не будет у тебя в твоем доме [мерила для определения] эйфы (мера объема. — И. З.) большого и малого... Ибо отвратителен Г-споду, Б-гу твоему, всякий делающий такое, всякий совершающий несправедливость” (25:13, 14, 16).

Шульхан арух в разделе “Хошен мишпат” говорит четко: “Тот, кто недовесил или недомерил — неважно, еврею или нееврею, — нарушил заповедь Б-га 'Не обманывай при измерении'“.

Сефер хасидим рассказывает историю о еврее, у которого лопнула бочка с маслом. Все масло, естественно, вытекло. Хозяин признался, что нечестно отмерял его, когда продавал неевреям, и один мудрый человек сказал: “Благословен Б-г, сделавший так”.

Кончается глава “Ки теце” такими словами:

“Помни, что сделал тебе Амалек в пути при вашем исходе из Египта. Как он застал тебя в пути и перебил у тебя всех ослабевших, [шедших] позади тебя, а ты был утомлен и измучен, и не убоялся он Б-га. И будет: когда Г-сподь, Б-г твой, даст тебе покой от всех твоих врагов, что вокруг, на земле, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе в удел для владения ею, сотри память об Амалеке из-под небес, не забудь!” (25:17-19).

Чем Амалек отличается от других врагов? Зачем нужно помнить, что он сделал?

Начнем с небольшого отступления.

Войны бывают в основном по трем причинам. Первая — захват территории. Это обычная причина для большинства войн. Вторая — жажда наживы. Третья — национальная вражда. Такая, например, как между армянами и азербайджанцами.

Первая причина в войне с Амалеком отсутствовала: народ Израиля находился в пути, и у него вообще не было своей территории.

О второй причине тоже говорить не приходится. Евреи только что вышли из пустыни после стошестнадцатилетнего рабства, и у них не было таких богатств, ради которых имело смысл отправляться в пустыню и начинать войну.

Третья причина здесь также неприложима. Амалек, как мы уже говорили в главе “Ваишлах” книги “Брешит”, — сын Элифаза, внук Эсава. Евреи — сыновья и внуки Яакова. Яаков и Эсав, как вы знаете, — братья-близнецы, сыновья Ицхака, внуки Авраhама. Одна семья. Если Эсав и был обижен на Яакова за утрату первородства, то последний сделал ему щедрый подарок (как вы помните по той же главе) и добился прощения, не говоря уже о том, что Эсав продал Яакову первородство добровольно. Просто он потом пожалел о сделке.

Почему же Амалек пустился в пустыню, чтобы уничтожить евреев? Мы уже замечали, что сущность этого человека отражена в самом его имени — ам лак — “народ, лижущий [кровь]”, то есть убивающий, наслаждаясь и надругаясь. Все евреи, попавшие в руки Амалека в пустыне, были зверски замучены, у мужчин отрезали половые органы со словами “Не помог им знак союза с Б-гом”.

Оказывается, кроме трех перечисленных выше причин, обычно побуждающих народы вступать в войну, есть еще одна, уникальная. И касается она только войн между потомками Эсава и Яакова. Эта причина — антирелигиозность.

Главная причина войны Амалека с евреями — безверие Амалека. Он не верит в Б-га. Он считает, что мир существует сам по себе и все в нем происходит по воле случая. Исход еврейского народа из Египта и чудесный переход через море потрясли древний мир. Но Амалек не поверил в чудеса. Он решил: “Я опровергну это, я им докажу”. Для того-то он и напал на Израиль. Амалек был разбит, но не отказался от своего замысла. Он не раз еще потом нападал на евреев — и в пустыне, после смерти Аhарона, и во времена судей.

Отрывок, приведенный выше, имеет самостоятельное название, хотя и входит в состав главы “Ки теце”. Называется он “Захор”. Кроме субботы, когда читается вся недельная глава “Ки теце”, этот отрывок заповедано слушать один раз в году особо — в субботу накануне праздника Пурим. Почему?

Вы уже знаете немного историю этого праздника. Добавим только, что Аман, главный советник царя Персии и Мидии Ахашвероша, выдвинувший план уничтожить в один день, тринадцатого адара, всех евреев на огромной территории Персидской империи и присвоить их имущество, — был потомком амалекитянского царя Агага, жившего в одно время с царем Шаулем. Поэтому в субботу перед Пуримом, праздником победы еврейского народа над hаманом, читают отрывок “Захор”.

Помню, как в России люди отпрашивались с работы или тайком убегали на часок, чтобы пойти в синагогу послушать три фразы этого отрывка. Если не удается в указанное время прослушать его, в Пурим слушают отрывок “И пришел Амалек...” (Шмот, 17:8—16), рассказывающий о нападении Амалека на евреев.

Об этом отрывке тоже надо сказать несколько слов. Перед ним Тора говорит: “И назвал он (Моше. — И. З.) то место 'Искушение' и 'Раздор' из-за ссоры сынов Израиля и потому, что они искушали Г-спода, говоря: 'Есть ли Г-сподь среди нас или нет?'“ (там же, 17:7). А потом сразу: “И пришел Амалек...”

На что указывает нам этот смихут?

Амалек всегда готов напасть. Мы уже говорили, что первое поражение от Израиля ничему его не научило — он затаил вражду к нему навеки. Но у Амалека не всегда есть силы для нападения. Они появляются у него, когда среди евреев начинаются разговоры: “Есть Б-г среди нас или нет?”

Отрывок “Захор” из главы “Ки теце” — второе упоминание в Торе об Амалеке. И здесь тоже имеется многозначительный смихут. Отрывок стоит после заповеди о мере и весе, никак вроде бы с ним не связанной. Сразу за словами “ибо отвратителен Г-споду, Б-гу твоему... всякий совершающий несправедливость”(25:16) безо всякого перехода следует: “Помни, что сделал тебе Амалек...” (25:17).

Когда еврей начинает обманывать в мере и весе, поступать несправедливо, то есть духовно слабеет, — у Амалека наступает прилив сил, он может напасть. И поэтому так важно исполнять заповедь, которая гласит: “Гиря точная и верная должна быть у тебя, [мерило для определения] эйфы точное и верное должно быть у тебя, чтобы продлились твои дни на земле, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе” (25:15).

Ки таво

Глава “Ки таво” (“Когда придешь”) начинается с заповеди о первых плодах семи видов растений, которыми славится Эрец-Исраэль, и о специальном тексте, который мы должны произносить, когда приносим их в Храм. Затем Тора указывает, когда мы обязаны отдавать отделенное от урожая в третий и шестой годы цикла шмита и что следует сказать при этом в Храме. Большое место отводит глава описанию особой процедуры, которую евреи должны были проделать, как только перейдут Ярден. Этой процедурой, о которой мы расскажем подробно, они еще раз должны были подтвердить, что принимают на себя все заповеди, предписанные Б-гом. А затем следует предсказание о том, как Всевышний будет отвечать на поведение Своего народа. Конкретно изложены благословения, которые получит еврейский народ, если будет соблюдать заповеди Торы, и проклятия, которые обрушатся на него, если он сойдет с ее пути.

Тора предписывает евреям, живущим на своей земле, ежегодно приносить в Храм долю от первых плодов выращенных ими растений:

“Возьми от начатка всякого плода земли, что получишь от земли твоей, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе, и положи в корзину, и пойди на место, которое изберет Г-сподь...” (26:2).

Такое приношение называется бикурим. Отделяют его от урожая не всех растений, а только семи видов, которыми славится Страна Израиля (о них мы говорили в главе “Экев” книги “Дварим”).

Откуда мы знаем, что бикурим надо приносить не от всех плодов, а лишь от семи видов растений, ведь в стихе об этом не говорится?

На это нам указывает, во-первых, слово ме-решит — “от начатка” (не сказано решит — “начаток”, потому что имеется в виду не весь он, то есть не от всех видов плодов) и, во-вторых, — слова “от земли твоей”. Не просто от земли, но от особенной земли, которую дает тебе Сам Всевышний. Именно о ней в главе “Экев” сказано: “В страну пшеницы, и ячменя, и винограда, и инжира, и граната, олив и [финикового] меда” (8:8).

Очень важно отдавать Б-гу все самое первое из того, что Он нам дает. Это относится и к первому ребенку, и к первому детенышу скота, и, как видите, к первым плодам растений.

Каждый год, заметив первый спелый финик или гранат на дереве в своем саду, первую созревшую гроздь в винограднике, первый налившийся колос на поле, человек должен взять от них немного для приношения в Храм. Конкретно Тора долю не определяет, но мудрецы постановили, что она должна составлять не меньше одной шестидесятой части от плода каждого вида.

Бикурим несут в Храм и, передавая их коhену, говорят: “Заявляю ныне Г-споду, Б-гу твоему, что я пришел на землю, которую Г-сподь клялся нашим отцам дать нам” (26:3).

Если вас удивляет, почему говорят “Б-гу твоему”, а не “Б-гу моему” или “Б-гу нашему”, учтите, что принесший обращается к священнослужителю. Он как бы говорит: “Б-гу, Которому ты служишь, Б-гу, Которому служат в этом Храме”.

А когда коhен ставит корзину перед жертвенником, говорят:

“Арамеец [Лаван] хотел гибели отца моего, а [затем] тот спустился в Египет... И творили нам зло египтяне, и истязали нас, и обременяли нас тяжкой работой... И вывел нас Г-сподь из Египта... И привел нас на это место, и дал нам эту землю, землю, текущую молоком и медом. А теперь вот принес я первые плоды земли, которую Ты дал мне, Г-сподь!” (26:5,6,8-10).

Мы перечисляем здесь все беды, из которых выручил нас Всевышний, прежде чем наш народ оказался в обещанной ему стране, радуемся тому, что мы наконец на своей земле, и признаем свой долг благодарности Б-гу, Который добр и милостив к нам.

Для того, чтобы мы могли понять следующий отрывок, надо объяснить, что, кроме отделения от первых плодов семи видов растений, которыми славится Эрец-Исраэль, евреи обязаны отделять определенную долю от нового урожая всех видов растений, выращенных на Святой Земле. Это уже не бикурим, а трумот и маасрот. Но бикурим отделяются прежде всего.

Ежегодно отделяют долю для коhена — трума гдола (у нее установленного размера нет, но было принято отделять одну пятидесятую от урожая после отделения бикурим). Затем отделяют долю для леви — маасер ришон — “первая десятина”, то есть, как видно из названия, десятую часть от того, что осталось после отделения доли для коhена. Леви же отделяет для коhена одну десятую от своей доли — трумат-маасер.

Затем — и не каждый год, а четыре раза в семилетний период между годами шмита: в первый, второй, четвертый и пятый годы — отделяют маасер шени — “вторую десятину”, которую сам хозяин съедает в Иерусалиме, в пределах городских стен.

В третий и шестой годы семилетия — то есть в те годы, когда не отделяют вторую десятину, отделяют маасер ани — “десятину для бедных”. По размеру она равна второй десятине, то есть составляет десятую часть того, что осталось после отделения трума гдола и маасер ришон.

Заповедь об отделении приношений трума и маасер и о том, кому они предназначены, дана в главе “Корах” книги “Бемидбар” (18:12, 13, 21, 26), а заповедь о том, в какие сроки это надо сделать, — в главе “Ки таво”.

“Когда завершишь отделять все десятины твоего урожая в третий год, год десятины, и дашь леви, пришельцу, сироте и вдове... то скажешь пред Г-сподом, Б-гом твоим: 'Я убрал посвященное из дома и также передал это леви и пришельцу, сироте и вдове... по велению Твоему... Взгляни же из святой обители Твоей, с небес, и благослови твой народ Израиль, и землю, которую Ты дал нам, как Ты клялся нашим отцам, — землю, текущую молоком и медом'“ (26:12, 13, 15).

Заповедь отделить и заповедь передать даны порознь, поскольку отделять мы обязаны в установленные сроки, а передать отделенную долю можно не сразу. Иногда человек имеет право выждать, пока у него не появится возможность отдать отделенное тому, кому он считает нужным: особенно почитаемому им коhену, крайне нуждающемуся бедняку. Что ж, это его право. Но есть временной предел и для передачи. Сделать это надо не позже, чем в канун первого после отделения праздника Песах, Шавуот или Сукот.

В третий и шестой годы, как вы теперь знаете, отделяется доля для бедных. Заботясь о том, чтобы беднякам не пришлось слишком долго ждать своей доли, Тора велит передать все отделенное и еще не врученное не позднее, чем в канун праздника Песах четвертого и седьмого годов. Она требует проверить, не осталось ли в хозяйстве что-либо отделенное для этой цели и еще не переданное по забывчивости владельца, и если осталось, немедленно отправить его по назначению — так, как мы избавляемся перед Песахом от всего квасного.

Но почему, если долю для бедных задерживать нельзя, передача ее все-таки откладывается до весны четвертого года? На это нам отвечают слова “Когда завершишь отделять все десятины твоего урожая в третий год...” — ведь сбор урожая нередко завершается после Сукот (инжир, например, остается на деревьях до Пурима), а значит, отделение десятин может затянуться до Песаха четвертого года.

“В году десятины” следует понимать как “в году одной десятины”. Это год, когда из двух названных выше десятин приносят только одну — первую. А вместо второй отделяется десятина для бедных, на что указывают слова “пришельцу, сироте и вдове”.

“Я убрал посвященное из дома и также передал...” Слово “также” указывает нам, что вместе с отделенным в третьем году человек отдает и все, накопившееся ранее.

Итак, дважды в семилетие: в четвертый и седьмой годы после шмиты — мы обязаны не позднее Песаха отдать по назначению все, чего не отдали: долю коhаним, левиим и бедных. В это же время уничтожают маасер шени, если его вовремя не съели.

На теме Эрец-Исраэль сосредоточена вся глава. Евреи должны вступить в страну не просто так. Им предстоит воевать, делить землю между коленами, устраиваться на новой земле, но прежде всего они должны глубоко осознать, какое важное событие с ними происходит.

“И будет: в день, когда перейдете через Ярден на землю, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе, установи себе камни большие и покрой их известью. И напиши на них все слова этого Учения после перехода твоего, чтобы ступить тебе на землю, которую Г-сподь, Б-г твой, дает тебе...” (27:2, 3).

Существует мнение, что на камнях были записаны в сжатом виде заповеди Торы.

И еще один приказ получают евреи: перейдя Ярден, шесть колен должны подняться на гору Гризим и шесть — на гору Эйваль. В долине между ними расположатся левиим и, обращая лицо поочередно к обеим горам, будут произносить благословения (в сторону горы Гризим) и проклятия (в сторону горы Эйваль).

Горы эти находятся возле города Шхем, одна напротив другой.

Интересно, что склоны их, обращенные друг к другу, представляют собой резкий контраст: склон Гризим покрыт травой и деревьями, а склон Эйваль гол как скала. Возможно, именно потому эти горы и были выбраны для церемонии. Евреи могли непосредственно видеть, как выглядят браха — “благословение” — и клала — “проклятие”, могли убедиться, что в одном и том же месте, при одинаковых условиях, возможны два противоположных явления.

Описывая эту процедуру, Тора приводит только проклятия. По ним мы восстанавливаем и благословения.

Левиим смотрят на гору Гризим и громко произносят: “Благословен тот, кто не делает идола!” И весь народ отвечает: “Амен!”

Потом они обращают лицо к горе Эйваль и говорят: “Проклят тот, кто сделает идола... и поставит тайно!” (27:15). И весь народ отвечает: “Амен!”

Почему в проклятии добавлено слово “тайно”? Потому что в нормальной ситуации открытая установка идола просто исключена — мы обязаны этому помешать. Поэтому все проклятия относятся к действиям, которые совершаются тайно. Например: неуважение к родителям, передвижение границы соседа и другие.

И так двенадцать раз. Последнее, что говорят левиим: “Проклят тот, кто не осуществит слов этого Учения...” (27:26). И весь народ отвечает: “Амен”.

Последнее проклятие означает как раз то, с чем связано слово “тайно” в процитированном выше предложении. Мало самому выполнять заповеди Торы. Надо препятствовать их нарушению. Скажем, человек имеет вес в своем городе и мог бы добиться, чтобы в субботу магазины не работали. Но он не мешает хозяевам торговать по субботам, потому что ему неловко. К такому человеку и относятся слова: “Проклят тот, кто не осуществит слов этого Учения...”

Амен иногда означает “верно”, иногда — “да сбудется”, иногда — “я принимаю это”. Значит, выполнив эту заповедь, все евреи поклялись выполнять слова Торы.

А теперь перейдем к основному содержанию главы: к благословениям, которые получит еврейский народ, если будет соблюдать заповеди Торы, и проклятиям, которые ему грозят, если он сойдет с ее пути.

Собственно, Тора затрагивает эту тему не впервые. Об этом идет речь в двух местах: в главе “Бехукотай” книги “Ваикра”, 26 и в главе “Ки таво”, 28 книги “Дварим”. Почему?

Потому что Тора говорит не “вообще”, не просто приводит “прейскурант” наград и наказаний за определенное поведение, а предвидит это поведение и конкретно предсказывает будущие события. Так, в книге “Ваикра” предсказано вавилонское изгнание, а в “Дварим” — изгнание евреев римлянами.

Среди предсказаний, содержащихся в этой главе, есть и такое:

“Уведет Г-сподь тебя и твоего царя, которого ты поставишь над собой, к народу, которого не знали ни ты, ни отцы твои...” (28:36).

Прежде всего в этом пророчестве бросаются в глаза непонятные слова “которого поставишь над собой”. Евреям не надо было никого над собой “ставить”: все цари Иудеи происходили из рода Давида, помазанного на царство пророком Шмуэлем по приказу Б-га, и его потомству Всевышний дал власть над народом Израиля навечно. Но смысл этих слов станет ясен, если вспомнить, что Агриппа, правитель Иудеи во времена Второго Храма, не был потомком Давида — он происходил из прозелитов. Евреи “поставили” его над собой в нарушение закона Торы.

Эти и подобные им поступки приведут к завоеванию Страны Израиля римлянами. Вот как Тора его описывает:

“Пришелец, который в среде твоей, будет возвышаться над тобой выше и выше, а ты опускаться будешь ниже и ниже” (28:43).

Действительно, римские чиновники, поселившиеся в Эрец-Исраэль, постепенно захватили все ключевые позиции в стране, вытеснив с них евреев. Это пророчество исполнилось, подобно всем другим пророчествам Торы.

Что еще в Торе указывает на то, что речь идет о римлянах?

“Поднимет Г-сподь на тебя народ издалека, от края земли; как орел, налетит [народ], языка которого ты не поймешь” (28:49).

Народ, живший далеко от Эрец-Исраэль, народ, чьим символом был орел, народ, чьего языка евреи не знали, — это римляне.

Это не ассирийцы, изгнавшие десять колен Израиля, и не вавилоняне, изгнавшие евреев Иудеи. Эти народы были близкими соседями евреев, и их язык мог быть евреям знаком.

Как Тора характеризует римлян? “Народ наглый, который не уважит старика и не пощадит юношу. И будет он есть приплод твоего скота и плод твоей земли, пока не разорит тебя, не оставив тебе ни зерна, ни вина, ни оливкового масла, ни приплода твоих коров, ни приплода твоих овец, — пока не погубит тебя. И вытеснит он тебя из всех твоих городов по всей твоей стране... которую дал тебе Г-сподь, Б-г твой...” (28:50-52).

Чем завершится это завоевание? “...И отторгнуты будете вы от земли, унаследовать которую ты пришел. И рассеет тебя Г-сподь среди всех народов, от края земли и до края земли... И среди тех народов не найдешь ты покоя, и не будет отдыха ступне твоей, и там Г-сподь поселит в твоем сердце тревогу, в душе — томление и скорбь. И будет твоя жизнь висеть [на волоске]... и будешь [дрожать] в страхе ночью и днем, и не будешь уверен, останешься ли в живых. Утром скажешь: 'Да наступит вечер!' А вечером скажешь: 'Да наступит утро...' И будете продаваться там врагам вашим в рабы и в рабыни, но не будет покупателя” (28:63-68).

Время наших дедов и родителей, да и наше с вами — это время римского изгнания, галут Эдом (вспомните сон Яакова, о котором говорится в главе “Ваеце” книги “Брешит”). Многое из того, что сказано о нем в главе “Ки таво”, понятно нам и без комментариев. Вот, например:

“Поразит тебя Г-сподь сумасшествием, и слепотой, и оцепенением сердца...” (28:28).

“И сойдешь с ума от того, что увидят глаза твои” (28:34).

“И станешь ужасом, притчею и посмешищем среди всех народов, к которым уведет тебя Г-сподь” (28:37).

“А также всякую болезнь и всякое наказание, о которых не написано в книге Учения этого, наведет Г-сподь на тебя...” (28:61).

“И останется вас мало, тогда как [прежде] были вы многочисленны, словно звезды в небе, — ибо не слушал ты голоса Г-спода, Б-га твоего...” (28:62).

Помните, читатель, скорбь вашей собственной души и тревогу сердца? И если не вы, то ваши родители — не забыли ли они, как в страхе тряслись по ночам за ненадежными запорами среди чужого и враждебного мира? Помнят ли, как соседка пугала своих детишек: “А вот жид придет и тебя заберет!”? Не забыли ли вы анекдоты, в которых еврей выставлялся на всеобщее посмешище? А что касается сумасшествия, то не помутился ли ваш разум от того, что видели ваши глаза, — чудом выжившие узники гитлеровских концлагерей?

Все пережитое в галуте нашими предками и нами самими явилось точным исполнением древних пророчеств Торы.

Все предсказанное в Торе исполнилось и продолжает исполняться до сих пор — можно только поражаться тому, с какой точностью! И происходит это не в течение года, десяти лет или даже столетия (отдельные эпизоды все-таки можно приписать случаю, редкому, но совпадению), а на протяжении более чем тысячи девятисот лет!

А теперь поговорим немного о таком общеизвестном явлении, как антисемитизм. Почему именно теперь? Сейчас увидите.

Когда задумываешься над причинами всеобщей ненависти к нашему народу, неизбежно приходишь к выводу, что антисемитизм — явление абсолютно иррациональное, — помните, мы поражались тому, как внезапно и неоправданно изменилось отношение египтян к евреям (гл. “Шмот” одноименной книги)?

Если в одних странах нас ненавидят за то, что мы бедны и жалки, то в других — за то, что мы богачи, буржуи и эксплуататоры.

Если на одном краю земли мы вызываем ненависть своей крепкой верой, “религиозным фанатизмом”, то на другом нас считают распространителями опасного вольнодумства (примерно так относились к евреям России при царе Николае).

В одних местах нас ненавидят за безразличие к судьбе страны, в которой мы живем, за политическую пассивность (например, в средневековой Германии), в других же — там, где мы активно участвуем в общественной жизни (как, например, в средневековой Испании и в Германии перед приходом к власти Гитлера), — нас ненавидят именно за это...

Логики в антисемитизме искать не приходится.

Объясняется эта алогичность чрезвычайно просто: антисемит — орудие в руке Всевышнего, бич, которым Г-сподь наказывает нас за наши грехи.

Отметим любопытный факт: чаще всего Творец наказывал нас руками тех народов, мировоззрением которых мы увлекались.

Отход евреев от веры в единого Б-га и Его Тору пророки сравнивают с изменой жены мужу. Вот что ждет вступивших в развратную связь с чужими религиями: “...Я поднимаю против тебя любовников твоих... и обращу на тебя ревность Мою, и поступят [любовники] с тобою жестоко” (Йехезкель, 23:22, 25).

Существует разновидность насекомых (богомол), самки которых убивают самцов сразу же после спаривания. Нечто подобное происходило и с нами: стоило евреям в очередном любовном приключении оплодотворить чужую идеологию, как та запускала в них свое ядовитое жало.

В первой книге “Бесед о Торе” мы уже говорили о том, что египтяне возненавидели евреев, как только те начали им подражать и перестали делать обрезание.

Когда евреи в эпоху судей стали поклоняться филистимскому богу Дагону, филистимляне напали на страну. Они притесняли Израиль и обложили его непосильной данью. И стонал народ до тех пор, пока не удалили они чужих богов из среды своей и стали служить Г-споду (см. Книга Судей, 10:6-16).

Во времена Первого Храма евреи стали поклоняться идолам Ассирии и Вавилона (см. Млахим — Книга Царей — II, 16:10 и Йехезкель, 23:9-17). И в этом случае орудием наказания евреев стал предмет их страсти: как мы уже знаем, ассирийцы изгнали из Эрец-Исраэль десять колен Израиля, а вавилоняне — два оставшихся колена — Йеhуды и Биньямина.

Увлечение эллинизмом привело наш народ к массовому отходу от своей религии, и греки практически беспрепятственно искореняли в Эрец-Исраэль иудаизм, а непокорных уничтожали.

То же произошло и с возникновением христианства: новая религия, созданная евреями-отступниками, сначала способствовала отторжению их самих от народа Израиля, а впоследствии принесла неисчислимые бедствия еврейству, среди которого возникла.

В конце восемнадцатого — начале девятнадцатого веков, в эпоху расцвета немецкой гуманистической философии, благодарные за получение гражданских прав евреи стали преклоняться перед “культурной” Германией. Именно в этой стране зародилось реформистское движение, намеревавшееся “осовременить” иудаизм. Реформисты строили свои синагоги по образцу немецких церквей, молились под аккомпанемент органа, включили в службу пение женского хора... Самые “прогрессивные” из них перенесли день заповеданного отдыха с субботы на воскресенье; они выкинули из молитвы слова “...и приведи нас в Сион, город Твой, с песнями, и в Иерусалим, место Храма Твоего, с вечной радостью”, ибо взяли на вооружение новую этику, провозглашенную идеологами этого движения: “Нельзя лукавить, обращаясь ко Всевышнему. Мы благодарны Ему за то, что имеем счастье жить в культурной, просвещенной Германии, а не в темной, отсталой Азии. Неужели мы станем просить о возвращении обратно?!” Именно в Германии начался процесс массовой ассимиляции евреев, именно там добровольное крещение стало обычным явлением, и именно оттуда распространилось на всю Западную Европу, Польшу и Россию национальное бедствие девятнадцатого-двадцатого веков: отход евреев от Торы. И не случайно страшный удар по еврейскому народу нанесла именно Германия.

Родоначальник “научного” коммунизма Карл Маркс был сыном еврейских родителей, крестившихся, когда мальчику было три года. Этому лжемессии удалось увлечь за собой многих из тех, о ком его сподвижник Энгельс писал: “Еврей революционен по своей природе. Он воспитан на идеалах пророков о равенстве и братстве всех людей”.

Значительный процент в компартиях всех стран мира составляли и составляют евреи. Евреи шли в авангарде русской революции и в течение четверти века были одними из самых непримиримых врагов религии своих отцов. Это они виноваты в массовой ассимиляции советского еврейства, это их руками Ленин и Сталин уничтожали нашу древнюю культуру, это они преследовали своих братьев, изучавших Тору и иврит, это они расправлялись с верующими евреями, обвиняя их в контрреволюционности и отправляя в лагеря.

Нам хорошо известна участь этих бывших членов ЦК, ВЦИКа, работников карательных органов — революционеров еврейского происхождения: почти все они погибли в тех самых застенках, куда отправляли братьев по крови, оставшихся верными своему Б-гу и своему народу. Те из них, кто чудом уцелел, сожалеют, как правило, о том, что натворили, а некоторые, выйдя на свободу, раскаялись и вернулись к еврейству.

Грозные предостережения Г-спода и здесь сбылись в точности: “...какую неправду нашли во Мне отцы ваши, что отдалились от Меня, и пошли за пустым, и [сами стали] пустыми?.. Зло твое накажет тебя, и своенравие твое обличит тебя, и ты (Иудея. — И. З.) узнаешь и увидишь, как плохо и горько [будет тебе за] то, что ты оставила Г-спода, Б-га твоего, и не побоялась ты Меня...” (Ирмеяhу, 2:5, 19).

Пророки взывали к народу: “Вернись, Израиль, к Г-споду, Б-гу своему, ибо ты споткнулся из-за своего греха” (Ошеа, 14:2); “Тот, кто знает, пусть вернется...” (Йоэль, 2:14) — то есть пусть исправит то, что может.

Единственный путь спасения для еврейского народа — возвращение к жизни по Торе. И тогда — “Я буду как роса для Израиля, зацветет [он], как роза, и пустит корни, как [кедр] Ливана” (Ошеа, 14:6).

Ницавим

Речь Моше, обращенная к народу, близится к концу. В день своей смерти он собрал евреев, чтобы подтвердить верность Израиля союзу, заключенному на Синае между ним и Б-гом, и заново скрепить этот союз от их имени и от имени всех их будущих поколений. Об этом и говорится в главе “Ницавим” (“Вы стоите”).

“Вы все стоите сегодня пред Г-сподом, Б-гом вашим: главы ваших колен, старейшины ваши и смотрители ваши — все мужчины Израиля. Ваши [малые] дети, ваши жены и пришелец твой, который в твоем стане, от твоего дровосека до водоноса твоего, — чтобы вступить в союз с Г-сподом, Б-гом твоим, и поклясться соблюдать договор с Ним, который Г-сподь, твой Б-г, заключает с тобой сегодня, чтобы сделать тебя сегодня народом Своим, а Он будет тебе Б-гом, как Он говорил тебе и как клялся Он отцам твоим — Авраhаму, Ицхаку и Яакову. И не с вами одними заключаю я этот союз и этот клятвенный договор, но и с тем, кто стоит здесь сегодня с нами пред Г-сподом, Б-гом нашим, и с тем, кого нет здесь с нами сегодня” (29:9-14).

Кто же принимает участие в скреплении союза заново?

Перечисление начинается с самых уважаемых, а за ними названы все остальные мужчины: “Главы ваших колен, старейшины ваши и смотрители ваши — все мужчины Израиля”.

Вместе с мужчинами союз заключали дети и женщины, а также “пришелец твой, который в твоем стане, от твоего дровосека до водоноса твоего”, — то есть все неевреи, принявшие еврейство, включая самых “новеньких” — финикийцев, которые пришли к Моше, чтобы принять еврейство, и которых тот, сделав им гиюр, поставил работать дровосеками и водоносами. Новую клятву принимают все причастные к еврейству без исключения. И не только они.

Моше объясняет народу: союз заключается не с вами одними, “но и с тем, кто стоит здесь сегодня с нами пред Г-сподом, Б-гом нашим, и с тем, кого нет здесь с нами сегодня” — с будущими, еще не рожденными поколениями, которые тут сейчас физически не присутствуют.

Таким образом, заключая новый союз, наши отцы поклялись выполнять законы Торы не только за себя, но и за все грядущие поколения. Именно на эти строки ссылались мы в главе “Матот” книги “Бемидбар”, когда говорили, что клятву соблюдать законы Торы евреи дали и за себя, и за своих потомков, и потому тот, кто сегодня нарушает заповеди, — клятвопреступник.

Зачем нужно возобновление союза? На это отвечают стихи 15-17. Евреи были свидетелями греховной жизни языческих народов и их обычаев, и, возможно, кого-то из них те соблазнили или соблазнят. Поэтому Моше вынужден взять с народа клятву, которая обяжет его следовать правильным путем.

Кроме того, услышав проклятия, произнесенные у гор Гризим и Эйваль, и помня о проклятиях, о которых мы говорили в главе “Бехукотай” книги “Ваикра”, евреи испугались трудности стоящей перед ними задачи. И Моше успокоил их: “Стоите ведь вы сейчас пред вашим Б-гом?! А сколько вы Его гневили! Однако Он не только не истребил вас, но ведет в страну, которую обещал дать вам”.

“И будет, когда услышит он слова этой клятвы, то благословит себя в сердце своем, говоря: 'Мир будет мне, хотя стану ходить по прихоти моего сердца', — [тогда наказание за] то, что он делал нечаянно, будет ему добавлено к [наказанию за] умышленный [грех]; не захочет Г-сподь простить его, ибо возгорится тогда гнев Б-га и ярость Его против того человека, и падет на него все проклятие, написанное в этой книге, и сотрет Г-сподь его имя из-под небес” (29:18, 19).

Может быть, сейчас, когда мы приносим эту клятву, а может быть, в будущем, когда наставления забудутся, кто-то решит, что ему разрешено безнаказанно жить в Эрец-Исраэль, руководствуясь “прихотями сердца”. Этот человек горько ошибается, предупреждает Моше. Об этом говорят не только слова о гневе и ярости Б-га, но и не совсем понятное выражение о наказании, которое “будет ему добавлено”.

Понимать его надо так. Допустим, человек по какой-то причине не знал, что сегодня суббота, и работал. Его предупредили: сегодня суббота — и он работать перестал. Такое нарушение считается ненамеренным. Но если человек, поначалу бывший в неведении, продолжает нарушать заповедь и после предупреждения, следующее возможное нарушение, допущенное им по неведению, зачтется ему как умышленное.

Моше говорит: нельзя жить в Обетованной Стране как вздумается, не выполняя законов Торы, — это никому не сойдет с рук. После клятвы, которую евреи сейчас приносят, тому, кто пренебрегает этим предупреждением, грехи, совершенные по неведению, будут зачтены как грехи преднамеренные, т.е. так, как если бы он все знал.

Все кары, предсказанные Б-гом в Торе, включая изгнание, неизбежно осуществятся.

“И скажет следующее поколение, сыны ваши, которые придут после вас, и чужеземец, который придет из дальней страны, и увидят они бедствия той страны и недуги, которыми поразил ее Г-сподь. Сера и соль, сожжена вся земля, она не засевается, и на ней не вырастает никакая трава, как в уничтоженных Б-гом Сдоме, Аморе, Адме и Цвайим... И скажут все народы: 'Почему Г-сподь так поступил с этой страной, за что воспылал таким великим гневом?' И скажут: 'За то, что оставили они союз с Г-сподом, Б-гом их отцов, который Он заключил с ними, выводя их из страны египетской. И пошли они, и служили божествам чужим... И воспылал гнев Б-га на ту страну, чтобы навести на нее все проклятье, записанное в этой книге'“ (29:21-26).

Наша страна, когда-то походившая на рай земной, страна, текущая молоком и медом, превратится в пустынный, вымерший край, и это будет поражать всех, кто ее увидит.

Действительно, путешественники, посещавшие Эрец-Исраэль, удивлялись этому печальному явлению. У нас есть свидетельства американского писателя М. Твена, русского дипломата на Ближнем Востоке К. Базили, известного французского востоковеда К. Вольнея и других. Выдержки из Вольнея и Базили мы приводили в главе “Бехукотай”. А вот слова Марка Твена. В “Простаках за границей” он пишет о Палестине:

“Пустынная, поросшая колючками земля. Запустение, какого не вообразить. Мы дошли до горы Тавор... За всю дорогу не видели живой души. Нигде ни дерева, ни кустарника. Даже олива и кактус почти оставили страну. Страна Израиля сидит в пепле. Над ней витают чары проклятия, она пустынна, лишена прелести”.

Так было не год, не десять лет, а почти два тысячелетия!

В конце главы “Ницавим” предсказано возвращение евреев к Всевышнему: “И будет: когда исполнятся над тобой все эти слова, благословение и проклятие... и примешь это к своему сердцу среди всех народов, куда забросил тебя Г-сподь, Б-г твой. И вернешься ты к Г-споду, Б-гу твоему, и будешь слушаться Его голоса во всем, как я заповедую тебе сегодня, ты и твои дети, всем своим сердцем и всей своей душой” (30:1,2).

Это — предсказание тшувы, возвращения на праведный путь, заповеданный евреям Всевышним. Процесс этот охватит общины всех стран рассеяния (“среди всех народов”), евреев всех возрастов (“ты и твои дети”), и сыны Израиля вернутся к своим истокам не формально, но “всем своим сердцем и всей своей душой”.

Еще недавно об этом можно было только мечтать. Во всех странах мира наблюдалось прямо противоположное явление: отход от веры, тяга к ассимиляции. Сегодня же и в Израиле, и в США, и в бывшем Советском Союзе люди разных возрастов, разного образования и социального положения, люди, принадлежащие к третьему и четвертому поколению отпавших от еврейства, возвращаются к вере отцов. Явление это можно наблюдать во всех кругах общества, примеры его известны каждому из нас, и оно становится все распространенней.

А с этим процессом связано исполнение того, о чем в Торе сказано: “И возвратит Г-сподь, Б-г твой, изгнанников твоих, и смилуется Он над тобой, и вновь соберет Он тебя из всех народов, среди которых рассеял тебя [Он,] Г-сподь, Б-г твой. Если будет твой изгнанник у края небес, [и] оттуда соберет тебя Г-сподь, твой Б-г... И приведет тебя Г-сподь, Б-г твой, на землю, которую наследовали твои отцы, и ты ее унаследуешь... И Г-сподь, Б-г твой, обратит все эти проклятья на твоих врагов и на твоих ненавистников, которые преследовали тебя” (30:3—5, 7).

Здесь речь идет уже о возвращении евреев в свою страну.

В Талмуде сказано, что возвращение к Торе — великое дело, ибо оно приблизит приход Машиаха. Как сказано: “И придет избавитель в Сион и к отошедшим от греха в [народе] Яакова...” (Йешаяhу, 59:20]. Так же, как отход от Торы привел к нашему изгнанию из страны и лишениям галута, так тшува, возвращение к Торе, приведет к полному избавлению.

Ваелех

Как уже сказано, речь Моше перед еврейским народом, произнесенная им на сороковом году пребывания евреев в Синайской пустыне и продолжавшаяся месяц и неделю, подходит к концу. Слова, приведенные в главе “Ваелех” (“И пошел”), Моше произнес в последний день жизни, седьмого адара. Б-г является Моше и Йеhошуа в Шатре Откровения и велит Моше записать в Тору песнь о сынах Израиля и научить ей евреев (сама песнь приводится в следующей главе — “hаазину”). В этот день Моше закончил запись Торы и передал ее своему колену.

Глава содержит две заповеди.

“И заповедал им Моше следующее: 'К концу семилетия, в год шмита, в праздник Сукот, когда придет весь Израиль, чтобы предстать пред Г-сподом, Б-гом твоим, в месте, которое Он изберет, читай это Учение всему Израилю вслух. Собери народ, мужчин, и женщин, и [малых] детей, и пришельца...'“ (31:10-12).

Какое время подразумевают слова “к концу семилетия”? Имеется в виду год после окончания очередного субботнего цикла, то есть первый год нового цикла. Почему же тогда речь идет о семилетии? Потому что, как мы уже говорили с вами в главе “Ки таво”, сбор урожая иногда затягивается до осенних праздников следующего года, и на этот период распространяются некоторые законы года предыдущего (третьего и шестого, что касается отделения десятины, и седьмого, что касается законов года шмита).

Слова “в праздник Сукот” указывают на второй его вечер. Поскольку в праздничный день, первый день Сукот, такое собрание невозможно, оно проводится сразу по наступлении полупраздничных дней — холь hа-моэд.

Кто должен читать “это Учение”? Устная Тора говорит нам, что эта обязанность возлагается на царя.

Итак, во второй вечер праздника Сукот, в первом году после года шмита, народ собирается в Иерусалиме и царь в одном из помещений Храма читает людям вслух отрывки из книги “Дварим”, с ее начала по гл. 6:9 (то есть и “Слушай, Израиль: Г-сподь — Б-г наш, Г-сподь един”). Затем он читает стихи 11:13-21 из главы”Экев” книги “Дварим” (“...Если послушаетесь Моих заповедей...”), а потом — законы об отделении доли от урожая нуждающимся, благословения за соблюдение законов Торы и грозные предостережения об изгнании из страны и рассеянии (там же, Ръэ, 14:22-27; Ки таво, 26:12-15, 28:1-69). В заключение он читает главу о царе (там же, Шофтим, 17:14-20).

Раши в комментариях к Талмуду объясняет, почему для чтения выбраны именно эти отрывки: “Слушай, Израиль” касается принятия на себя власти Б-га; “Если послушаетесь” — обязательства исполнять Его заповеди; благословения и проклятия говорят о принятии Торы как союза с Б-гом; поскольку дело происходит осенью, во время сбора урожая, — говорится об отделении десятины. И, наконец, логика подсказывает, что поскольку главу читает царь — говорится о его обязанностях.

Слушают чтение все, как сказано: “Собери... мужчин, и женщин, и [малых] детей, и пришельца...” — то есть всех без исключения, “...чтобы слушали они и чтобы учились, и будут бояться Г-спода, Б-га вашего, и строго исполнять все слова этого закона” (31:12). Мужчины учат Тору, женщины слушают ее, дети к ней приобщаются. Те, кто приводит детей на это слушание, получают особую награду свыше.

“И сыны их, которые не знали [истины], услышат и научатся бояться Г-спода, Б-га вашего...” (31:13). Эти слова уточняют, почему заповедь обязывает приводить на чтение детей: они начнут учиться бояться Б-га. В более широком смысле эти слова означают, что детей, то есть тех, “которые не знали [истины]”, надо обязательно учить Торе.

Вторая заповедь в нашей главе тоже касается Торы. Она гласит:

“'И ныне запишите себе эту песнь, и научи ей сынов Израиля, вложи ее в их уста, чтобы была эта песнь Мне свидетельством о сынах Израиля'... И записал Моше эту песнь в тот день, и научил ей сынов Израиля” (31:19, 22).

Всевышний велит Моше записать песнь “hаазину”, где предсказано будущее евреев и перечислены наказания, которые постигнут их, если они отойдут от Торы и станут служить идолам.

У этой заповеди есть и более широкий смысл. Она касается всех взрослых мужчин-евреев (может быть, поэтому стих говорит во множественном числе: “запишите”). Буквально здесь говорится об одной только песне, а имеется в виду и вся Тора. Каждый еврей должен написать свиток Торы — Пятикнижие, — даже если у него есть свиток, оставшийся от отца. Если вы не софер (писец), вы можете выполнить заповедь, заказав эту работу соферу. Заповедь обязывает мужчин не только записать всю Тору, но и учить ее.

Между двумя процитированными выше стихами, в стихе 21, сказано: “...отзовется песнь эта перед ними свидетельством, ибо не забудется она в устах потомства его (Израиля. — И. З.)”.

О “hаазину” как о свидетельстве мы поговорим в следующей главе. Сейчас подумаем о словах “не забудется она в устах потомства его”.

Всевышний совершенно определенно обещает, что Тора никогда не забудется еврейским народом и во все времена найдутся в его среде люди, которые будут ее изучать и знать.

“Вот союз Мой с ними, — сказал Г-сподь, — дух Мой, который на тебе, и слова Мои, которые Я вложил в твои уста, не отойдут от уст твоих, и уст потомков твоих, и уст потомков потомков твоих... отныне и вовеки” (Йешаяhу, 59:21).

На протяжении всей истории нашего рассеяния Г-сподь заботился о том, чтобы евреи не забыли Его Тору. Ради этого Он манипулировал могущественнейшими владыками мира, словно куклами-марионетками.

За одиннадцать лет до того как изгнать евреев из их страны, Невухаднецар насильственно переселил в город Вавилон несколько тысяч виднейших знатоков Торы. Когда впоследствии туда прибыли все остальные изгнанники, они нашли в Вавилоне развитую сеть еврейских учебных заведений.

Перед самым падением Второго Храма в Иерусалиме раби Йоханану бен Закаю удалось убедить римских захватчиков согласиться на существование в городе Явне еврейской академии. После разрушения столицы именно Явне суждено было стать духовным центром еврейского народа.

Интересно, что после революции семнадцатого года часть царской России — Польша, Литва и Латвия — отделилась и сохранила свободу, эти страны стали коммунистическими только во время Второй мировой войны. И самое интересное, что именно на этой территории находились большинство центров изучения Торы: ешивы “Мир”, “Слободка”, “Поневеж”, “Каменец”, “Барановичи”, “Люблин”, “Радин” и другие. Случайно ли это?

Во время Второй мировой войны в результате поразительного стечения обстоятельств были спасены десятки тысяч евреев, оказавшихся в Вильнюсе. На всей огромной территории Восточной Европы Литва осталась единственным местом, откуда еще можно было выбраться на свободу. В сороковом году, в период, совпавший с еврейским месяцем элул, в Вильнюсе и Каунасе — двух самых больших городах Литвы — открылись учреждения, где выдавались визы беженцам из Польши, желающим покинуть СССР. Среди беженцев подавляющее большинство составляли религиозные люди: преподаватели и ученики известнейших польских ешив. Таким образом удалось спастись учащимся ешивы “Мир”, обосновавшейся впоследствии в Шанхае, Любавичской ешивы из Отвоцка, ешивы “Люблин” и других. Среди вырвавшихся в самый последний момент были руководители ешив “Радин”, “Новогрудок”, “Клецк”, “Гур” и других.

“Тот факт, что русские дали нам разрешение на выезд из России, — говорил один из руководителей ешивы “Мир” р. Йехезкель Левинштейн, — абсолютно иррационален, он противоречит всей идеологии и практике советских властей. Вместо того, чтобы выслать всех нас в Сибирь, как они поступили со своими верующими евреями, русские предоставили нам статус туристов и выпустили в свободный мир. Нет сомнений — они сами не ведали, почему так поступили. Именно об этом говорит Танах: '[Как] потоки воды — сердце царя в руках Г-спода: куда захочет, туда и направляет Он его' (Мишлей, 21:1)”.

Одним из главных героев этой потрясающей истории был японский консул в Литве Семпо Сугихара, выдававший всем желающим транзитную визу на въезд в свою страну.

Интересно, что у Японии никогда не было консульства в Литве и открылось оно именно в начале Второй мировой войны. Делать там консулу, казалось бы, совершенно нечего. И все-таки работа ему нашлась, и какая!

Когда к нему явились первые евреи с просьбой дать им возможность ехать транзитом через Японию, консул запросил свое руководство и получил ответ: ни в коем случае! Он послал вторую депешу: жалко людей, им грозят сибирские лагеря. В ответ ему недвусмысленно пригрозили: дадите разрешение — предстанете перед судом. Консул взвесил: если разрешу — сделаю дело, угодное Б-гу, но не угодное моему правительству, если не разрешу — подвергну опасности человеческие жизни. И он выдавал визы на свой страх и риск. Даже после категорического приказа советских властей закрыть японское консульство в Каунасе он продолжал выдавать евреям визы еще в течение трех недель.

Консула отозвали, судили, лишили чинов и привилегий, но его утешала и радовала мысль о том, что он не согрешил пред Б-гом. Человек этот прожил более восьмидесяти лет и никогда за всю свою долгую жизнь не пожалел о сделанном.

Через весь Советский Союз тянулись на Дальний Восток пассажирские поезда, вывозившие евреев, спасшихся от смертельной опасности. Р. Велвл Соловейчик говорил впоследствии: “Я думаю, что Транссибирская железная дорога была построена специально ради того, чтобы спасти изучающих Тору”.

По пути в Японию ветхое транспортное судно, перевозившее спасенных евреев, попало в сильнейший шторм и потеряло управление. Чудом добрался корабль до берегов Японии. Он затонул вскоре после того, как последний из пассажиров сошел на берег. Как не вспомнить здесь слова Талмуда: “Ковчег [Завета сам] нес тех, кто переносил его” (Сота, 35а).

Известно, что Ковчег с хранившимися в нем скрижалями Завета был так тяжел, что любой другой предмет такого веса четверым мужчинам было бы не под силу поднять. Ковчег, в котором находилась Тора, сам нес своих носильщиков. Нечто подобное произошло и в Японском море: Тора сама спасла своих хранителей.

И в Японии с ними тоже произошло много чудес.

Прибыв в Кобе — огромный город с более чем миллионным населением, где жили всего двадцать пять еврейских семей, которые и помогли приезжим, — они открыли ешиву “Мир”. Спустя полгода ешива перебралась в Шанхай.

Беженцы рассуждали так: евреев и Тору сжигают. Мы должны передать наследие отцов будущим поколениям. Надо учиться.

В Шанхае им показали пустующую синагогу “Бейт-Аhарон”, и они поразились: в синагоге оказалось ровно столько сидячих мест, а в общежитии — ровно столько спальных, сколько учащихся в ешиве! К тому же при синагоге были две огромные столовые, рассчитанные на сотни человек, и гигантская кухня с посудой на сотни едоков. Откуда все это?

Оказывается, в Шанхае в свое время жил миллионер-еврей, которому во сне было сказано, что он должен сделать большое дело для Израиля. Он-то и финансировал строительство в двадцать пятом году. Человек малосведущий в традиции, он даже не знал толком, как выглядит синагога, не представлял себе, что в ней не бывает общежития, и все же построил рядом и общежитие, и огромную кухню со столовой. Пятнадцать лет это место пустовало. Оно явно ждало приезда ешивы “Мир”!

Зимой сорок пятого года в Шанхай приехали два специалиста из Германии. Они установили газовые камеры, привезли газ “Циклон”. Японцы произвели тщательный подсчет всех евреев в гетто (ученики ешивы жили в гетто и получали пропуска для посещения ее) и сообщили им, что через две недели всех отправят на работу. Но сильные удары на фронте, полученные именно в этот момент, заставили их на время забыть о евреях. Позднее жителей гетто опять предупредили об отправке на работу — и снова тяжелые поражения на фронте отодвинули проведение акции.

Была и еще одна попытка уничтожить всех преподавателей и учеников ешивы. Под предлогом участившихся бомбардировок их должны были якобы перевести и разместить на трех островах. Но до места они бы, разумеется, не добрались, и японцам, договорившимся с немцами, осталось бы только сообщить, что корабли, к сожалению, затонули.

Японец по имени Бакуту, прослышавший об этом замысле, сказал вдруг евреям непонятную фразу: “Я вам друг. Если с вами что-то случится, знайте: я не виноват”. Евреи взволновались, стали выяснять, что происходит, и у японцев уже не было возможности сохранить тайну и выполнить задуманное.

Союзники бомбили город отчаянно. В налетах участвовали сотни бомбардировщиков одновременно. Но в ешиве никто ни разу не пострадал. Однажды бомба попала в здание во время обеденного перерыва, когда все ушли на обед. С тех пор, услышав сигнал воздушной тревоги, китайцы и японцы бежали в ешиву, чтобы укрыться от бомбежки.

Здесь остается добавить, что из общины польских и литовских евреев, попавших сначала в Японию, а затем в Шанхай и чудесным образом избежавших истребления, вышло немало мудрецов, поныне обучающих еврейских юношей Торе в Израиле и в Америке. Ешива “Мир” обосновалась в Иерусалиме. Сегодня в ней учатся более тысячи человек.

hаазину

Песнь “hаазину” (“Внимайте”) завершает речь Моше-рабейну. Эта песнь раскрывает перед нами всю историю еврейского народа, начиная с того, что уже произошло и описано в Торе, и кончая тем, что еще предстоит внимающим ей: предсказанием о вступлении в Землю Обетованную, об изгнании из нее евреев, о пребывании страны в запустении в отсутствие сынов Израиля и об окончательном возвращении евреев в Эрец-Исраэль.

Давайте вместе прочтем эту песнь (32:1-43).

1. “Внимайте, небеса, и я говорить буду,

и услышит земля речи уст моих”.

Моше выступает перед евреями. Почему же он начинает песнь с обращения к небесам и к земле?

Он призывает их в свидетели тому, что сейчас произойдет.

В предыдущей главе мы цитировали: “...отзовется песнь эта перед ними свидетельством” (31:21). Чему? В своей песне Моше предупредит народ, что за прегрешением всегда следует наказание. В будущем, в трудные времена, песнь напомнит евреям: вы были предупреждены. (Заметьте: то же предупреждение содержится и в молитве “Шма”, которую мы читаем ежедневно.)

Ну хорошо, а свидетели зачем? Песнь напомнит. И молитва напоминает. К чему еще и свидетели предупреждению?

Чтобы объяснить это, надо сказать несколько слов о еврейском суде. При чем здесь суд вообще и еврейский в частности? Но ведь о том-то и речь, что народ предстанет пред Высшим судом, если отступит от законов Торы.

Есть некоторая аналогия между принципами Небесного, Высшего суда и земного, еврейского. Б-г не наказывает человека без предварительного предостережения. Подобно этому еврейский суд рассматривает дело в зависимости от того, было ли сделано преступнику соответствующее предупреждение перед тем, как он согрешил, и были ли тому свидетели. Пусть же небеса и земля будут свидетелями, что такое предостережение сделано.

А почему Моше выбрал свидетелями именно их? Потому что свидетелем может быть только тот, кто присутствовал и при предупреждении, и при нарушении. Небо и земля присутствуют сейчас, когда произносится предостережение, и будут присутствовать всегда, то есть и в момент, когда совершится — если совершится — нарушение.

Кроме того, по законам еврейского суда свидетелям предлагалось и привести приговор в исполнение — у евреев не было палачей.

Небо и земля будут такими исполнителями. Если евреи нарушат Тору, то небеса начнут задерживать дожди, а земля не даст урожая. Если же евреи будут жить по Торе, то небеса дадут дожди своевременно, а земля принесет урожай (в молитве “Шма” это прямо сказано).

2. “Польется как дождь учение мое,

закаплет как роса речение мое,

[Освежит вас], как дождь с ветром — зелень

и как капли — траву”.

Моше сравнивает учение, данное Б-гом через него, с дождем и росой, причем говорит о дожде с ветром, то есть о дожде, который не только питает зелень, но и очищает ее. Без воды нет жизни на земле, без нее не может существовать ни одно растение. Тора — источник духовной жизни еврейского народа, без него он растворяется среди народов и погибает, а держась за Тору, он вечен.

3. “Когда Имя Г-спода произносить буду,

воздайте славу Б-гу нашему.

4. Он — твердыня, совершенно деяние Его,

ибо все пути Его праведны; Б-г справедлив, и нет [в Нем] неправды; праведен и прям Он”.

Любой судья, желающий поступить честно, не может не задуматься о том, какой срок наказания дать подсудимому, если закон предусматривает кару в каких-то рамках — скажем, от пяти до девяти лет. У всякого проступка имеются свои особенности, у совершившего его — смягчающие вину обстоятельства. Ну, дадим семь с половиной лет! Уверен ли судья, что за этот срок человек одумается и исправится? С другой стороны, может быть, ему хватит для этого и семи лет или семи лет и одного месяца? А если смотреть на суд как на меру устрашающую, то, может быть, и семи с половиной недостаточно, а надо восемь с половиной?

Иное дело, если рассчитывает Б-г. Посылая человеку болезнь или изолируя его от общества, Он взвешивает все до минуты — “совершенно деяние Его”. Б-г всесилен — “Он — твердыня”, но не даст лишнего, “ибо все пути его праведны”.

5. “Вредят себе, но не [Ему]; дети [приобрели] порок;

поколение искривленное и развращенное”.

Оставляя путь, указанный Б-гом, человек вредит прежде всего себе самому. В самом деле, кому же на пользу пьянство, наркотики, распутство? Это все равно, что рубить себе палец, пренебрегая разумными советами. Есть поступки, которые вредят не телу, но душе. Человек, укравший чужую вещь, нарушивший субботу, — уже не тот, каким был прежде. Так и евреи в целом: отойдя от Б-га, они повредят себе, а не Ему, и станут родом “искривленным и развращенным”.

Простая, казалось бы, мысль, и говорить тут особенно нечего. Сколько раз родители твердили нам, что учат нас и наказывают для нашей же пользы. Но сколько раз нам казалось при этом, что они без всякой нужды лишают нас удовольствий!

Эта мысль развивается дальше и приобретает новый оттенок.

6. “Г-споду ли воздаете вы это,

народ недостойный и неразумный?

Не Он ли отец твой, обретший тебя?

Он же создал тебя и упрочил тебя!

7. Вспомни дни древности,

помысли о годах всех поколений;

спроси отца своего, и он расскажет тебе,

[спроси] старцев своих, и они скажут тебе”.

Прежде всего, как мы уже говорили, человек вредит своими грехами самому себе. Но стихи 6 и 7 содержат и еще один оттенок: укор в неблагодарности.

Объясняется это следующим примером. Жил-был бездомный сирота. Он тяжело бедствовал и пробавлялся нищенством. Добрый человек пожалел его, взял к себе в дом, вырастил среди своих детей, научил ремеслу, женил и дал работу в своем деле. Спустя несколько лет юноша перестал слушаться своего благодетеля и поступал вопреки всем его указаниям по работе.

Ему говорят: “Во-первых, ты недостойный человек. Как ты поступаешь со своим благодетелем?! Во-вторых, ты неумен. Он потерпит-потерпит и выгонит тебя с работы”.

8. “Когда Всевышний давал уделы народам,

когда расселял сынов человеческих, поставил Он пределы народам по числу сынов Израиля”.

Эти строки говорят о зарождении народа Израиля. Тора намекает на момент, когда семьдесят потомков Яакова спустились в Египет, чтобы стать там многочисленным и особым народом. Как выражен в стихе этот намек? Он содержится в указании, что число народов мира соответствует числу сынов Израиля. Поскольку, по Торе, число народов мира — семьдесят, мы понимаем, о каком моменте в истории евреев идет речь. Этот намек подкрепляется и следующим стихом:

9. “Ибо доля Г-спода — народ Его;

Яаков — наследственный удел Его”.

Дальше речь идет о том, что еврейский народ многим обязан Всевышнему.

10. “Он нашел его в земле пустынной;

в пустоте и вое пустыни;

ограждал Он его, учил его,

берег его, как зеницу ока Своего.

11. Как орел будит гнездо свое,

парит над птенцами своими, простирает крылья свои, берет каждого, носит на крыле своем...”

Б-г вывел евреев из Египта, сорок лет опекал в пустыне, относился к ним с особой бережностью (“как орел будит гнездо свое” — орел никогда не влетает в гнездо внезапно, чтобы не испугать птенцов; он садится на ближнюю ветку или камень и шуршит крыльями, чтобы предупредить их о своем появлении), нес, “как орел... носит [орлят] на крыле своем”. Все птицы во время полета прижимают птенцов лапами к животу, потому что боятся орлов, летающих выше. Орлы же боятся только стрелы, которой может выстрелить в них человек, и потому носят своих птенцов на крыльях. Но есть в стихе 10 указание и на заслуги еврейского народа пред Б-гом. Он нашел их “в... вое пустыни” — нашел верными. Ни о чем не спрашивая, ничего не зная о своем будущем, они отправились вслед за облачным столбом, который вел их в неизвестность, — из любви к Творцу и преданности Ему.

12. “Г-сподь один водил его,

и нет с ним божества чужого”.

Это означает, что не было и нет в мире силы, которая могла бы соперничать с Б-гом евреев.

13. “Вознес Он его на высоты земли,

и ел тот плоды полей;

и питал его медом из скалы

и оливковым маслом из кремнистого утеса,

14. Маслом коровьим, и молоком овечьим,

и жиром ягнят,

и баранов башанских, и козлов,

и самой тучной пшеницей,

и кровь виноградин пил ты шипучую”.

Б-г ввел Свой народ в прекрасную страну, гористую (“на высоты земли”), на скалистой, каменистой почве которой, где, казалось бы, не вырасти ничему, щедро произрастают и инжир (фруктовый “мед из скалы”), и олива (оливковое масло “из кремнистого утеса”).

15. “И разжирел Йешурун, и стал брыкаться;

разжирел ты, растолстел, раздался;

и оставил он Б-га, создавшего его,

и поносил твердыню спасения своего”.

Так и произошло. Во времена Первого Храма евреи стали жадны до удовольствий — пророк Амос (6:4,6) говорит об этом времени: “...лежат на ложах из слоновой кости... едят откормленных баранов... пьют вино чашами и натираются лучшими маслами...” — и отошли от Торы.

16. “Божествами чужими они досаждали Ему

и мерзостями гневили Его.

17. Жертвы приносили бесам, не Б-гу,

божествам, которых они не знали,

новым, недавно явившимся,

не страшились их отцы ваши.

18. Создателя, сотворившего тебя, ты забыл,

забыл Б-га, тебя создавшего.

19. И увидел Г-сподь, и вознегодовал,

оттого что разгневали Его сыновья Его и дочери Его.

20. И сказал: 'Сокрою лик Мой от них,

увижу, каков будет их конец;

ибо они — род развращенный,

сыны, в которых нет верности.

21. Они досаждали Мне небогом,

гневили Меня суетой своей —

и Я буду досаждать им ненародом,

народом-извергом гневить их буду'“.

Исполнителем кары, которой Всевышний подвергнет евреев, станет народ-изверг, то есть народ, не верящий в Б-га, как сказано в Тhилим, 53:2: “Сказал изверг в своем сердце: 'Нет Б-га'“.

22. “Ибо возгорелся пламень гнева Моего,

сжигает до глубины преисподней,

и пожирает он землю и плоды ее,

и опаляет подножия гор”.

“Пламень гнева Моего сжигает до глубины... и пожирает он землю и плоды ее” — плодородная и цветущая, как рай, страна Израиля станет пустыней; “и опаляет подножия гор” — Иерусалим, расположенный в горах, будет разрушен врагами (что и произошло дважды: при захвате Эрец-Исраэль вавилонянами и римлянами).

А что станет с народом?

23. “Нашлю Я множество бедствий на них,

стрелы Мои истрачу на них.

24. Истощены будут голодом, истреблены горячкою

и мором лютым;

и зуб звериный нашлю Я на них,

и яд ползучих гадов.

25. Извне будет губить меч,

а в домах — ужас:

и юношу [охватит он], и девицу,

грудного младенца и поседевшего старца.

26. Я сказал бы: 'Положу им конец,

сотру в среде людей память о них' —

27. если бы не злоба,

накопленная против них врагом:

[не хочу,] чтобы враги его возомнили о себе

и сказали: 'Наша рука одолела [их],

а не Г-сподь сделал все это'“.

В истории евреев бывали ситуации, когда их поражение никак нельзя было объяснить естественными причинами. Это само по себе должно было показать врагам Израиля, что тут действует не их сила, а воля Всевышнего. Но они этого не понимали.

28. “Ибо это народ, потерявший рассудок,

и нет у него разума.

29. Будь умны они, осознали бы это;

они бы поняли, что с ними будет.

30. Как мог бы один преследовать тысячу

и двое обращать в бегство десять тысяч,

если б не предал тех [в их руки] Защитник их,

не предал бы тех [в их руки] Г-сподь?”

Во время Второй мировой войны несколько немецких солдат гнали на смерть многотысячные колонны евреев, а потомки удивляются: как это могло быть? Так, как предсказано.

31. “Ибо не таков Покровитель наш, как их покровитель;

а [теперь] наши враги стали судьями”.

Б-г по-разному относится к евреям и к другим народам. Евреев Он не истребляет до конца, даже отдавая в руки врага, а другие народы — когда приходит время — полностью убирает со сцены истории.

Во времена, когда евреи не были грешны, наш Б-г, наш Покровитель и Судья, наказывал нападавших на нас врагов, и их божества ничем не могли им помочь. А теперь не наш Б-г судит наших врагов, а наши враги судят нас.

За что Б-г так поступил с евреями?

32. “Ведь от лозы винограда сдомского лоза их

и с полей Аморы

виноградины их — ягоды ядовитые,

гроздья горькие у них;

33. яд змеиный — вино их,

и голова жестокого аспида [метнется, чтобы их искусать]”.

В своем поведении евреи уподобились жителям Сдома и Аморы.

Поэтому они получают наказание — “ягоды ядовитые, гроздья горькие”.

34. “Ведь сокрыто это у Меня,

запечатано в хранилищах Моих”.

Все поступки человека, и хорошие, и плохие, известны Б-гу и зафиксированы Им. Они “запечатаны в хранилищах” — до поры до времени Всевышний ждет: может быть, грешник одумается, — а пока в его защиту говорят его заслуги или заслуги его отцов. Но когда все “запасы хорошего” иссякнут и плохое “в хранилищах” перевесит...

35. “Мне принадлежит [право] отомстить и воздать [им по заслугам],

когда споткнутся они;

ибо близок день гибели их,

и скоро наступит уготованное им”.

Тогда Всевышний накажет евреев по мере их грехов.

36. “Когда судить будет Г-сподь народ Свой,

и изменит Он планы в отношении рабов Своих,

когда увидит Он, что поднялась рука врага [на них]

и нет управляемого [царем] и избавленного...”

Но вот суд подойдет к концу. Б-г увидит, что в результате наказания евреи повержены и унижены: враги торжествуют, нет среди евреев “управляемого [царем]”, то есть нет подданных, а значит — нет и своих правителей, своих царей, и подведет итог:

37. “...И скажет Он: где божества их,

твердыня, на которую они полагались,

38. которые ели жир жертв их,

пили вино возлияний их?

Пусть встанут они и помогут вам,

пусть дадут вам убежище!”

Здесь имеются в виду не только все виды идолопоклонства, но и все идеологии, ради которых евреи проливали свою кровь и которым отдавали всю свою энергию: социализм, коммунизм и другие.

39. “Смотрите же ныне, что Я — это Я

и нет Б-га кроме Меня;

Я умерщвлю, и Я оживлю,

Я поразил, и Я исцелю, и никто от руки Моей не избавляет.

40. Вот, Я поднимаю к небесам руку Мою

и говорю: жив Я вовек!”

“Жив Я вовек!” — форма клятвы. Б-г клянется отомстить тем, кто притеснял Его народ. Он будет судить их.

41. “Когда заострю сверкающий меч Мой

и станет вершить суд рука Моя,

то отомщу врагам Моим,

и ненавидящим Меня Я воздам.

42. Напою стрелы Мои кровью,

и меч Мой насытится плотью,

[мстя за] кровь убитых и пленных

от начала злодеяний врага”.

Последние слова означают, что Б-г отомстит за тех, кто погиб не только в последний период, но от самого начала преступлений врагов Израиля.

Вы спросите: за что же Б-г наказывает тех, на кого Сам возложил карательные функции? Наши мудрецы тоже задавались этим вопросом и отвечали на него. Приведем пять ответов.

Первый... Но сначала представьте себе такую сценку.

Перед судом стоит вор-карманник.

Вор (спокойно): Какие у вас, собственно, претензии ко мне? По статистике в Москве должны быть жулики. Ну, так я — один из них.

Судья (гневно): Да ты-то почему? Тебе-то кто велел?

В этом — суть первого ответа. Рамбам в “Законах о покаянии” (гл. 6, закон 5) объясняет: ты наказан, потому что никто именно тебя не заставлял грешить!

Второй ответ принадлежит Рамбану: “Всевышний Сам сказал Авраhаму, что его потомки будут пришельцами в чужой стране и их поработят и будут угнетать (Брешит, 15:13). И Он же сказал, что этот народ тоже накажет (там же, 15:14). Почему?” Ответ имеет примерно такой смысл: за перевыполнение плана! Рамбан объясняет: “Пророк Зхарья говорит: '...великой яростью гневался Я на народы... ибо Я гневался мало [на Израиль], а они причиняли [евреям] больше страданий, [чем те заслуживали]' (1:15). Евреи должны были быть рабами в Египте, но это не значит, что надо было уничтожать их сыновей, издеваться над ними и избивать их. А египтяне 'делали их жизнь горькою тяжелым трудом' и т. д. (гл. 'Шмот' одноименной книги, 1:14). За это они подлежали суду и наказанию”.

На третий аспект этой проблемы указывает также Рамбан. Он говорит: если Б-г вынес решение, что такой-то человек должен быть убит, это не освобождает убийцу от наказания. Ибо он действовал по собственному злому умыслу.

Невухаднецару было известно, что захват им Иерусалима предсказан пророками (в частности, Ирмеяhу). И все же он должен быть наказан за это. Потому что царь и не помышлял исполнить желание Б-га — им руководила гордыня и жажда власти.

Невухаднецар мог выселить евреев в Вавилон — и все, достаточно слез было бы пролито из-за одного этого. Но он зверски истязал и уничтожал их! И потому Вавилон навеки погрузился в землю. “И Вавилон, краса царств, украшение Халдеи, станет как Сдом и Амора, опрокинутые Б-гом. Никогда не будет он заселен, и не будут жить в нем вовеки; и араб не раскинет там шатер, и пастухи не положат там [скот свой]” (Йешаяhу, 13:19,20).

Четвертое рассуждение. В комментарии “Ор hа-хаим” сказано: если бы народы бранили и били евреев за то, что те не выполняют законы Торы, вопрос был бы еще понятен. Но они бьют евреев за выполнение законов Торы, за то, что сыны Израиля отличаются от них.

И, наконец, пятый ответ. Магид из города Дубно, раби Яаков Кранц спрашивает: почему евреи грешат? И отвечает: им кажется, что другие народы умнее их. Потому-то они и следуют идолопоклонникам. (И в наше время многие думали, что Маркс — великий светлый гений. И Ленин — гений, и Сталин. И пошли за ними. А сегодня в Израиле считают, что вершина культуры и цивилизации — Америка и Швеция и надо следовать этим образцам.) То есть евреев соблазняет окружающая среда.

Они грешат, желая быть похожими на других. Среда их портит.

Как выяснить, что представляют собой евреи, когда посторонние влияния исключены, когда они только в своей среде?

Один раз в истории такое было. Перед исходом из Египта евреи успели разочароваться в тамошних идолах, которым служили: те не сумели защитить Египет от наказания. “Также и человек этот, Моше, был весьма велик в земле Египта в глазах слуг фараона и в глазах народа” (Шмот, 11:3). И вот — евреи выходят из Египта и идут за облачным столпом в пустыню. Не задавая никаких вопросов!

Говорит пророк Ирмеяhу (2:1—3): “Так сказал Б-г: 'Я помню о благосклонности ко Мне в юности твоей, о любви твоей, когда ты была невестою, [о том, как] шла ты за Мной по пустыне, по земле незасеянной'. Израиль — святыня Г-спода, первые плоды Его; все поедающие его будут осуждены; бедствие ожидает их...”

Называя Израиль первыми плодами Б-га, пророк имеет в виду труму, отделяемую от плодов для коhаним и запрещенную всем остальным. Это означает: на тех, кто посягает на Израиль, лежит огромная вина. И эта вина двойная: мало того, что народы портят евреев, они еще и мучают их.

Когда завершится суд над врагами Израиля, все народы поймут истину и будут славить Б-га и Его народ.

43. “Прославьте, народы, народ Его!

Ибо за кровь рабов Своих Он отомстит,

и отомстит врагам их,

и очистит землю Свою и народ Свой!”

Убийц и врагов еврейского народа Б-г накажет, все стрелы, пущенные в народ, иссякнут, а Израиль Он очистит — от всех следов бедствий. И народы скажут: “Молодцы евреи! Тысячелетиями несли в мир веру в единого Б-га и не отказывались от Торы ни при каких условиях!”

Ве-зот hа-браха

Последняя глава Пятикнижия “Ве-зот hа-браха” (“И вот благословение”) начинается словами “И вот благословение, которое дал Моше, человек Б-га, сынам Израиля перед своей смертью”. Моше завершает свою жизнь, благословив еврейский народ. Каждому из колен Моше дал особое благословение, предсказав их будущее, подчеркнув их заслуги и попросив Творца о прощении совершенных ими грехов. Глава отмечает исключительное место Моше в ряду еврейских пророков — как тех, кто был до него, так и тех, кто будет после.

Чтобы благословение имело силу, его надо обосновать пред Б-гом. Как защитник, доказывающий, на каком основании он взялся защищать своего клиента, Моше доказывает, что евреи законно заслужили благословение.

<<И сказал он: “Г-сподь от Синая пришел... от правой Его руки — огненное учение для них... и они собрались к Твоим ногам, произнося Твои слова: 'Учение, [которое] заповедал нам Моше, — наследие общине Яакова'. И был [Он] Царем для Йешуруна, когда собираются главы народа, [собираются] вместе колена Израиля”>> (33:2-5).

Объясним сначала несколько выражений из этого отрывка.

“Огненное учение для них” — евреи слышали Десять Заповедей из пламени, охватившего гору Синай;

“для Йешуруна” — еврейский народ называется Йешуруном, от слова яшар — “прямой”.

А теперь — об общем смысле отрывка.

Моше говорит, что евреи заслужили благословение по трем причинам.

Во-первых, “они собрались к Твоим ногам” — к подножию горы Синай, к “ногам” Всевышнего, и когда Тот через Моше предложил им принять на себя исполнение Его заповедей, чтобы они стали Его драгоценнейшим уделом из всех народов, народом святым, евреи ответили: “Все, что Б-г скажет... сделаем, [а потом] будем слушать [Его слова]” (Шмот, 24:7). Сначала они сказали “сделаем”, то есть показали, что готовы на все, а потом — “будем слушать”: чтобы знать, что делать.

Во-вторых, “несет Твои слова”. Евреи несли, несут (вот уже три тысячи триста девятый год) и будут нести веру в единого Б-га и Его Тору через все преграды, в тяжелейших условиях, отвергаемые всеми народами, униженные и презираемые, уничтожаемые и изгоняемые из многих стран. Первые слова, которым учат еврейского ребенка, едва он начинает говорить: “Учение, [которое] заповедал нам Моше, — наследие общине Яакова” (6:4) и “Слушай, Израиль: Г-сподь — Б-г наш, Г-сподь един!”

Заметьте: “собрались” сказано во множественном числе прошедшего времени, а “несет” — в единственном числе настоящего. Почему? “Собрались” указывает, во-первых, на конкретный эпизод у горы Синай (он произошел в прошлом), а во-вторых, подразумевает, что один человек не может получить Тору, этого удостаивается только весь народ. Нести же Тору, как объясняет Ибн-Эзра, может и один. Добавим: и должен — каждый. И время этого действия — до конца веков.

В-третьих, “и был [Он] Царем для Йешуруна” — во всех случаях и во все периоды истории, во времена ли судей, царей или мудрецов Второго Храма, главы народа, собираясь, чтобы решить какие-то вопросы, исходили из того, что Б-г — наш Царь и наша задача — поступать по Его учению. Можно спорить о том, чего в данном случае требует Тора, но нет сомнений, что все они хотели сделать так, как заповедал нам Б-г.

Обосновав право евреев на благословение, Моше благословляет колена Израиля. Он начинает с первого сына нашего праотца Яакова: “Да живет Реувен и не умрет...” — и завершает общим для всего народа благословением (33:6-29).

Благословения Моше перекликаются с теми, которые дал своим сыновьям праотец Яаков.

Так, говоря: “Да живет Реувен и не умрет, и да будут люди его [в] числе”, Моше желает военной удачи Реувену, который поселился на восточном берегу Ярдена, но вместе с остальными коленами перешел на западный берег, чтобы помочь им завоевать Эрец-Исраэль. Аналогичное благословение дал Яаков Гаду, колено которого тоже получило удел на восточном берегу Ярдена: “От Гада выступят отряды, и он возвратится [по своим] пятам” (Брешит, 49:19). Яаков благословляет Гада, отряды которого также отправились на завоевание Э.-И., чтобы все они вернулись к своим уделам, не понеся потерь.

Яаков сказал о Звулуне: “Звулун у берега морей водворится и у корабельной пристани, а предел его — до Цидона” (Брешит, 49:13). Моше же говорит Звулуну и Иссахару: “Радуйся, Звулун, выходу твоему, а Иссахар — в шатрах своих... Ибо богатством морей будут питаться и сокровищами, скрытыми в песке” (33:18, 19).

Со времени благословения, произнесенного Яаковом, прошло двести сорок лет. Евреи — в Эрец-Исраэль. Они разделили всю страну на двенадцать наделов и распределяют их между коленами. Наделы равны по стоимости. Если земля где-то хуже качеством — скажем, пески — это компенсируют увеличением площади участка.

И вот стоит первосвященник Эльазар и смотрит на урим ве-тумим своего нагрудника, на высвечивающиеся на них буквы. Тут же Иеhошуа бин Нун. Вызывают представителей колен. Каждый из них вынимает жребий с названием доставшегося колену надела. Но еще прежде чем он делает это, Эльазар читает урим ве-тумим и говорит: это колено вынет такую-то часть. И спустя мгновение все в этом убеждаются.

Когда подошел представитель колена Звулуна, Эльазар сказал, что ему выпадет Акко (древний портовый город) и прилегающая местность. Так и получилось.

Представитель Звулуна говорит: “Мне достаются пески, а брату моему Нафтали — прекрасная почва”. Ему отвечают: “Раз по желанию Б-га тебе достаются пески, они принесут тебе не меньше, чем если бы это был чернозем”. И действительно, люди этого колена научились изготовлять всякие виды стекла и стали в этом деле большими мастерами. Кроме того, они ловили ценную рыбу и занимались мореходством, торгуя рыбой и стеклом. Так исполнилось благословение Моше: “...богатством морей будут питаться и сокровищами, скрытыми в песке” (33:19).

Брат Звулуна Иссахар занимался земледелием, а все свободное время посвящал учебе. Многие приходили к нему с вопросами по Торе и получали исчерпывающие ответы.

Говорит Звулун Иссахару: “Брат мой! Я все время в разъездах и мало времени могу уделить Торе. Давай договоримся: ты учи Тору, ни о чем не беспокойся, а я всегда тебя выручу. Будут у тебя серьезные расходы — надо, например, женить сына или выдать дочь замуж — я возьму их на себя. Рассчитаешься со мной на том свете”. Так они и сделали.

Кстати, подобным образом поступил и брат великого Рамбама раби Давид. Увидев, какими блестящими способностями обладает брат, он взялся, пока жив, полностью обеспечивать его и его семью. “Занимайся Торой, — сказал он, — нельзя, чтобы такое дарование пропало”. Так что не будь раби Давида, Рамбам, возможно, создал бы меньше произведений.

Слова Моше “радуйся, Звулун, выходу твоему, а Иссахар — в шатрах своих” означают: радуйся возможности помогать брату, которую дают тебе твои морские поездки; ты получишь за это награду свыше.

Из двух этих братьев Иссахар старше, но Моше первым благословляет младшего, Звулуна, — именно потому, что Иссахар учит Тору благодаря брату.

Есть общее и в благословениях, данных Моше и Яаковом Йеhуде. Яаков сказал: “Тебе, Йеhуда, поклонятся твои братья. Рука твоя на загривке твоих врагов; восхвалят тебя сыны твоего отца” (Брешит, 49:8). Моше сказал: “Услышь, Г-сподь, голос Йеhуды и к народу его приведи его; его руки [достаточно сильны, чтобы он смог] постоять за себя...” (33:7). Оба благословения даны Йеhуде как царю, который будет побеждать в войнах: он станет обращать врага вспять (рука — на его загривке) и возвращаться к своему народу с миром.

Благословляя Биньямина, Яаков говорит: “Биньямин — волк хищный: утром будет есть добычу, а вечером станет делить добычу” (там же, 49:27). В прямом смысле здесь говорится о заре еврейской истории, когда во главе народа стоял царь Шауль, и о начале заката, изгнания, когда важной для нас фигурой становится Мордехай. Оба они, воевавшие с Амалеком, происходят из колена Биньямина.

Моше сказал о Биньямине: “Возлюблен Б-гом [он; Шхина] покоится прочно на нем, осеняет его весь день, между его плечами [Сам Б-г] расположился” (33:12). Как вы знаете, Первый и Второй Храмы стояли на одном и том же месте, а находится оно в уделе колена Биньямина — “[Шхина] покоится прочно на нем”. И с тех пор, как Храм был построен, место это свято навсегда — “весь день”. Храм расположен не в самом высоком месте страны, а чуть ниже (как плечи относительно головы у человека) — “между его плечами [Сам Б-г] расположился”.

Итак, благословение, которое Моше дал Биньямину, касается Храма. И здесь тоже можно увидеть что-то общее с благословением Яакова, где также содержится указание на Храм, но в скрытом виде. Онкелос, автор Таргума — перевода Торы на арамейский язык, говорит, что под словами “утро” и “вечер” в благословении Яакова подразумевается время, когда коhаним будут есть мясо жертв в Храме, расположенном в уделе Биньямина.

“И взошел Моше из степей Моава на гору Нево, на главу вершины, что напротив Йерихо, и показал ему Г-сподь всю страну, от Гильада до Дана, и весь [удел] Нафтали, и землю Эфраима и Менаше, и всю землю Йеhуды до конечного (Средиземного. — И. З.) моря, и Негев, и долину Йерихо, города пальм, до Цоара” (34:1-3).

Мидраш говорит, что Б-г показал Моше не просто Землю Израиля, но — как в кино — события, которые на ней произойдут. Моше увидел, как Йеhошуа занимает страну, как пророчица Двора и Барак бен Авиноам воюют и побеждают полководца финикийцев Сисру, как Гидон одолевает мидьянитян, как филистимляне нападают на евреев и как Шимшон борется с ними, все войны Давида и всю историю страны, кончая приходом Машиаха.

<<И сказал Г-сподь ему: “Вот страна, о которой Я поклялся Авраhаму, Ицхаку и Яакову, сказав: 'Твоему потомству дам ее'. Я позволил тебе увидеть ее собственными глазами, но туда не перейдешь”. И умер там Моше, раб Г-спода, на земле Моава, по слову Г-спода. И похоронил его [Б-г] в долине на земле Моава, напротив Бейт-Пеора, и не знает никто [места] его погребения до сего дня. А Моше [было] сто двадцать лет, когда он умер; не потускнел его глаз и не иссякла его свежесть. И сыны Израиля оплакивали Моше в степях Моава тридцать дней, и завершились дни траурного оплакивания Моше. А Йеhошуа бин Нун преисполнился духом мудрости, ибо Моше возложил на него руки свои (то есть передал ему все предания и тайны Торы. — И. З.), и слушали его сыны Израиля и делали, как Г-сподь повелел Моше>> (34:4-9).

Тору записал Моше. И при этом там написано: “И умер... Моше... и похоронил его... и оплакивали... Моше... тридцать дней”. Как это понять? Не может ведь человек писать о своей смерти как о свершившейся.

На этот счет существует несколько мнений.

Можно просто сказать, что так же, как Моше писал всю Тору — под диктовку Б-га, так писал он в свои последние минуты и эти пророческие слова — ведь скоро неизбежное произойдет!

Талмуд приводит мнение раби Йеhуды, считавшего, что последние восемь стихов Пятикнижия записал по приказу Б-га Йеhошуа.

Раби Шимон возражает на это: тогда получается, что в Торе, данной Моше, не хватает нескольких слов. А ведь предписано взять эту, именно вышедшую из рук Моше, книгу Учения и положить ее у Ковчега Завета (см. Дварим, 31:26). А книга, которая должна служить образцом, не может быть неполной. Поэтому раби Шимон считает, что Моше писал все сам, но последние фразы — со слезами.

Можно дать этому и такое объяснение. Как вы, возможно, знаете, Тора записана Моше без огласовок — некудот, то есть без гласных (так пишутся до сегодняшнего дня свитки Торы, которые читают вслух в синагогах; Тора с огласовками не годится для публичного чтения с благословениями). А глагольные формы будущего и прошедшего времени в иврите различаются именно гласными, например: ва-ямат — “и умер”, ве-ямот — “и умрет”; ва-йикбор — “и похоронил”, ве-йикбор — “и похоронит”; ва-йивку — “и оплакивали”, ве-йивку — “и оплачут”. Таким образом, в тот момент, когда Моше писал эти слова, он подразумевал будущее время: “и умрет”, “и похоронит”, — мы же после его смерти читаем их в прошедшем времени: “и умер”, “и похоронил”.

“И не было более в Израиле пророка, подобного Моше, которого знал Г-сподь, [встречаясь с ним] лицом к лицу. По всем знамениям и чудесам, которые послал его Г-сподь совершить на земле египетской над фараоном, и над всеми его слугами, и над всей его страной. И по сильной руке, и по всем страшным деяниям, что совершил Моше перед глазами всего Израиля” (34:10-12).

Слова “по всем знамениям и чудесам... на земле египетской над фараоном, и над всеми его слугами, и над всей его страной” подразумевают десять казней и переход через море.

Слова “и по сильной руке” указывают на получение скрижалей (именно Моше принес скрижали с десятью заповедями; намек на скрижали — каменные плиты размером локоть на локоть и в половину локтя толщиной — мы находим в слове “сильной”) и на получение Торы (именно Моше получил Тору от Б-га — как бы “из рук в руки”).

Слова “и по всем страшным деяниям, что совершил Моше перед глазами всего Израиля” указывают на потрясающие сознание чудеса, совершенные в великой и страшной пустыне: ман, облака, защищавшие стан Израиля от жары, чудо с водой.

“И не было более в Израиле пророка, подобного Моше, которого знал Г-сподь, [встречаясь с ним] лицом к лицу”. Между Моше и остальными пророками есть принципиальная разница. Моше-рабейну — глава всех пророков. Все остальные получали свои пророчества во сне, а Моше — наяву. Все пророки получали их в виде образа, смысл которого еще должен был открыться, а Моше — в совершенно ясной форме. Все другие испытывали при этом страх и трепет, а Моше разговаривал с Б-гом, как с другом. Все пророки пророчествовали, когда Всевышний их посылал, но не когда хотели они сами, а Моше обращался к Творцу в любое время, как сказано: “Подождите, а я послушаю, что повелит вам Б-г” (Бемидбар, 9:8); “И представил Моше дело их пред Б-гом” (там же, 27:5), то есть все пророки “стучатся в дверь”, а для Моше “дверь всегда открыта”.

Поэтому ничто не может отменить пророчество Моше.

“Все, что Я заповедую вам, строго исполняйте, не прибавляй к этому и не убавляй от него” (Дварим, 13:1); “...нам и детям нашим навечно исполнять все слова этого Учения” (там же, 29:28).