С момента смерти до похорон
С момента смерти до похорон
Жизнь — это день, находящийся между двумя ночами: ночью «еще нет» до рождения и ночью «больше нет» после смерти. Этот день может быть хмурым от страданий и безысходности или ясным с теплом и довольством. Но неизбежно должна наступить ночь смерти.
Смерть это ночь, находящаяся между двумя днями: днем жизни на земле и днем вечной жизни в предстоящем мире. Эта ночь может наступить внезапно, в мгновение ока, или прийти постепенно при медленно убывающем солнце.
Как день жизни является интерлюдией, так и ночь смерти есть интерлюдия. Как день неизбежно переходит в сумерки, так и темнота неизбежно переходит в рассвет. Каждая часть представляет собой эмбриональное существование: и жизнь, и смерть, и вечная жизнь отделены друг от друга покровом, сквозь который человеческий разум не может проникнуть.
Мы же, оставшиеся жить и не сопровождающие умерших в их путешествие в ночь, остаемся, напряженно вглядываясь в покрытую завесой черную пустоту.
В нас кипят противоречивые эмоции: замешательство и полное бессилие, боль и отупение чувств, вина и гнев, страх, страдание, а также освобождение от забот и волнений. Золотая цепь семейных уз сломана и беспорядочно раскачивается перед нашими глазами. Все наше существование поколеблено. Любовь, тепло и надежда исчезли и вместо них остается только отчаяние. Любимое существо, соприкасавшееся с нашей жизнью и усиливавшее ее смысл, цель и значение, больше не существует. Нашим единственным утешением остается сознание, что этот близкий нам человек когда-то был. У нас есть прошлое, но вместе с тем оно больше не существует, а будущее выглядит мрачным и холодным. Сломанная раскачивающаяся цепь гипнотизирует нас, и мы застываем.
* * *
Иудаизм — это вера, охватывающая все сферы жизни, а смерть есть одна из частей жизни. Эта вера руководит нами в радостные моменты жизни и ведет нас через страшные периоды горя, твердо поддерживая нас во время траура, когда мы проходим через сложную гамму эмоций, и приказывая нам отвести пристальный взгляд от темноты ночи к дневному свету жизни.
В момент смерти дорогого человека болезненные вопросы грызут нас изнутри; экзистенциальные и философские вопросы такие упрямые, они никак не оставляют нас в покое: почему из всех людей, населяющих наш огромный мир, именно этому человеку было суждено закончить свои дни именно сейчас? Почему конец наступил прежде, чем это было предопределено по логике жизни? Мы чувствуем, что смерть должна быть итогом, конечным результатом всего разнообразия жизненного опыта. Она должна сложиться в полное значения заключение и завершиться естественно. Она не должна вторгаться посредине нашего жизненного уравнения, резко нарушая все расчеты, путая все цифры и подтверждая неправильность приготовленных ответов. Слишком часто конец наступает внезапно.
В момент смерти близкого человека наступает резкая дезориентация. Мы сбиты с толку не только крупностью вопросов жизни и смерти, но также вопросами о том, как надо себя чувствовать и вести подобающим образом; как мы должны реагировать на трагедию? Какое уважение надлежит оказать умершему? Как вести себя с достоинством во время погребения? Должны ли мы оплакивать жизнь умершего, вырванного из жизни до того, как он закончил все свои дела, или нам можно предаться ощущению потери, мучительно страдая над своим личным горем? Как мы должны себя утешать? Надо ли нам появиться перед семьей и друзьями мужественными, достойными, несломленными горем? Или мы можем дать выход горю в потоке слез? Должны ли мы вести себя как на обычном семейном сборе, или мы имеем право сосредоточиться на ощущении нашей личной потери и предоставить все остальное на усмотрение окружающего мира?
Тысячелетия нашей богатой традиции обеспечивают нам необходимое руководство на моменты кризиса. Накопленная веками мудрость является источником великого утешения. На следующих страницах вы найдете полное руководство, установленное еврейской традицией, которое помогает провести скорбящих через сложный лабиринт противоречивых чувств, появляющийся в трагический момент. Сердечная боль не исчезнет внезапно. Утешение не придет чудесным образом. Но иудаизм учит страдающее сердце, как выразить свою боль в любви и уважении и как достигнуть постепенного утешения, которое восстановит в нас человеческое достоинство и удержит нас от мстительности и жалости к себе.
