Урок 2 (гл.1, п.2-3)

Урок 2

(гл.1, п.2-3)

Предыдущий урок был введением в книгу «Коэлет». Возможно, что к этой книге нужно не одно предисловие. Я думаю, что во всей этой книге ни разу не сказано, что Вс-вышний разговаривает с составителем книги. Стиль ее отличается от стиля книг пророков. В этих книгах пророк сообщает то, что было им получено через пророчество, как например «Дух Б-га говорил во мне», или «была на мне десница Б-жья». Так обычно говорят пророки. Во всей этой книге нет ни одной встречи между ее составителем и В-севышним. И все - таки нам нужно найти для этой книги более важное место, чем просто для книги размышлений некоего человека. Вопрос еще и в том, говорит ли эта книга только о том, что было, или не только об этом. Для того, чтобы говорить о прошлом, не нужно быть пророком. Но если эта книга говорит еще и о будущем, необходимо, чтобы автор был на какой - то ступени пророчества. То, что царь Шломо обладал пророческим даром, - в этом нет сомнения. Это написано в книге «Млахим», что в возрасте восьми лет ему явился Вс-вышний (это было в Гивоне[1][1]) и разговаривал с ним. Но в отношении этой книги можно сомневаться в этом. Таргум Ионатан[2][2] уверен, что в книге говорится о будущем, и в ней есть пророчества.  Мы еще должны проверить, согласен ли с этим Раши[3][3]. Мы увидим, что вопрос о пророчестве касается уже самого первого пасука[4][4]. Мы выучили пока один пасук: «Слова Коэлета, сына Давида, царя в Иерусалиме». И Раши объяснил нам, что слово «дварим» - тяжелое слово, и тем самым подготовил нас к тому, что в этой книге будет говориться о тяжелых вещах. Те из вас, кто знаком с книгой «Песня песней», увидят, что у этой книги совсем другой стиль. И это не страшно. Позволительно в течение жизни обращаться к разным стилям, особенно если от книги к книге проходит много времени. Но уже в отношении первого пасука Ионатан бен Узиель говорит: «Слова пророчества Коэлета, сына Давида, царя в Иерусалиме». Между этим, первым пасуком, и следующим мы должны были бы услышать сирену, потому что он бросает на нас бомбу. Прочтем его, покрепче ухватившись за стулья. «Авель авалим[5][5], амар Коэлет, авель авалим, а коль авель.» - «Суета сует, сказал Коэлет, суета сует, все -суета». Мудрецы насчитали в этой фразе слово «суета» семь раз. На самом деле оно написано лишь пять раз, но два из них - во множественном числе, что предполагает минимум двойственность, итого - семь. Если бы это был конец книги, можно было бы подумать, что он сказал все, и вся книга - лишь разъяснение того, что он сказал. Однако он начинает серию уроков с хорошего взрыва, и никто не вернулся домой спокойным. И все вокруг него столпились, и стали кричать: «Что же ты говоришь - и это суета, и это суета?» Мой дядя лежал в больнице рядом с одним человеком, и тот перед смертью взял в руку бутылку «Джони Уокер», и сказал: «Ради этого стоило жить». Он явно не согласился бы с царем Шломо. И если вы смеётесь над этим - то я предлагаю вам не смеяться. Потому что у каждого из нас есть хотя бы что - ни будь одно, о чем он никогда не согласится, сто это суета, эвель. Конечно, это не «Джони Уокер», а что - ни  будь другое. И каждый подходил к царю Шломо и спрашивал: «А это ты тоже имел в виду - что это суета?» И царь Шломо  отвечал утвердительно. И тогда все поняли, что это он должен объяснить. Если бы это сказал какой-то деревенский житель, который в жизни ничего не видел, то никто бы на это не обратил внимания. Но если это говорит человек - сын Давида, и он к тому же царь в Иерусалиме - то невозможно это отбросить и не обращать на это внимания. Он был очень богат, а у богатых людей есть галерея важных вещей. И только важных вещей - либо это картины Рембрандта или Пикассо, если это лошади - то арабские. У него в доме нет вещей, купленных на рынке.

 Мы уже видели, что Раши и Ионатан бен Узиель расходятся в понимании этого пасука. Ионатан бен Узиель считает, что здесь Шломо говорит о будущем. Он смотрит в будущее, и видит, как его сын Иерохавам, и видит, как он разделяется с Иеровоамом, и есть уже два царства. Он смотрит еще дальше, и видит, что Храм разрушен. Он смотрит еще дальше, и видит, что народ Израиля уходит в изгнание. И когда - в соответствии с пониманием Ионатана бен Узиеля, - он видит это тяжелейшее положение, - он говорит: «эвель» - суета. «Все что мой отец и я строили с таким трудом - все это суета».

Ну, мы слава Б-гу не пророки, чтобы видеть так далеко. События, которые он видит, отстоят от его времени на сотни лет. И не то чтобы кто - то сказал ему, что так будет - нет. Но просто взгляд у него был - как бы это сказать - с руах акодеш (дух святости). Тот, у кого есть руах акодеш, видит будущее без того, чтобы ему это кто-то сообщил. Все знают, что такое руах акодеш? Царь Давид просит в псалме «не забирай у меня руах акодеш». А когда мы молимся об этом? Каждый раз, когда произносим «Биркат Амазон» - молитву после еды. В конце Биркат Амазон написано: «И дай нам милость и сехель тов (досл. «хороший разум») в глазах Б-га и людей». Что такое сехель тов? Философы его называют еще «отделенный разум». Если у человека есть руах акодеш, то он может предвидеть будущее без того, чтобы кто - то сообщил ему о нем.

Наш разум не отделенный - в нем живут все наши желания. У каждого нашего желания есть в нашем разуме своя комната, и они там живут. Но именно это и мешает нашему разуму правильно работать. Мы любим называть это разумом, но в действительности это больше похоже на джунгли, где живут хищные животные, которые научились чему - то, и пытаются использовать это для того, чтобы победить в борьбе «кто кого съест»! И при этом они не чувствуют, что это так, они уверены, что у них нет плохих душевных качеств - только разум! Например, террорист: он уверен, что все, что он делает - в соответствии с разумом. И при этом  он - дикий человек!

Мы не террористы. Тем не менее, есть нечто вроде лестницы со ступенями. На первой ступени - маленький ребенок, который весь живет в своем воображении. Он берет тарелку и крутит ее как руль, и ездит по всему дому. Или точно также усаживается на метлу и ездит на ней, как на лошади, не принимая во внимание, что это совершенно не соответствует реальности. Но по мере того, как он растет, развивается его разум.

В возрасте двадцати лет разум в человеке занимает уже больше места, чем воображение. Однако сила воображения еще остается, и благодаря этому он женится. А разум совсем не торопится жениться.

После свадьбы разум занимает еще больше места, а воображение уходит в сторону. Невеста думает перед свадьбой, что ее жених -ангел. А после свадьбы ее мнение уже меняется, она уже считает, что если он хотя бы человек - это уже хорошо.

Возвращаясь к нашей теме, чистый разум - это и есть руах акодеш (дух святости). На него уже не влияет воображение. Когда человек к этому приходит, он способен видеть будущее. Царь Шломо, в соответствии с пониманием Таргум Ионатан, силой своего разума видит, что в будущем Иерусалим и Храм будут разрушены, и это действительно случилось. Если бы это было  пророчеством от                В-севышнего, это было бы легко принять. Ну а если Шломо не получал такого пророчества от В-севышнего, то исходя из чего он видит это разрушение? У него не было никакого «материала», кроме самого себя. Он всматривался в себя и видел, что из него  происходит «эвель». Другой бы сумел скрыть от самого себя это, а на его разум ничто не могло повлиять, потому что он обладал «чистым разумом». В чистом разуме он связывал одну вещь с другой, и таким образом дошел до разрушения Иерусалима, Храма, и до изгнания.

В книге «Магилат Эстер» встречаются два человека (там есть и другие, но я хочу обратить внимание на двоих): с одной стороны - Аман и Ахашверош, а с другой стороны - Мордехай и Эстер. Очень интересно описан мир Амана. Рассказывают об Амане что в детстве он был ребенком, которому все хочется и у которого ни разу не возникает чувства, что ему уже достаточно. У взрослого Амана мы видим, что его фантазия работает непрерывно. Он просит, чтобы все поклонялись ему. Он добивается того, что когда он идет по многолюдной улице, все прохожие должны останавливаться и поклоняться ему. При этом Аман говорит: "Все, что у меня есть, ничего не стоит, потому что есть один Мордехай, который не желает мне поклониться". Эти слова похожи на слова маленького ребенка. Потом Аману удалось повлиять на Ахашвероша, чтобы тот дал приказ убить всех евреев. Еще один год и евреев не будет,  и Мордехая в том числе. Аман ищет такое высокое дерево, чтобы даже из Парижа видели, как Мордехай висит на этом дереве. Если бы эта история не была бы правдивой, ее невозможно было бы написать. Этому трудно поверить. Амана спрашивают: "Как можно уважить человека, которому благоволит Царь?" Аман уверен, что имеют в виду именно его. Есть сто двадцать семь стран от Индии до Куш, и он уверен, что нет ни одного человека во всех этих странах, которому Царь хотел бы оказать почет. Это все он сказал в своем сердце, и мы его за это прощаем, но что он говорит царю?   "Нужно взять брюки царя, лошадь царя, шляпу царя, одеть во все это того человека, посадить его на царскую лошадь, и так провезти по городу". Это похоже на Пурим. Аман был невысоким человеком, всего ростом восемьдесят сантиметров, а Ахашверош был два метра ростом. Можно представить, как Аман смотрелся бы в брюках Ахашвероша. Но ему это не мешало.

Вместо этого, например, Аман мог бы предложить построить больницу и назвать ее именем Амана. Построить аэропорт  и тоже назвать его своим именем. Он мог бы сделать даже так, чтобы Луна носила имя Амана. Есть способы уважить человека. Но одеть человека в одежду царя и посадить на царскую лошадь - это глупость.

Тем не менее не стоит нам смеяться над Аманом, он является примером, гипертрофированной моделью. Он является моделью жизни без Торы. А Мордехай является примером жизни с Торой, с духом святости.

Когда Ахашверош пригласил всех евреев на трапезу, Мордехай сказал им, чтобы они не приходили. Хотя пища там и была кошерная. Когда евреи сидят вместе с идолопоклонниками, те оказывают на них влияние. Мордехай знал, что может произойти. Вот это и называется дух святости. Он видел, что было в прошлом, и понимал, что будет в будущем.

Мой учитель говорил:

Два человека идут по улице и видят человека, сидящего на лошади. Один думает: «Как жалко, что это не я сижу на лошади! Если бы это я сидел на лошади, как бы было хорошо! Я должен экономить деньги, чтобы  купить лошадь. (Сейчас под лошадью понимают другие вещи: машиныЕ).  А другой смотрит на лошадь. Смотрит и думает: «Что, если бы я сидел на лошади и молился молитву Амида (в конце которой нужно сделать три шага назад), она должна была бы сделать три шага назад?» Он совсем не думает о том, что хочет ли он сидеть на лошади. Именно этого Тора хочет от человека.  Не стоит думать: «Если бы я сидел на лошади, то все бы мне аплодировали». Так устроены детские фантазии. Тора дает человеку контакт с реальным миром, без фантазии. И тогда он сможет прийти к духу святости.

Это объяснение Ионатана бен Узиеля. А Раши думает совсем не так. Раши говорит, что в «Коэлет» рассказывается о семи днях творения, о Маасе Берешит. В пасуке слово берешит не написано, и совсем нет слова ямим (дни). Но есть число семь, и Раши понимает его именно так. Раши ясно, что царь Шломо смотрит не вперед, а назад, и раскрывает нам пугающую вещь: что в деянии сотворения мира (Маасе Берешит) чего-то не хватает.

Написано: « И увидел Б-г все, что Он сделал, и вот, это очень хорошо» (Берешит 1: 31). Что же может быть лучше, чем «очень хорошо»? Чего же там не хватает?  А у Царя Шломо, если не хватает хотя бы чуть-чуть, то все эвель - суета.

Имя Шломо произошло слово шалом, а также от шалем -совершенный. Он был человеком, который искал совершенства. Он не позволял своим достижениям затуманить его глаза.

Обычный человек мечтает, чтобы у него были миллионы, а когда приобретает хотяба пять тысяч, то  считает, что и это уже что-то, и можно пойти спать. Царь Шломо борется с желанием пойти спать. Его совет: если ты не достиг совершенства, считай, что ты не достиг главного.

Я не думаю, что так нужно говорить другим, но самому себе иногда можно. Это зависит от того, что ты с этим сделаешь. Истина измеряется результатами. Мысль, что суета сует и все суета, может быть катастрофической мыслью. Зачем тогда нужно работать? И эта же мысль может быть отличной мыслью, если я сам себе могу сказать, что еще немножко, и я достигну совершенства. Шломо принял именно этот путь - искать совершенное и чувствовать, что, то, что несовершенно - это эвель - суета, пар. Т.е. пар выходит, и в сущности в нем нет ничего. Но это отличительный знак живого человека. Мертвый не может выдохнуть пар. Он говорит, что есть много живых и нужно этим пользоваться.  Шломо говорит, что человек много энергии производит именно через рот, потому что речь выходит изо рта, вместе с паром его дыхания. Но человек может прийти и сказать: "Слова - это глупость. Действие - вот что важно".

В молитвах мы говорим, о «двир бейтэеха»[6][6]. Это можно понять как «правитель Твоего дома», но в тоже время слово двир очень близко по значению к слову дибур - разговор. Говорят так, что, когда был Храм, то люди умели говорить, а когда он был разрушен, они стали пользоваться руками. Разрушение Храма обозначало потерю тайны речи, и возникновение идеи что «нужно что-то делать» - руками.

Кто построил Храм?  Царь Шломо. И почему именно Шломо построил? Потому что он знал тайну слова, речи. Он сказал: "Все, что с тобой случается: болезни, голод, всякие несчастья - переведи это все в слова и с этими словами иди ко В-севышнему ".   Так было в Храме. Когда он говорит: "Суета сует и все суета", то, по Раши, он имеет в виду, что за Семь Дней Творения мир еще не закончен, потому что миру не хватает еще трех вещей: дарования Торы, входа в эрец Исраэль и Храма. Это то, что мы говорим  в Агаде шель Пейсах (Пасзальной Агаде): даейну - достаточно. Так поется в Агаде: "Если бы ты ввел нас в Израиль, то этого было бы для нас достаточно». Это же можно понять как вопрос: «Если бы ты ввел нас в эрец Исраэль, то этого было бы для нас достаточно?» Нет - ведь еще нужен также и Храм.

В семь дней творения этого не было создано, мир остановился на создании Шаббат - Субботы. И как говорится в Агаде: "Если бы Ты дал нам Шаббат, но не приблизил бы нас к горе Синай, - разве этого было бы достаточно? А если бы ты приблизил бы нас к горе Синай, но не дал нам Тору, этого было бы достаточно?" И дальше говорится о входе в  эрец Исраэль и о Храме.

А как выглядит Шаббат без Торы? Остается только спать и кушать. Об этом и говорит царь Шлом, что это эвель. А на самом деле Шаббат - это нечто живое. Шесть дней творения остановились, когда мир был "живой". И написано: "И будет человек живой душой" (Берешит 2: 7). И спрашивает Раши: "Что, разве только человек - живая душа, а кошка и собака - это не живая душа?" Раши отвечает: "Человек живее, чем все другие, потому что он может говорить.  У него есть способность говорить, и есть мудрость".

От этого нужно идти дальше. В следующем пасуке говорится о людях, которые, пережив страшный шок от первого пасука, пришли к Шломо и спросили: "Объясни, почему ты сказал, что все эвель?" И тогда он задал им вопрос: "Что за выгода человеку (ма итрон) от всех трудов его, что трудится он под солнцем?" И, конечно, слово ма - это вопросительное слово. Возможно, что до конца книги так и не найдется ответа на этот вопрос. Не нужно этого бояться, нужно вслушаться в вопрос и не торопиться на не него отвечать. Вопрос -  это жизнь. Он спрашивает: "Какая самая важная вещь в жизни?" Это - слово итрон, преимущество. У этого слова есть несколько значений. Если у кого-то что-то есть, а у другого больше, т. е. есть преимущество. Это одна возможность. Но если посмотреть глубоко в это значение, то возникает вопрос, что из этого получится? Человек работает. А для чего он работает? Тот, кто ничего не делает, тот ничего не ждет и с него нечего спросить.

-          Почему ты спишь?

-          Я люблю спать.

-          Что у тебя из этого получится?

-          Ничего.

Вы видите человека, который работает, работает, работает, Вы задаете вопрос: "Для чего он работает?" Он наверняка с этого что-то имеет. Может, получит хорошую зарплату. Если будет зарплата, то стоит работать. Тот, кто не работает, не получает зарплату.

Утром все были одинаковы, только один пошел на работу, а другой остался спать. Вечером у того, кто работал, есть преимущество- заработок. Тот, кто спал, у него ничего нет, а у того, кто работал, появилось преимущество. Если вечером у того, кто работал, ничего нет, то возникает вопрос, зачем он работал, для чего?  Каждый человек должен задать себе вопрос: утром я был метр шестьдесят, и вечером остался такого же роста метр шестьдесят, зачем же я тогда так много работал, если ничего не изменилось? Зачем? Это серьезный вопрос.

Жизнь - это возможность. Нужно что-то делать. Если ничего не делать, то тогда какая разница между живым и мертвым? Если ты что-то сделал, но тебе ничего от этого не добавилось, то это тоже самое. Я думаю, что он указал на очень важную точку в человеке. Каждый человек любит, когда у него есть преимущество. Почему же есть так много лентяев? Потому, что людям ничего не платят. Если бы им платили, они бы работали. Есть такие места  в мире, где платят зарплату один раз в месяц, а есть такие места, где раз в году.  А есть такие, где платят раз в неделю в конце недели.  И Вы думаете это ради работающего? Это - ради хозяина! У хозяина существует вариант, при котором можно положить деньги в банк, платить раз в месяц и  при этом получать проценты с тех денег, которые лежат в банке. Но нет, он делает не так, он платит каждую неделю, а раз он платит, то работают лучше, от этого хозяин получает выгоду.

Это не шутки, то что я вам сейчас рассказываю. Я не думаю, что мудрецы  так тянулись к деньгам, но в тоже время они говорили, что врач, который лечит бесплатно, ничего не стоит. Есть в этом что-то. И говорит Царь Шломо: " Вы все не понимаете, что нужно дойти до чего-то дополнительного. Задайте себе вопрос: от всей вашей работе, от всего, что вы делаете под Солнцем, что осталось?"

Солнце, которое появляется в этом пасуке, является символом, вся книга полна символов. Раши говорит, что Солнце - это Тора. Тора называется светом. И если это так, то нужно задать вопрос, что написано в пасуке? Какое же тогда объяснение, что трудятся под Торой? Сейчас нужно этот предлог "под" понять в другом смысле. Вместо него можно поставить слово "вместо". Т.е. получается: трудиться вместо /занятий/ Торой. Если есть у тебя возможность трудиться, трудись в Торе. Есть ли  у тебя другая работа, которая больше тебе даст?

Так он пытается изъять из жизни эвель и придать жизни важность, если она идет в соответствии со словами Торы. Если у человека есть две возможности: изучать математику или изучать Тору, то нужно задать вопрос, если ты пойдешь изучать математику, будет ли у тебя добавка - итрон? И вот такой вопрос задайте сами себе. И вот это объяснение Раши. Какое занятие в мире приносит больший доход, чем занятие Торой? Занятие Торой - это не эвель.

 Пришел Рамбан и сказал, что слова авель авалим - "суета сует и все суета" нужно читать как повелительное наклонение. Нужно понимать так, что в мире есть очень большой список вещей со статусом эвель, и при этом ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они стали важными. Возьми все, что есть в мире и возьми две печати, на одной будет написано «важно», а на другой - «эвель». И очень остерегайся того, чтобы неважным вещам ты придал важность -  тогда важные вещи станут «гэвель». Среди неважных вещей деньги - самые важные. Но нельзя отнести деньги к важным вещам, потому что на деньги можно купить книги, но при этом не стать мудрым. И купить много еды и быть при этом голодным. Купить хороший матрац и при этом все равно не спать. Так вот в разделе важных вещей деньги не находятся. Если при этом деньгам ты придашь статус "важно", то обязательно какой-то важной вещи ты поставишь печать "неважно".

Есть две вещи в мире, одна важная, а другая нет, и есть две печати, но каждая вещь должна получить свою, правильную печать. Определи именно то, что неважно, и придай этому статус - эвель. Если это правильное объяснение, то с этим можно существовать. Посмотри что-то по  телевизору и скажи, что это эвель. Почти газету, это тоже эвель. Каждую вещь, которую ты встречаешь, ты ей даешь какую-то печать. Это то, что идолы - элиль. Эл переводится как сила. А если мы говорим элиль,  то это уже не сила. Но если ты даешь ему важность, то у тебя будет необходимость изъять важность из какого-то другого места.

Невозможно пользоваться каким - либо чувством безгранично. И тот, кто милосерден к плохим, злым людям, будет жестоким  по отношению к  хорошим людям. Если ты любишь злодеев, ты ненавидишь хороших. Потому что у тебя не осталось любви в правильном месте.

Как-то я работал над своим терпением, и должен был пойти в правительственную кантору и поставить печать на документе. Три часа меня там посылали из одной комнаты в другую. В сущности, это было глупостью, но я сам себе сказал: "Терпение". Вернулся домой, пообедал, и один из детей опрокинул стакан с его содержимым. Я хотел его побить и вдруг спросил себя: "Где осталось мое терпение?"  Я оставил его в правительственной конторе. В тот момент я вдруг понял, что весь душевный покой я оставил в неправильном месте.

Вот идет человек на работу, и он очень со всеми мил и приятен, в особенности с начальником. А возвращается домой совсем другим человеком, на всех кричит. Есть в нем милосердие и терпение, но он растратил их. А когда эти чувства ему нужны, то их нет у него. Ни в коем случае не давай важность тем вещам, которые не важны. Потому что если ты важные вещи определишь как неважные и подойдешь потом к важным вещам, тебе будет не хватать ощущения их важности. Пойдешь в кинотеатр, чтобы добавить мудрости. Потом ты придешь в синагогу, и совсем не можешь молиться: ощущаешь себя, как на кладбище. Возможно, что свою жизнь, себя, ты растратил там, в кинотеатре. Сейчас ты пришел в синагогу и заснул. А если бы ты спал в кинотеатре, то ничего бы не случилось, если бы ты там спал. Ты бы пришел в синагогу живым.

И сказал Шломо: "Подумайте над этим".