ГЛАВА НАСО

ГЛАВА НАСО

Отбор левитов из рода Гершона для служения

После того, как Моше пересчитал семьи левитов, происходивших от Кеата, и дал им указание об их обязанностях, ему велено было исчислить сынов Гершона, чтобы определить, кто из них годен для служения.

Затем сыновья Аарона определили обязанности каждого левита, а Итамар, четвертый сын Аарона, был поставлен постоянным начальником над сыновьями Гершона.

Левиты, принадлежавшие к роду Гершона, должны были:

1. Готовить к походу полотнища, завесы, покровы и ширмы внутреннего двора и нести их.

2. Петь во время каждодневных утренних и полуденных приношений, а также при всех общинных приношениях олот и при общинных приношениях шламим в праздник Шавуот.

В хоре левитов должно было участвовать не менее двенадцати певцов, а желательно и больше; обычно хору вторили музыкальные инструменты. Быть музыкантами разрешалось даже нелевитам.

Стоя во дворе, люди слышали оркестр и хор левитов.

В Храме в каждый день недели хор пел определенную главу из книги Теилим.

В первый день недели — «Ашему принадлежит земля и все наполняющее ее, вселенная и все живущее в ней» (Теилим 24:1).

Этот стих хорошо подходил для первого дня недели, ибо он напоминает нам о первом дне Творения. Ашема нельзя было тогда не признать единственным властелином, ибо в тот день никого не существовало — даже ангелы еще не были сотворены.

Во второй день — «Велик Ашем и всехвален во граде нашего Б-га, на горе Его святости» (Теилим 48:2).

Во второй день Творения Ашем восставил твердь разделять верхние и нижние воды и назначил верхние сферы Своим обиталищем. По подобию с этим Он предустановил в нижнем мире место особой святости, где Он будет обитать, — «град нашего Б-га, гору Его святости».

В третий день — «Б-г стоит в собрании судей» (Теилим 82:1).

В этот день Б-г собрал воды в моря, осушив тем самым материки, которые будут потом заселены людьми. Но людям разрешено было жить там лишь при условии, что они будут творить справедливость — один из столпов, на которых утверждено человечество. Если же люди извратят справедливость, то Ашем повелит морям затопить сушу, как и случилось потом с людьми из поколения Потока.

В четвертый день — «Б-г отмщения, Ашем, Б-г отмщения, яви Себя!» (Теилим94:1).

В этот день были сотворены небесные тела. Впоследствии Ашем накажет всех тех, кто поклонялся им.

В пятый день — «Радостно пойте Б-гу, Твердыне нашей, с ликованием восклицайте Б-гу Яакова» (Теилим 81:2).

В тот день Всемогущий сотворил миллионы видов птиц и рыб. Всякий, кто лицезреет их, радостно провозглашает хвалу Создателю.

В шестой день — «Ашем царствует; Он облечен величием; облечен Ашем могуществом и препоясан» (Теилим 93:1)

Этот стих подходит для шестого дня, дня завершения великолепного Творения, когда величие Ашема явственно засияло над всей вселенной.

В шабат — «Псалом, песнь на день субботний» (Теилим 92:1).

Этот стих имеет в виду не только тот шабат, что повторяется каждую неделю, но и эпоху, которая наступит после Искупления, — «великий Шабат в истории людского рода».

Еженедельный шабат дан был нам как образец для грядущей эры, эры бесконечного и вечного добра. Подобно тому, как трудимся мы всю неделю, чтобы почтить шабат лакомыми яствами, готовим мы себя в этом мире к миру грядущему, когда вкусим мы плод наших трудов. С разрушением Храма исчезла красота всех этих песен. В наших сегодняшних песнях не звучит святость или гармония духовного совершенства, присущая тем песнопениям, что звучат в Храме.

После разрушения Первого Храма император Нэвухаднэцар пригнал в Вавилон группу плененных левитов. Глядя на их плач и стенания, он воскликнул: «Почему так печально? А ну-ка, давайте повеселее! Пока я не начал обедать, поиграйте-ка мне и моим богам на кинорах, как игрывали вы для вашего Б-га!»

Переглядываясь друг с другом, левиты зашептали: «Ни за что! Мы, которые играли в Храме для Всемогущего, будем теперь играть для этого коротышки (Нэвухаднэцар был маленького роста) и для его идолов?! О, если бы мы пели для Всемогущего с большим усердием, мы никогда не очутились бы в изгнании!»

Но как могли они и в самом деле не подчиниться приказу пленившего их властителя?

План возник сразу же. Каждый левит, не колеблясь, отсек себе большой палец правой руки. Воздев кверху кровоточащие обрубки, чтоб их увидел Нэвухаднэцар, они запричитали: «Как нам петь песнь Ашема? (Теилим 137:4) Разве ты не видишь, что наши руки искалечены, и мы не можем больше играть на музыкальных инструментах?»

Разъяренный Нэвухаднэцар приказал перебить тысячи пленников. Но левиты не пожалели о том, что отказались играть перед идолами.

В конце концов эта группа левитов возвратилась из вавилонского изгнания и была свидетелем возведения Второго Храма. Ашем клятвенно обещал еврейскому народу: «Ради Меня левиты искалечили свои правые руки; посему Я клянусь Моей правой рукой, что в конце концов Я разгромлю ваших врагов и возвращу вам Иерусалим».

Сынов Мерари подвергают исчислению, чтобы определить их обязанности

Род Мерари последним из всех трех родов левитов прошел исчисление и получил указания относительно своих обязанностей.

Люди из этого рода несли брусья и подножия Мишкана. Их начальником был Итамар, сын Аарона. Он указывал каждому левиту, что тот должен делать.

Однажды получив назначение, левит уже не мог его изменить.

Ашем повелевает, чтобы все ритуально нечистые люди покинули стан

Первого нисана, в последний день Освящения Мишкана, Ашем сказал Моше: «Святы все три стана в пустыне. Внутренний стан Шехины свят наивысшей святостью. Окружающий его стан левитов и стан сынов Израиля, окружающий стан левитов, менее святы.

Человеку, ритуально нечистому, придется покинуть, в зависимости от степени его нечистоты, один, два или все три стана».

Ашем объяснил Моше, что эта мицва будет иметь отношение к грядущим поколениям в Эрец Исраэль:

— Стан Шехины в пустыне будет соответствовать территории внутреннего двора Храма.

— Стан левитов в пустыне будет соответствовать всей территории Храмовой Горы, окружающей внутренний двор.

• Стан сынов Израиля в пустыне будет соответствовать территории всего Иерусалима за вычетом Храмовой Горы.

Самым серьезным из всех видов ритуальной нечистоты была цараат.

• Пораженного цараат изгоняли из всех трех станов.

• Заву, заве, ниде или роженице закрывался доступ в два стана Шехины и левитов, но разрешалось оставаться в стане сынов Израиля.

• Самым легким видом была нечистота, возникающая от прикосновения к мертвецу, к трупу животного или к трупу какого-либо из восьми пресмыкающихся, объявленных Торой нечистыми. Такого человека изгоняли только из стана Шехины, он мог оставаться в стане левитов и Израиля.

Ашем объявил: » Мое присутствие обитает во всех трех станах, посему нечистые должны покинуть тот или иной стан, дабы не осквернять его».

Почему же Ашем не провозгласил заповедь об изгнании нечистых сразу после дарования Торы?

Ответ заключается в том, что эта заповедь не была тогда нужна: среди сынов Израиля не было нечистых. Перед дарованием Торы ангелы исцелили все их телесные болезни.

По прошествии сорока дней, когда евреи соорудили золотого тельца, к ним вернулись все их прежние недуги.

Поэтому, когда был воздвигнут Мишкан, Всемогущий дал Моше наставление: «Теперь, когда Я вселился в Свою постоянную обитель в среде сынов Израиля, отошли всех нечистых».

Эту мицву предваряет такая фраза: «Прикажи сынам Израиля» (5:2).

Эти слова появляются всякий раз, когда человеку бывает трудно соблюсти мицву.

Однако здесь эта фраза служит хвалой сынам Израиля, выполнившим мицву радостно и без промедления. Даже сами нечистые не протестовали, когда им велено было покинуть станы, и ушли без принуждения.

Видуй — мицва изустно признавать свои грехи

Если еврей нарушил запрещающую заповедь Торы или не исполнил предписывающую заповедь и сожалеет о своем поступке или упущении, то совершение тшувы — мицва для него.

Тшува состоит из трех главных частей:

1. Искреннее сожаление о содеянном или невыполненном.

2. Изустное признание в совершенном грехе.

3. Твердое решение никогда больше не впадать в этот грех.

В разделе Насо говорится о второй из этих трех частей — о видуе — изустном признании в грехе.

Как происходит видуй? Грешник произносит такие слова: «Вот, Ашем, я согрешил, а теперь сожалею и стыжусь своего поступка и никогда не совершу его снова».

Он сам рассказывает Ашему о случившемся и умоляет Его об искуплении.

Во времена Храма грешник должен был сначала произнести видуй, а потом совершалась шхита животного, принесенного им во искупление греха.

Почему Тора повелевает нам изустно признавать наши неправедные поступки?

Напрашиваются два ответа:

1) исповедуясь Всемогущему в прегрешении, мы тем самым провозглашаем свою веру в то, что Он карает грешников и награждает тех, кто соблюдает Его заповеди;

2) полный устный видуй укрепит грешника в его решении исправиться и поможет ему не отступаться от тшувы.

Ашем говорит: «Как только еврей признает, что поступил плохо, Я преисполняюсь милости к нему».

Всякий, кто произнес видуй перед смертью, имеет удел в Мире Грядущем. Если он не знает, в какие слова облечь свой видуй, то ему надо произнести: «Пусть моя смерть искупит все мои грехи».

Существует особая мицва произносить видуй в Йом Кипур — день, обладающий силой очищать от греха.

Закон о возмещении украденного у умершего гера (обращенного)

Ашем дал Моше такое наставление: «Вот закон о воре-еврее, укравшем что-либо у другого еврея — открытым ли образом или путем невозвращения залога, или как-нибудь иначе. Если вор, отрицая кражу, дал ложную клятву, а потом пожалел об этом и сознался в содеянном, он должен вернуть потерпевшему украденную сумму и, в дополнение к ней, установленный Торой штраф в одну пятую этой суммы. Если он обнаружит, что потерпевший был гером, который к тому времени скончался, не оставив наследников, он должен выплатить указанное возмещение тем коэнам, которые будут в тот день выполнять свои обязанности в Храме».

Услышав об этой мицве, языческие народы воскликнули: «Как же велик сей Б-г, Издающий законы, выгодные для тех, кто их соблюдает!»

Излагая законы, касающиеся воровства храмового имущества, Ашем снисходительно назвал вора человеком, «который согрешил по ошибке» (Ваикра 5:15). С другой стороны, вор, похитивший имущество своего ближнего, сурово именуется «виновным» (Бемидбар 5:6).

Обычно царь или глава государства бывает весьма обеспокоен, когда грабят лично его, чтобы преступник был сурово наказан. Однако если жертвой воровства оказывается кто-то другой, то наказание бывает более мягким. Всемогущий, наоборот, более снисходителен к прегрешениям против Него лично, нежели ко злу, причиненному человеком своему ближнему.

Это относится не только к греху против еврея, но равным образом и к прегрешению против нееврея, обратившегося в иудаизм.

Законы Торы показывают, как велика любовь Ашема к тем, кто пришел под крылья Шехины.

Запрет на удержание доли, причитающейся коэнам и левитам

Во времена Храма еврей-землевладелец должен был отдавать больше десяти процентов своего урожая коэнам и левитам.

Конечно, сделать это было непросто. Скупец мог бы давать без особой охоты или даже обманывать коэнов и левитов, оставляя себе то, что он должен был даровать им. Однако, поступая так, он обманывал бы только самого себя.

Жил-был еврей-землевладелец, чье поле давало тысячу бушелей в год. Он всегда отделял от урожая маасер — десятину, причитавшуюся левитам.

Был он стар, и, почувствовав, что конец его близок, он призвал к себе сына, чтобы дать ему последние наставления. Среди прочего, он предостерег сына, чтобы тот был тщателен при отделении маасера.

Через год после смерти отца поле, как и обычно, дало тысячу бушелей урожая. Из них сто бушелей сын отдал в виде маасера. Однако он подумал, что раз он не получил никакого проку от той сотни бушелей, которая была долей левитов, то с него должен причитаться маасер не от всего урожая в тысячу бушелей, а только от тех девятисот, что оставались в его владении. Поэтому на следующий год он отдал девяносто бушелей маасера.

Подсчитывая свой урожай еще через год, он обнаружил, что земля дала только девятьсот бушелей — на сто бушелей меньше, чем обычно. Следуя своему решению, что маасер нужно отделять не от полного количества собранного урожая, он сократил свой маасер еще на десять бушелей.

На следующий год он опять собрал на сто бушелей меньше. Человек продолжал уменьшать свой маасер, а поле продолжало приносить все меньше урожая.

Наконец, его земля родила совсем скудно — всего лишь сто бушелей, десятую часть первоначального урожая.

Когда про это услышали его родственники, они облачились в праздничные одежды и пришли навестить его.

При виде великолепных одеяний и счастливых лиц он с горечью воскликнул: «Так вы пришли для того, чтобы посмеяться надо мной?»

«Упаси Б-г», — ответили они. — Мы пришли поздравить тебя и устроить праздничную трапезу, ибо ты возвысился до положения левита. Сначала ты давал левитам десятину от своего урожая, теперь же Всемогущий дает тебе маасер от былого урожая».

Эта история показывает, что, удерживая то, что причитается коэнам и левитам, человек вредит самому себе.

Действительно, тому, кто отделяет маасер от своих плодов, обещано Небом, что он будет осыпан благословениями и посему разбогатеет.

Кроме того, Тора предупреждает: «Тому, кто, несмотря на удачу в делах, отказывается дать коэнам их долю, придется заглаживать грех свой при неприятных обстоятельствах. Он заподозрит жену свою в неверности и вынужден будет принести корбан сота (долю от которого получают коэны)».

Сота — процедура, происходившая, когда муж подозревал жену в неверности

Если муж предупреждал свою жену: «Не уединяйся с таким-то и таким-то», а впоследствии двое свидетелей видели, как она все-таки уединилась с тем самым человеком (на время, достаточное, чтобы успеть согрешить), она становилась запретной для своего мужа до тех пор, пока не выполнялись действия, предусмотренные законами о соте. Однако, если хотя бы один свидетель давал показание, что она действительно совершила прелюбодеяние, то никакого испытания ей не устраивалось, и она навсегда становилась запретной для своего мужа.

Некоторые грехи нельзя загладить. Царь Шломо говорил о них так: «Смятое нельзя разгладить» (Коэлет 1:15). Один из таких грехов — прелюбодеяние с замужней женщиной.

Большинство прегрешений можно исправить. Например, украденные деньги можно возместить, похищенного человека можно вернуть. Но грех прелюбодеяния загладить нельзя. Даже если прелюбодей и пожалеет впоследствии о своем поступке, у него нет никаких способов сделать так, чтобы жена когда-либо перестала быть запретной для своего мужа.

Каково значение термина сота, используемого Торой по отношению к женщине, заподозренной в неверности?

1. Сота означает «глупая». (Ибо происходит от слова «глупость».)

Эта женщина не посчиталась с последствиями своего поступка. Страсть или желание ослепили ее и увлекли за собой. Будь она мудра, ее Б-гобоязненность пересилила бы ее дурное начало. Она бы воздержалась от греха —

либо из страха его совершить, либо из страха перед наказанием.

Вместо этого она безрассудно уступила преходящему желанию, хотя лучшие ее чувства подсказывали ей, что ее поступок греховен и в конечном счете причинит ей страдания.

(Так и всякий, кто совершает грех, — «глупец», ибо позволяет воображению, прихоти или страсти возобладать над своими глубинными представлениями.)

2. Это слово означает также «отклоняться, сворачивать».

Еврейский народ следует путем святости и скромности, которому нет подобных среди народов мира.

В современном языке нет перевода термина цниут, ибо в сегодняшнем мире уже не существует связанных с этим словом понятий.

Современное общество во всех сферах жизни одобряет и поощряет стремление к известности. Сегодняшний девиз гласит: «Чем больше шума, крикливой пестроты и показной яркости, тем веселее».

Идея цниута прямо противоположна. Цниут символизирует стремление поменьше выставлять напоказ себя и свои поступки — за исключением тех случаев, когда это делается ради достижения одобряемых Торой целей.

Для женщины это означает стремление одеваться так, чтобы не привлекать к себе внимание посторонних. Женщина должна пленять и ублажать лишь своего мужа. (Этот принцип противоречит той цели, к которой, по общему признанию, стремится современная мода: привлекать внимание к той или иной части или частям тела.)

Женщина, поведение которой заставляет ее мужа заподозрить ее в неверности, отвратилась от путей еврейского народа. Она переняла обычаи и привычки, свойственные нееврейскому миру. Таким образом, она стала сотой — женщиной, сошедшей со стези Торы.

Еврейский закон запрещает мужчине уединяться (это возможно лишь при определенных обстоятельствах) в недоступных для других людей местах даже с двумя женщинами. Этот запрет относится и к самым надежным и скромным людям, а также к таким ситуациям, как визит к врачу, происходящий при отсутствии других людей, или пребывание в служебном помещении по завершении рабочего дня. (Особенно проблематичны протекающие наедине сеансы психоаналитика.) В случае сомнения следует посоветоваться с кем-либо из авторитетных в алахе людей.

Тора осуждает мужчину или женщину не только за конкретный, вещественный грех — прелюбодеяние. Нет, он или она считаются виновными в каждом шаге, ведущем к нарушению верности. Следовательно, средства массовой информации, такие как телевидение, журналы и многие газетные статьи и фотографии, вводящие в дом безнравственные идеи, несовместимы с Торой, несмотря на то, что все нееврейское окружение благосклонно их принимает. Несовместимы с ней и светские вечеринки, способствующие проникновению в нашу среду чуждых понятий о нравственности.

Если двое свидетелей подтверждали, что женщина стала сотой, то есть навлекла на себя подозрение, уединившись с определенным мужчиной, несмотря на предупреждение своего мужа, то муж мог или развестись с ней, или сообщить о происшедшем местному бейт дину. Если бейт дин подтверждал показания свидетелей, но женщина настаивала на своей невиновности и готова была выпить воду соты, то судьи передавали дело в Большой Санхедрин (еврейский Верховный Суд, в составе которого был семьдесят один судья и который собирался в особой палате в Храме).

Судьи Санхедрина, чтобы не совершать испытание соты без необходимости, пытались убедить женщину в том, что ей следует признать свою вину.

Они отводили ее в сторону и употребляли все возможные доводы и соображения, убеждая ее признать правду или отказаться пить.

Например, они могли сказать ей: «Мы знаем, что люди теряют самообладание и душевное равновесие под влиянием вина, дурных соседей или находясь в легкомысленном настроении. Если так случилось и с тобой, то признайся в этом.

Не подвергай Великое и Святое Имя осквернению при изготовлении горьких вод, коими испытывают соту.

И великих людей толкало на путь греха их дурное начало. Вспомни, такой праведник, как Иеуда, всенародно признал, что был виновен в случае с Тамар; Реувен признал свою вину в истории с Билой. Их признания принесли им вечную жизнь. Возьми пример с этих великих людей и признай свою вину!»

Если женщина признавала, что она осквернена, то ей велели оставить своего мужа и дело прекращалось.

Если же она настаивала на своей чистоте, то ее отводили к восточным воротам, воротам Никанора (служившим для входа в женское отделение Храма), дабы никто из входивших не мог ее не заметить.

Однако до того, как приступить к ритуалу, ее в разорванной одежде и с распущенными волосами водили по Храмовой горе взад и вперед, так что процедура искусственно удлинялась. Таким образом надеялись изнурить ее, чтобы она призналась.

Если она все же не признавала себя виновной, то в конце концов ее ставили за пределами двора напротив Восточных ворот и процедура испытания соты начиналась.

Соту приводят к клятве и подвергают позору

Теперь сота была выставлена на всеобщее обозрение, ибо азару (часть храмового двора, отведенную для женщин) наполняла толпа женщин. Придти сюда в этот день было мицвой, ибо конец соты призван был послужить для них предостережением.

Коэн заклинал ее клятвой, содержавшей в себе проклятие. Он приступал к клятве с такой речью: «Ты собираешься испить горьких вод соты, качества коих сверхъестественны. Если ты чиста, то сия клятва не повредит тебе и воды не нанесут тебе ущерба. Но если чужой мужчина осквернил тебя, то эта вода заставит опасть бедро твое, а затем и все твои конечности. Чрево твое вздуется и лопнет. Та же участь постигнет и прелюбодея.

Имя твое станет притчей во языцех. Люди будут проклинать друг друга такими словами: «Да постигнет тебя тот же конец, что и такую-то!», и, принося клятву, они станут говорить: «Если я говорю неправду, пусть я погибну так же, как погибла такая-то!»

Сота подтверждала, дважды отвечая «Амен (быть по сему)». Этот дважды произнесенный ответ означал: «Амен, я никогда не осквернялась с тем самым человеком, против которого предостерегал меня мой муж; амен, и никакой другой мужчина не осквернял меня».

Кроме того, этот двойной амен подразумевал, что как в прошлом она никогда не была осквернена, так и в будущем она никогда не осквернит себя.

Коэн приносил пергамент и писал на нем отрывок из Торы, содержащий ту самую клятву, которую он только что заставил ее произнести. (Бемидбар 5:19—21, исключая фразы: «И заклянет ее коэн и скажет жене», «Тут заклянет коэн жену…», «И пусть скажет жена: амен, амен».)

Он писал этот документ по законам написания Сефер Торы, стираемыми водой чернилами и полностью записывая четырехбуквенное Имя Ашема, встречающееся в тексте дважды (5:21).

Он приносил глиняный сосуд, наполнял его водой из киора (сосуда для омовения), сыпал туда прах, взятый с пола внутренней части Храма и горькую траву, чтобы сделать эту воду «горькой водой». И, наконец, он окунал туда пергамент и держал его там до тех пор, пока от написанных на нем букв не оставалось и следа.

Каково символическое значение различных частей этой церемонии?

• Использовавшийся сосуд был глиняным, с тем чтобы:

1. Напомнить согрешившей женщине о том, что напитки прелюбодею она подавала в дорогих кубках. По принципу мида кенегед мида ей подавали воды соты в дешевом глиняном кувшине.

2. Показать сострадание, которое проявляет Ашем даже к соте.

После окончания церемонии этот сосуд разбивали и поступок женщины предавали забвению. Медный же сосуд невозможно разбить, и он всегда напоминал бы людям об этой самой соте.

• Воду брали из сосуда для омовений.

В Мишкане сосуд для омовений был изготовлен из медных зеркал, пожертвованных благочестивыми женщинами, покинувшими Египет.

Киор призван был напомнить соте о том, что хотя эти еврейки и жили среди нечистых египтян, они оставались чисты. Как же могла она, выросшая среди чистоты, унизиться и осквернить себя?

• Почему воду смешивали с прахом?

1. Подразумевается, что если сота окажется невиновной, она будет вознаграждена за свое унижение. Всемогущий обещает сделать ее матерью такого сына, который своим величием будет подобен Аврааму, называвшему себя «прахом и пеплом». С другой стороны, если она окажется нечиста, то возвратится в прах.

2. Она получает наказание мида кенегед мида. Пируя с прелюбодеем, она вкушала деликатесы. За это ее заставляют теперь глотать питье, имеющее вкус праха.

• Почему Имя Всемогущего растворяют в воде?

Стирать Имя Ашема запрещено. Однако для испытания соты Он сделал исключение, чтобы показать, как велика важность сохранения согласия между мужем и женой. Он считает, что когда между ними вспыхивает ссора, ради их примирения стоит даже, если это необходимо, стереть Великое и Святое Его Имя.

Хотя царь Давид и не построил Храма, он выкопал ямы для его фундамента.

Чтобы вино несахим (жертвенных возлияний), пройдя через отверстия в основании жертвенника, изливалось в самую глубину земли, он раскопал землю больше чем на 1500 локтей вглубь.

Достигнув этой глубины, Давид обнаружил кусок глины, который, как он подумал, наверняка был помещен туда рукой человека. Поэтому он захотел копать еще глубже, пока ему не встретится нетронутый грунт.

Однако, когда он попытался копать дальше, он неожиданно получил послание. Сверхъестественным образом оно, казалось, исходило от найденного им куска глины.

«Остановись здесь! — приказала глина. — Ты дошел до места, где заперты подпочвенные воды. Меня положили здесь, чтобы преграждать им выход».

«Кто положил тебя сюда?» — спросил Давид.

«Согласно закону природы, подпочвенные воды должны были подняться и затопить землю, — объяснила глина, — но по повелению Всемогущего их придерживали на месте со времен Творения. До самого дарования Торы земля пребывала в смятении (ибо не прими народ Израиля Б-жественную Тору, — весь мир был бы уничтожен).

В день дарования Торы Всемогущий положил меня сюда, чтобы прочно и навсегда закупорить подпочвенные воды».

Давид не внял предупреждению. Он поднял этот кусок глины. И в тот же миг из глубины стала подниматься вода, угрожая затопить землю.

Почему Всемогущий допустил, чтобы произошла эта история?

Высказывалось предположение, что таким образом Давид понес наказание. Пророк запретил ему строить Храм. Следовательно, Давиду нельзя было и копать яму для его фундамента.

Этот мидраш намекает на глубочайшие по своей важности события в сфере духа.

Закладка фундамента Храма была поворотным пунктом в истории человечества. Она должна была завершить дарование Торы. При даровании Торы Шехина спустилась на землю временно. Теперь ей предстояло поселиться в Храме навсегда.

В решающие моменты истории появляется Обвинитель, осуждающий грехи еврейского народа. Нисхождение Шехины в среду народа Израиля сопровождалось духовной битвой Наверху, поэтому мир был под угрозой затопления. Однако духовная победа была, наконец, одержана, и Обвинитель замолк.

«Кто же в силах спасти нас от потопа? — вскричал Давид. — Воды потопят нас, поток пройдет над нашей душой, тогда пройдут над нашей душой бурные воды» (Теплим 124:4—5).

Умнейший из министров Давида, Ахитофель, был рядом, но ничего не советовал. Этот коварный человек вовсе не возражал бы против того, чтобы Давид утонул: тогда он нашел бы способ усмирить воды и объявил бы себя наследником престола.

«Всякий, кто может остановить воды и не раскрывает своего секрета, заслуживает быть удавленным!» — провозгласил Давид в отчаянии.

Только после этих слов Ахитофель посоветовал Давиду: «Если написать на свитке Святое Имя Ашема (которое при Сотворении заточило эти воды в отведенном им месте) и бросить его в воду, то они успокоятся.

Не надо бояться, что растворять Б-жественное Имя в воде запрещено. Если ради восстановления мира между мужем и женой Всемогущий позволяет стереть Свое Имя в горьких водах соты, то Он, конечно же, разрешит растворить его ради восстановления согласия во вселенной».

Как только свиток с написанным на нем Святым Именем коснулся вод, они успокоились. Они неподвижно застыли на глубине в пятнадцать сотен локтей от поверхности земли.

Давид подумал: «Если бы воды глубин поднялись повыше, это принесло бы пользу растениям».

И тогда из уст его полились пятнадцать Песен Шир амаалот (Теилим 120-134), и с каждой из них вода поднималась на сотню локтей.

Хотя Ахитофель и раскрыл секрет того, как усмирить воды, слова Давида сбылись (ибо слова мудреца имеют силу, даже если условия, о которых говорилось, и не осуществляются). Ахитофель удавил себя собственными руками (II Шмуэль 17:23).

В канун шабата р. Меир имел обыкновение выступать с ученой речью в синагоге.

Одна женщина каждую неделю приходила слушать его. Как-то раз он говорил дольше, чем обычно, и, вернувшись домой, она увидела, что все огни в комнатах уже погашены.

Ее муж, грубый и невоспитанный человек, сердито спросил: «Где ты была так долго?»

«Я ходила слушать слова мудреца», — ответила она.

«Не смей входить в дом, — пригрозил он, — прежде чем ты не плюнешь в лицо тому, кто произносил эту речь».

Благодаря духу святости р. Меир узнал о том, что произошло.

Тогда он сел на пол в доме учения и помолился о том, чтобы глаза его заболели. «Не найдется ли какой-нибудь мудрой женщины, которая знала бы, как исцелить мои глаза старым добрым средством — плевком и заговором?» — спросил он.

«Воспользуйся этой возможностью — пойди и плюнь в глаза р. Меира, — посоветовали соседи несчастной женщине. — Тогда твой муж успокоится».

Женщина пришла в дом учения, объявила, что знает, как исцелить боль в глазу, и ее привели к р. Меиру. Но, оказавшись с ним лицом к лицу, она не осмелилась плюнуть в глаза великому знатоку Торы. В смятении она опустилась на пол. Когда он попросил ее совершить исцеление, она ответила, что не знает, как это делается.

Но тут он помог ей.

«Плюнь в этот глаз мой семь раз, — приказал он ей твердо. — Тогда мне станет лучше». Она повиновалась, и он сказал ей: «А теперь ступай домой и сообщи своему мужу, что ты не один, а целых семь раз плюнула в лицо тому, кто выступал в тот день с речью!»

Ученики р. Меира, слышавшие этот разговор, поняли уловку своего ребе. Они заволновались и запротестовали: «Ребе, как вы могли допустить такое унижение, несоответствующее достоинству талмид хахама! По одному твоему слову мы послали бы за мужем этой женщины, наказали бы его и заставили обходиться с женой поприличнее».

Он ответил: «Достоинство Меира не превышает достоинства Творца. Ради восстановления согласия между мужем и женой Творец позволил, чтобы Его Святое Имя растворяли в воде. Отсюда следует, что ради мира и согласия я, конечно же, должен пренебречь своим достоинством».

Даже если мужа нельзя назвать достойным человеком (как в случае, о котором только что говорилось), тем не менее необходимо пытаться примирить супругов, пусть ценой ущерба своему личному достоинству (хотя доходить до такой крайности, как р. Меир, мы не обязаны).

Не всегда удается восстановить согласие в чужой семье. Но за мир в своем собственном доме муж и жена могут и должны бороться.

В книге Пеле Йоэц есть несколько мест, имеющих прямое отношение к нашей теме:

К мужу. Он должен заботиться о том, чтобы не причинить страданий своей жене. Если мужу ничего не стоит довести жену до слез, то Небо накажет его.

Гемара (Ктубот 626) рассказывает о случае с хасидом, который имел обыкновение круглый год пребывать вне дома, учась в ешиве. Он приходил домой раз в год перед Йом Кипуром. Однажды он настолько погрузился в учение, что пропустил обычный час возвращения домой. Жена его пролила слезы, и он умер.

Хотя он и ненамеренно причинил горе своей жене, его постигла суровая кара; следовательно, тот, кто умышленно заставляет жену страдать, обязательно будет наказан.

Не так должен поступать муж: он обязан терпеливо сносить слова и дела своей жены и чтить ее ради чести Шехины.

К жене. Она должна чувствовать нужды и желания своего мужа. Наши Мудрецы учат: «Какую из женщин считать достойной хвалы? Жену, которая выполняет желания своего мужа». Они рассказывают историю о муже и жене, происходивших из разных мест, так что ей трудно было понять его выговор.

Однажды муж велел жене приготовить «две чечевицы», имея в виду две порции похлебки, но она поняла его слова буквально и сварила два крошечных чечевичных зернышка.

В другой раз он попросил у нее тыкву, и она дала ему свечи. В ярости он закричал: «Зачем мне эти свечи?! Иди и разбей их о ворота!»

Но жена решила, что он хочет, чтобы она разбила их о голову Бавы бен Буты, величайшего мудреца того времени, ибо муж называл ворота арамейским словом бава.

Она покорно отправилась к Баве бен Буте и ударила его двумя свечами по голове.

«За что ты так поступаешь со мной?» — спросил ее Бава бен Бута.

«Так велел мне мой муж», — ответила она.

Бава бен Бута, великий своей мудростью, догадался о недоразумении и сказал ей: «Ты — хорошая жена, раз слушаешься своего мужа. Да родишь ты двух сыновей, таких как Бава бен Бута!»

Жене поручены не только заботы о том, как накормить и ублажить мужа. Она должна поддерживать его дух, когда он сломлен болезнями, денежными или другими заботами; и, превыше всего остального, она должна поощрять его и помогать ему в изучении Торы.

Оба они должны воспринимать сердцем тот урок, который дает им Сам Всемогущий, приказывая ради согласия стереть Свое Имя. Когда между супругами возникает спор, каждый из них должен быть готов пожертвовать во имя согласия своим достоинством, честью и личными прихотями.

Следующей частью ритуала было выставление соты на публичный позор.

Раньше она украшала себя с греховными помыслами: поэтому теперь устраивали так, чтобы она выглядела отталкивающе.

Коэн подходил к ней и делал надрыв на верхней части одеяния. Если на ней были какие-либо драгоценности или украшения, он снимал их.

Затем коэн должен был открыть ее волосы, чтобы опозорить ее. Если он отказывался сделать это, его спрашивали: «Уж не считаешь ли ты, что твое достоинство превыше достоинства Всемогущего?»

Однажды некий коэн пошел на кладбище, чтобы похоронить мет мицва (неопознанного мертвеца, хоронить которого коэну разрешалось).

Его слуга не захотел войти на кладбище, боясь оскверниться, и остался снаружи.

«Ты что, лучше своего хозяина? — спросили его люди. — Если твой хозяин вошел туда, следуй за ним».

Так и коэну не следовало сомневаться, выполнять ли ему эту часть мицвы. Он не более велик, нежели Всемогущий, Который во имя восстановления мира между супругами повелел, чтобы священное место, где обитает Его Присутствие, опозорили раскрытием женской головы.

Почему соте открывают волосы?

Ей говорили: «Еврейке запрещено появляться на людях с непокрытыми волосами (Ктубот 72а). Ты отвратилась от путей дочерей еврейских и вела себя как язычница. Теперь ты получаешь то, что хотела: видом своим ты будешь подобна язычнице».

Кроме того, открытие волос было справедливым наказанием мида кенегед мида. Раз она втайне от всех украшала их для него, то теперь она представала перед людьми с растрепанными волосами.

Каков смысл этих слов: «Твоя жена будет как плодовитая лоза в сокровенных частях твоего дома; сыновья твои как масличные ветви вокруг твоей трапезы» (Теилим 128:3)?

Эти слова обещают жене, поведение которой проникнуто духом цниута, что она уподобится плодовитой лозе и дети ее будут как масличные ветви.

Р. Хизкияу учил: «Горе тому мужу, который дозволяет жене показывать хотя бы часть своих волос. Открывая волосы ради того, чтобы выглядеть красивее, она лишает своих сыновей возможности стать выдающимися евреями».

И это говорится о цниуте внутри твоего дома; насколько же осторожнее должна вести себя женщина на людях!

Женщина, тщательно заботящаяся о том, чтобы целиком прикрыть свои волосы, удостоена будет сыновей, блистающих подобно «масличным ветвям». Оливки можно есть сырыми или жареными, их продают как лакомство, и то масло, что получают из них, прозрачнее, чем все другие масла. Так и женщина эта взрастит многих сыновей, одни из которых прославятся знанием Письменной Торы, другие — Устной, а третьи будут торговцами, ведущими свои дела согласно путям Торы. Листья оливы не опадают ни летом, ни зимой, и это символ того, что потомство такой женщины не прервется вовеки.

Кроме того, она принесет своей семье благословение. Она и ее муж увидят детей и внуков своих, как сказано в следующем стихе: «Благословит тебя Ашем с Циона… и увидишь сынов твоих сыновей, мир Израилю! (Теилим 128:5—6).

После того, как одежду соты разрывали, приносили веревку, сделанную из льна, взращенного в земле Египетской, и обматывали вокруг нее, чтобы разорванные одеяния не спали с нее.

При чем тут египетская веревка?

Она призвана намекнуть на то, что сота подражала безнравственным делам египетской земли.

Подытоживая законы о соте, мы видим, что все они представляют собой воздаяние мида кенегед мида за ее грехи.

• Когда она согрешила, она пренебрегла честью Всемогущего и честью своего мужа; поэтому и ее саму подвергли унижению.

• Как стояла она перед прелюбодеем, чтобы обрести благосклонность в его глазах, так приходилось ей предстать и перед всем народом, и люди смотрели на ее позор.

• Она наводила красоту на лицо свое; поэтому горькие воды делали его бледным.

• Она подкрашивала глаза свои; поэтому от горьких вод ее глаза делались выпученными.

• Она заплетала волосы в косы; поэтому теперь их разлохмачивали.

• Она выставляла напоказ свои подкрашенные ногти; поэтому под воздействием вод ее ногти выпадали.

• Она носила красивый пояс; поэтому теперь ее обвязывали простой египетской веревкой.

• Она грешила своими руками и ногами; поэтому теперь они отсыхали.

• Она угощала прелюбодея изысканными лакомствами; поэтому ее жертвоприношение состояло из ячменя — пищи для скота.

• Она подавала прелюбодею вина в прекрасных кубках, поэтому теперь ее заставляют пить горькие воды из глиняной кружки.

• Она скрывала свои поступки; поэтому теперь их предавали гласности. Когда действие горьких вод наконец проявлялось, становилось ясно, что ни один человек не может укрыться от всевидящего Ока Всемогущего.

Ее страдания, до последней мелочи соответствовавшие принципу мида кенегед мида, показывали, что Б-жественное Провидение воздает каждому по делам его.

Все, что делали с сотой, кажется безжалостным, но на самом деле это шло ей во благо. Каждая часть, из которых складывались ее публичный позор и страдания, искупала ту или иную сторону ее прегрешения. Таким образом она избавлялась от гораздо больших страданий в Мире Грядущем.

Приношения соты

Коэн готовил минху (мучную жертву), приносившуюся от имени соты, муж соты давал ячменную муку для минхи.

Эта минха отличалась от обычных мучных приношений такими четырьмя особенностями:

1. Мука изготовлялась из ячменя, а не из пшеницы, как обычно.

Почему? Сота поступила по-скотски. Мида кенегед мида, ее приношение делалось из зерна, идущего в корм скоту.

Кроме того, она кормила прелюбодея яствами, поэтому ее приношение было из пищи животных.

2. Для этой минхи использовался кемах — сорт муки, негодный для выпечки.

3. Масло не смешивалось с этой минхой и не добавлялось в нее, в отличие от обычных мучных приношений.

Почему? Масло символизирует духовный свет, но эта женщина ходила во тьме.

4. Эту минху не посыпали левоной (благовонием), хотя обычно левоной окропляли каждую минху.

Отсутствие благовония намекало на то, что сота сошла с пути цниута, «благоуханного аромата», присущего еврейскому народу.

Кроме того, Сару, Ривку, Рахель и Лею — наших праматерей, отличавшихся чистотой и скромностью, — уподобляют кторет, благовонным воскурениям. В жертвоприношении соты не было благовоний, ибо она отклонилась от пути наших праматерей.

Почему же сота вообще должна была приносить жертву?

Эта жертва даровала искупление ее мужу. Он тоже был виноват в том, что мало выговаривал жене, когда впервые заметил в ее поведении нескромность. Он не обратил должного внимания на ее поведение, что, в конце концов, привело к необходимости растворить в воде Великое и Святое Имя.

Мужу не следует гневаться на жену, когда в доме что-нибудь рвется или разбивается.

Если пролито вино, да будет он терпелив. Ашем, конечно же, в силах возместить ему потерю.

Когда разливается масло, ему не следует подымать шум из-за этого. Ашем может возместить ему и эту потерю.

Когда разбиваются блюда, пусть он терпеливо сносит это, ибо их можно заменить.

Но Тора предостерегает еврейского мужа: «Если заметишь, что жена твоя отклонилась от путей цниута, будь мужчиной! Действуй, а не смотри на это сквозь пальцы!»

Если он услышит, как она кричит неподобающим образом; если он замечает, что она ходит в места, куда ей не следовало бы ходить; если она одевается или веселится без должной скромности, да приступит он к действию.

Ибо перестала она блюсти цниут, стезей которого всегда шли еврейские женщины.

Чудо горьких вод

Наконец женщине давали воду, чтобы она выпила ее.

Если в этот миг ей становилось страшно и она отказывалась пить, ее ободряли такими словами: «Дочь моя, отбрось сомнения и испей эту воду. Она вредит только тому, кто согрешил. Если ты чиста, она не нанесет тебе ни малейшего ущерба».

Если она упорствовала в своем отказе, но по-прежнему утверждала, что чиста, ее силой заставляли проглотить эту воду, ибо в ней было растворено Святое Имя Ашема.

После того, как она выпивала воду, коэн выполнял обряд возмахания жертвоприношением. Подложив свою руку под руку женщины, он махал чашей, в которой находилась минха, взад и вперед, вниз и вверх, как машем мы в Суккот Четырьмя Видами. Затем пригоршню минхи сжигали на жертвеннике, а остаток отдавали коэнам.

Если женщина была виновна, горькие воды действовали мгновенно. Лицо ее явственно бледнело (мида кенегед мида, ибо она румянила и подкрашивала его с запретными помыслами); глаза вспучивались (в наказание за то, что она ради греха подкрашивала их), как и все жилы в ее теле.

«Уберите ее! — приказывали коэны, — пока она не осквернила азару».

Ее живот, а вслед за ним бедра вздувались. Прочие ее члены отсыхали, и она умирала.

Одновременно горькие воды свершали кару и над прелюбодеем.

Как только воды начинали действовать на соту, те же самые проявления развивались и у него, где бы он в тот момент ни находился. Они оба страдали и умирали в одно время.

Не всякая сота умирала сразу после того, как выпивала воду. Если в прошлом она поощряла своего мужа и детей изучать Тору, то эта заслуга спасала ее от немедленной смерти. Хотя все симптомы соты начинали появляться на ее теле, обезображивая его и причиняя ей физические страдания, тем не менее она оставалась в живых.

В зависимости от своих заслуг, она могла прожить после этого даже два или три года. Затем погибала ужасной смертью соты: живот ее вздувался и члены отсыхали.

Какое же воздействие оказывало испытание соты на невинную женщину?

На такую женщину воды действовали, как успокаивающее и исцеляющее снадобье. Члены ее делались крепче, лицо начинало сиять; если она страдала от какой-либо боли, то обретала исцеление.

Если она была бездетна, то впоследствии у нее рождался ребенок.

Так утверждает р. Акива. Р. Ишмаэль не принимает это мнение и приводит против него такой довод: «Если так, то все бездетные женщины уединялись бы с чужими мужчинами ради того, чтобы воды доказали их невиновность и у них появился ребенок. Ни одна скромная женщина, отказывающаяся уединяться с чужими мужчинами, не добивалась бы такого успеха!»

Р. Ишмаэль утверждает, что невиновной соте обещаны все упомянутые благословения, за исключением исцеления от бесплодия.

Если раньше у нее были только дочери, то впоследствии ей дарованы были и сыновья.

Если раньше роды проходили у нее тяжело, то теперь она рожала с легкостью.

Более того, Тора обещает ей, что у нее будет выдающийся и праведный сын.

Хотя всякая сота виновна была в грехе, ибо она уединялась с чужим мужчиной, пережитый ею публичный позор и унижение искупали ее проступок.

«Очи Ашема объемлют взором всю землю» (Зхарья 4:10). Прелюбодею и прелюбодейке не укрыть от Ашема свой грех.

Две сестры, очень похожие друг на друга, жили в разных городах. Муж одной из них заподозрил свою жену в неверности и пригрозил, что ее подвергнут испытанию горькими водами соты.

Эта женщина поспешно отправилась к своей сестре и призналась ей, что осквернила себя.

«Не бойся, — успокоила ее сестра. — Я приду в суд вместо тебя и выпью эту воду. Ведь нас никто не может отличить».

Они обменялись одеждой, и вторая сестра явилась в Санхедрин под видом первой. Ее подвергли испытанию соты. Она проглотила горькие воды, осталась невредимой, и ее объявили чистой от греха. Притворившись, что она хочет навестить свою сестру, она отправилась в тот, другой город. Ее оскверненная сестра вышла ей навстречу, благодаря за то, что жизнь ее была спасена. Она обняла и поцеловала ее.

В тот самый миг, когда уста сестер соприкоснулись, горькие воды пришли в действие. На теле согрешившей сестры появились ужасные симптомы соты, и она умерла позорной смертью. Пусть ни один человек не думает, что он может совершить грех и никто никогда не узнает об этом. Ашем говорит: «Не обманывайте себя мыслью, что Я не вижу или не знаю ваших дел. Мне все о них известно, и есть у Меня пути и способы предать их гласности».

Зачем нужны были чудеса с сотой, и почему испытания соты были прекращены

Испытание соты — одно из явных чудес, происходивших в среде народа Израиля. Ашем сотворял чудо, чтобы предохранить народ от греха прелюбодеяния и поддерживать высокий уровень святости.

Горькие воды оказывали свое действие только в том случае, если муж подозреваемой женщины сам был чист от греха безнравственности, и, более того, всю жизнь безупречно соблюдал законы Торы, касающиеся его отношений с женой.

Если же он не удовлетворял этим условиям, горькие воды никак не проявляли своей силы.

Во времена Второго храма нравственность еврейского народа, которая находилась на высочайшем уровне, пришла в упадок. Поэтому горькие воды не оказывали действия, и Великое и Святое Имя стиралось втуне.

Незадолго до разрушения Второго Храма Санхедрин, которым руководил рабби Йоханан бен Закай, решил прекратить отправление этого обряда. Народ Израиля уже не отличался тем высочайшим уровнем нравственности, который требовался для свершения этого чуда.

Мы должны стремиться к этому предписанному Торой уровню, защищая наши дома от проникновения чуждых представлений о нравственности. Шехина может обитать только в таком доме, где мысли, слова и дела всех членов семьи проникнуты святостью.

Если поступки главы семьи не преисполнены святости или если он не выговаривает своей жене и домочадцам за допущенное ими умаление святости, то он совершает прегрешение.

Писание (Иов 5:24—26) говорит нам: «И узнаешь, что твой шатер в безопасности, и будешь смотреть за своим домом и не согрешишь. И увидишь, что твое семя многочисленно, и твоя поросль как трава на земле. Подойдешь к своей могиле с обильной жатвой, как всходит во время свое полновесный сноп пшеницы».

Назир

Если человек хотел дать обет незирута (назорейства), то он должен был следовать законам, перечисленным в этом разделе.

Эти законы входят в категорию добровольных обетов, принимаемых отдельными людьми (раздел Матот, Бемидбар 30).

Тем не менее они помещены были здесь:

1. Потому что законы о незируте отличны от законов, касающихся обычных людских обетов.

2. Тора хотела поместить их рядом с законами о соте, чтобы навести на мысль о том, что человеку, видевшему, как соту подвергали всенародному позору, и понявшему, таким образом, пагубное влияние неумеренного питья (ведущего к безнравственности), следовало подумать об обете воздержания от вина.

По каким причинам человек мог захотеть стать назиром?

Это могло произойти из-за какого-то неприятного случая в его жизни, вызванного вредоносным действием вина. Это желание могло возникнуть также из уверенности человека в том, что воздержание от земных радостей будет для него благом. Он мог почувствовать, что слишком занят служением своему телу и не может сосредоточиться на изучении Торы и на мицвот. Только решительный шаг, который круто изменил бы его привычки и заставил его отказаться от своих обычных удовольствий, может спасти его, И поэтому он мог дать обет, что станет на какое-то определенное время назиром, в надежде на то, что достигнет таким образом святости, которая возвысит его и сделает лучше, чем он был прежде, хоть она и покинет его по прошествии срока незирута.

Человек, — будь то мужчина или женщина, — произнесший слова: «Я хочу стать назиром (незирой)», обязан в следующие тридцать дней воздерживаться от:

1) вина и всех блюд и напитков, получаемых из винограда;

2) стрижки волос;

3) прикосновения к мертвому телу.

Почему Ашем запретил назиру пить вино, стричь волосы и дотрагиваться до покойников? Нам было бы понятнее, если бы Тора постановила, что назир должен воздерживаться от услаждающих вкус блюд и напитков или отказаться от красивой одежды, лишить себя сна.

Согласно некоторым толкователям, человеческий разум не в силах постичь, почему мы освящаемся, выполняя именно эти предписания (р. Ицхак Шмуэль из Рижина).

Хинух объясняет, что в Торе выбраны именно эти ограничения, потому что, хотя они, в отличие от поста, и не ослабляют тело, но помогают человеку властвовать над своими желаниями.

Обсудим же теперь эти запреты подробнее.

1. «Назиру нельзя пить вино». Человек, выпивший вина, теряет ясность мысли (и потому не может выносить суждения по вопросам алахи). Употребление спиртного — одна из главных причин безнравственного поведения.

Кроме того, воздерживающийся от вина отстраняет себя от участия в вечеринках и пирушках. А раз он не сидит с приятелями за чашей, у него находится время задуматься над своей жизнью. Он пересмотрит свои пути и дела и исправит их.

Назиру запрещено не только пить вино, но даже есть виноград или изюм, включая косточки и кожуру.

Если он близко подходит к винограднику, его предостерегают: «Не ходи через него, ступай в обход!»

Так мудрецы учат нас принципу, что наилучший способ остеречься греха — сторониться всякого искушения.

2. «Ему нельзя стричь свои волосы».

Люди стригут волосы для того, чтобы выглядеть привлекательнее. Отпуская длинные волосы и, как того требует закон, сбривая их начисто по окончании незирута, назир изгоняет помыслы об украшении своего тела. Таким образом он сторонится суетных желаний.

Хотя длинные волосы назира не соответствуют нашему представлению о красоте, Тора называет их венцом (6:7). На назире покоится Шехина, ибо он соблюдает законы незирута.

3. «Назиру нельзя дотрагиваться до покойника». Почему назиру запрещено всякое соприкосновение с мертвым телом?

Всякого, кто сам себя освящает, Небо удостаивает дополнительной святости. Всемогущий награждает назира такой же святостью, какой обладает первосвященник. Как первосвященнику нельзя осквернять себя даже ради ближайших родственников, так и назиру запрещено стать ритуально нечистым даже ради ближайших родственников.

Высочайшая его святость не может терпеть нечистоты, причиняемой мертвым телом.

Завершение незирута

Когда истекает срок незирута, назиру нельзя пить вино, пока он не принесет жертвы.

Он должен принести следующие три вида жертв:

• овечку в жертву хатат. о барашка в жертву ола.

• барана в жертву шламим, которая должна сопровождаться принесением минхи.

К рабби Шимону бен Шетаху явились триста человек, давших обет стать назирами. Они просили его разрешить задачу, заключавшуюся в том, что у них не было средств на покупку животных, которых требовалось принести в жертву по окончании незирута.

Рабби Шимон бен Шетах изучил их обстоятельства и смог отменить обеты ста пятидесяти из них. Однако он не видел, как можно отменить обеты остальных. Поэтому он стал обдумывать пути и способы, чтобы собрать ту большую сумму, которая требовалась для приобретения жертвенных животных.

Он решил попросить деньги в дар у царя Яная. Царь приходился р. Шимону шурином, будучи женат на его сестре Шломцион.

Р. Шимон бен Шетах сообщил царю: «Ко мне пришли триста неимущих назиров, так что нужны деньги на девятьсот жертв. Из своих средств жертвую половину этой суммы и прошу покрыть другую половину».

Впечатленный щедростью р. Шимона бен Шетаха, Янай заплатил за половину жертв.

Однако вскоре осведомители сообщили ему: «Р. Шимон бен Шетах не потратил на эти жертвы ни гроша. Твой дар был единственным».

Царь разгневался, и рабби Шимону бен Шетаху пришлось бежать.

Через некоторое время царь пригласил знатных посланцев из Персии отобедать за его столом.

«Обычно здесь был один мудрец, говоривший нам слова мудрости, — заметили они. — Где же он?»

Янай велел своей жене Шломцион приказать ее брату, р. Шимону бен Шетаху, вернуться во дворец.

«Он не сделает этого, — ответила она, — пока ты не дашь слово, что ему не причинят никакого вреда. В знак согласия пошли ему свой перстень».

Янай так и сделал, и р. Шимон возвратился и занял свое место за царским столом.

Янай спросил у него: «Почему ты бежал?»

«Мне сказали, что ты гневаешься на меня. Посему я последовал совету Торы, которая говорит, что мудрый скрывается, пока недобрые времена не пройдут», — ответил р. Шимон.

«Зачем же ты обманул меня? — сердито спросил Янай. — Ты ведь не пожертвовал назирам ничего. Их было всего сто пятьдесят, а не триста, как ты говорил».

«Упаси Б-г, чтобы я обманывал тебя! — воскликнул р. Шимон бен Шетах. — На самом деле вначале Назаров было триста, но я нашел способ отменить обеты половине из них. Таким образом я управился с половиной с помощью моих познаний в Торе и попросил, чтобы ты со своими деньгами позаботился о второй половине. Когда я говорил: «Я даю из своих средств», я имел в виду тот род богатства, которым владею, — мои знания».

«Ежели так, то почему ты не сказал мне, что требовалось заплатить за жертвы только ста пятидесяти назиров!» — настаивал Янай.

«Потому что знал, — ответил р. Шимон бен Шетах, — пока я не дам тебе понять, что тоже вношу свою долю, ты не согласишься пожертвовать деньги».

Почему от назира требовалась жертва хатат — жертва за грех?

Согласно одному из мнений мудрецов, человек, давший обет стать назиром, совершает грех. Тора разрешает ему удовольствия и хочет, чтобы он их вкушал, а он воздерживается от них.

Обет незирута — решительный шаг. Давать его нежелательно, если человек не чувствует, что такая мера необходима для самоусовершенствования. Предпочтительнее сдерживать себя в употреблении вина и земных удовольствий, не давая при этом обета воздержания.

После шхиты жертвы шламим назир сбривал все волосы на теле. Волосы эти становились священными и их бросали в жертвенный огонь, когда приносили шламим.

Что должен был сделать назир, если он становился ритуально нечистым

Если во время своего незирута назир дотрагивался до мертвого тела, он отсчитывал семь дней очищения от нечистоты. На седьмой день его брили, а на восьмой он должен был принести:

• ягненка в жертву ашам;

• птицу в жертву хатат;

• птицу в жертву ола.

Все истекшие дни его незирута становились недействительными, и он должен был начать незирут заново.

Обычно первосвященник Шимон Праведный не ел от тех жертв, что приносил назир, случайно ставший нечистым. (Он полагал, что большинство назиров, которым приходилось начинать свой незирут заново, сожалели о том, что вообще дали этот обет. Поэтому их незирут не был полностью посвящен Небесам).

Но однажды он сделал исключение и вкусил от такой жертвы. Шимон Праведный рассказывал: «Тот назир, что пришел ко мне, был юношей с юга (где люди, как известно, по натуре пылки и страстны). Лицо его, покрытое румянцем, обрамляли дивные курчавые локоны. Красота его бросалась в глаза.

Я сказал ему: «Разве ты не знал, что когда окончится срок твоего незирута, тебе придется пожертвовать своими прекрасными кудрями? Почему ты решил стать назиром!»

Юноша ответил: «Я не ведал о том, как я выгляжу, пока однажды не увидел свое отражение в воде. И вот, когда я открыл свою красоту, я почувствовал, как мое дурное начало одолевает меня и склоняет к прегрешениям.

Но я сразу осознал опасность и сказал себе: «Неужели же возгоржусь я из-за своей наружной красоты, которая дана мне лишь на время? Я даю обет лешем шамаим (во имя Небес) стать назиром и сбрить свои волосы».

«Я встал, — непременно отмечал Шимон Праведный, — и поцеловал его в лоб. «Пусть больше будет назиров, подобных тебе!» — сказал я ему».

Обет этого назира достоин одобрения, ибо дан был лешем шамаим, в тот самый миг, когда ецер ара распалил огонь в его душе. Шимон Праведный был уверен, что и дополнительный срок своего незирута этот назир завершит лешем шамаим, не тая в сердце сожаления о данном обете.

Биркат коаним — благословение коэнов

Коэнам было заповедано благословлять еврейский народ каждодневно во время дневных молитв.

В наши дни в диаспоре коэны благословляют народ только в дни праздников. В Эрец Исраэль, однако, они делают это ежедневно.

Коэны благословляют народ во время утренней молитвы, так как им запрещено произносить благословения, выпив перед этим вино, а во время трапезы могли употребить алкогольные напитки.

Благословение коэнов произносится в завершении молитвы шмонэ эсре.

Ашем велел Моше заповедать коэнам: «Так благословляйте сынов Израиля…»

«Так» означает, что коэны должны даровать благословение следующим образом:

• стоя;

• воздев руки к Небу.

Почему они еще и раздвигают пальцы?

Когда евреи узнали, что благословлять их будут коэны, они зароптали.

«Властелин Вселенной, — сказали они, — почему Ты благословляешь нас через коэнов? Мы хотим, чтобы Ты благословлял нас без посредников!»

И ответил Ашем: «Хоть Я и повелел, чтобы коэны благословляли вас, Я тоже буду при сем».

Когда коэны раздвигают пальцы, образовавшаяся между ними пустота как бы подразумевает «Сам Всемогущий стоит за нами». В Храме Шехина пребывала за плечами коэнов, и ее можно было бы увидеть через промежутки между их пальцами. Народу запрещено было смотреть на Шехину во время коэнского благословения. (В наши дни во время благословения не принято смотреть на коэнов.)

Кроме того, коэны должны:

• повернуться лицом к общине;

• произносить благословение на лашон акодеш, в Храме — произносить четырехбуквенное Имя Ашема так, как оно написано.

Ашем предварил это благословение необычным выражением: «так», намекая на нашего праотца Авраама, которого Он благословил такими словами: «Таким будет твое потомство» (Берешит 15:5).

Какое же благословение крылось в этих словах?

Один путник сбился с дороги. День за днем влачился он, утомленный, по выжженной солнцем горячей земле пустыни. Ни тропы, ни жилья, ни души кругом. Он уже выпил последние капли воды, что была у него во фляге, и язык его присох к гортани от жажды.

Вдруг он заметил поодаль дерево. Если на этой почве смогло вырасти дерево, подумал он, то поблизости должна быть вода.

К своему ликованию рядом с деревом он обнаружил ключ со свежей водой. Ветви дерева сгибались под тяжестью плодов. Путник пригоршнями зачерпывал чистую воду, потом поел плодов и, сломленный усталостью, погрузился в сон в тени дерева.

Пробудившись, он почувствовал себя освеженным и ободренным, ибо восстановил свои силы.

«Дерево, дерево, как мне благодарить тебя? — воскликнул он, преисполненный признательности. — Я хотел бы пожелать тебе, чтобы твои ветви были прекрасны, но они и так уже прекрасны. Или благословить тебя плодами, услаждающими вкус? Но плоды твои и так необычайно вкусны. Или тенью, дарующей прохладу? Но она уже есть у тебя. Или водой? Но ключ, что рядом с тобой, пенист и свеж.

Ты благословенно всеми мыслимыми совершенствами. Посему я могу дать тебе лишь одно благословение: пусть все ответвления от твоего корня взрастут и станут в точности подобны тебе».

Так и Ашем подыскивал, какое бы благословение даровать Аврааму. «Авраам, — сказал Он, — какое благословение Я могу дать тебе? Что ты будешь безупречным праведником? Ты таков и есть. Чтобы освятить Мое Имя, ты не убоялся быть брошенным в пылающую печь; ты открыл постоялый двор, дабы давать пристанище путникам и приводить их под крыло Шехины, по всему свету ты разнес весть о Моем Имени.

Что жена твоя будет праведницей? Она уже такова. Чтобы праведниками были твои домочадцы? Они и сейчас праведны.

У меня есть для тебя лишь одно благословение: «Таким будет твое потомство, — да будет твое потомство во всем подобно тебе!»

Ашем предварил коэнское благословение словом «так», дабы указать, что истинное благословение для еврейского народа в том, чтобы каждый из его сынов вырос таким, как наши праотцы.

Перед биркат коаним коэны произносят такое благословение: «Благословен Ты, Ашем, наш Б-г, Царь Вселенной, освятивший нас святостью Аарона и заповедавший нам благословлять Твой народ, Израиль, с любовью».

Почему в этом благословении упоминается Аарон?

Коэны, потомки Аарона, удостоены чести даровать народу Израиля благословение миром в честь Аарона, любившего мир и устанавливавшего согласие всюду, где он замечал споры или раздоры.

Биркат коаним состоит из трех стихов.

1. Первый стих: «Да благословит тебя Ашем и охранит тебя» (6:24). В этом стихе дается обещание материальных богатств и успехов.

«Да благословит тебя Ашем» — богатством «и охранит тебя» — от расхитителей.

Один храбрый солдат оказал своей стране большую услугу. Его призвали к императору, чтобы он получил награду. Император подарил ему сундук, в котором было сто золотых монет высокого достоинства. Обрадовавшись свалившемуся на него богатству, солдат уложил сундук под седло и верхом отправился домой. Когда он ехал по безлюдной горной тропе, на него внезапно напали разбойники. Они одолели его и отобрали сундук.

Таким образом богатство его исчезло вскоре после того, как было обретено.

Награждая кого-нибудь, ни один царь не может полностью обезопасить его от различных напастей: кражи, потери, болезни или смерти, которая не даст получившему награду насладиться ею.

Только Царь Царей может охранить от всего этого. Поэтому, пообещав материальное богатство, Ашем дает затем обещание, что Он охранит нас от тех несчастий, которые могли бы лишить нас возможности наслаждаться этим богатством.

Кроме того, слова «Да охранит тебя Ашем» относятся также к защите от ецер ара.

Материальное богатство порождает новый вид желаний. Деньги, растрачиваемые на излишества, становятся не благословением, а проклятием. Поэтому за словами «Да благословит тебя Ашем» богатством следуют слова «и охранит тебя» — от разбазаривания богатства на предметы роскоши. Пусть деньги будут потрачены на Тору и на мицвот.

В этом первом стихе биркат коаним содержится всего три слова, соответствующих трем нашим праотцам — Аврааму, Ицхаку и Яакову. Мы молим Ашема вспомнить Свой завет с праотцами.

2. Второй стих несет в себе духовное благословение:

«Да озарит тебя Ашем светом Своей Шохины (когда изучаешь Его Тору) и да одарит Он тебя мудростью, пониманием и знанием Его Торы».

Что означают слова «Да одарит Он тебя?»

Слово «одаривать», родственное слову «даром», означает привязанность, не объяснимую логикой или разумом.

Это понятие иллюстрируется следующими словами наших мудрецов:

Есть три всем известных примера необъяснимой привязанности:

• муж считает прелестной свою жену;

• человек уверен, что его родной город приятнее всех прочих (хотя чужаки могут считать этот город весьма неприятным местом);

• человек, купивший некую вещь, чувствует к ней особую привязанность.

Во всех этих случаях логика бессильна понять существующее отношение.

Таким же образом и мы просим Ашема, чтобы Он удостоил нас Своих благословений, даже если мы не заслуживаем их. Мы хотим, чтобы благословения были даны нам в подарок, в знак милости Ашема, вызванной Его любовью к народу Израиля.

Этот стих состоит из пяти слов, что соответствует пяти книгам Торы. Тора была дарована нам в честь трех наших праотцев (на них намекали три слова первого стиха).

3. Третий стих выглядит так: «Да обратит Ашем Свой лик к тебе (когда ты молишься Ему) и даст тебе мир (где бы ты ни был)».

Третий стих — кульминация двух предыдущих. Мы желаем материального и духовного благословений только для того, чтобы получить заключительное благословение — близость к Ашему, истолковывающуюся как добродетель и мир. Слова «да обратит Ашем Свой лик к тебе» означают, что Ашем Сам будет заботиться о каждом еврее, — самые близкие взаимоотношения, которые, в конечном счете, обещаны еврейскому народу. (В наши дни, в эпоху изгнания, Ашем «скрывает» Свой лик.)

Все наши благословения завершаются обещанием «мира», ибо ни одно благословение не приносит радости, если человек лишен мира.

Этот, третий по счету, стих состоит из семи слов, что соответствует семи небесам, — намек на то, что коэны желают еврейскому народу: «Да благословит тебя Тот, Кто обитает на семи небесах».

В трех стихах биркат коаним в совокупности насчитывается шестьдесят букв.

Что означает этот стих: «Вот ложе Шломо, вокруг него — шестьдесят отборных богатырей, из богатырей Израиля. Все они вооружены мечами, опытны в бою; каждый с мечом у бедра, чтобы не поддаться ночному страху» (Шир аширим 3:7—8)?

Эти слова указывают на происшествие, случившееся с царем Шломо в его преклонные годы. Когда он не сумел уследить за своими женами, чтобы помешать им служить идолам, Ашем дал шеду Ашмадею силу одолеть его.

Шед — посланец Всевышнего, исполняющий поручения, которые кажутся человеку вредоносными.

Согласно Таргуму Йонатан к Коэлет 1:12, Ашмадею потому позволено было навредить Шломо, что, помимо недостаточно тщательного присмотра за своими женами, Шломо преступил завет Торы, запрещающий царю умножать число жен и размеры богатства.

Этот могущественный шед держал Шломо в страхе всю его оставшуюся жизнь.

Произошло это так:

Когда Шломо строил Храм, Ашмадей, царь шедим, оказал ему ценные услуги. Шломо держал Ашмадея при себе как пленника, заковав его в ошейник, на котором было выгравировано Имя Всемогущего.

Однажды, когда они были одни, Шломо спросил Ашмадея: «Известно, что Ашем послал шедим вредить египтянам при выходе евреев из Египта, точно так же, как Он послал ангелов избавить сынов Израиля. Мы заключаем это из стиха (Бемидбар 23:22). Я хочу понять вот что: если у Б-га были ангелы, то зачем понадобились ему шедим для наказания египтян?! Или шед чем-то сильнее ангела?»

«Я легко могу показать тебе силу шеда, — ответил Ашмадей, — если ты снимешь с меня цепь. И дай мне еще твое кольцо, на котором выгравировано имя Всемогущего».

Шломо так и сделал, и в тот же миг Ашмадей схватил его и швырнул на расстояние в четыреста парса (примерно 1800 км).

Ашмадей занял место Шломо на царском троне.

Очутившись в чужой для него местности, царь Шломо постучал в дверь одного из домов и сказал: «Я — царь Шломо, не укажете ли вы мне дорогу в Иерусалим?» Люди засмеялись и, подумав, что этот человек — нищий, дали ему еды. Когда же он стал настаивать, что он Шломо, они ответили: «Ты обезумел. Как известно всем и каждому, Шломо находится в своем дворце в Иерусалиме».

Шломо, стеная, стал оплакивать свою судьбу: «И это моя доля от всех моих трудов (Коэлет 2:10)! От всех тех трудов, что затратил я, чтобы возвести с помощью Ашмадея Храм, доля моя — участь нищего изгоя, потерявшего все, кроме своего посоха».

Он побрел дальше, всюду называя себя царем, но никто не верил ему.

В своем блуждании он добрел до Санхедрина и стал умолять судей, чтобы они восстановили его в царских правах.

Они выслушали его рассказ и заключили: «С чего бы это вдруг этот человек стал все время притязать на то, что он Шломо? Быть может, в его словах есть правда?»

Они осведомились у Бенаяу, личного советника Шломо: «Призывал ли тебя царь в последнее время пред свое лицо?»

«Нет, — ответил Бенаяу, — за последнее время он ни разу не удостоил меня приемом».

Тогда судьи осведомились, навещал ли он своих жен, и узнали, что это он делал. Они велели женам, чтобы в следующий раз, когда царь придет к одной из них, она хорошенько рассмотрела его ноги, ибо ноги шеда похожи на петушьи. Шедим были сотворены в сумерки шестого дня Творения, и их ноги остались незаконченными.) Вскоре судьям сообщили, что царь никогда не открывает своих ног.

И тогда Санхедрин препроводил Шломо во дворец и возвратил ему цепь и кольцо, на котором выгравировано было Имя Ашема и которые давали ему владычество над шедим.

Стиснув их в руках, Шломо вошел в тронную залу.

Как только Ашмадей увидел, что Шломо держит цепь и кольцо, он в страхе бежал.

Однако после всех этих событий Шломо не мог спокойно спать, ибо по ночам на волю выходят вредоносные силы, и он боялся, как бы не пострадать от них снова.

Поэтому он приказал, чтобы каждую ночь вокруг его ложа стояла особая стража из талмидей хахамим, ибо знание Торы охраняет от сил зла. Эти стражники названы «шестьюдесятью сильными, опытными в бою», ибо каждый из них глубоко изучил один трактат Талмуда. Таким образом, Шломо окружала стража, сведущая во всей Торе. В стихе сказано о стражниках, что «каждый — с мечом у бедра», ибо талмидей хахамим ведут непрерывную битву со своим ецер ара.

Чтобы предостеречь людей от нарушения заповедей, Шломо написал о том, какая охрана требовалась ему по ночам. Если человек совершает прегрешение, он становится подвержен многим опасностям и ему нужна защита.

Стих «шестьдесят богатырей вокруг его ложа» поддается и еще более глубокому истолкованию.

Наши мудрецы объясняют, что в Шир аширим под именем «Шломо» подразумевается Всемогущий — Царь Мира.

Под «ложем Шломо» имеется в виду Храм, откуда изливаются на мир благословения. Когда коэны в Храме произносили священное четырехбуквенное Имя, встречающееся в каждом из трех стихов биркат коаним, это Имя поднималось к Небу и вступало в битву с Обвиняющими ангелами.

«Шестьдесят богатырей» — это шестьдесят букв биркат коаним. О них сказано, что они «держат по мечу», ибо их оружием в битве служит Священное Имя. Каждый день Обвиняющие ангелы грозят поразить евреев суровыми карами за нарушение Торы. Но услышав шестьдесят букв биркат коаним, они теряют способность обвинять. Вместо этого, они подтверждают благословение.

Книга Зоар добавляет: шестьдесят букв биркат коаним соответствуют еврейскому народу. В общине Израиля 600 000 душ. Каждая буква соотносится с десятью тысячами сынов Израиля.

Когда коэны подымают свои руки, община должна внимать им в благоговении. Это время доброй воли Небес, когда на верхние и на нижние сферы изливаются благословения.

Если человеку приснился дурной сон, то он должен пойти и послушать биркат коаним. Ему надо умолять Ашема, чтобы сон его сбылся благоприятным образом. В эти мгновения все сферы наполнены Небесным Милосердием. Если в это время он будет молить Всемогущего, то решения, сулящие ему беды, превратятся в проявления милосердия.

Ашем заключил: «Так да произнесут (коэны) Мое Имя над сынами Израиля, и Я благословлю их» (6:27).

Ашем говорит: Я предписал, что, когда коэны будут произносить слова благословения, народ еврейский благословится Мною и судом Моих ангелов».

После биркат коаним просят Ашема: «Властелин Вселенной, мы сделали, как Ты постановил, теперь утверди биркат коаним, благословив еврейский народ, как Ты обещал».

Чем же отличается биркат коаним от всех прочих благословений, встречающихся в Торе.

Другие благословения, обещанные евреям, сбываются, если еврейский народ достигает совершенства в изучении Торы и выполнении мицвот. А благословение коэнов даровано общине Израиля без всяких условий.

Почему Б-г сделал коэнов посредниками при передаче ежедневных благословений?

Ашем, Источник всех благословений, всегда готов щедро одарить каждого человека Своим добром и милосердием. Но человек может оказаться недостойным стать вместилищем Б-жественных даров.

А если так, то человеку лучше получать благословение через посредство великого талмид хахама.

Ашем потому избрал коэнов благословлять нас, что они особенно святы, занимаясь лишь служением Ему и изучением Его Торы. Растопыривая десять пальцев и произнося слова биркат коаним, они притягивают вниз благословения с десяти Небесных сфирот — аспектов проявления Б-жественности в Творении. Поэтому их благословения достаются всем, даже недостойным евреям. (Но, конечно же, чем достойнее получатель, тем действеннее благословение.)

Несиим просят разрешения принести жертвы освящения

Описываемые в этом параграфе события происходили первого нисана 2449 года, на восьмой день Освящения Мишкана. Ими завершается рассказ об Освящении, начатый в разделе Шмини.

Двенадцать несиим (предводителей колен) попросили у Моше разрешения принести жертвы. Они хотели первыми принести жертвы, освятив, тем самым, жертвенник для индивидуальных жертвоприношений.

Почему несиим так жаждали принести свои жертвы первыми?

Сначала, когда Моше предложил всем евреям приносить дары для построения Мишкана, несиим решили: «Пусть народ несет. А потом мы дадим то, чего будет не хватать!»

Однако за два дня народ принес золота, серебра и других ценностей больше, чем можно было использовать. Моше пришлось призвать евреев остановиться, ибо приношения, по-прежнему, лились рекой.

Несиим поняли, что упустили свою долю в этой мицве, и очень огорчились. Они попросили Моше принять от них драгоценные камни для нагрудника первосвященника, что он и сделал.

Однако несиим по-прежнему оставались в угнетенном расположении духа, ища, что бы еще они могли принести, пока люди из колена Иссахара, которые были талмидей хахамим, не подали им хороший совет.

«Как Мишкан будет передвигаться? Уж не думаете ли вы, что он полетит по воздуху? — спросили у несиим сыны Иссахара. — Пожертвуйте повозки и животных, чтобы перевозить Мишкан и его содержимое».

Почему Моше не попросил, чтобы кто-нибудь пожертвовал повозки?

Моше предположил, что Мишкан и в самом деле будет передвигаться чудодейственным образом, возможно, с помощью Облаков Славы.

Если бы весь народ достиг духовного уровня Моше, то так бы оно и было. Однако люди из колена Иссахара правильно рассудили, что Мишкан не будет передвигаться сам, так как весь народ не достиг нравственной высоты Моше.

Моше осведомился у Ашема, следует ли ему принять от несиим повозки и тягловых животных. Ашем ответил: «Прими их. Левиты из родов Гершона и Мерари будут использовать эти повозки, чтобы перевозить Мишкан и его принадлежности». (Однако люди из рода Кеата должны были нести священные сосуды на плечах, и повозок у них не было).

Несиим пожертвовали шесть крытых повозок и для каждой из них пару быков. Так как они хотели подарить что-нибудь еще, они стали упрашивать Моше разрешить им принести освятительные жертвы. Попросить об этом Моше посоветовал несиим Нетанель бен Цуар, предводитель колена Иссахара.

Моше спросил у Ашема, согласен ли Он. Всемогущий распорядился, чтобы несиим приносили свои жертвы по одному в день, начиная с новомесячья нисана.

Каждый предводитель хотел быть первым. Моше сказал им: «Я не знаю, идти ли вам согласно старшинству ваших колен или согласно порядку, в котором знамена последуют друг за другом в пустыне».

Ашем разъяснил Моше, что несиим следует приносить жертвы в той последовательности, которая будет принята в походе.

Каждый предводитель пожертвовал следующее:

• Серебряную чашу весом в сто тридцать шекелей, наполненную мукой и маслом для минхи.

• Серебряную кропильницу весом в семьдесят шекелей, наполненную мукой и маслом для минхи.

В чем разница между чашей (кеара) и кропильницей (мизрак)! Они одного размера, но чаша была из толстого серебра, а кропильница — из тонкого.

• Золотую ложку весом в десять шекелей, наполненную воскурениями.

• Тельца, барана и ягненка в жертву ола.

• Козла в жертву хатат.

• Двух быков, пять баранов, пять козлов и пять ягнят в жертву шламим.

Все двенадцать приношений были одинаковы.

Однако Тора не стала описывать приношения несиим одной обобщающей фразой: «В первый день Нахшон принес то-то и то-то, и все остальные несиим, в дни свои, принесли то же самое». Вместо этого в нашем разделе двенадцать раз повторяется подробный перечень приношений.

Зачем нужны эти двенадцать повторных перечислений?

1. Тора почтила несиим, чтобы показать, что все их приношения были одинаково драгоценны в глазах Ашема. Если бы только первое приношение, сделанное Нахшоном, было описано полностью, значение всех остальных было бы преуменьшено.

2. Повторения показывают также, что хотя приношения всех несиим были одинаковы, их мысли и намерения были при этом весьма различны.

Каждый предводитель, вдохновляемый духом святости, выбрал дары и их размеры, символизирующие характерные черты и историю его колена. Поэтому Тора описывает каждое приношение отдельно.

Ашем сделал для несиим три исключения из законов о жертвоприношениях:

1. Они принесли воскурения, которые обычно могла приносить только община, а не индивидуум. Кроме того, воскурения обычно возжигали на Золотом, а не на Внешнем жертвеннике, где приносили в жертву животных, но Ашем сделал для этого случая исключение.

2. Они хотели принести баранов в жертву хатат. Хотя обычно хатат приносят только за какое-нибудь прегрешение, Ашем позволил, чтобы в их добровольные жертвы входило принесение хатат.

Ашем отнес жертвоприношения несиим к категории общинных жертв, а не личных. Их жертвы были любезны Ему, ибо они освящали жертвенник для общинных жертвоприношений.

Имена двенадцати несиим и значение их приношений

Мы должны ограничить описание мыслей и намеков предводителей отдельными примерами. Во многом значение и красоту этих истолкований можно оценить только в оригинальном ивритском тексте.

Мидраш раба с пояснениями Тиферет Цион к разделу Насо занимает два больших тома.

Наши мудрецы утверждают, что у каждого имени, продиктованного Ашемом во время записи Торы, есть глубокие скрытые значения. Каждое имя говорит нам о характере того человека, который его носит. Если Тора называет кого-нибудь «бея» (сын такого-то), то имя отца приоткрывает сведения о характере или поведении сына.

Если бы поколения евреев были того достойны, Всемогущий Сам давал бы каждому еврею имя и по этому имени еврей понимал бы, что он за человек.

Некоторые из наших мудрецов знали, как угадывать характер человека по его имени.

Таким умением обладал р. Меир: услышав чье-нибудь имя, он мог судить о характере этого человека.

Однажды в ешиву поступил ученик по имени Кидор.

«Остерегайтесь этого нового ученика, Кидора!» — посоветовал он остальным ученикам.

«Ребе, — возразили они, — он изучает Тору; с чего бы это нам подозревать его?»

«Послушайтесь меня, — настаивал р. Меир, — и будьте осторожны».

Однажды ученики пошли в купальню, оставив свои одежды с Кидором.

Когда они вышли оттуда, Кидор исчез. Вместе с ним пропали и все их пожитки. Ученики стали искать Кидора, но никак не могли напасть на его след.

Когда они пришли на занятия, р. Меир заметил, что на всех другая одежда.

«Почему вы сегодня переоделись? — спросил он у них». И ученики рассказали о том, что с ними приключилось.

«Разве я не предупреждал вас? — сказал р. Меир. — Вам не следовало доверять ему».

«Ребе, — поинтересовались они, — как ты смог узнать об этом сразу, как только тебе представили его?»

«Очень просто, — ответил р. Меир. — Я догадался об этом по его имени. У имени Кидор есть скрытое значение, ибо сказано в ситике: «Ки дор таафухот эйма — род развращенный они» (Дварим 32:20).

В первый день принес свои жертвы Нахшон бен Аминадав, предводитель Иеуды

Что означало имя «Нахшон бен Аминадав»?

«Нахшон» означает, что когда сыны Израиля достигли берега Ям Суф, этот вождь был первым, кто послушался повеления Ашема и пошел вперед. Он прыгнул в огромные морские волны. (Имя «Нахшон» родственное слову «нахшоль» — «волна».)

«Аминадав» означает, что за одно это деяние он достоин был стать вождем («надив» переводится как «знатный»). Кроме того, его колено, колено Иеуды, удостоилось впоследствии навсегда сделаться коленом царей.

Дары Нахшона:

Знатоки Торы из каждого колена знали из устного предания, восходящего к праотцу Яакову, историю своего колена вплоть до прихода Машиаха.

Нахшон знал, что еврейские цари будут вести свой род от Иеуды. Его дары таили в себе намек на этих царей.

Например, он выбрал серебряную чашу и серебряную кропильницу, чтобы намекнуть на двух царей из рода Иеуды — Шломо и Машиаха, царство которых объемлет весь мир. Оба они будут владычествовать на море и на суше. Чаша символизирует океаны (напоминающие чашу, ибо они объемлют мир), а кропильница — сушу. (Слово «мизрак — кропильница» происходит от слова «низрак — брошенный» — намек на землю, по форме своей круглую, как мяч, который один человек может бросить другому.)

Вес чаши и кропильницы намекал на то, что Шломо и Машиах будут править морями и землями: чаша весила сто тридцать шекелей. Числовое значение слова «ямим — океаны» равно 100. К океанам, сотворенным Ашемом, Шломо добавил свое собственное «море»: он соорудил круглую медную микву, в которую окунались коэны перед служением в Храме (I Млахим 7:23), окружность которой равнялась 30 локтям.

Кропильница весила семьдесят шекелей, и это означало, что Шломо и Машиах будут править семьюдесятью народами земли.

Остальные дары Нахшона также содержали намеки на царей из рода Иеуды и на праотцев.

Когда Ашем увидел, что дары Нахшона символизируют праотцев и династию Давида, Он сказал о чудесных приношениях этого предводителя, внушенных мудрыми мыслями: «Вот приношение Нахшона бен Аминадава» (7:17).

Тора вводит описание первого жертвоприношения союзом «и» (7:13), как если бы оно было не первым, а стояло в середине ряда. Это показывает, что жертвы первого вождя, Нахшона, и последнего, Ахиры бен Эйнана, были равноценны в глазах Всемогущего.

После того, как Нахшон, предводитель Иеуды, завершил свои жертвоприношения, колено Реувена пришло к Моше с таким требованием:

«Пусть следующие жертвы принесет наш вождь. Реувен был первенцем Яакова. Достаточно того, что Иеуда предшествовал нам; мы — следующие».

Моше ответил: «Ашем повелел, чтобы за Иеудой шел Иссахар, потому что принесение жертв происходит в том порядке, в котором вы шествуете под знаменами».

На второй день свои жертвы принес Нетанель бен Цуар, предводитель Иссахара

Что означало имя этого предводителя?

Нетанель: он, как и все люди из его колена, посвятил свою жизнь изучению Торы, которую Всемогущий дал (натан) Моше.

Цуар: талмидей хахамим из колена Иссахара мучались страданиями (цаар) всего народа Израиля, ибо все евреи, обычно, искали у них совета при решении своих проблем.

Дары Нетанеля:

Принося свои жертвы, Нетанель намекал на различные аспекты изучения Торы, благодаря которому его колено заслуживало более высокой оценки, чем прочие.

Например, выбирая чашу и кропильницу, он имел в виду Тору. К лвхем апаним (хлебам предложения) прилагались «чаши и кропильницы» (Шмот 25:29), а Тору уподобляют хлебу. Они сделаны были из серебра, — намек на то, что речи Ашема как чистое серебро (Теплим 12:7).

Вес кропильницы — семьдесят шекелей — символизировал семьдесят способов, которыми истолковывают стихи Торы.

Когда Ашем увидел, что за дарами Нетанеля скрыты глубокие мысли, намекающие на Тору, Он восхвалил их такими словами: «Вот приношение Нетанеля бен Цуара» (7:23).

На третий день свои жертвы принес Элиав бен Хейлон, вождь Зевулуна

Значение имени

Имя «Элиав бен Хейлон» намекало на благословения, которыми Яаков и Моше одарили колено Зевулуна:

«Элиав» указывает на корабельные весла. (Это слово составлено из двух слов: «алоним — дубы», из дерева которых, согласно Ехезкелю (27:6), делают весла, и «эве-папирус», из которого делали быстроходные корабли (Иов 9:26).

Таким образом это имя намекает на благословение Яакова, в котором было сказано, что Зевулун будет жить на морском берегу и путешествовать на судах.

«Хейлон» происходит от слова холь (песок). Это имя означает, что колено Зевулуна будет находить в своих землях скрытые в песке сокровища, как пророчествовал Моше об уделе Зевулуна в Эрец Исраэль (Дварим 33:19).

Дары Элиава:

Дары означали, что своей торговлей Зевулун поддерживал колено Иссахара, погруженное в изучение Торы.

Так, чаша символизировала океаны (как и при жертвоприношении первого вождя, Нахшона), ибо Зевулун путешествовал по морям, вывозя и привозя товары. Кропильница символизировала сушу (как и при жертвоприношениях Нахшона), указывая на удел Зевулуна в Эрец Исраэль, где он тоже занимался торговлей, чтобы поддерживать Иссахара.

Когда Ашем увидел, как хорошо поразмыслил Элиав над тем, чтобы принести дары, которые показывали бы взятое его коленом обязательство помогать изучающим Тору, Он отметил это такими словами: «Вот приношение Элиава бен Хейлона» (7:29).

На четвертый день свои жертвы принес Элицур бен Шдеур, предводитель колена Реувена

Что означает имя этого вождя?

В нем был скрыт намек на основателя колена, Реувена.

Имя «Элицур» символизировало, что Всемогущий явил снисхождение и простил грех Реувена в происшествии с Билой (Берешит 35:22), как скала (цур) «примиряется» с возведенным на ней зданием.

Имя «Шдеур» означало, что Реувен признался в своем проступке. Оно составлено из арамейского слова шде (бросать) и слова ур (огонь), ибо Тамар была приговорена к сожжению. (Мидраш указывает на глубинную связь признаний Реувена и Иеуды.)

Дары Элицура:

Дары Элицура тоже были связаны с основателем колена. Например, чаша (кеара) означала, что Реувен изменил (акар) планы своих братьев, помышлявших убить Иосефа.

Кропильница (мизрак) означала, что Реувен посоветовал бросить (лизрок) Иосефа в яму.

Ашем восхвалил подарок Элицура таким речением: «Вот приношение Элицура бен Шдеура» (7:35).

На пятый день свои жертвы принес Шлумиэль бен Цуришадай, предводитель колена Шимона

Имя его означало:

Шлумиэль: хоть Шлумиэль и был не кем иным, как Зимри, и из-за его греха погибли 24 000 евреев, Ашем перечислил его наравне с другими коленами (ибо в то время он еще был праведником). «Шлумиэль» означает шалом кэль: Б-г, не нарушая мира и спокойствия, поставил его в один ряд с другими вождями.

«Цуришадай» происходит от слова «цур» — «скала», которое встречается также и в имени Элицура, вождя Реувена. Имена предводителей этих колен были схожи, чтобы показать, что из-за прегрешения Зимри, приведшего в стан Израиля мидианитянку, колено Шимона нуждалось в достоинствах, которыми обладали другие колена. Колено Реувена отличалось особой способностью к тшуве. Схожесть имен этих лидеров намекала на то, что колену Шимона надо было теснее сойтись с коленом Реувена, сделавшего тшуву. (По той же причине в последнем своем благословении Моше включил Шимона в благословение колена Иеуды.)

Дары Шлумиэля:

Шлумиэль принес дары, намекавшие на Мишкан.

Так, он выбрал чашу, чтобы она символизировала внутренний двор, окружавший Мишкан (подобно океанам, окружающим сушу). Вес ее — 130 шекелей — указывал на сумму длины внутреннего двора (100 локтей) и Мишкана (30 локтей).

Основатель этого колена, Шимон, проявил нетерпимость к безнравственности. Он умертвил всех жителей Шхема за то, что они простили преступление, совершенное против Дины, дочери Яакова.

Одна из важных задач Мишкана состояла в том, чтобы поддерживать в еврейском народе высочайший уровень святости. Коэны очищали общину Израиля от прелюбодеев, подвергая согрешивших женщин испытанию горькими водами соты.

Присущая Шимону непримиримость к безнравственности была связана именно с этой задачей Мишкана.

Ашем .одобрил дары Шлумиэля и мысли, с которыми они были принесены. Поэтому Он отметил их таким речением: «Вот приношение Шлумиэля бен Цуришадая» (7:41).

На шестой день свои жертвы принес Элиасаф бен Деуэль, вождь колена Гада

Имя этого предводителя означало:

Элиасаф: за то, что люди колена Гада согласились пойти во главе своих братьев при завоевании Эрец Исраэль, они благословлены были материальными благами. (Кэль ясаф — Б-г прибавил к их владениям.)

Деуэль: это имя указывает на происшествие, случившееся, когда после завоевания Эрец Исраэль люди колена Гада вернулись, наконец, в свой удел к востоку от Иордана. Когда они появились там, их сыны вели битву с врагами. Они услышали, как сыновья призывали Б-га: «Шма Исраэль» (Деу кэль — признали Б-га), и поспешили им на помощь. Враг был истреблен, люди колена Гада захватили трофеи и разбогатели. Так исполнилось благословение Моше о том, что, помогая братьям в войне, они обретут сокровища.

Дары Элиасафа:

Приношения вождя указывали на события, происшедшие еще до Исхода, в египетском изгнании.

Колено Гада оставило Египет спокойнее, чем остальные колена. Большинство евреев, последовавших за Моше в пустыню, втайне боялись встречи с воинствами язычников. Но колено Гада Яаков благословил так: «Рать Гада выступит на битву», — и люди колена Гада смотрели вперед безбоязненно. Поэтому его лидер выбрал дары, намекающие на Исход из Египта.

Например, он принес одну золотую ложку (каф) весом в десять шекелей, чтобы указать на то, что египтяне были поражены десятью Карами от руки (каф) Моше.

Общий вес принесенной им утвари составлял 210 шекелей (чаша — 130, кропильница — 70, ложка 10); это указывало на двухсотдесятилетнее пребывание евреев в Египте, во время которого Ашем чудодейственным образом защищал их от уничтожения.

Узрев глубокие намеки, скрытые в дарах Элиасафа, Ашем восхвалил его пожертвования, сказав: «Вот приношение Элиасафа бен Деуэля»(7:47).

На седьмой день, в шабот, свои жертвы принес Элишама бен Амиуд, предводитель Эфраима

Почему потомку Йосефа разрешено было принести его индивидуальные жертвы в шабат (хотя обычно в шабат приносят только общинные жертвы)?

Ашем сказал: «Йосеф, в Египте ты соблюдал шабат еще до того, как Я заповедал тебе хранить святость этого дня. Когда ты пригласил своих братьев отобедать во дворце твоем, ты велел своему сыну Менаше, чтобы он в пятницу приготовил еду для шабата. За это я окажу честь твоему потомку, разрешив ему принести в шабат свои жертвы!»

Значение имени этого предводителя:

Имя Элишамы бен Амиуда указывало на праведные деяния Йосефа, основателя колена.

Элишама: Ашем сказал: «Йосеф послушал Меня (шама кэль), а не жену Потифара».

Амиуд: «Йосеф был со Мной (ими ая), а не с ней», или (ими одо) — «Его (Йосефа) слава была со Мной». Эти слова означают, что гроб Йосефа несли сразу за Ковчегом Всемогущего.

Значение даров:

Все приношения намекали на особое положение сына Йосефа Эфраима, которого Яаков возвысил над его старшим братом.

Ашем решил, что дары Элишамы замечательны, и потому восхвалил их в Торе, сказав: «Вот приношение Элишамы бен Амиуда» (7:53).

На восьмой день свои жертвы принес Гамлиэль бен Педацур, вождь Менаше

Яаков благословил своего внука Эфраима великими потомками, которые превзойдут потомков Менаше, его старшего брата. Поэтому Всемогущий заповедал, чтобы во всех делах первенствовал Эфраим. Следовательно, вождь Эфраима принес свои жертвы раньше вождя Менаше, так же как и под знаменами колено Эфраима шло впереди колена Менаше.

Имя предводителя:

В имени этого предводителя скрывался намек на благочестие Йосефа.

Гамлиэль: Йосеф сказал: «За мои дела Б-г вознаградил меня (гамаль кэль) чудесными дарами».

Педацур: «Скала (цур) избавила меня (лада) из заточения».

Дары Гамлиэля:

Приношения символизировали особую любовь Яакова к Йосефу и историю колена Менаше.

Например, серебряная чаша (кеара) указывала на то, что Яаков изъял (акар) первородство у Реувена и передал его Йосефу.

Вес чаши (130 шекелей) соответствовал годам — возрасту, в котором Яаков отправился в Египет, чтобы воссоединиться с Йосефом. (Хоть Яаков и был так стар, что сыновьям пришлось нести его, он все же решился на это путешествие, чтобы увидеть Йосефа.)

Кропильница (мизрак) символизировала то, что Йосеф был брошен (низрак) и продан в Египет. (Хотя его совсем еще юношей оторвали от семьи и привели в страну, где господствовала безнравственность, он остался праведником).

Вес кропильницы — 70 шекелей — указывал на то, что в результате продажи Йосефа семья Яакова, в которой насчитывалось 70 человек, перебралась в Египет.

Ашем одобрил дары Гамлиэля, восхвалив их речением: «Вот приношение Гамлиэля бен Педацура» (7:59).

На девятый день свои жертвы принес Авидан бен Гидони, предводитель колена Биньямина

Имя этого вождя указывало на Биньямина, основателя колена.

«Авидан» означает, что, родив Биньямина, Рахель испугалась и подумала: умрет не только она, но и младенец (авад — пропал, погиб). Поэтому она назвала его «Бен Они» (Сын скорби моей). Яаков переименовал его в Биньямина, намекая на то, что тот доживет до преклонных лет (ямим — дни).

«Гидони» намекает на благословение, данное молодому Биньямину Яаковом, что его потомки станут сильной и многочисленной армией (гдуд — дивизия).

Дары Авидана:

Авидан принес дары, указывающие на прошлое и будущее его колена.

Например, он принес в жертву шламим пять баранов, пять козлов и пять ягнят, чтобы намекнуть, что Биньямину трижды была оказана особая честь и во всех трех случаях фигурировало число пять:

• Йосеф сделал Биньямину подарок, в пять раз более ценный, чем остальные (Берешит 43:34).

• Йосеф дал Биньямину также триста серебряных шекелей и пять перемен одежды (там же, 45:22).

• Мордехая, потомка Биньямина, одели в пять царских одеяний (Эстер 8:15).

Всемогущий восхвалил приношения Авидана таким речением: «Вот приношение Авидана бен Гидони» (7:65).

На десятый день свои жертвы принес Ахиэзер бен Амишадай, предводитель колена Дана

Имя предводителя:

«Ахиэзер» означает, что при сооружении Мишкана Оолиав из колена Дана стал помощником (ахи — брат) Бецалеля из колена Иеуды. («Эзер» — другое имя Иеуды, под которым он упоминается в Дварим 33:7 и в Теплим.)

«Амишадай» означает, что когда в колене Дана появился великий Шимшон, Дан судил народ столь же искусно, как знаменитые судьи из колена Иеуды (шедан амо).

Дары Ахиэзера:

Приношения намекали на происходившего из этого колена судью Шимшона и на законы о незируте, ибо Шимшон получил силу от святости своего незирута.

Например, Ахиэзер потому избрал чашу весом 130 шекелей, что отрывок Торы, в котором говорится о назире (6:13—20), содержит 130 слов.

Объяснения, основанные на скрытых намеках и числовых значениях, не следует понимать как простую игру словами или цифрами. В этих объяснениях глубокий смысл.

Вождь выбрал число 130, ибо знал, что оно (каким-то недоступным нашему разумению образом) заглаживает грех Адама. Так, когда Адам понял, что из-за него в мир пришла смерть, он постился 130 лет.

Назир, воздерживающийся от вина, может исправить грех с Древом Познания, которое (согласно одному из мнений) представляло собой виноградную лозу. Если он возвысит себя до самого высокого уровня, то снимет проклятье, вызванное этим грехом и обратит его в благословение. Чтобы передать нам этот урок, Тора использовала в главе о назире 130 слов. По той же причине Ахиэзер выбрал чашу весом в 130 шекелей.

Оценив соображения, связанные с дарами этого вождя, Ашем восхвалил их: «Вот приношение Ахиэзера бен Амишадая» (7:71).

На одиннадцатый день свои жертвы принес Пагиэль бен Ахран, вождь Ашера

Что означало его имя?

Имя «Пагиэль бен Ахран» указывает на то, что когда жизнь какого-нибудь человека из колена Ашера, подлежавшего смертной казни, находилась в руках царя («Ахран» происходит от слова акур — обреченный), дочь этого человека умоляла властителя о помиловании (имя «Пагиэль» происходит от слова леафгиа — «умолять»). Обычно властитель даровал отцу помилование ради его дочери, ибо дочери Ашера славились своим очарованием. Многие из них стали женами царей и коэнов.

Дары Пагиэля:

Дары символизировали избранность еврейского народа как народа Торы и святого народа.

Имя самого колена — Ашер — намекает на конечное Избавление, о котором пророчествовал Малахи (3:12): «И счастливыми (ашру) называть будут вас все народы», и на восхваление еврейского народа, избравшего уделом своим Ашема и Его Тору: «Ашрей — счастлив народ, чья судьба такова, счастлив народ, чей Б-г — Ашем» (Теилим 144:15).

Серебряная чаша символизировала земные народы, жившие до времен Авраама. Ее вес — 130 шекелей — соответствовал семидесяти потомкам Ноаха и шестидесяти потомкам Эсава, Ишмаэля и Кетуры, ставших правителями.

Все они зовутся кеара (чаша), ибо Ашем навсегда отверг (акар) их, и они никогда не смогут стать Его народом, подобно тому, как пятна проказы, поразившие дом, навсегда делают его нечистым (пятна проказы называются в Торе (Ваикра 14:37) шекаарурот.

Кропильница (мизрак) указывает на еврейский народ, который был брошен (низрак) Ашемом в египетское изгнание. Вес ее — 70 шекелей — символизирует семью Яакова — 70 святых людей, от которых пошел еврейский народ.

Таким образом, приношения Пагиэля выражали его благодарность за доброту Ашема, избравшего нас из всех народов.

Оценив побуждения, вдохновившие дары этого вождя, Всемогущий заявил: «Вот приношение Пагиэля бен Ахрана» (7:77).

На двенадцатый день свои жертвы принес Ахира бен Эйнан, предводитель колена Нафтали

Имя предводителя:

Имя Ахира указывало на удел Нафтали в Эрец Исраэль, в котором произрастали быстрозреющие плоды.

«Ахира» — поля приносили плоды к удовольствию владельца. (Первая половина имени родственна слову аху (поле), вторая — слову раэ, означающему по-арамейски «удовлетворение».)

«Эйнан» указывает на то, что земля в уделе Нафтали обильно орошалась дождями и подземными источниками (анан — облако, носитель дождя).

Дары Ахиры

Дары символизировали наших праотцев и праматерей, ибо этот вождь научился от основателя колена Нафтали воздавать своим предкам почести. Нафтали отличался в мицве почтения родителей: он выполнял поручения своего отца с превеликим рвением и быстротой. Предводитель его колена пошел по его стопам.

Чаша (кеара) символизировала Сару, которая была бесплодной (акара), и служила главной опорой дома (акерет) Авраама. Она была самой важной (икар) из праматерей, ибо проложила дорогу всем грядущим праведникам.

Чаша была сделана из серебра, символизировавшего праведность Сары, подобно чистому серебру, в котором нет ни малейшей примеси.

Кропильница (мизрак) символизировала Авраама, который был брошен (низрак) за пределы своей земли Б-жественным повелением. Вес кропильницы — 70 шекелей — намекал на то, что Аврааму было семьдесят лет, когда Ашем заключил с ним Завет между рассеченными частями. ( Ашем счел, что Авраам достоин получить Б-жественное обещание о том, что Ашем будет его и его потомкам Б-гом вовеки.)

Остальные дары Ахиры тоже символизировали праотцев и праматерей.

Узрев духовную значимость приношений Ахиры, Ашем восхвалил их: «Вот приношение Ахиры бен Эйнана» (7:83).

Общие для всех приношений символы и значение числовых величин

Каждый из предводителей отнесся к тому дню, когда он приносил свои дары, как к празднику — дню особой радости. После того как Всемогущий принимал его пожертвование, вождь приглашал своих родных и друзей на пиршество.

Кроме желания намекнуть на некоторые особенные свойства своего колена, все двенадцать вождей подразумевали и одну общую цель: их приношения символизировали основные события еврейской истории.

Так, все они принесли:

— Серебряную чашу — чтобы намекнуть на Адама. Числовое значение букв, составляющих слова «серебряная чаша», равно 930 — годам жизни Адама.

У каждой буквы еврейского алфавита есть свое числовое значение: алеф приравнивается к единице, бейт — к 2… юд — 10… куф — 100… и т.д.

Кроме того, чаша (кеара) символизирует Адама, бывшего опорой (икар) человечества. (Адам заключал в себе души всех грядущих поколений).

Чаша была сделана из серебра, чтобы намекнуть, что Адам соблюдал шесть заповедей Торы, которую уподобляют серебру.

Предводители для того намекнули на первого человека, Адама, чтобы указать на то, что Тору соблюдали еще со времен Творения. Так как Адам соблюдал шесть заповеданных ему мицвот, 930 лет пребывания его на земле называются «жизнью». Истинной жизнью считаются лишь те годы, которые человек прожил, соблюдая Тору (ибо человек, не соблюдающий ее, влачит животное существование).

Вес чаши — 130 шекелей — символизировал, что Адаму было 130 лет, когда родился Шет, продолжатель человеческого рода.

Под влиянием Хавы Адам ослушался Ашема. (Так как Хава была сотворена как часть Адама, серебряная чаша символизирует и ее.) Лишь после 130 лет очищения и отделения от своей жены Адам был удостоен зачать сына, подобного ему, который воспреемствует ему.

• Серебряная кропильница символизирует Ноаха. Числовое значение слов «серебряная кропильница» равно 520 и намекает на Ноаха. До 500-летнего возраста у него не было детей, и за 20 лет до их появления Всемогущий постановил навести на землю Потоп.

Кроме того, «кропильница» (мизрак) намекает на то, что Ноах был презираем (низрак — брошен) своим поколением. Люди насмехались над ним, когда он сооружал ковчег.

Чаша была из серебра, символизирующего Тору, дабы намекнуть на то, что Ноах был праведником и ему была заповедана седьмая основополагающая мицва: не есть плоти живого зверя.

Кропильница весила 70 шекелей, что соответствовало 70 народам, происшедшим от Ноаха.

• Ложка (каф) намекает на дарование Торы. Тору называют «каф», ибо это слово означает также и руку. Ложка символизирует Тору, полученную еврейским народом из Рук Ашема.

Ложка весила 10 шекелей. Это намек на Десять Заповедей. Она была золотая, ибо Тору уподобляют золоту.

• Ложка была наполнена кторет (воскурениями). Кторет намекает на 613 заповедей Торы, ибо числовое значение слова «кторет» равно 613 (согласно правилам перестановки букв, принятым в кабале).

Бык, баран и ягненок в жертву ола — приношения эти символизировали праотцев.

• Бык — в память о гостеприимстве Авраама, побежавшего за быками, чтобы получше угостить своих гостей.

• Баран — напоминает о заслуге Ицхака, с готовностью позволившего связать себя на жертвеннике (вместо него в жертву был принесен баран).

• Ягненок — намек на Яакова, отделившего свои стада от стад Лавана.

• Два быка в жертву шламим — намек на Моше и Аарона, заключивших мир (шалом) между еврейским народом и его Небесным Отцом.

Предводители приносили также в жертву шламим пять баранов, пять козлов и пять ягнят. Они выбрали три вида животных, чтобы намекнуть на три составляющие части еврейского народа: коэнов, левитов и израильтян.

Мы видим, что предводители выбрали приношения, указывающие на исторические события от времен Адама и до освящения Мишкана.

Таким образом они намекнули на то, что вплоть до первого нисана 2449 года вселенная страдала от прегрешения Адама. Из-за его греха Шехина удалилась и вместо нее на землю сошло проклятие.

Теперь же, когда Шехина вернулась в Мишкан, земля преисполнилась благословения и плоды снова обрели свой первозданный аромат. Исполняя заповеди, праведники возвратили Шехину на землю.

Тора двенадцать раз подробно перечисляет дары предводителей и, кроме того, еще раз приводит их общий вес и количество.

Эти сведения приведены потому, что в них тоже крылся глубокий духовный смысл.

Например, общий вес двенадцати ложек составлял 120 шекелей и символизировал 120 Мужей Великого Собрания, издавших множество постановлений для охраны законов Торы.

Общее число баранов — 60 — соответствовало 60 десяткам тысяч душ, составивших основу еврейского народа.

Так во всех суммарных количествах скрывались глубокие намеки.

На примере вождей царь Шломо научился, как освятить Храмовый жертвенник особыми жертвенными приношениями.

Для освящения Храма он подарил тысячу жертв ола.

Жертвенник будущего, Третьего, Храма также будет освящен особыми жертвоприношениями, как пророчествовал Ехезкель (43:26—27): «Семь дней будут они искупать жертвенник и очищать его, и они освятят его. По окончании же сих дней, в восьмой день и далее, коэны вознесут на жертвенник ваши приношения ола и шламим, и Я буду доволен вами», — говорит Ашем Элоким».

Цель возведения Мишкана достигнута

Завершающий стих этого раздела открывает нам, что освятительные приношения предводителей были лишь средством для достижения цели: вернуть сынам Израиля Шехину, удалившуюся после греха золотого тельца. Эта цель была достигнута, когда Всемогущий обратился к Моше из Мишкана.

Поэтому раздел завершается так: «И когда входил Моше в Святая Святых, чтобы говорить с Ним, слышал он тот самый Голос, что слышал он прежде на горе Синай. Теперь он исходил от крышки Ковчега, из пространства между двумя херувами оттуда Голос говорил ему» (7:89).

Почему Ашем говорил только с Моше, а не со всем народом?

Моше возвысился так, что уподобился ангелу (херуву). Первые буквы слов «между двумя херувами» составляют имя Моше.