РАЗДЕЛ 1 ГЛУБИНА ОТЧАЯНИЯ 1648-1730

РАЗДЕЛ 1 ГЛУБИНА ОТЧАЯНИЯ 1648-1730

ТАХ ВЕТАТ - Ветры перемен

Конец Средних веков был эпохой перемен. Ренессанс (Возрождение), Реформация, изменения имперских и экономических альянсов внутри Европы дестабилизировали старый порядок. Влияние церкви на западного человека было утрачено, вначале незаметно, но необратимо. Новый многообещающий мир пробуждал надежды и страшные опасения. Порох и более современные виды смертоносного оружия вкупе с богатством новых коло- ниальных империй могли изменить Европу. Но большинство евреев Европы не обратили внимания на падение старого порядка и возникновение нового общества. Они обычно не становились частью окружающей европейской жизни или культуры. Им было все равно: папа или антипапа, Лютер или Лойола. Физически евреи были заперты в своих гетто и маленьких деревнях, а духовно витали в высотах учености, кабалы и благочестия.

К началу семнадцатого века в Западной Европе евреи стали лучше осознавать происходящие перемены, чем в Польше, Литве и России. Изолированные среди не- вежественных, враждебных крестьян, защищаемые лишь властью аристократии, евреи Восточной Европы никогда не чувствовали уверенности в будущем. Они не хотели ни равенства, ни ассимиляции, думая только об автономии де-факто, чтобы продолжать тихо жить в своих общинах, согласно своей вере и традиции.

Ветры перемен, несущие либеральные взгляды в Западной Европе, не достигали Восточной Европы.

Польша и Литва хранили верность католическому Риму, а Россия - ортодоксальному православию. Большинство евреев считало, что их опасное статус кво не должно меняться. Они привыкли к неустойчивости своего положения в христианской Европе. Но изгнание евреев из Испании в 1492 году показало, как иллюзорны надежды евреев на религиозную, политическую и экономическую стабильность. Каждая смена правительства в Европе потрясала еврейский народ до основания, а на континенте в шестнадцатом и семнадцатом веках разражались войны и революции, бунты и пертурбации. И все же никто не ожидал таких ужасных событий, которые обрушились на восточноевропейское еврейство в 1648 году.

После разрушения испанского еврейства центр еврейской жизни переместился в Восточную Европу. Вот несколько описаний, которые дают представление о жизни евреев этих мест:

Вряд ли найдется хоть один (еврейский) дом в польском королевстве, в котором не заняты изучением Торы...В каждой общине было много ученых. ...На заре члены Хеврат Тгилим (группы, которая каждый день повторяла Псалмы) вставали, чтобы читать их около часа перед молитвой. За неделю они прочитывали все псалмы. И разве хоть один просыпал время утренней молитвы и не шел в синагогу, если только не было чрезвычайных обстоятельств?.. Никогда евреи не представляли свой спор перед нееврейским судьей, дворянином или царем. А если еврей так поступал, его строго наказывали и порицали... Все шесть столпов, на которых стоит мир,¹⁰ присутствовали в жизни (еврейской общины) Польского королевства.¹¹

Многие жили в жуткой нищете и бесконечных бедах. Было много трактиров с крепкими напитками, но у евреев не было пьяниц. Когда наступал вечер, и еврей хотел провести время, он не спешил выпить, а шел к своим книгам или в группу, которая с учителем или без учителя отдавалась радости учения. Занятые целый день тяжелой физической работой, они садились теперь перед открытыми томами, напевая древнюю музыку изучения Талмуда. Бедные евреи, которые ели только (как поется в песне) «картошку в воскресенье, картошку в понедельник, картошку во вторник», сидели там как князья духа. Они владели целыми сокровищницами мудрости - духа, идей и высказываний многих ве- ков. Когда возникала проблема, сразу вокруг собиралось много людей, каждый предлагал свое мнение, доказательство, цитаты. Один задавал вопрос о трудном выражении у Рамбама, а многие пытались его объяснить, парируя мнения других в диалекти- ческих поединках. Желудок был пуст, дома переполнены, но сознание их наслаждалось богатствами Торы.¹²

Внутренняя жизнь евреев балансировала на убеждении, что ничего резко драматического в Польше, Литве или России не произойдет. Но в семнадцатом веке и в последующие времена это уже никто не мог гарантировать. Поскольку евреи не были интегрированы в местное насе- ление, и их в лучшем случае терпели, но никогда не принимали, беспорядки могли только ухудшить их положение. Они всегда жили на пороховой бочке, над которой сверкали искры революции и войны.

1648 год (5408, по еврейскому календарю)¹³, предупреждали знатоки кабалы, должен быть благоприятным для Израиля. Математические выкладки, основанные на Зогаре,¹⁴ убеждали многих евреев поверить, что в этом году должен прийти Машиах (Мессия). Поскольку приходу Машиаха, согласно еврейской традиции, должны предшествовать опасности, неуверенность и даже война, евреи были подсознательно готовы к беспорядкам и неприятностям. Но не к систематическому варварству, разбою и массовым убийствам, которые их ожидали.

¹⁰ Тора, молитва и благотворительность; истина, справедливость и мир - Авот 1:2,18

¹¹ Эвен мецула, Натан Нета Ганновер (перепечатано в Тель-Авиве, 1945), История евреев Польши, Литвы и Рейзена в 1648-49 годах. Автор жил в Польше в описываемое время.

¹² Вводное эссе к альбому фотографий о восточноевропейском еврействе Романа Вишняка, «Польские евреи» (Шокен букз, Н.-Й, 1973).

¹³ Обычно евреи не указывают тысячелетие, оно и так известно, а буквы (которые в древности использовали и как числа) передают лишь сотни, десятки лет и годы. Так (5)408 и (5)409 записывают буквами тав-хет и тав-тет, сокращенно тах и тат - тах ветат.

¹⁴ Согласно традиции, автором этого основополагающего труда кабалы считается раби Шимон бар Йохай, который жил в Израиле во втором веке н.э.

Бунт Хмельницкого

1635-1636 годы были отмечены бунтами крестьян и казаков в Переяславе¹⁵ на Украине. Подавляемые и притесняемые польскими помещиками, они поднимались против своих господ. Вечный вопль масс о земле, хлебе и ничем не ограниченной свободе довел их до безумной вспышки гнева и отчаяния. Все это, помноженное на традиционный ярый антисемитизм, привело к трагедии гигантских масштабов.

За нескольких месяцев казаки овладели большими территориями и провозгласили себя свободными людьми. А евреи вкусили плоды обретенной ими свободы. Вынуждаемые польскими помещиками, которые не оставляли им иного пропитания (евреи, например, не могли владеть землей и кормиться сельским хозяйством - Г.С.), они должны были взяться за непопулярные работы (сборщиков податей, управляющих имениями, держате- лей трактиров и процентщиков, дающих в долг деньги). Незащищенные государством, ненавидимые за чуждую веру и ритуалы, евреи были самым очевидным и доступным из-за беззащитности представителем ненавистного польского пана. В течение недели были убиты две тысячи евреев, а остатки еврейской общины этого района выселили на запад в Польшу.

Через три месяца восстание было подавлено, польские помещики вернулись к власти. И снова евреев вернули в эти области, чтобы они служили феодалам, собирая еще большие подати, одалживая деньги под еще 60лее высокие проценты, пытаясь как-то отстроить потрясенную еврейскую общину. Они рассматривали происшедшие события вокруг города Переяслава не как предвестник будущего, а как одно из многих событий в долгой истории спорадических преследований, смерти и мучений. Но этот взгляд был слишком оптимистичным.

В 1648 году казаки и их союзники - крестьяне Украины и Малороссии нашли вождя. Им стал Богдан Хмельницкий, ему было пятьдесят с небольшим лет, и до тех пор он ничем особенным не выделялся. В молодости он служил кавалеристом в войсках поляков и казаков, когда они боролись с турками. После многочисленных безуспешных финансовых авантюр, разочарованный своей неспособностью достичь приличного положения в польской армии, он остался с непомерно раздутой гордыней и гневом, порожденным своими поражениями и безвыходностью ситуации. А еще он ненавидел своих польских католических менторов как ярый православный, и бесстрашно готов был поставить на карту все ради религии и утверждения своих способностей и амбиций.

В 1647 году он пережил личное оскорбление от польского губернатора города Чехрина. Его жену увели польские наемники, которые ворвались для этого в его дом по приказу губернатора. Горя гневом и ненавистью, он проклял поляков и присоединился к запорожским казакам. Это были грабители на дорогах, беглые каторжники и заключенные, дезертиры и обнищавшие люди. Все они хорошо владели и кормились своим оружием, все были вне закона, и им нечего было терять.

С энергией и военным искусством, Хмельницкий стал организовывать банды в мощную, управляемую военную силу. Подняв знамя свободы, он направил ненависть масс против польских римско-католических угнетателей, и вскоре почти вся Украина присоединилась к восстанию. Крымские татары - азиатское племя, которое столетия назад пришло в европейскую Россию - тоже вступили с ними в союз. В апреле 1648 года они пересекли Днепр и двинулись на запад. Его первоначальные успехи в сражениях на Желтой Воде и в Корсуни вызвали большой энтузиазм у крестьян, которые стали видеть в нем своего спасителя и вождя. Осенью 1648 года казаки покорили все пространство до польской границы, пересекли ее и захватили Львов. Поляки поняли серьезность угрозы и предложили Хмельницкому благородный титул и автономию для казаков в обмен на словесное признание суверенитета Польши и прекращение войны.

Эта война сделала легальной потенциальное насилие и враждебность между этническими группами Польши и Украины. Не только евреи пострадали от мародерствующих казаков. Их бунт был оргией ненависти против установленных авторитетов и представителей иных религий. Они отрубали головы католическим священникам и монахам, насиловали монахинь, разрушали и сжигали костелы. Польских дворян они захватывали в плен, что- бы получить выкуп, а, получив, обычно замучивали до смерти. Частые споры между казаками и татарами также заканчивались смертью бывших союзников. Но никого не постигла такая ужасная судьба, как евреев. Еврейское население было раздавлено, вырвано с корнем. По еврейским хроникам, с 1648 года по 1653 годы от казацкой сабли, разбоя и возникшего в результате хаоса голода и болезней погибли сто тысяч евреев и триста общин.¹⁶ Жестокость казаков по отношению к беспомощному ев- рейскому населению была ужасной даже для тех варварских времен.

С некоторых живьем сдирали кожу, а мясо бросали собакам. У других отрубали руки и ноги, а тела бросали на дорогу, давили на телегах и топтали конями. Иным наносили тяжелые раны и потом оставляли на улицах умирать медленной мучительной смертью от потери крови и боли. А некоторых просто сжигали заживо. Казаки убивали младенцев на руках матерей, как рыбам вспарывая животы и выдергивая внутренности. Женщин, даже беременных, подвергали ужасным мучениям. Детей протыкали пиками, поджаривали как на вертеле и приносили матерям, чтобы они их ели... Святые свитки Торы рвали на части, делали из них стельки и обувь.

Неудивительно, что тысячи евреев предпочитали попасть в руки татар, не менее кровожадных, но больше заинтересованных в коммерческой стороне дела. Зная, что евреи мира дадут выкуп за пленных братьев, даже непомерные суммы, они перепродавали тысячи евреев турецким работорговцам, чтобы те «распределили» их по еврейским общинам Средиземноморья. Рим и Болонья, Венеция, Падуя, Касабланка, а также Тунис, Салоники, Алеппо и Иерусалим стали новыми домами европейских евреев. Тридцать тысяч спаслись таким образом. Тысячи других умерли в плену или в пути, но, по сравнению с остальными, судьбу этой вырванной части европейского еврейства можно назвать удачной, многие из этих евреев потом достигли успеха в новом окружении.

¹⁵ Сейчас называется Переяслав-Хмельницкий.

¹⁶ Всего в мире в это время по оценкам проживало порядка трех с половиной миллионов евреев. Восточноевропейское еврейство насчитывало 1300 000.

Жуткая бойня

Вначале казаки объявили: евреи, которые хотят креститься, спасут этим жизнь. Из сотен тысяч на это пошли немногие. После сражения в Тульчине, когда польские дворяне выдали своих еврейских «союзников» общему врагу - казакам, сто пятьдесят евреев пошли на смерть, произнося Шма, Исраэль («Слушай, Израиль» - еврейское свидетельство о единственности Бога). Ни один не принял христианства. Это вызвало гнев казаков, и они перерезали многих прежних евреев-выкрестов. Позднее правитель Польши позволил насильно крещеным евреям вернуться к религии отцов. Большинство так и сделало. Их приняли назад в еврейские общины, и раввинские авторитеты официально объявили о прощении их проступка. Но и временная измена при столь драматических обстоятельствах вызывала к ним у многих, кто не оставили веры даже под угрозой смерти, весьма прохладное, если не презрительное отношение.

История народа Израиля в этом долгом изгнании показала Церкви, что на него лучше действуют медовые пряники, нежели кнут. Выбирая между смертью и крещением, большинство евреев предпочитало смерть. Так было в Риме в третьем и четвертом веке, в Сирии и Meсопотамии в восьмом веке, в период крестовых походов и Рейнской области в одиннадцатом-тринадцатом веках, и в пятнадцатом веке в Испании и Португалии. И так же в Польше и России семнадцатого века. Но позднее, когда выбор стоял между надеждой на лучшую жизнь с помощью добровольной ассимиляции или лояльностью своей религии, многие евреи стали оставлять иудаизм. Поняли ли казаки этот урок - вопрос академический. Они ненавидели евреев так сильно, что даже массовое крещение не предотвратило бы этой резни, оно могло повлиять лишь на ее размеры и интенсивность. Поэтому упорство евреев вполне устраивало банды казацких убийц, которые устроили величайшую бойню евреев со времен победы Рима над Иудеей в 70-135 гг. н.э. и до немецких нацистов 1940-х годов.¹⁹

Так что, евреи шли к своей смерти. Они пытались бежать перед наступлением войск, иногда на дороги Польши выходили сотни тысяч евреев. Но евреи, которых застигали в захваченных городах и местечках, окружали банды в открытом поле и на дорогах, не могли ока- зать организованное сопротивление хорошо вооруженным всадникам.²⁰

В древние времена евреи были отчаянными бойцами. Войны евреев против римлян стали беспрецедентным испытанием для легионов великой империи. Малодушие никогда не являлось еврейской чертой, а военное искусство - еврейский талант с библейских времен. И против казаков евреи отчаянно защищались, как только была возможность. В таких укрепленных городах как Острог и Львов еврейское сопротивление было сильным и эффек- тивным, и многие евреи с оружием в руках сумели избежать смерти. Но возможностей для такой обороны было мало.²¹

Народ Израиля всегда сознавал тщетность военного искусства, каким бы сильным он ни был. «Не мощью, не силой, но духом Моим, говорит Владыка Воинств»²² вот истинный лозунг Израиля во все времена.

Теперь, в изгнании, которому не видно конца, окруженные бесчисленными врагами, в эпоху, когда индивидуальная свобода и права человека не признавали даже в теории, они решили, что лучший способ защиты - не защищаться. Низкий профиль, подставленная щека и признание статус кво, каким бы унизительным и опасным он ни был, стали основным оружием еврейского выживания. Полное предание себя в руки Творца и твердая вера в Его обет - вечно сохранять жизнь Израиля среди его врагов - такова была позиция евреев. Они не шли на смерть, как овцы на бойню, смело защищали себя, когда это было возможно, но сознавали: молитвы, благочестие и изучение Торы - лучшие гаранты сохранения жизни, чем стены, ружья и сабли.

Сказывалась на поведении евреев и безвыходность ситуации. Некуда было бежать, дороги были перекрыты, и, даже если бы бежать удалось, и поляки бы их приняли, будущее оставалось неизвестным. Одиноким, в отчаянии, святость жертвы представлялась меньшим ужасом, чем повседневное унижение жизни в нечеловеческих условиях. Мученическая смерть была актом освящения, а не подчинения и сдачи позиций - актом мужества и веры.

Еще одно соображение влияло на еврейский ответ на резню. Древняя еврейская традиция, восходящая к библейским временам, учила, что смерть праведников и невинных служила искуплением грехам народа или мира. Истории об Ицхаке и Надаве и Авигу, пророческое описание Израиля как многострадального слуги Творца, приношения в Храме - все это усиливало основную идею: смерть праведных - искупление грехов человечества.

Евреи хранили традиционную идею о смерти как искуплении, такое отношение к своим трагедиям постоянно сопровождало их в тягостном изгнании. Поэтому мрачную картину бессмысленной бойни скрашивало сознание, что невинные погибают не напрасно, даже «подставляя горло под нож резника», а как-то способствуют улучшению Израиля и всего мира. Поразительно, эта абстрактная теологическая идея так вошла в душу и сознание народа, что даже самые простые и необразованные евреи понимали ее и действовали в согласии с этим, отдавая драгоценную жизнь в акте веры и утверждения лучшего будущего. Этот еврейский дух отражен в исторических хрониках того времени:

Разве станет Святой, благословен Он, выносить суд несправедливо? Но мы можем сказать: кого Он любит, того и наказывает. Ибо со дня, когда был разрушен Святой Храм, праведников предавали смерти ради блага всего поколения.²³

¹⁷ Эвен мецула, глава 4.

¹⁸ Эвен мецула, гл. 4, считает, что только двадцать тысяч. Но в последующих главах рав Ганновер упоминает другие источники, так что общее число существенно возрастает.

¹⁹ Нужно учесть, что способы убийства у казаков в 1648-1649 годах были достаточно примитивными. Евреев убивали мечом или из мушкета. Концлагеря, пулеметы, газовые камеры и крематории ожидали евреев позже, знаменуя более развитые формы цивилизации.

²⁰ Смотри у Ганновера, Эвен мецула, гл. 7.

²¹ Характерный вывод сделал в 20-м веке Зеев Жаботинский. Он создал на Украине хорошие еврейские отряды самообороны для противостояния погромам, но потом понял их неэффективность: «Это бесполезно. Их слишком много. Они все равно убьют, сколько захотят». Выход он увидел лишь в создании государства. - Г.С.

²² Захария, 4:6.

 ²³ Эвен мецула, конец главы 15.

Раввины страдают вместе с народом

Перемирие между Хмельницким и поляками длилось недолго. Весной 1649 года он с армией казаков двинулся в наступление и дошел до юга Литвы. Но теперь его силы рассеялись, он не мог защищать себя на всем протяжении фронта. Еще больше осложнили жизнь Богдана татары. Они решили, что достигли своим восстанием всего, что можно, и теперь под влиянием золота и больших обещаний с польской стороны, предав казаков, переметнулись к полякам. Осознав безнадежность военного положения, Хмельницкий вошел в переговоры с поляками, и в августе 1649 года в Зборове стороны подписали соглашение. Зимой 1650 года Совет четырех стран²⁴ провозгласил двадцатое сивана общим днем поста. В этот день в 1649 году в Немирове убили четыре тысячи евреев, так что воды реки стали красными от крови. Но казаки не собирались долго отдыхать и обрабатывать землю, в 1651 году восстание разгорелось снова, но на этот раз поляки разбили их в сражении у Березны.

Как обычно в еврейской истории, кто бы ни брал верх, платить за это приходилось беззащитным евреям. Победившие поляки обвинили их в сотрудничестве с казаками! В 1652 году татары снова переметнулись на другую сторону, присоединились к Хмельницкому, и воестание вновь пошло в гору. Усугубила хаос эпидемия холеры в Польше летом 1652 года, когда в одном Кракове от нее умерли тысячи евреев. Спасаясь от этого ада, который длился почти пять лет, польские евреи бежали в Россию, Литву, Германию и на Балканы.

Одним из крупнейших лидеров еврейского населения Польши в это тяжелое время был раввин Йегошуа Хешель из Кракова (15967-1664). Его называли Ребе реб Хешель (за сто лет до того, как титул Ребе - букв, учитель - появился у хасидов), он был гениальной и харизматической личностью. В Люблине он возглавил одну из крупнейших польских ешив. В 1654 году ему удалось восстановить ее в Кракове, и она стала центром учености в Польше после Хмельницкого. Но главные усилия он направил на улучшение жизни еврейских беженцев Польши, для чего ездил даже в Вену, чтобы встретиться с императором и попросить о содействии.

Ведущим учеником реб Хешеля в годы перед погромом был раввин Давид Алеви Сегал,²⁵ автор комментария Таз (акроним Турей захав) к Шулхан аруху. Рав Давид был раввином Остро на Волыни во время казацкого бунта. Ему удалось бежать с семьей в Моравию, где он жил в бедности и горе до возвращения во Львов в 1658 году. Там он снова основал ешиву и продолжал создавать выдающиеся ученые труды. Старый и больной, он все же оказал формирующее влияние на польское еврейство благодаря своим усилиям, как один из лидеров Совета четырех стран. В 1664 году в Львове во время погрома были убиты более ста евреев, среди них два его сына. В 1667 году раввин Давид умер, оплакивая личные несчастья и трагедию своего народа.

Другой великий ученик раввина Хешеля был почти на пятьдесят лет моложе рава Давида Алеви. Это был рав Шабтай Коэн, известный как Шах (по акрониму своей законодательной работы Сифтей коэн). Он был гением, обладавшим потрясающим интеллектом, и в возрасте двадцати четырех лет уже опубликовал часть своего знаменитого комментария к разделу Йоре деа (Шулхан аруха). Вынужденный покинуть Вильну в 1655 году, он тоже временно стал раввином Моравии. В этом изгнании он тосковал по родному городу, был одним из учредителей двадцатого сивана как общественного дня траура по жертвам 1648-1649 годов и создал об этой трагедии памятные молитвы и поэмы. Он умер молодым, оторванный от родины, а его величие затмили ужасные события в его поколении.

Среди крупных раввинов, сорванных с места этими событиями, следует упомянуть рава Эфраима Коэна,²⁶ его зятя рава Яакова Зака,²⁷ рава Менахема Мендель Крохмаля,²⁸ и рабн Натана Ганновера.²⁹ Все они бежали в Моравию и впоследствии стали крупными раввинами там и в Венгрии. Все пережили личные трагедии. Их отсутствие ослабляло общину Польши даже после поражения казаков. Это было трудное время для евреев, и ведущие раввины того периода страдали вместе со своим народом.

²⁴ Совет четырех стран - автономное еврейское правление - ограничивал губернскую власть над еврейскими общинами Польши, Литвы, Белоруссии и Волыни (Украины). Основанный в 1527 году, он действовал в 16-17 веках, поддерживал Высший Суд и регулярно собирал раввинов и лидеров общин. Их съезды часто приурочивали к ярмаркам, которые устраивали каждые полгода в Люблине и Ярославе. Эти конгрессы обсуждали законодательные, юридические, административные и духовные проблемы. Совет представлял еврейскую общину перед польской монархией, управлял внутренними еврейскими делами, мог наложить денежный штраф и даже присудить телесное наказание. Он прекратил свою работу в 1764 году, поскольку его перестали признавать польские власти. Последующий спор между хасидами и митнагдим не дал ему возродиться в дальнейшем. Запись дел этого совета сохранил для нас Пинкас Ваад Арба Арцот - Хроника совета четырех стран.

²⁵ Сегал - характерное имя левитов (колена, которое служило в Храме). Но обычно его называли просто раби Давид Алеви.

²⁶ Автор Шаар Эфраим.

²⁷ Отец рава Цви Ашкенази, Хахам Цви.

²⁸ Автор Цемах цедек, раввин Никольсбурга и всей Моравии.

²⁹ Автора Эвен Мецула, цитированного выше.

Разрешение противоречий

Начало погромов в 1648 году инициировало цепь внутренних событий в еврействе Восточной Европы, которое окрасило их мышление и повлияло на образ жизни в последующих веках.

Прежде всего, они разрешили раз и навсегда некоторые противоречия прошлого века. В середине шестнадцатого века был опубликован определяющий законодательный труд народа и религии Израиля - Шулхан арух (Накрытый стол). Его написал рав Иосеф Каро из Цфата (в Стране Израиля). А потом усилил своими комментариями рав Моше Исерлес (Рамо) из Кракова, чтобы отразить обычаи и мнения ашкеназских евреев Восточной Европы. Теперь Шулхан арух могли принять как руководство не только сефардские евреи, и это был большой успех, который сделал доступным для масс эту работу, отражающую знание сложных вопросов и практического поведения еврея. Многие считали, что иметь у себя дома эту книгу, все равно, что иметь дома персонального рав- вина, доступного для консультаций. Прогресс книгопечатания сделал ее достоянием общественности, что сразу оказало большое влияние на еврейскую жизнь.

Но действие вызывает противодействие. Многие ученые талмудисты выступили против авторитета Шулхан аруха, утверждая, что теперь люди не захотят учить Талмуд, и это закрывает путь к настоящей учености и исследованию, потому что перестанут изучать источники так скрупулезно как раньше. Они протестовали и против того, чтобы эта книга стала доступной для масс, из опасения, что по невежеству они могут неверно воспринять многие моменты. И, наконец, они опасались, что распространение Шулхан аруха приведет к ослаблению роли местных раввинов, которых станут игнорировать из-за доступности раввинского решения, изложенного в этой книге. Или будут не соглашаться с мнением раввина, если оно не буквально совпадает с тем, что написано в этом труде.

Ценность этой книги утвердилась в ужасные годы погрома и изгнания. Когда великие мудрецы были убиты или бежали, талмудические академии разгромили или закрыли, а еврейские суды перестали функционировать, еврейский закон и традиция сохранялись в основном этим выдающимся законодательным трудом. Два его выдающихся комментатора, рав Давид Алеви - Таз и рав Шабтай аКоэн - Шах, пережили изгнание и чуть не погибли в 1648 и 1649 годах. Но, по иронии, их бессмертие гарантировали страшные события того времени, потому что Шулхан арух вместе с их примечаниями и комментариями стал теперь всеми признан как основной свод еврейского закона и поведения в эпоху после завершения Талмуда.

Было еще противоречие, которое раздирало ашкеназское еврейство с начала шестнадцатого века - это интерпретация событий, связанных с испанской инквизицией и изгнанием. Многие считали, что ужасный конец евреев Пиренейского полуострова - форма возмездия Создателя за то, что еврейство усвоило многие обычаи нееврейской культуры.³⁰ Одежду, манеры и терпимость испанских евреев в плане образования ашкеназим широко критиковали как нееврейские обычаи. Еще не стихло эхо борьбы четырнадцатого века между ними о дозволенности изучения философии. Европейские евреи начали чувствовать свое превосходство в еврейском законе, учености и соблюдении.

Шок от погрома 1648-1649 годов, который своей свирепостью и последствиями намного превзошел жестокость испанской инквизиции, заставил их остановиться. Они не могли приписать свои беды никаким нарушениям соблюдения традиции или ассимиляцией с населением Восточной Европы - этого никто не хотел, и это было невозможно. У них не было простых ответов о причинах гнева Творца против них. Они приняли как Его волю события 1648-1649 годов и так же теперь решили воспринять события 1492 года в Испании.

И, наконец, эти трагические события послужили дальнейшему распространению концепций кабалы среди восточноевропейского еврейства. Начало популяризации этих идей среди масс положили усилия раби Ицхака Лyрии (Ари аКадош в середине 16 века в Цфате, Израиль) и его учеников. До него эти древние и новые идеи еще не получили общего признания. Традиционно, изучением кабалы занимались зрелые ученые, которые уже овладели Талмудом. Необученным, не умудренным массам мистические и метафизические учения кабалы могли принести вред. Поэтому многие большие ученые протестовали против распространения этих эзотерических учений, опасаясь, что они могут побудить массы к иррациональному поведению и еретическим мыслям.

Но кошмар 1648-1649 не поддавался рациональному объяснению, холодному ученому анализу. Его можно было осознать лишь под совсем иным углом зрения. Мир убийств и жестокости не мог быть реальным. У реального мира должно было быть мистическое содержание, которое маскирует себя под обыденными символами. Символы могли быть ужасными, но истинный мир, который они скрывали, был величественным и достойным. По сути, жизнь проходила в мире душ и духов, а не внутри тел. Боль, смерть и отчаяние касались только поверхности, телесной оболочки. Банды Хмельницкого не могли за- тронуть души, которые существовали вечно.

Жертвы погромов были необходимы, чтобы как-то поднять потенциальные святые искры человечества к Небесному трону. Так ужасное зло могло трансформироваться в общее улучшение человечества - это был реальный мир, и только с помощью такой «неземной» логики человек мог пережить нарушение основ веры и разума, вызванное Хмельницким. Пережив зверские массовые убийства и разрушение общин, евреи Восточной Европы пришли к выводу, что внешний мир был холодным, недружественным, несущим смерть и угрозы. А внутренний кабалистический мир вселял надежду, успокоение, указывал цель. Поэтому с умножением бед, все меньше голосов поднималось против изучения кабалы и распространения этих идей среди масс.

³⁰ См. Игерет амусар рава Шломо Алами, в Толдот адорот т.2, стр. 238, где он с горечью описывается небрежность поведения испанских евреев.

³¹ См. Рама к Йорэ два, 246:4 и Шах, там же. И Хавот Яир, 210.

Наследие Хмельницкого

В 1654 году Хмельницкий обратился к русскому царю за помощью в его восстании против поляков, дав согласие на то, что казаки перейдут под управление России, но казачье государство получит значительную автономию. Однако он оказался ненадежным вассалом, и, когда позднее в том же году русские наводнили Польшу, он не пошел вместе с ними, а стал искать альянса со Швецией, которая тогда контролировала значительные территории в Польше и Пруссии и держала армию в Польше. Объединившись со шведами, Хмельницкий рассчитывал на большую независимость для казачьего войска, которая дала бы ему возможность нанести сокрушительные удары его врагу Польше и его союзнику России. Переговоры со Швецией затянулись, и до их окончания в августе 1657 года Хмельницкий умер. Вскоре после этого Польша и Россия уладили противоречия, и Россия получила большее влияние на земли к западу от Днепра. Через пятнадцать лет после своего начала казачье восстание закончилось: погибли сотни тысяч людей, но ни одной из целей казаки не достигли. Величественная статуя героя Богдана Хмельницкого стоит сегодня в Киеве как монумент одному из самых кровавых мясников человечест- ва.³² И, как часто бывает в истории, палач одних - герой для других.

К 1655 году еврейская жизнь в Польше стала нормализоваться. Погромы происходили реже, были уже не такими кровавыми, еврейские беженцы возвращались в свои жилища. Началось болезненное восстановление общин, снова открывались талмудические академии, похоронили мертвых, а живые как-то приспосабливались к жестокому миру. Но жизнь восточноевропейского еврейства не могла оставаться прежней. Шрамы событий этих двух страшных лет не заросли и спустя триста лет, когда евреи встретились с Окончательным Решением еврейского вопроса. Tax ветат был ужасным водоразделом ев- рейской истории Восточной Европы. Теперь евреи знали: плохое может стать еще хуже. Выживание - не простая задача в Восточной Европе. Такой урок нелегко забыть.

³² Но почти полвека в Киеве не было монумента, посвященного тридцати пяти тысячам евреев, погубленным нацистами в Бабьем Яру. Статуи обычно ставят убийцам, а не жертвам.

ШАБТАЙ ЦВИ - Годы формирования

Неисполненные ожидания ведут к глубокому разочарованию. Многие евреи ждали, что 1648 год станет началом мессианской эпохи. А он принес пламя пожарищ и агонию. И в Смирне (Турция) в этот год открылся «Мессия»¹, вызвал надежды на освобождение, а они оказались ложными. Много лет европейское еврейство приходило в себя после погромов Хмельницкого в 1648-1649 годах. И много лет нужно было, чтобы развенчать лжемессию и преодолеть его влияние. Разочарование от самообмана еврейский народ переживал еще долго, поэтому последующие претензии на мессианство обычно встречали сомнением и молчанием. Кто обжегся молоком, дует на воду. Никогда больше Израиль не примет такие заявления за чистую монету.

Факты истории ясны и печальны. Шабтай Цви, как говорили, родился девятого ава,² в самый мрачный день еврейского календаря, когда были разрушены оба Храма, и произошло много других трагедий. Его родители из Греции были, возможно, потомками испанских изгнанников. Семья не отличалась ни ученостью, ни социальным положением, но его отец со временем стал преуспевать как агент нескольких европейских торговцев.

Молодой человек получил классическое еврейское образование. Обладая хорошим природным умом и упорством, он, как говорят, еще не достигнув двадцати лет, удостоился звания хахама (раввинский титул у сефардских евреев), и был хорошо принят в местных ученых кругах. Хотя кабалой обычно принято заниматься в более зрелом возрасте, он углубился в ее тайны рано, основываясь главным образом, на классическом труде Зоар, а не более современном учении Лурии,³ и приобрел репутацию серьезного талмудического ученого и вдохновенного кабалиста. Кроме того, он начал практиковать аскетические методики: самобичевание, полную изоляцию от людей на длительные периоды времени, бесчисленные погружения в миквэ (ритуальный бассейн для очищения), и другие формы поведения, которые его близкие сначала рассматривали просто как странные, затем как странно святые, и, наконец, совершенно благочестивые, почти божественные.

Харизма юного Шабтая была очевидной, затмевая его слабости и вызывая необычное восхищение. Хотя все знали о его странном поведении, к нему относились с уважением, а затем с трепетом, почтением и страхом. К двадцати двум годам он уже был дважды женат, но оба брака очень скоро закончились, поскольку не завершились супружеской близостью.⁴ Кроме того, как ясно из описаний его современников, он всю жизнь страдал классическим маниакально-депрессивным психозом. Хотя эта болезнь проливает свет на его будущее поведение, но его харизмы, проницательности и обаяния было достаточно, чтобы убедить значительную часть еврейского мира в том, что его болезнь была пророческим даром.⁵

В 1648 году у Шабтая впервые проявилась мания мессианства. Ужасы, которые перенесло польское еврейство, и мессианские чаяния, которые возлагали на этот год, видимо, породили эту иллюзию в его сознании. В один из маниакальных моментов у него было видение о том, что он Машиах, который спасет Израиль. Он рассказал свой сон близким родственникам и друзьям, но они охладили его пыл. В 1650 году он чуть не утонул, купаясь в Смирне, и провозгласил, что его спасение было чудесным. Потом он стал заявлять, что на него напали собаки, волки и змеи, и всегда он чудесно их побеждал. В 1651 году его поведение и дикие заявления достигли ушей раввинских авторитетов Смирны. Они пригрозили ему отлучением, но Шабтай публично их высмеял. Тогда они изгнали его из общины, дав хорошую взбучку.

Следующие семь лет Шабтай странствовал по крупным еврейским общинам Греции, Албании и Турции. Его обаяние и ученость ему помогали, у него везде появлялось много друзей. Но потом проявлялись странности его поведения, и его изгоняли из многих общин, иногда дело доходило даже до боли и унижения публичных порок. В этот период Шабтай стал при людях нарушать многие основные еврейские законы и вел себя оскорбительно по отношению к святости свитков Торы. В 1658 году Шабтай приехал в Константинополь, где сразу вызвал возмущение местного раввината, который издал указ о его отлучении. Тогда он вернулся в свой дом в Смирне, где оставался ряд лет. Оттуда распространились его мессианские претензии, и родилась «новая вера».

¹ Мессия, на иврите Машиах, великий праведник, потомок царя Давида по мужской линии, будет признан крупнейшими раввинами и народом и коронован на царство. Он соберет рассеянный народ в Израиле, освободит землю от врагов, победит во всех войнах и приведет евреев к исправлению и окончательному освобождению, как учат мудрецы и Рамбам. Отсутствие любого из этих качеств, при наличии претензий, указывает на лжемессию, которым оказался и Шабтай.-Г.С.

² Истина это или легенда, неизвестно. Его последователи, зная, что Мидраш (мудрецы) говорит о рождении Машиаха 9 ава, могли приписать ему задним числом эту дату рождения.

³ Раби Ицхак Луриа - прозванный Аризаль - творил в Цфате (Израиль) в 16 веке.

⁴ Смотри Зот Тора аканут, раби Яакова Эмдена, Альтона, 1752, цитируя собрание Лейба бен Ойзера на идиш.

⁵ В еврейской традиции говорится, что «когда пророчество было взято у пророков (после разрушения Второго Храма - Г.С.), оно было передано сумасшедшим» (Вавилонский Талмуд, Бава батра, 126). Его последователи, однако, считали его не безумцем, а настоящим пророком.

Случайные знакомые

Шабтай Цви не мог один ввести в заблуждение множество людей. Ему содействовала в этом странная личность, которые иногда появляются на сцене истории и, несмотря на свой лунатизм, влияют на мир и поражают его, внушая ему веру в реальность нового феномена.

Таким человеком был Натан из Газы, который стал «пророком» нового мессианского движения. В 1658 году Шабтай открыл новую веру, основанную на его мессианских претензиях. В 1662 году он уехал из Смирны, отправился в Египет, а оттуда пошел в Святую Землю. В 1663 году он жил в Иерусалиме. Там его встретил Натан, молодой человек, еще не достигший тридцати лет, и Шабтай объявил ему, что он Машиах. В 1665 году у Натана было первое и самое сильное «пророчество»:

«...Я устроил длительный пост перед постом Пурима. Заперся в отдельной комнате в святости и чистоте и читал покаянные молитвы траурной службы, обливаясь обильными слезами. И тут сошел на меня дух, волосы у меня встали дыбом, колени задрожали, я видел меркаву⁶и видения Бога весь день и всю ночь, и даровано мне было истинное пророчество, как любому другому пророку. Говорил со мной голос и начал словами: «Так говорит Г-сподь». И с глубокой ясностью сердце мое восприняло, к кому обращено пророчество (к Шабтаю Цви)»⁷.

Натан, который несмотря на молодость был известен своим талантом талмудиста и кабалиста, теперь потратил несколько месяцев, убеждая Шабтая Цви в том, что он действительно мессия. Летом 1665 года Натан и Шабтай уже были крепко связаны, и в праздник Шавуот того года Натан торжественно объявил на собрании в Газе о том, что Шабтай - Машиах. Вначале Шабтай вел себя скромно, но потом воспринял роль лидера и спасителя, публично заявил о своей «истинной» мессианской природе и начал выступать по поводу соблюдения и ритуалов традиционного иудаизма.

Известие о том, что он провозгласил мессианское царство, распространилось в Израиле, и он возвратился с триумфом в Иерусалим. Раввины, которые прежде выступали против него и высмеивали его, теперь не могли его критиковать, потому что массы сделали из него идола. Натан убедительно объяснял все несоответствия и отклонения в поведении Шабтая и создал теологию движения, «доказывая» ссылками на Писания и традицию, что Шабтай - истинный мессия. За этим последовала волна вымышленных исцелений, чудес и «сверхъестественных событий». Все удавалось. Казалось, наступает предсказанная мессианская эпоха.

Слава Шабтая разлеталась по миру. Первыми под его знамена встали евреи Средиземноморья: Греции, Италии, Сирии, Египта и Турции. Они стали распродавать имущество, чтобы переехать на Святую Землю, в возрожденный Израиль. Скоро хорошие новости докатились до Западной Европы. Дикие слухи о приходе мессии достигли и Амстердама, в них поверили и евреи и неевреи. Богатые, умудренные, интеллектуальные еврейские общины Амстердама, Гамбурга, Альтоны и Франкфурта на Майне тоже пали жертвами истерии. Осторожность воспринималась как неверие, недоверчивых позорили и наказывали. Стали фундаментально менять литургию и религиозную практику, потому что пришел мессия Шабтай Цви.⁹ Несмотря на личные отклонения Шабтая и его ереси, многие религиозные лидеры поддержали его движение, потому что видели в этом способ вернуть отдалившихся евреев к соблюдению и знанию своей веры.¹⁰

Редко кто осознавал эту трагедию и пытался предотвратить ее. Среди крупнейших оппонентов новоявленного мессии был рав Яаков Саспортас из Амстердама. Его заботило происходящее, и он выступал против Шабтая, Натана и их последователей. Изгнанный из своего дома за оппозицию Шабтаю, он продолжал борьбу и призывал тех, кто испытывал сомнения, публично поставить под вопрос подлинность этого мессианства. Но, в общем, это был глас вопиющего в пустыне. Евреи в западной Европе тоже стали распродавать дома и бизнесы. Они нанимали корабли, готовясь к переезду в Святую землю, начинали каяться и угрожали нееврейским соседям, что скоро с ними рассчитаются за все причиненные беды.

⁶ Талмудический и кабалистический термин, описывает небесное воинство и трон Творца, как в видении Йехезкеля, в первой главе его пророчества.

⁷ Это цитирует Гершом Шолем в своей книге Шабтай Цви: мистичести мессия, стр. 204. Шолем обычно очень предрасположен против раввинов и традиционного иудаизма, что окрашивает его сочинения. См. гл. 3, примечания.

⁸ Странная женитьба Шабтая в 1655 году на таинственной «царице Саре», связанная с ее изменой бывшему супругу, была лишь одной из проблем Натана.

⁹ Еще много поколений после этого в шабат коэны произносили бла- гословения в Испано-Португальской синагоге Амстердама. Это нововведение было принято во время Шабтая Цви.

¹⁰ Например, рав Яаков Саспортас, Цицат новел Цви, смотри его критику этой недальновидной политики.

Разоблачение лжемессии

В конце 1665 года мессианское безумие достигло еврейских общин Польши и России. И тут поддались фанатичной вере в мессию. Многие раввины пошли за Натаном и Шабтаем. Рав Давид Алеви¹¹ послал своего сына и зятя поговорить с мессией и проверить его, и, когда они вернулись от него с «магическими» дарами Шабтая старому ученому, имя почтенного раби Давида также оказалось в списке последователей Шабтая. Но он не давал на это никакого согласия, хотя никогда и не называл его публично обманщиком. Апокалиптическая пропаганда все усиливалась, приводя в хаос еврейские общины Вое- точной Европы. Все сдерживали дыхание, ожидая, что еще произойдет в этой драме, но никто не предполагал такого удивительного и трагического конца спектакля.

Шабтай объявил себя императором и собрал придворных в Константинополе. Грамоты, подарки и посланники рассылали от него по всему еврейскому миру. Султан Турции узнал о деятельности Шабтая. Сначала он смотрел на это с подозрением, которая потом сменилась ревностью, но он не предпринимал никаких шагов, поскольку вся эта деятельность шла на пользу кошельку султана и экономике Османской империи. Кроме того, Шабтай ни разу не выступал публично против высшего авторитета султана.

Но Шабтай перешел эту границу летом 1666 года. Он отменил посты 17 таммуза и 9 ава, которые напоминали о разрушении Иерусалима и Святого Храма. Стал проявлять на публике сексуальную распущенность, есть некошерную пищу, распространять новое благословение «Кто разрешил то, что прежде было запрещено» и публично заявлять, что скоро начнет поход на Иерусалим, чтобы освободить его от правления султана. Жалобы на Шабтая шли к султану от евреев и неевреев.

Поведение Шабтая вызвало подозрение султана, и он отправил его в Галлиполи, фактически под арест. Но Шабтай подкупил стражников и продолжал в заключении держать свой двор и вести себя как император. Он пользовался неслыханной свободой и роскошью, к нему продолжали прибывать делегации из разных стран. Его заключение Натан объяснял как один из предварительных шагов Освобождения, «родовых схваток» мессианской эры. Но в сентябре 1666 года султану надоели все эти игры, и он приказал доставить Шабтая к себе в Адрианополь.

В середине сентября 1666 года Шабтай перед султаном и его двором полностью отрекся от мессианских претензий. Советники султана предложили ему выбор: смертная казнь или обращение в ислам. Шабтай Цви, «мессия Израиля, надежда веков, отпрыск Давида и вер- шина еврейской судьбы» выбрал измену вере. В возрасте сорока лет он принял новое имя, Азиз Мехмед Эфенди, получив регулярную плату и пост при дворе султана.

Загадка пришла к концу. Новость об измене веры разнеслась по еврейскому миру. Скептики убедились в своих предсказаниях. Поверившие были шокированы и парализованы. Нееврейский мир заходился от смеха.

После травмы верующие в Шабтая под руководством Натана создали новую теологию и провозгласили обращение в ислам заключительным этапом первого акта мессианской драмы, ни в коем случае не отрицающим эффективности освободителя евреев. Но даже наивность масс Израиля имеет пределы, теперь стал шириться и укрепляться отказ от Шабтая и его культа. Узкая группа верующих в него еще сохранялась до начала восемнадцатого века, но, в общем, к 1670 году мессианское движение Шабтая Цви потеряло свою кредитоспособность и популярность у большинства евреев. Еврейский народ перенес это сдержанно и мужественно, как мог, но сердца людей были разбиты. Посрамленные, лишенные иллюзий, напуганные, они устали продолжать борьбу с многовековой проблемой выживания и реализации еврейского смысла и предназначения жизни.

Шабтай Цви и его движение были главными элементами великой внутренней еврейской трагедии современной эпохи. Напрасные ожидания не давали развиваться и реализовываться истинным надеждам. Лжемессия ослабил у многих веру в приход истинного Машиаха. Промах верных традиции евреев, которых так одурачили, и невозможность победить врагов заставили многих пассивных евреев пересмотреть взгляды на дальнейшую судьбу и искать способы проникнуть во внешнюю среду и ассимилироваться в нееврейском окружении. Для многих история с Шабтаем подвела черту верности евреев своим обязательствам. Теперь свою верность и таланты они готовы были направить вне традиционного иудаизма. Так, непрямым образом, Шабтай Цви стал одним из факторов, которые пробудили силы истории, приведшие к Реформе, секуляризации и ассимиляции в массах европейского еврейства. Горькие плоды столь долго ожидае- мого древа до сих пор ощущаются в еврейском мире.

¹¹Автор комментария Таз, один из ведущих комментаторов Шулхан Аруха. См. гл. 1 этой книги - Tax ветат.

СОЖАЛЕНИЯ И ВЗАИМНЫЕ ОБВИНЕНИЯ - Еретики и отлучения

Когда Шабтай Цви принял ислам, это повлияло и на его последователей и на оппонентов среди современников и последующих поколений. В еврейском мире появилась тенденция к подозрительности. Критический анализ своих верований и поведения был необходим не только тем, кто поддался его пропаганде, но всем евреям. Неправильное использование кабалы Шабтаем и его группой вызвало подозрение ко многим ученым и благо- честивым евреям. Как часто случается во время опасности и кризисов, за грехи других приходится страдать хорошим людям. Чтобы предотвратить появление нового лжемессии, ревнители - среди которых были и великие люди - подвергали суровой критике и тех, кто не имел никакого отношения к Шабтаю. Слишком часто необходимая борьба с саббатианством оказывалась чрезмерной, сказываясь на творческой индивидуальности невинных людей в еврейском мире.

Чтобы лучше понять это время, нужно оглянуться назад и увидеть старые трещины в стене традиционного иудаизма в Амстердаме и вокруг него. После изгнания из Испании в 1492 году много испанских евреев осело в Амстердаме. Они достигли стабильности, успеха и уверенности в этом новом доме. Рост города от маленькой сонной гавани до одного из главных городов Европы совпал с ростом и подъемом еврейской общины.

Но жизнь в сефардской общине Амстердама проходила не гладко. Сказывалось изгнание. Здесь традиционный авторитет раввина у общинных лидеров уже не был определяющим как в Испании. Но все же раввины действовали быстро и решительно, когда чувствовали угрозу жизни по Торе. Первым примером был Уриэль Акоста.

Он родился в Испании в еврейской семье, крещеной в римский католицизм. Но уже в юные годы Уриэль отстранился от христианства, а потом с матерью и братьями бежал в Амстердам, где они вернулись к иудаизму. Однако вскоре ему надоело и это, и он опубликовал памфлет против традиционного иудаизма, обвинив его в неверности Библии и еврейству. В 1616 году раввины Амстердама исключили его из общины. Акоста выразил раскаяние и был снова принят в общину, но в 1624 году провинился снова, опубликовав еще более пространную и возмутительную работу, отрицая бессмертие души. Его опять отлучили. Позже он снова отказался от своих слов, но травмированный общественным осуждением в 1640 году совершил самоубийство.

Акоста был предтечей знаменитого еретика Баруха Спинозы. Получив традиционное еврейское воспитание, Спиноза восстал против многих фундаментальных верований иудаизма. Он сформулировал собственную, отличную от еврейской веры, метафизическую философскую систему. Это был пантеизм, доктрина, которая отождествляла Бога с природой, природными силами. Спиноза не хотел оставлять эти мысли для личного пользования и произвел фурор в местной еврейской школе, обсуждая свои теории с учениками. Раввины пытались убедить его отказаться от еретических взглядов или хотя бы не высказывать их. Но его упрямство Спинозы вынудило их пойти на драматический шаг: в июле 1656 года Спинозу официально исключили из еврейской общины Амстердама.¹ Он обрел международную славу, но для евреев навсегда остался ренегатом. Даже попытка Давида БенГуриона, первого премьер-министра Израиля, через триста лет после смерти Спинозы реабилитировать его и снять решение об его исключении из общины, встретила в мировом еврействе лишь ледяное молчание и апатию непрощения.

¹ Посетитель архива библиотеки испано-португальской синагоги Амстердама может увидеть список членов общины в 1656 году, где зачеркнуто имя Спинозы.

Явец против Рамхаля

После Шабтая Цви авторитетные раввины Западной Европы стали нетерпимыми к нонконформизму. Вера в Шабтая была признана вредной ересью, а его измена вере, как говорилось, вызвала подозрительное отношение к его сторонникам и последователям. Но, когда вырубали, по необходимости, этот зловредный корень, иногда страдали и невиновные.

Вот два примера. Преследователем в обоих случаях был рав Яков бен Цви из Эмдена (акроним Яавец). Он был сыном крупного раввина из еврейской общины Амстердама, рава Цви Ашкенази (которого обычно называли Хахам Цви). С большим риском для себя, Хахам Цви изобличил тайного саббатианца Нехемью Хиюна. Как и его отец, рав Яков Эмден считал себя защитником иудаизма от внутренних врагов. Плодовитый автор и при- знанный ученый в разных сферах, он, тем не менее, сам страдал от недостатков, которые находил у других.¹ Он изучал кабалу и был яростным полемистом.

Испытывая отвращение к хаосу, вызванному Шабтаем Цвн, рав Яков Эмден искал подозрительных лжемессий, чтобы отстранить их от руководства еврейскими общинами. В список врагов он включил и тех, кто публично или приватно практиковал кабалистические ритуалы и церемонии и раздавал амулеты (молитвы на особые случаи). Он чувствовал, что кабалистическая лихорадка прошлого века очень помогла успеху Шабтая в его обращении к массам еврейского народа. Хотя он сам был значительным кабалистом, но считал, что еврейскую мистику должны изучать только зрелые ученые, как всегда был о принято у евреев.² Он был убежден, что для предот- вращения эксцессов подобных Шабтаю, следует остановить практическое использование кабалы в массах.

Своей первой атаке он подверг тогда молодого и неизвестного ученого рава Моше Хаима Луццато (акроним Рамхаль), который родился в Падуе (Италия) в 1707 году. Это был гений, он рано приобрел репутацию талмудического ученого и аналитика, будучи при этом человеком спокойным, вдумчивым, серьезным, погруженным в учение. Еще в юные годы его знания и широта интеллектуальных горизонтов привлекли к нему приверженцев и учеников. Но его духовная склонность к кабале и ее знание в юном возрасте, когда он был еще не женат, вызвали подозрения.

В раннем возрасте (около двадцати лет) Рамхаль объявил, что общается с небесным духом, который учит его многим кабалистическим тайнам и мировоззрению. Он был очень глубоким и плодовитым писателем и среди прочего создал книгу религиозной поэзии, словарь и грамматику иврита, книги по кабале, еврейской философии, метафизике и теологии, как и самую знаменитую работу «Путь праведных» (Месилат йешарим), выдающуюся работу по еврейской этике. Но он был нонконформистом по виду, поведению и даже в стиле своих сочинений. Его знание иврита было феноменальным и новаторским. Своим простым, но глубоким и точным стилем, он порвал с принятым в Средневековье раввинским ивритом. Его язык был возвращением к классическому стилю ясности и простоты, характерному для Рамбама и Мишны, но словарь и структура предложений у него были новаторскими.

Рав Моше Хаим Луццато был первопроходец, он прокладывал новые пути, что отражало его дух и сердце. Он как разведчик шел перед армией. Во всех сферах знания, куда он внес свой вклад, он распахивал целину. Он пробудил восход еврейской поэзии после веков молчания и первым полно и четко разъяснил правила аналитической мысли в приложении к теологии. Рамхаль поднял нить еврейской этики, свитую рабейну Бахья много веков назад в его труде Ховот алевавот, и соединил в изучении этики научный анализ с ясностью практического подхода, сделав этику определяющим путем жизни и школой мысли.

Любовь Рамхаля к кабале привлекла к нему внимание тех, кто хотел вырвать ересь Шабтая Цви из еврейского народа и для этого прекратить публичное изучение и практику мистицизма. В 1729 году ученик Рамхаля,

Йекутиэль Гордон из Вильны, опубликовал письмо, описывая способность Рамхаля общаться с небесным учителем, который посвящал его в тайны практической Кабалы и описывал «новый Зоар», сочиненный Рамхалем. Это привлекло внимание рава Моше Хагиза из Альтоны, знаменитого сына знаменитого отца, рава Якова Хагиза, которые сражались против саббатианской ереси. Вместе с ведущими раввинами Венеции рав Моше Хагиз потребо- вал осуждения Рамхаля. Раввины Падуи заставили его отказаться от кабалистической деятельности, пока он живет вне Святой Земли, и не публиковать работы без их одобрения. Кроме того, он передал им свои рукописи. Но, когда он продолжил писать кабалистические сочинения для себя, он подвергся такой острой критике, что уже не мог оставаться в Италии, и в 1734 году раввины запретили читать его книги. Он уехал на север Европы, но там его подвергли унижению лидеры Франкфурта на Майне и заставили поклясться, что он больше не будет изучать и практиковать Кабалу. Он посетил Альтону, а потом переселился в Амстердам, где стал шлифовальщиком линз и бриллиантов.

Подобно раби Моше Хагизу, рав Яков Эмден жил в Альтоне, уже это гарантировало, что он примет ведущую роль в оппозиции Рамхалю. Хотя он не подозревал его в саббатианских тенденциях, но публично атаковал его кабалистическое творчество, которое рав Хагиз считал подозрительными. Но Рамхаль молчал перед лицом этих обвинений, и атака ослабла. Он прожил несколько лет в Амстердаме и опубликовал много работ, включая Месилат йешарим³, книгу, которая обеспечила ему бессмертную славу, и возобновил свое изучение и преподавание Кабалы. В 1743 году он с семьей перебрался в Страну Израиля и поселился в святом городе Тверии. Здесь в возрасте сорока лет он безвременно умер от эпидемии и похоронен на холме рядом с могилой великого раби Акивы.

Позднее рав Яков Эмден сожалел о своей кампании против Рамхаля. Вспоминая, что его не просили подписать запрет рава Хагиза против Рамхаля из политических соображений, рав Яков писал:

Я благодарен за то, что он не сказал мне подписаться под этим запретом. Я готов принять истину из любого даже самого малого источника. Если единственный грех Рамхаля был в том, что он раскрывал секреты, который ему сообщал небесный голос, пусть моя доля будет такой, как его... Тот факт, что он был молод и еще не женат (когда учил кабалу) это минимальное нарушение, не такое, из-за которого лучше было не родиться... Тем не менее, никакого намеренного наказания он не получал... Из Франкфурта он переехал в Амстердам и поселился там, стал шлифовальщиком алмазов, и заслуживает похвалы, за то, что сам себя успешно поддерживал. Он опубликовал там две небольшие работы, Месилат йешарим и Даат твунот, прожил там несколько лет, а потом переехал в Израиль, где, как сообщают, умер.

¹ Много примеров этого можно увидеть в его автобиографии, Мегилат сефер, Иерусалим, 1979.

² Серьезно изучать кабалу мог только женатый мужчина старше сорока лет, который доказал свое владение Торой и Талмудом.

³ Путь праведных. Эта книга по еврейской этике стала основным текстом движения Мусар (нравственного совершенствования) сто пятьдесят лет назад.

Рав Яков Эмден и рав Йонатан Эйбишиц

Но главную битву рава Яков Эмден вел против одного из величайших раввинов и ученых своего времени, рава Ионатана Эйбишица. Крупный комментатор Талмуда и сводов еврейского закона, рав Йонатан был знаменит своей мудростью и знанием Торы. В 1711 году он переехал в Мец, в провинции Эльзаса, а через десять лет стал раввином родного города рава Якова Эмдена, вокруг которого объединялись три общины: Альтоны, Гамбурга и Вандсбека (акроним Аху).

Рав Йонатан был известен не только интеллектуальными достижениями, но и активностью в кабале. Особенно тем, что раздавал амулеты, которые хотели получить очень многие. Эта деятельность вызвала гнев рава Якова Эмдена. В 1751 году он нашел амулет, который приписывали раву Йонатану, и обнаружил там то, что посчитал хвалебным отзывом об изменнике веры, лжемессии Шабтае Цви. Рав Яков тут же призвал исключить из общины автора амулета, не называя, однако, имени рава Эйбишица. Еврейская общика Альтоны раскололась, защищая и осуждая своего раввина. Но лидеры общины выступили в поддержку рава Йонатана, закрыли синагогу и печатный пресс рава Якова и вынудили его начать оборону.

Рав Йонатан привлек на свою сторону учеников и коллег. Его защищали такие выдающиеся люди как рав Йехезкель Ландау (автор Нода бейегуда) из Праги, и раби Элияу, Гаон из Вильны. Но рав Яков Эмден продолжал нападать и на свою сторону привлек раввинов Франкфурта на Майне и Эльзаса. Однако его заставили покинуть его дом в Альтоне, и он переселился в Амстердам. Сражение между ними было таким яростным и публичным, что привлекло внимание императора Фридриха из Дании, в юрисдикции которого находился город Альтона. Император «решил»¹, что обвинения рава Якова справедливы, и снял рава Йонатана с его поста. Но дело снова представили перед императором, в 1756 году рав Ионатан вернулся на свой пост, и диспут завершился.

Традиционные евреи наблюдали трагический спор с печальным пониманием. Невиновность раби Эйбишица была установлена², его великие работы по Талмуду и ев- рейскому закону изучают и высоко ценят до сих пор. И раву Якову Эмдену простили яростную полемику. Его значительные труды, респонсы³ в разных сферах закона, комментарии к молитвам, заметки к Талмуду, вызывали восхищение современников и потомков. Всю жизнь он страдал от болезней и боли, а трагедия смерти его близких родственников не преставала терзать его душу. Он и рав Ионатан, оба искали истину и боролись за нее со всей силой своих талантов. Оба старались восстановить народ Израиля после паралича Шабтая Цви. Оба были героями и жертвами своего времени и предшествующих исторических событий.

Один из великих людей в еврейском мире писал через 175 лет после их спора: «Если бы этот спор остался внутри руководства еврейского народа, несомненно, оба великих противника разрешили бы его сами. Но, к сожалению, в это вмешались посторонние группы и раздули его».

Рав Яков Эмден умер в 1776 году в пятницу, и в течение нескольких часов был похоронен на еврейском кладбище в Гамбурге. Его надо было похоронить быстро, до наступления субботы, поэтому его положили в уже отрытую могилу недалеко от места последнего покоя рава Ионатана Эйбишица. Те, кто казались столь разделенными в течение жизни, объединились посмертно в бессмертии.⁵ Но борьба по поводу лжемессии не закончилась.

¹ Ходили слухи о том, что на решение императора повлияла крупная взятка и другие влияния.

² Предрасположенность против всех традиционных раввинов и рав- винистической мысли у таких светских ученых как Грец, а в более позднее время Гершома Шолема, очевидна в их обвинениях рава Йонатана в том, что он был скрытым сторонником Шабтая Цви, хотя все известные источники говорят обратное.

³ Респонса - законодательный ответ.

⁴ Есть хасидская традиция, согласно которой в последние моменты жизни рав Яков приветствовал явившееся ему видение рава Йонатана, умершего в 1764 году. Исходя из этого, рав Йехезкель Ландау (в Нода беЙегуда), который был в Альтоне в то время, заключил, что рава Якова можно хоронить в одном ряду с равом Йонатаном, хотя это противоречило местному обычаю, основанному на соответствующей проповеди рава Йегуды аХасида о похоронах «врагов». Цунц, Гдулат Йонатан, Израиль 1968.

Яков Франк

Завершающее заметное событие этой печальной эпохи - последний отголосок мессианского движения Шабтая Цви в Польше. Под руководством Якова Франка, польского еврея, который много ездил по Ближнему Воcтоку, остатки движения Шабтая снова попытались реализовать свои мессианские видения. Поведение Франка и его компаньонов было скандальным и развратным, поэтому раввины быстро ответили на него указами об осуждении и отлучению от общины.

Франкисты обычно жаловались на раввинов и евреев местным властям и убедили лидеров полькой католической церкви, особенно епископа Каменец-Подольского, в том, что сумеют крестить евреев Польши в католицизм. Епископ заставил раввинов принять участие в публичном диспуте с франкистами в 1757 году. В результате, было принято решение, что раввины проиграли и должны заплатить штраф франкистам. Кроме того, конфисковали и сожгли много копий Талмуда, большую часть в Подолии. В 1759 году франкисты снова вынудили раввинов вступить с ними в публичный диспут, но на этот раз, судьи отнеслись к делу менее предвзято, и идеи новой секты не устояли. Тем не менее, церковь продолжала давить на франкистов, чтобы они выполнили свое обещание и крестили польское еврейство. В отчаянии, Франк сам возглавил своих соратников, и в Львове с большой торжественностью прошло крещение пятисот человек. Но вскоре церковь почувствовала, что вся эта церемония была неискренней, и, подобно своему герою Шабтаю Цви, Яков Франк был арестован. Его освободили в 1772 году, и вместе со своей дочерью Евой он продолжал проповедовать свою мессианскую чепуху до самой смерти в 1791 году.

Так закончилась сага о последнем крупном лжемессии. Но ущерб, который причинили Шабтай Цви и Яков Франк, был тяжелым и продолжительным. Теперь подули новые ветры, и старые защитные стены задрожали. Внутренние распри, интеллектуальная усталость, безысходная бедность и преследования были уделом евреев в Европе. Радикальные новые решения еврейской проблемы были в пути, когда еврейский народ вступал в современную эпоху.

¹ Эти слова приписывают раву Аврааму Куку, бывшему главному раввину Израиля.

² Есть хасидская традиция, согласно которой в последние моменты жизни рав Яков приветствовал явившееся ему видение рава Йонатана, умершего в 1764 году. Исходя из этого, рав Йехезкель Ландау (в Нода беЙегуда), который был в Альтоне в то время, заключил, что рава Якова можно хоронить в одном ряду с равом Йонатаном, хотя это противоречило местному обычаю, основанному на соответствующей проповеди рава Йегуды аХасида о похоронах «врагов». Цунц, Гдулат Йонатан, Израиль 1968.