Было так. Сначала в книге «Аhават Хаим» я прочитал очень интересный исторический материал о тяготах и победах, сопутствовавших группе переселенцев из Алжира, решившихся на весьма опасное путешествие в Святую Землю в середине 19-го века. А через какое-то время в книге Моше Давида Гаона «Восточные евреи в Эрец Исроэль» я увидел потрясающую документальную историю о семье, сыгравшей важную движущую роль в этом предприятии. Но, по порядку.

В Алжире в крупном портовом городе Оран в 18-м и 19-м веках существовала большая сефардская община. Она сформировалась, благодаря беженцам из Испании, спасшимся здесь от испанских властей, решивших очистить страну от евреев. Община Орана была сплоченной, тут прочно соблюдались традиции, евреи чувствовали себя спокойно и комфортно. Однако, кроме стремления к покою были еще любовь и тяга к Эрец Исроэль. Вот почему большая группа семей объединилась и приняла решение репатриироваться в Святую Землю. Возглавил эту группу известный во всем Алжире человек по имени Хахам Авраhам Шалуш. Он был очень богат и уважаем.

Для путешествия зафрахтовали корабль, и в 1840 году он отчалил от берегов Алжира, чтобы взять курс на Святую Землю. Все шло более или менее благополучно, но когда до Святой Земли оставалось несколько миль, близ порта Хайфа начался страшный шторм. Нужно было ложиться на рейд и ждать, пока уляжется буря, чтобы корабль мог причалить к берегу без риска разбиться о скалы. Буря затянулась, сильный ветер не стихал. Конца-края этому не было видно. Пассажиров вместе с кораблем швыряло и мотало во все стороны. Невозможно было ни есть, ни спать. Все страшно измучились. Капитан заявил, что дни фрахта истекли, и если путешественникам нужна Хайфа, пусть добираются на веслах в шлюпке, а он заходить в порт не намерен. У него с командой свои неотложные планы. Ситуацию обсудили. Было принято решение как можно быстрее сойти на берег. Шлюпок, имевшихся на корабле, не хватало, чтобы борт его могли покинуть все пассажиры одновременно. С корабля уходили группами. Одна из таких партий, в ней было 18 человек, потонула. Шлюпку накрыло огромной волной, она перевернулась, никто не спасся. В этой шлюпке оказались два ребенка, два сына Хахама Авраhама — Йосеф 9-ти лет и Элияhу семи лет. Остальные группы пассажиров благополучно добрались до берега, в их числе Хахам Авраhам и оставшаяся часть его семьи— жена, две дочери и сын.

В отличие от прежнего места обитания Хайфа показалась переселенцам большой неорганизованной деревней. Нужно было приступать к строительству новой жизни, создавать настоящую сефардскую религиозную общину, вокруг которой смогут сплотиться местные евреи.

Однако, семья Шалуш, как и большая часть ее окружения, не задержалась в Хайфе надолго. Они постарались создать свою общину, переехав в город Шхем и поселившись рядом с могилами праотцев Авраhама, Ицхака и Яакова. Но, в конце концов, обосновались в городе Яффо.

Везде, где пыталась закрепиться группа алжирских евреев, возникали йешивы и синагоги. В Яффо, как и в предыдущих местах, Хахам Авраhам первым делом создал у себя в доме йешиву и синагогу. Он набрал 10 человек, взял на себя их полное обеспечение, чтобы в течение всего дня они могли сидеть и учить Тору. В Яффо уже была сефардская синагога. Хахам АвраИам вложил большие деньги, чтобы сделать ремонт этого здания и все равно отдал половину своего дома под йешиву, где и учились, и молились. Первый этаж этого двухэтажного здания служил целям бизнеса, здесь были торговые помещения, мастерская, на втором этаже — размещались йешива и квартира.

После смерти Хахама Авраhама его дело продолжил сын Аhарон. Он бережно поддерживал традиции этого большого дома. В его йешиве по-прежнему постоянно учились не менее 10-ти человек. Как и при отце, здесь молились. Аhарон стал настоящим талмид-хахамом, возглавил еврейскую общину. Однако, семейный бизнес не оставил и потому мог поддерживать многих евреев города. Этот особенный человек был уважаем всеми. И евреи, и неевреи знали: за любой помощью нужно обращаться к реб Аhарону Шалушу.

Рассказ, который приводится в книге «Аhават Хаим» повествует о втором поколении Шалушей в Яффо.

Когда Хахам Аhарон обзавелся семьей и у него родились дети, одного из сыновей он назвал в честь деда Авраhамом-Хаимом, а второго ־ в память о погибших братьях Йосефом-Элияhу. Однажды девятилетний Йосеф в середине дня по какому-то делу зашел к отцу на первый этаж, где размещались ювелирная мастерская и ювелирный магазин. Отец вел переговоры с марокканским купцом, предлагавшим свой товар. На бархатные подушечки были выложены всевозможные драгоценности.

Увидев ребенка, марокканец вдруг вспомнил поверье, которое слышал от разных «достойных» людей, вполне заслуживающих доверия: если еврейского мальчика живьем закопать в могилу, ־ разбогатеешь. Чистое лицо и ясные глаза ребенка запали ему в душу. Он понял, что ни о чем больше не сможет думать, пока не предпримет вполне определенные шаги. Он еще раз взглянул на ребенка, улыбнулся его отцу и сказал, что предложенный товар — лишь ничтожная доля того, что хранится у него в гостиничном сейфе. Вот там — по-настоящему уникальные драгоценности. Гостиница рядом, в пяти минутах. «Пошлите со мной сына, пусть поможет донести сумку», - предложил он.

Хахаму Аhарону даже в голову не пришло усомниться в намерениях купца. Да и на столе в магазине осталось немало дорогих изделий, принадлежащих марокканцу! Но, похоже, богатства, обещанные всякими сказками, притягательнее тех, что в руках.

Купец усадил мальчика на лошадь, взял ее под уздцы и быстрым шагом повел по узким улочками старого Яффо.

Найдя «подходящее», достаточно глухое место, злодей затащил ребенка в подвал, связал его и стал дожидаться захода солнца, чтобы под покровом ночи осуществить свой коварный план. Спустя некоторое время Хахам Аhарон встревожился: гостиница действительно рядом, а сына с марокканцем все нет! Он запер магазин и отправился на поиски. В гостинце купца не оказалось. Нё теряя времени, отец побежал к турецкому губернатору Яффо (в то время Израиль, как и большинство стран этого региона, подчинялся Турции).

Губернатор, глубоко уважавший Хахама Аhарона и людей его общины, хорошо знал пропавшего ребенка. Он не на шутку разволновался, вызвал отряд своей личной охраны и приказал немедленно приступить к поиску злодея и малыша. Вскоре по всему городу разнеслась весть: ищут торговца-марокканца, укравшего сына Хахама Аhарона. И евреи, и неевреи объединились, чтобы сообща участвовать в поиске. Злодей в своем укрытии слышал доносящийся с улицы конский топот, голоса. Он понял, что его разыскивают и даже ночью не решился выйти наверх. Те, кто по каким-то причинам не могли заниматься поиском, шли в синагогу в доме Хахама Аhарона, или присоединялись к толпе вокруг дома. Здесь все это время шла общественная молитва. Читали Теhилим во спасение ребенка.

Прошло много часов. Никаких новостей не было. Ночь близилась к концу. Большинство солдат и добровольцев, занятых поиском, устали, голоса на улице стихли. Марокканец решил, что это его последний шанс. Он засунул ребенка в мешок, взвалил на лошадь, и устремился прочь из города. Недалеко, от Яффо был большой фруктовый сад. Здесь в тени деревьев купец решил довести свой план до конца. Мальчик был без сознания. Злодей уложил его на землю и начал копать. На рассвете люди снова пришли в синагогу, чтобы вместе молиться о спасении мальчика. Они молились, а убийца в это время копал могилу.

Рафаэль Симхун был известен всему Яффо. Большого роста, крепкого сложения, блестяще владеющий оружием (более меткого стрелка нужно было еще поискать), бесстрашный и решительный, он служил охранником того самого сада, эту ночь ему не спалось, и он решил отправиться на работу еще до рассвета. Объезжая сад верхом на лошади, он в предрассветных сумерках услышал скрежет лопаты о камни. Поднял подзорную трубу, повернулся на звук. В окуляр попало лицо ребенка, почему-то обращенное в его сторону. Не медля ни секунды, он пришпорил лошадь и помчался напрямик через сад. Он подобрался к месту так тихо и так быстро, что марокканец даже не успел оглянуться. Увесистый удар прикладом по голове свалил его с ног. Рафаэль, освободив ребенка от пут, тут же скрутил сомлевшего марокканца, привязал к лошади, взял мальчика на руки, сел на своего коня и помчался в город.

Губернатор тоже не спал этой ночью. Он вышел на балкон в ожидании новостей. Увидев приближающегося Рафаэля, и не одного, а с мальчиком, он крикнул: «Не останавливайся, немедленно езжай к дому Хахама Аhарона!» И сам побежал вниз, вскочил на лошадь и двинулся следом. В доме Хахама Аhарона проникновенно молились.

Здесь собрались многие евреи города. Губернатор, не скрывая слез радости, подбежал к Хахаму Аhарону, попросил его выйти на улицу, где рыдающая мать уже обнимала вновь обретенного сына. «Как же ваш Б-г слышит вашу молитву!» - сказал губернатор, вытирая слезы. Прошли годы, и этот ребенок, став взрослым, вместе с братом Авраhамом-Хаимом основал два новых еврейских поселения на земле, купиленной рядом с Яффо - вначале Невей Цедек, а затем (в 1909 г.) Ахузат Байит. В дальнейшем потомки семьи Шалуш были инициаторами многих новых поселений в Эрец Исроэль. Они продолжали воплощать идеи своего деда, возрождая еврейскую жизнь на Святой Земле, создавая синагоги и йешивы. Вокруг поселения Ахузат Байит на земле Шалуша в последствии был выстроен город Тель-Авив.

_{р. Акива Йосович - по материалам вестника "Кol Уaakov"}